– Ну надо же, – восхитился Алексей, подкидывая связку на ладони.
А директор-то не промах – экую шараду закрутил.
Он усмехнулся, окинул взглядом территорию в поисках отдыхающих.
Пора сообщить незадачливым ключеискателям, что поиски увенчались успехом и можно приступать к обеду.
А что, если?
Алексей, недолго думая, сунул руку прямо в каменные челюсти. Пошарив там, он вытащил на свет мини-шоколадку Аленка.
Что за ребус? Неужто директор в детство впал, шоколадки по статуям распихивает?
Алексей развернул фольгу и озадаченно хмыкнул – внутри оказался клочок бумаги с числами: 7-12-16-17-41.
Шифр? Или номер от сейфа? А может это номера домиков на турбазе? Ключи и номера домиков – звучит логично. Вот только какой в этом смысл? Зачем директору понадобилось прятать их в пасти каменного козла?
Алексей решил проверить гипотезу и осмотреть дома.
Выявилась закономерность: домики из записки, в отличие от других, выглядели так, словно в них давно никто не заходил. Пыль толстым слоем покрывала мебель, в углах паутина, воздух – спертый и затхлый.
Алексей в задумчивости потер подбородок.
Что же у нас получается? Пять заброшенных домиков-призраков, словно они прокляты или вроде того.
Он прошелся по комнатам домика номер 41. Вид внутри – ужасающий: подпалины на стенах, как от пламени свечи, замысловатые узоры на полу, отдаленно напоминающие пентаграммы. Еле слышный, на грани восприятия, шепот, будто шелест ветра в листве.
В одной из комнат на кровати лежал желтый чемоданчик, небрежно прикрытый покрывалом, словно хозяин его торопился и вот-вот вернется за ним.
Реквизиты чернокнижника?
От этой мысли по спине Алексея пробежал холодок. Он вышел из домика и осторожно прикрыл за собой дверь.
А ну ее на фиг чернуху! Дождусь директора и услышу его объяснения.
* * *
– Так, граждане отдыхающие, давайте без самодеятельности! – Алексей загородил собой вход в домик номер 41. – Нечего вам делать в этих развалюхах.
– Это еще почему? – возмутилась Елена Петровна, упирая руки в боки. – Мы, между прочим, путевки оплатили, имеем полное право селиться, где захотим!
– Вот-вот, – поддакнул Семен Семеныч. – Что за дискриминация? Если домики пустуют – значит свободны.
Алексей обвел упрямцев тяжелым взглядом.
Вот ведь народ попался – хоть кол на голове теши!
– Послушайте, я ведь для вашего блага стараюсь, – терпеливо начал он. – Там ремонт намечается и дезинфекция. А вы сразу – заселяться!
– Какой еще ремонт? – фыркнула Елена Петровна. – Я лично видела, как вы, Алексей Петрович, туда-сюда шастаете с ключами. Значит, все в порядке, раз замки открываются!
Алексей мысленно взвыл.
Ну как еще объяснить этим твердолобым?! Расскажешь о своих догадках – начнется паника.
– Ну хорошо, – процедил он сквозь зубы. – Допустим, ремонта нет. Но там пыль, грязь, паутина! Вы что, в таких условиях жить собрались?
– А мы не привередливые, – бодро откликнулся Семен Семеныч. – Чай, не баре – и на полу поспим, если приспичит. Лишь бы крыша над головой!
Остальные согласно загудели. Алексей почувствовал, как у него начинает дергаться глаз.
– Да поймите же вы, – почти взмолился он. – Эти домики – музейные экспонаты, исторические реликвии.
Елена Петровна прищурилась и окинула покосившееся крыльцо скептическим взглядом.
– Что-то не похоже, – протянула она. – По-моему, обычные халупы. Готова спорить, что наши путевки дороже стоят, чем вся эта рухлядь!
Алексей зарычал сквозь зубы. Ну все, с него довольно!
– А ну цыц, отставить разговорчики! – рявкнул он. – Вход категорически воспрещен! Ясно вам?!
На мгновение над поляной повисла тишина. Отдыхающие испуганно переглянулись и невольно вытянулись по стойке смирно. Даже Елена Петровна слегка стушевалась под грозным взглядом ракетчика.
– Так бы сразу и сказали, – пробормотал Семен Семеныч, нервно одергивая рубашку. – Можно подумать, больно надо нам в эти развалюхи лезть.
Остальные дружно закивали. Спорить дальше никто не решился.
Алексей удовлетворенно хмыкнул и расправил плечи.
То-то же! Будут еще тут всякие штатские порядки нарушать. Не на того напали!
– Вот и ладненько, – уже миролюбивее произнес он. – А теперь – разойдись! Воздухом подышите. Скоро ужин, между прочим.
* * *
Алексей устроился на шаткой скамейке неподалеку от зловещего домика номер 41. Ночь выдалась прохладной, и он плотнее закутался в куртку, вслушиваясь в шорохи.
Где-то в ветвях уныло ухала сова, роняя в душу тоскливые отзвуки. Запахи прелой листвы щекотали ноздри, навевая мысли о тайнах, сокрытых в ночи. Алексей поежился и покрепче сжал в руке верную саперную лопатку.
В какой-то момент ему почудилось, что из-за покосившейся двери домика пробивается слабое зеленоватое свечение. Алексей напряг зрение, всматриваясь в темноту, но видение исчезло так же внезапно, как и появилось.
«Тьфу ты, наваждение!» – мысленно одернул себя майор, потирая глаза. Последнее, что ему сейчас нужно – это шутки воспаленного усталостью сознания.
Он достал из кармана припасенный термос и с наслаждением отхлебнул обжигающе горячего чая, чувствуя, как по телу разливается живительное тепло.
Взбодрившись, Алексей уставился в непроглядную тьму.
Зло не вырвется наружу! Не в его караул, черта с два!
Только с первыми лучами солнца он позволил себе вздремнуть, уткнувшись подбородком в грудь. Недолго, минут двадцать – чтобы не застали врасплох.
Спал он чутко – как заяц. Малейший звук, и вскочит как ошпаренный, с лопаткой наперевес.
Сон прервали голоса, подозрительно знакомые, но неуловимо неправильные. И когда Алексей, прищурившись, разглядел приближающиеся фигуры, то на мгновение усомнился в собственном рассудке.
Семен Семеныч и Елена Петровна, обычно степенные, резвились и гонялись друг за другом, хохотали и корчили рожицы, словно малые дети
– Ты кто, дяденька? – звонко спросила Елена Петровна, подбежав к нему. – А почему у тебя такая смешная лопатка?
Алексей ошарашенно переводил взгляд с одного «ребенка» на другого.
– Вы что, совсем сбрендили? – наконец выдавил он. – Что за цирк? Семен Семеныч, вам не стыдно?
– Я не Семен, я Сеня! – радостно воскликнул бывший пенсионер, дергая руками вверх и прыгая на месте. – А это Леночка, моя подружка. Правда, она красивая?
«Леночка» застенчиво хихикнула и спряталась за спину своего кавалера. Алексей почувствовал, как у него начинает дергаться глаз.
– А ну, быстро по номерам, пока я…
– А ты нам не указ, дяденька! – насупился Сеня, скрестив руки на груди. – Ты не мой папа и не Ленин. Что хочу, то и делаю!
Он схватил Елену за руку, и они с визгом умчались прочь.
– Приплыли, мать вашу за ногу, – сдавленно просипел майор. – Вот тебе и древнее зло, вот тебе и проклятие – армагеддец с погремушками!
Из домиков начали выбираться и другие отдыхающие, c недоумением взирая на странную картину. Кто-то испуганно ахнул, кто-то нервно захихикал. Ясно одно – дело приняло скверный оборот.
– Так, стоп! – рявкнул Алексей зычным командирским голосом. – А ну, все подошли ко мне, быстро! Дядя сказочку расскажет.
«Детишки» с опаской покосились на грозного военного, но подчинились. И тогда Алексей увидел весь масштаб катастрофы – с десяток престарелых туристов, ставших детьми ясельного возраста.
– Мамочки мои… – потрясенно выдохнул он. – Вот влип так влип!
Впервые за долгие годы Алексей почувствовал себя беспомощным. Как с такой напастью бороться?
– Ладно, орлы, – процедил он сквозь зубы. – Сказок не будет, зато будет манная каша. И чтоб никаких возражений, ясно? А там посмотрим, что за дрянь вы в этих домиках подхватили…
– Ура, кашка! – восторженно завопил Семен-Сеня. – А можно, я буду есть ложкой, как космонавт?
– Можно, – вздохнул Алексей. – Главное, не ушами. Елена… Леночка, а ты что будешь?
– А можно, я буду принцессой? – робко спросила Лена, теребя подол ночной рубашки. – Принцессы не едят кашу, они едят только торты и пирожные.
Алексей мысленно взвыл – представил процесс готовки тортов на весь дом отдыха.
– Слушай, принцесса, – проникновенно начал он. – Хочешь, я приготовлю тебе волшебную кашу? Такую, какую едят только настоящие принцессы?
Лена недоверчиво нахмурилась:
– Это какую?
– А вот увидишь! – подмигнул Алексей. – Будет тебе и каша, и торт в одном флаконе, – с этими словами он развернулся и повел в столовую ватагу притихших «детей».
Спустя полчаса довольные «дети» с аппетитом уплетали гурьевскую кашу, украшенную ягодами и печеньками.
– Смотри, Сеня, у меня звездочка! – восторженно тыкала ложкой Лена. – А у тебя ракета!
– Ух ты, здорово! – восхищался Семен, выуживая изюминки. – Вот бы каждый день такое есть!
Алексей улыбнулся, глядя на эту идиллическую картину. Только чувство тревоги нарастало.
Где директор? Что за массовый психоз тут творится? Как с этим бороться?
* * *
Все изменилось через пару часов после завтрака: то ли каша так на «детишек» подействовала, то ли солнце в зените сняло проклятие домиков. Люди стали приходить в себя, ошарашенно озираться, словно последние несколько часов жизни пропали из их памяти.
– Семен Семеныч, вы как себя чувствуете? – участливо спросил Алексей, заглядывая в глаза недавнему «ребенку». – Помните что-нибудь?
Пожилой мужчина растерянно моргнул и потер лоб:
– Я… Я не уверен. Кажется, мы с Леной… То есть с Еленой Петровной… Мы будто в детство впали. Что это было, Алексей Петрович?
Алексей задумчиво почесал затылок. В голове начинали складываться кусочки мозаики.
– Знаете что, Семен Семеныч, – медленно проговорил он. – Похоже, в этих заброшенных домиках аномальная зона. Что-то вроде источника вечной молодости, только наоборот. Превращает взрослых в детей, причем ментально.