Уже немолодой грек оказался не из робкого десятка. Он попросил принести ему пару мешков песка, высыпал их у ног Дария и, взяв у телохранителя копье, стал выводить непонятные для всех линии.
– Смотри, мой господин. Вот Истр, через который ранней весной переправились твои войска. Вот другие реки, оставшиеся у тебя за спиной. Вот берег Меотиды, вдоль которого мы идем последние недели. Позади нас осталась река Оар[13], а перед тобой несет свои воды Танаис. Дальше этого места я не ходил, но слышал, что там находится большая пустыня и неприступные горы.
Дарий долго смотрел на карту, нарисованную греком, а затем спросил:
– Сколько дней пути до этих гор?
– Не знаю, великий царь. Только осмелюсь сказать – скоро в этих местах наступит зима. Она совсем не такая, как на твоей родине. Сначала с неба будет литься холодная вода, которая начнет превращаться в прозрачные кристаллы, а потом с неба упадут белые перья. Они покроют эту равнину таким слоем, что лошади не смогут найти себе травы для пропитания. Но самое страшное – это холодный ветер, от которого невозможно будет найти укрытие и который за одну ночь превратит твоих воинов в ледяных истуканов.
Грек замолчал, не смея поднять глаз на царя. Молчание Дария затянулось, и когда он сделал шаг в сторону грека, тот втянул голову в плечи и закрыл глаза. Царь персов снял с руки золотой браслет и протянул его проводнику:
– Возьми, грек. Это тебе за честность.
После этого разговора Дарий несколько дней не выходил из своего шатра. Артобан пытался попасть к брату, но всякий раз натыкался на сомкнутые копья «бессмертных». На третий день царь сам пригласил его к себе. Войдя в шатер, Артобан застал брата за странным занятием. Восседая на своем троне, он внимательно рассматривал предметы, лежащие перед ним. Это были мертвые мышь, лягушка, птица и пять наконечников от скифских стрел. Рядом стояли ближайшие сановники повелителя, лица которых выражали радость, удивление и растерянность одновременно.
– Посмотри, Артобан, на подарки, которые мы сегодня получили от скифов. – Дарий кивнул в сторону странного набора предметов, на которые были направлены взоры всех присутствующих. – Их доставил гонец Иданфирса. Я приказал его казнить, но перед смертью этот варвар сказал, что если вы, персы, умные, то поймете, что хотел сказать мой царь.
Дарий кивнул одному из сановников, и тот, поклонившись царю царей, торжественно произнес:
– Разум доителя кобылиц Иданфирса прояснился, и этим странным на первый взгляд посланием он признает власть царя царей Дария I Гистаспа из рода Ахеменидов властителем над Скифией и над ним, презренным. Мышь и лягушка – это земля и вода скифов, птица – это их кони, а пять наконечников стрел – это их оружие на службе Персии.
Другие сановники многозначительно закивали, и в шатре раздался одобрительный гул их голосов.
– Что скажешь, Артобан? – Дарий бросил быстрый взгляд на брата.
Артобан подошел ближе и, посмотрев на мертвых животных, взял в руки наконечники стрел. Они были одинаковы только на первый взгляд, но, если внимательно присмотреться, каждый из них имел какую-то характерную особенность. У одного, к примеру, втулка была массивней, чем у других. У второго был длиннее боковой шип, у третьего шире лопасти. Почему наконечников именно пять, а не шесть или семь? Сколько племён скифов воюет против нас?
– Мне кажется, эти предметы означают что-то другое, – задумчиво сказал Артобан. – И я знаю, кто нам может помочь с этим разобраться. Давайте покажем эти предметы проводнику из Ольвии.
Старого грека разыскали быстро. Он так же, как и Артобан, долго рассматривал наконечники стрел, но в отличие от него, уделил внимание и мертвым животным. У птицы он расправил крылья, у лягушки поднял полупрозрачное веко, провел ладонью по короткой шерстке мыши-полевки.
– Я надеюсь, старик, что ты будешь так же честен, как и в прошлый раз. – Голос Дария заставил проводника вздрогнуть. – Как, по-твоему, что означают эти предметы?
– Тебя, царь, предупредили, – к удивлению Артобана, голос грека звучал спокойно. – Если вы, персы, как мыши, не спрячетесь в землю, не уйдете в воду, как лягушки или как птицы не подниметесь в небо – то все вы погибнете от скифских стрел.
У сановника, который недавно предвещал персам победу, от страха застучали зубы. В наступившей тишине это было хорошо слышно. Все затаили дыхание. Дарий какое-то время продолжал смотреть на грека, будто ожидая от него продолжения рассказа, и поняв, что этого не будет, устало махнул рукой. Толкая друг друга, сановники бросились к выходу. После них вышел грек, не понимая, почему его слова вызвали такую реакцию у царя и у вельмож.
Выйдя к берегам Танаиса, воины Скопасиса повернули на север, где их ждали отряды Иданфирса и Таксакиса. Об этом объединении вражеских сил стало известно персам. Искушенные в битвах военачальники Дария сразу же увидели опасность, которая нависла над их войском. Если скифы решатся на атаку, то могут прижать их армию к берегам Меотиды, чем лишат ее маневренности и возможности для контратаки. По приказу Дария они начали возводить земляные укрепления, которые протянулись от реки Оар до Танаиса.
– Свершилось! Свершилось! – с этими криками молодой скиф, один из тех, кто наблюдал за действиями персов, примчался в лагерь Иданфирса. Соскочив с коня, он приблизился к своему царю.
– Твое послание персам начинает сбываться – одни из них, как мыши, зарываются в землю, другие, познавшие жажду в жаркой степи, не отходят от пресных вод Танаиса.
Довольный этой новостью, Иданфирс собрал военный совет. На этот раз план дальнейших действий предложил Таксакис.
– Гордый Дарий пришел к нам воевать, а вместо этого мы заставили его бегать по степи, удостоив его великой чести лицезреть хвосты наших лошадей. Силы персов на исходе, но они по-прежнему сильны духом. Мы заставим их усомниться в своей силе. Мы превратим эту силу в их слабость. Мы покажем им, какова сила духа у сынов Скифии.
Уже через несколько дней мечта персов сбылась. Они увидели народ-призрак, конные лучники которого открыто приблизились к армии Дария. Раздались протяжные звуки труб, и персидские воины выстроились в боевые порядки. Несмотря на многодневный, выматывающий все силы переход, персидская армия предстала во всей своей красе и силе. В центре выстроились победители вселенной – персы. На фоне тёмно-красных одежд и щитов чернели их пышные бороды и длинные волосы, схваченные золотыми обручами. Справа и слева от них расположилась конница аравитян, лидийцев и гордых сынов Бактрии. Колесницы мидийцев, египтян и ассирийцев, изготовленные из красного дерева, были украшены золотом, серебром и слоновой костью. К их колёсам были прикреплены сверкающие косы, приготовившиеся собрать свою смертельную жатву. Черные как ночь нубийцы и косматые бактры наводили ужас только одним своим видом.
Оглядев свое войско, Дарий остался доволен. Сжимая в руке копье, он вновь почувствовал себя покорителем вселенной, самым лучшим царём и самым прекрасным из всех людей.
Громкие крики и резкие возгласы, раздавшиеся со стороны скифской конницы, отвлекли его от приятных мыслей. По узкой полоске степи, разделившей приготовившихся к битве воинов, огромными скачками мчался заяц. Прижав длинные уши к спине, испуганное животное металось из одной стороны в другую, пытаясь найти выход из длинного коридора, состоящего из людей и лошадей. То, что произошло дальше, поразило персов и их царя. Ровный строй скифских всадников вдруг распался, и все бросились ловить зайца. С гиканьем, улюлюканьем и свистом они свешивались до самой земли, пытаясь ухватить заячьи уши. Не обращая никакого внимания на персов, скифы проносились настолько близко к их рядам, что Дарий хорошо видел их веселые глаза и разгоряченные охотой лица.
Погоня затягивалась, и в рядах персов стал слышен ропот. Они растерянно переглядывались, а головы командиров дружно повернулись в сторону своих военачальников. Такого развития событий никто не ожидал. Похоже, что скифы и не собирались вступать в битву. Их луки болтались у них за спинами, колчаны со стрелами были закрыты, а мечи так и остались в ножнах. Сообразив, что спастись он может, только выскользнув из этого живого коридора, заяц что есть мочи рванул в степь. Добыча ускользала из их рук, и скифы ринулись догонять зверька. Через несколько мгновений только удаляющиеся крики да небольшие клубы пыли напоминали о том, что здесь были скифы…
Такого унижения Дарий не испытывал никогда. В эту же ночь, взяв с собой телохранителей и поменяв в обозе волов на лошадей, царь царей отправился в обратный путь. В лагере персов продолжали гореть костры, стонать раненые, перекликаться дозорные. Только их повелителя рядом с ними уже не было.
Хвала богам! Царя царей не подвели верные ионийцы, и, переправившись с их помощью через Истр, он через некоторое время был у себя на родине. Во дворце шли приготовления к празднику по случаю завершения похода. Народ прославлял царя, который пересек страну скифов, дошел до края земли и благословенный богами, живой и невредимый вернулся домой.
Слуга подал Дарию кафтан, который повелитель захотел надеть по случаю такого события. Надевая его, царь уловил горький запах полыни, который сопровождал его на протяжении всего похода. Перед глазами Дария промелькнула переправа через Истр, его первые дни в степи, пригорок с телами принесенных в жертву персов, лицо старого грека-проводника. Из-за обшлага кафтана выпала сухая веточка степной травы. Отшатнувшись от нее, как от змеи, Дарий долго смотрел на серебристую полоску, а затем с ненавистью стал топтать ненавистную траву, запах которой будет преследовать царя царей до конца его дней.
Святослав Игоревич
Святослав Игоревич (942–972) – князь Новгородский, князь Киевский. Формально правителем Киевской Руси стал в трехлетнем возрасте (945), после трагической гибели своего отца, князя Игоря Рюриковича. Однако, учитывая малолетний возраст Святослава, фактически Киевской Русью правила его мать – княгиня Ольга. Не исключено, что свое детство малолетний князь провел в Новгороде. Воспротивившись воле матери, которая приняла христианство, Святослав остался язычником.