Практика применения «Семи Партид» до издания «Уложения Алькалы‑де‑Энарес» 1348 г.[808]
Мне бы хотелось начать эту статью с выражения глубокой благодарности организационному комитету РАНХиГС, в особенности лично Олегу Валентиновичу Аурову и Александру Владимировичу Марею, моим давним друзьям, разделяющим мою страсть к изучению истории Средних веков и, в особенности, личности Альфонсо X Мудрого. Им обоим я выражаю не только благодарность за их долгую дружбу и вдохновляющий пример, но прежде всего за огромную научную работу по изучению испанского Средневековья в России и Испании, за выдающуюся и профессиональную работу по изучению испанского права и политической мысли. От всей души благодарю моих московских коллег. Важно отметить, что именно в Москве проводится эта конференция, с которой не может сравниться ни одно научное мероприятие, проведенное в этом году в Испании. Несмотря на проведение ряда культурных и научных мероприятий меньшего масштаба, они не имели, насколько мне известно, официального статуса и поддержки государственных органов. Вероятно, невежество поселилось в умах политиков и завладело ими, невежество, ведущее за собой молчание и забвение. Как говорится, нет пророка в своем отечестве, и Альфонсо X явно один из таких пророков. Нам пришлось добраться до далеких славянских земель, лично или в удаленном формате, чтобы почтить восьмисотлетие со дня его рождения в окружении выдающихся (достаточно посмотреть на программу конференции) специалистов по истории Средних веков, истории права, истории литературы, филологии и философии – всех тех дисциплин, без которых невозможно полноценное изучение деяний столь многогранного монарха, как Альфонсо X Мудрый.
Мое выступление посвящено сложной и узкой теме: вопросам, касающимся возможного практического применения Семи Партид до появления «Уложения Алькалы-де-Энарес», изданного Альфонсо XI в 1348 г. Общим мнением является то, что в тот год, как отмечал сам Альфонсо XI, правнук Альфонса Мудрого, этот текст, известный под названием «Книга фуэро законов» (Libro del Fuero de las Leyes)[809], был опубликован по распоряжению короля и с этого момента считался полноценным законным уложением со всеми соответствующими последствиями. Это, в свою очередь, приводит нас к мысли о том, что по мнению Альфонсо XI, до публикации «Уложения», «Семь Партид» таковым не являлись. Таким образом, до кортесов 1348 г., короли Кастилии и Леона, вероятно, не стремились публиковать Партиды или признавать их законами, имеющими силу в рамках юридической системы того времени. Традиционная, каноническая интерпретация этого казуса утверждает (с опорой на слова Альфонсо XI, которые также можно подвергнуть сомнению) как неоспоримую истину то, что Партиды не применялись в качестве уложения законов из-за того, что они не имели юридической силы, с даты своего написания (или завершения) в 1265–1272 гг. до 1348 г. Нарратив, сформированный Альфонсо XI, не вызывает удивления, как и акценты в его версии событий. Текст, изданный в Алькале-де-Энарес не преследовал цель создания правдивого нарратива, напротив, он должен был сформировать дискурс поддержки и укрепления внезапного и рискованного решения короля, в некоторой степени революционного в силу своей новизны и масштаба изменений существовавшего на тот момент юридического ландшафта. Это решение было направлено на укрепление суда, как следует из пролога к «Уложению» и затем из вступления к знаменитому закону «Уложения Алькалы»[810]. Изменения, закреплявшиеся этим законом, должны были основываться на юридической силе предшествовавших юридических текстов, действовавших на момент внесения в них изменений. Альфонсо XI заявлял, что он освободил Партиды от юридического остракизма, вернул из своего рода ссылки, продолжавшейся почти век, и превратил их в ключевой текст всей политической и юридической системы, в основу, на которой с того момента должно было строиться королевское право. Несмотря на то что Партиды как юридический корпус были завершены Альфонсо X, впоследствии они не были опубликованы по королевскому приказу и не относились к действующему законодательству. Они не превратились в активные юридические нормы, являющиеся руководством к действию, в юридические нормы, имеющие силу закона. Именно Альфонсо XI, согласно его собственным заявлениям и информации из других источников, стал тем, кто возвел их в этот статус. «Уложение Алькалы»[811] гласит: «поскольку до сего времени не было королевского приказа опубликовать их, ни воспринимать их как законы». Король не ограничивается публикацией и признанием Партид законами: разночтения в отдельных частях документа (прежде всего двух первых Партид) требовали установить эталон рукописного текста, до того, как провозгласить его королевским законом. Прежде чем провозглашать Партиды юридической нормой, требовалось в точности определить их содержание. В тексте имелись не очень обширные, но очень важные разделы (источники права, наследование короны), бытовавшие в разных рукописных вариантах. В связи с этим король приказал истребовать, уточнить и исправить существующие копии для создания официальной версии – окончательного текста, на который можно было бы ссылаться как на закон, и который действовал бы во всех королевствах под его властью. После создания официальной королевской версии «Книги фуэро законов», Партиды «выполнявшиеся в отдельных вещах» окончательно стали «нашими Законами», и превратились в точный и неизменяемый текст. Больше не было «причины убирать, и менять, и править кому что захочется» их содержание, что, возможно, происходило раньше, и приводило к разным толкованиям у разных юристов. Альфонсо XI приказывает сделать две книги, одну с золотой печатью, а другую со свинцовой. Они должны быть постоянно находиться в его Судебной палате (Cámara), чтобы при необходимости развеивать все возможные сомнения. Таким образом, эти два по сути одинаковых текста, с одинаковым содержанием, законами и словами, превратились в официально одобренные версии Партид, которые должны были иметь приоритет над любыми другими толкованиями. Целью этого нового текста, с учетом тех аспектов правового приоритета, закрепленных в указанном выше законе (королевское право, фуэро, Партиды, итоговое обращение к королю как судье последней инстанции), было превращение Партид в правовую основу жизни во владениях королевства Кастилия и Леон и обеспечение, таким образом, их применения во всех судебных тяжбах как по форальному (муниципальному или сеньориальному), так и по ius commune. Начиная с этого момента Партиды как юридическая норма начали свою долгую историю, которая будет продолжаться до XIX в. Альфонсо XI, таким образом, создал единую версию свода законов для всего королевства, вероятно, до тех пор не существовавшего. Допустимо предположить, что Партиды могли применяться ограниченно или выборочно. Это могло бы объяснить существование, во‑первых, различных версий, поскольку в Средние века правовой текст копировался, потому что применялся, и наоборот: если он регулярно применялся по назначению, то он копировался, а во‑вторых – юридические коллизии, возникавшие из-за разночтений в копиях. Если под влиянием различных интересов возникали различные версии, то это происходило именно потому, что их толкователи стремились к практическому применению этого документа, а это, в свою очередь, объясняет возникновение в копиях отклонений в пользу переписчика. К такому выводу подталкивают сами заявления короля. Хотя напрямую этот аргумент в них не встречается, он читается между строк, ослабляя тем самым аргументацию Альфонсо XI.
Конвенциональный или канонический взгляд на Партиды, основанный в основном на испанской и зарубежной правовой традиции, предполагает, что текст Альфонсо X был создан для замены свода «Зерцало»[812], созданного как для унификации законов, так и обновления существовавшей правовой системы на основе наиболее влиятельной юридической традиции того времени – римского и канонического ius commune. Процесс принятия и адаптации этой правовой традиции, хотя и известной своей фундаментальностью, культурой и теоретической изощренностью, должен был быть контролируемым и управляемым. Она не должна была приниматься единым блоком, а пройти предварительный отбор со стороны монарха и быть им же переведенной на кастильский язык. Само собой разумеется, присутствовало и желание подчеркнуть то, что монарх – это не только судья, но и законодатель, что прослеживается во всех трудах Альфонсо Мудрого, начиная с «Королевского фуэро», родившегося как региональная правовая норма, распространявшаяся на различные регионы Кастильского королевства и Эстремадуры, в которых не было общеизвестного и полного юридического текста, а судебные споры разрешались согласно несправедливым и фрагментированным судебным постановлениям. Это были регионы без писаного права, в которых еще не появилось полноценно сформированной нормативной базы с ее неоспоримостью и четкостью. Так, примерно в 1255 г., началось создание Партид с использованием кастильского «Зерцала»[813], находившегося больше под сильным влиянием памятников форального права Кастилии и Леона, нежели ius commune. Составление Партид, среди прочего, мотивировалось так называемой fecho del imperio[814], и завершилось приблизительно в 1263–1265 гг., предположительно существовавшая вторая редакция, согласно наиболее точным данным филологических и кодикологических исследований, была завершена несколькими годами позже (1270–1275). В любом случае, завершение как первой, так и второй редакции, вероятно, не увенчалось торжественным провозглашением Партид и их последующей официальной публикацией как действующего законодательства. Науке неизвестно под