Об исторических изданиях «Семи Партид»: образец для издания Грегорио Лопеса 1555 г.[900]
Постановка проблемы
Крэддок[901] утверждает, что «издание Лопеса было подготовлено на основе экземпляра Монтальво с дополнениями и правками, взятыми из манускрипта, также принадлежащего к группе C». Точность этого утверждения установить не представляется возможным, потому что «формальные доказательства уведут нас слишком далеко». Однако возможно предложить простой эксперимент: сравнить три цитаты из Евангелия, представленные в четвертом разделе первой Партиды.
Эти цитаты из Нового Завета, как можно заметить, приведены на латыни и сопровождаются переводом на старокастильский язык. Однако ни в одном из сохранившихся рукописных документов не появляется латинский текст, все цитаты приводятся на кастильском. Имелся ли какой-то источник с латинскими вставками? Это возможно, и эта версия подкрепляется четвертой библейской цитатой, из Ветхого Завета (Пс 44:17), в пятом разделе Первой Партиды, появляющейся в рукописных источниках начиная с изначальной версии, хранящейся в Британской библиотеке (LBL)[902]:
В свою очередь, Орельяна Кальдерон[903] утверждает, что издание Лопеса основывается на версии Монтальво, и достаточно подробно это обосновывает. Достаточно одной детали: например, упоминания в 3.18.91 одного алькальда из Толедо, имя которого в обоих изданиях – Гонсало Руис, но в рукописной традиции он упомянут под именем Гонсало Ибáньеса[904].
Как Крэддок, так и Орельяна Кальдерон, ограничивают свою доказательную базу Первой и Третьей Партидами соответсвенно. Я полностью согласен с наблюдениями обоих. Однако этот аспект нужно рассмотреть подробнее, поскольку компьютерный сравнительный анализ изданий 1491 (IOC) и 1555 (LOP) гг.[905], а также анализ примечательного экземпляра декабря 1491 г. (IDI)[906], выявили детали, которые очень сложно согласовать с утверждениями вышеупомянутых авторов.
В результате компьютерного сравнительного анализа Первой Партиды в версиях 1491 (IOC) и 1555 (LOP) гг. было выявлено, что отдельные лексические формы в издании Лопеса (LOP) были намного более средневековыми, чем в издании Монтальво (IOC), как можно увидеть в таблице 1.
Таблица 1
Сравнительный подсчет по ряду ключевых слов[907]
Седьмая Партида в издании Монтальво завершается разделом 7.33, чье название гласит: «О значении слов и сомнительных вещах и о правильных» (Del significamiento de las palabras & de las cosas dubdosas & de las derechas [fols. LL6r1–LL8v2]). Этот завершающий раздел состоит из преамбулы и тринадцати законов. В свою очередь, Седьмая Партида в издании Грегорио Лопеса заканчивается разделом 7.34, озаглавленным «О нормах права» (De las reglas del derecho [fols. 100r1–102r2]). Этот раздел разделен на тридцать шесть пунктов, предваряемых, как и в любом другом разделе, введением или преамбулой:
Правило есть закон, записанный коротко и общими словами, который легко показывает то, о чем говорит, и имеет силу закона, кроме тех случаев, когда о каком-то вопросе говорит определенный закон этой Нашей книги, который будет противоречить правилу, поскольку тогда должно соблюдаться то, что говорится в законе, а не в правиле. И хотя Мы поместили силу и истолкование правил прямо в законы этой Нашей книги, согласно тому, как надлежит поступать, но хотим показать здесь примеры, которые более всего подходят для их понимания, согласно тому, как это показывали мудрые, для того, чтобы наш труд был наиболее удобен для понимания.[908]
и завершается своего рода финальным обоснованием, который ни в одном другом разделе Партид не встречается:
И поскольку прочие слова, которые древние записали, как правила права, мы записали и распределили по законам этой нашей книги, как мы сказали об этом выше, потому, не желая повторяться, считаем, что достаточно тех примеров, которые мы показали здесь[909].
Возможно, это указывает на то, что Лопес на самом деле не следовал изданию Монтальво, поскольку у того не появляется никакого раздела 7.34, разделенного на тридцать шесть пунктов, каждый из которых озаглавлен как «норма» (regla). Это позволяет с уверенностью предположить, что Лопес, как на то указывает примечание к 1.19.1, fol. 9v, использовал «древнейшие книги Партид написанные от руки» (antiquissimos Partitarum libros de manu conscriptos), чтобы исправить «извращенные… книги этих Партид» (deprauatos… libros istos Partitarum), то есть текст, послуживший основой для его версии – издание Монтальво.
Таблица 2
Последовательность законов 3.28 в изданиях Монтальво (IOC), Лопеса (LOP) и Королевской академии истории (RAH)
Хорошим примером такого дополнения, основанного на рукописных текстах, может служить отсутствие порядка в первых законах раздела 3.28, что продемонстрировано в таблице 2. То, что текст RAH, основанный на рукописи MN7, приводит законы в том же порядке, что и LOP, что Орельяна Кальдерон[910] доказывает на основании анализа всей известной рукописной традиции Третьей Партиды, показывает, что Монтальво, вероятно, имел экземпляр, чьи листы в этой части были перепутаны, и что, возможно, эти листы основывались на списке, в котором либо не было разделения между законами 3.28.3 и 3.28.4, либо переписчик исходного манускрипта забыл прописать заголовок закона 3.28.4, в результате чего он слился с предыдущим, либо это сделал сам Монтальво, либо в его списке эти законы уже были записаны как один[911]. Такая же ошибка обнаруживается в слиянии в законе 3.16.26, в рукописной традиции, законов 3.16.26 и 3.16.27[912].
Однако изучение сохранившихся рукописных образцов Седьмой Партиды не подтверждает существования в них раздела 7.34, появляющегося в издании Лопеса. Все кодексы, содержащие полную копию последней Партиды: EM1, EY2, Y18, Z12, Z16, MN0, MN2, MN3, MN5, HA1, HA2 y BP2, – заканчиваются разделом 7.33 «О значении слов и сомнительных вещах» (Del significamiento de las palabras e de las cosas dubdosas), состоящим из преамбулы и тринадцати законов, как это появляется в издании Монтальво. В нем заголовок завершается «…и о правильных» (& de las derechas), где субстантивированное прилагательное, по-видимому, относится как к «словам», так и «вещам» и противопоставляется «сомнительным». В разных рукописных памятниках наблюдаются следующие вариации завершения заголовка:
Эти разночтения можно свести к трем основным вариантам: «и о правильных нормах» (e de las reglas derechas), коих большинство, и к двум встречающимся реже. Один – это «о нормах» (de las reglas), второй – содержащий существенную вариацию, в которой появляется существительное: «и о нормах права» (& de las reglas del derecho). Эта часть заглавия относится к последнему закону раздела, чей заголовок имеет следующие вариации:
Этот закон, содержащийся во всех списках, представляет собой непрерывный и нераздельный текст версии Альфонсо X regulae iuris, которые Юстиниан поместил в заключении своих Дигест. По мнению Ариаса Бонета[914], речь идет о вставке, основанной на тексте юстиниановых regulae и примечаниях к ним[915].
Возникает вопрос: как последний закон Седьмой Партиды превратился в печатной традиции Грегорио Лопеса в независимый раздел 7.34? Ведь в инкунабуле Монтальво и в рукописной традиции, как было только что показано, эта часть текста включена в раздел 7.33 как последний закон. Это изменение должно было быть слишком дерзким, чтобы приписывать его ope ingenii самого Грегорио Лопеса[916].
Есть еще одна, третья, деталь в издании Лопеса, не позволяющая однозначно заключить, что основой его издания послужила инкунабула Монтальво. Четвертая Партида преимущественно содержит нормы матримониального права. В разделе 7.6 рассматривается «родство и свойство по которым запрещаются браки», подробно рассматриваются линии родства (7.6.2), степени родства (7.6.2) и «свойство» (7.6.4). Они иллюстрируются двумя генеалогическими древами: одним, изображающем кровное родство (fol. 17v), и вторым, изображающим брачное родство (fol. 18r), в соответствии с нормами «канонического и цивильного права». Иллюстрации сопровождаются пояснениями. Однако в издании 1491 г. нет никаких генеалогических древ, ни тем более норм канонического или гражданского права, несмотря на то что закон 4.6.2 гласит:
И поскольку некоторые сомневаются или не разбираются в цепи степеней, то для наглядности мы сочли за благо нарисовать дерево, которое ясно показывает [как это выглядит], и поместить его в эту книгу, чтобы люди лучше понимали[917].
Допустимо предположить, что Лопес основывался на некоей рукописи, с которой были созданы иллюстрации с генеалогическими древами. Однако рукописная традиция Четвертой Партиды дает очень мало доказательств этой теории. Из восьми кодексов, в которых приводится полный список Четвертой Партиды: EY5, MN0, MN6, T12, T15, T16, V88 и Z51, – только в трех однозначно говорится о том, что в них должны были быть представлены обе иллюстрации (T16, T15 и Z51). Содержимое всех трех различается.
В T16 было отведено место для одной из иллюстраций, а соответствующая заметка была оставлена на верхнем краю листа 10v: «место дабы древо создать» (el espaçio paral arbol ffazer), хотя должно было быть очевидным, что древ должно быть два, поскольку в конце заголовка 4.6.3 (ley.iijª. que cosa es el grado | porque se cuenta el parentesco & quan|tos son), переписчик добавил (fol. 11r1): «здесь должно быть нарисовано древо» (aqui deue ser pintado el | arbol).
В T15 имеется иллюстрация древа кровного родства на листе 20r, а оборот был оставлен пустым для того, чтобы изобразить древо брачного родства. В конце текста 4.6.2 (Lley.ijª. que cosa es ljnea por o desçende | o sube el parentesco & quantas llinas | son), переписчик добавил красными чернилами: «древо должно быть нарисовано здесь» (El arbol a de estar a|quj pjntado) (fol. 19v2). Изображение имеет форму древовидной композиции в виде стрелки, в которой различные степени родства заключены в круги, соединенные линиями. Термины родства приводятся на латыни, а римские цифры обозначают степень. Приводятся лишь четыре термина и степени родства, в соответствии с каноническим правом. По мнению Хорхе Праданос Фернандеса[918], эта иллюстрация проста с точки зрения иконографии и примитивна с точки зрения исполнения, что приводит к мысли о том, что «с большой вероятностью она была выполнена в менее благоприятном социальном окружении[919] или, вероятно, была рабочей копией для будущей рукописи».
Z51 – это единственный манускрипт «Семи Партид», который содержит три искусно выполненные[920], хотя и незавершенные иллюстрации древ кровного и брачного родства. Располагаются они на листах 188v и 189r. Первое древо изображает порядок кровных родственных отношений согласно римскому праву (лист 188v), и в нем восходящая линия родства доходит до «пятого деда и пятой бабки» (El.vº. au|uelo & la |.vª. auuela), а нисходящая – до «пятых внуков и пятых внучек» (los quin|tos njetos | & las quintas | nietas), рассматривая, таким образом, шесть степеней родства, предусмотренных римским правом. Второе древо кровного родства располагается на верхней части листа 189r, и восходящая линия доходит до «четвертого деда и четвертой бабки» (iiijº auue|lo & quarta | auuela), а нисходящая – до «праправнука и праправнучки» (euisnie|to & reuisnieta), то есть в древе рассматриваются четыре степени родства, закрепленные 51‑м каноном IV Латеранского собора 1215 г. Третье древо рассматривает степени брачного родства. Второе и третье древо по своему содержанию идентичны иллюстрациям в издании Лопеса.
Появляется проблема того, как примирить между собой следующие разночтения: 1) средневековая лексика, характерная для текста Первой Партиды в издании Лопеса (LOP), в сравнении с лексикой prínceps у Монтальво (IOC); маловероятно, чтобы Лопес или его печатники, заменили современные на время издания лексические формы quitar, tirar, que, aunque, manera y vez (veces) на средневековые toller, ca, maguer, guisa y vegada; 2) появление раздела 7.34 на основе закона 7.33.13, чего не наблюдается ни в инкунабулах, ни в рукописных копиях[921]; 3) появление в издании древ кровного и брачного родства: несмотря на то что указания на них появляются в рукописной традиции, представляется маловероятным, чтобы Лопес имел доступ к списку Четвертой Партиды, содержащему древа кровного и брачного родства, а также сопровождающие их пояснения.
Решение проблемы
Ответом на эти вопросы может быть тот факт, что Лопес использовал для своего издания не инкунабулу Монтальво, а некий более поздний текст, несмотря на то что многие исследователи указывают в качестве источника именно ее. Утверждение, что Лопес не пользовался изданием 1491 г. (IOC), как то предполагалось ранее, основывается на обнаружении и анализе экземпляра второго издания Монтальво (IDI) от 24 декабря 1491 г., проведенного четырьмя коллегами из Германии на одном семинаре в Севилье.
Рассматриваемый экземпляр хранится в Национальной библиотеке Чили (BNCL). В нем утрачена последняя тетрадь и внешний лист предпоследней. Однако в период между 1570 и 1580 гг. кому-то захотелось реконструировать и повторно издать эту книгу. Утраченные и, соответственно, восстановленные части соответствуют концу раздела 7.30 и трем последним разделам целиком: 7.31, 7.32 и 7.33. Это переиздание имело историографический характер, поскольку для него не было использовано издание Грегорио Лопеса, напечатанное в 1555 г. и переизданное в 1565 г., легко доступное для восполнения утраченного материала. Печатники использовали экземпляр издания Монтальво, что подтверждается фактом того, что восстановленное издание заканчивается разделом 7.33 и законом 7.33.13, хотя, из-за ошибки печатников, он озаглавлен «Ley.xij.» Если бы в качестве образца использовался экземпляр издания Лопеса, то печатники бы включили в него раздел 7.34.
У печатников XVI в. получилась очень искусно сделанная книга: им удалось сохранить исходный dispositio реконструируемого экземпляра; они озаботились тем, чтобы сделать шрифт заголовков больше, чем шрифт основного текста; тем, чтобы преамбула каждого раздела начиналась с littera nobilior; тем, чтобы текст каждого закона, за исключением ошибочного, начинался со знака параграфа; тем, чтобы снабдить текст верхними колонтитулами с указанием Партиды на левой полосе и раздела – на правой; а также тем, чтобы поместить буквенно-числовые обозначения страниц на трех первых листах последней тетради (GGG a GGG3).
Есть одна странность в той тщательности, с которой печатники подготовили издание, и она заключается в том, что последний закон, 7.33.13 (тот, что с 1555 г. превратится в самостоятельный раздел), начинается с littera nobilior, с заглавной R высотой в семь строк. Возникает вопрос: откуда такое нововведение? Маловероятно, что это была случайная инициатива печатников, ведь в остальном они тщательно следовали dispositio исходника. Какое же издание было у них в мастерской и послужило основой для восстановления утраченных листов?
Текст Монтальво переиздавался несколько раз на протяжении первой половины XVI в. с одним замечательным нововведением: к нему были добавлены пояснения на полях на латыни, не связанные с добавлениями, опубликованными в тексте «Семи Партид» издания 1491 г.[922] Новое, пересмотренное издание впервые появляется в Венеции в 1501 г., после чего перепечатывается еще три раза: в 1528 г. в Венеции, в 1542 г. в Алькале-де-Энарес, и, в последний раз, в 1550 г. в Лионе. Все они, в конечном счете, основываются на экземпляре издания 1491 г., но на данный момент не представляется возможным установить, был ли это экземпляр prínceps, из напечатанных в октябре, или это была уже декабрьская версия.
Именно в издании 1501 г., подготовленном Лукой Антонио де Хунта, печатником флорентийского происхождения, появляется нововведение в виде пояснений на полях, которые сохранятся во всех перепечатках Монтальво до 1550 г., и Перес-Мартин[923] (2015: 662) предполагает, что они, вероятно, стали основой для пояснений в издании Грегорио Лопеса. Эти пояснения основываются на четырех пунктах: 1) сжатое изложение содержания закона; 2) части, на которые делится закон; 3) источники закона; и 4) изложение основных юридических проблем, рассмотренных в каждом из них[924].
Этот экземпляр следует изданиям XV в. во всем, кроме маленькой детали, касающейся последнего закона последнего раздела Седьмой Партиды[925]. В этом издании закон 7.33.13 начинается с littera nobilior, использование которой обычно ограничивалось первыми буквами в преамбулах разделов. Поэтому, как уже было показано[926], экземпляр второго издания из BNCL был реконструирован на основе переиздания 1501 г. Однако ни одна из версий Монтальво не могла стать основой для издания Грегорио Лопеса, поскольку в них не появляется ни одна из отличительных черт издания Лопеса: выделение раздела 7.34, средневековая лексика Первой Партиды и наличие иллюстраций древ кровного и брачного родства.
17 августа 1528 г. в венецианской мастерской Грегорио де Грегориса было подготовлено новое переиздание «Семи Партид» в версии Монтальво. Как и в предыдущем случае, с переизданием был связан Лука Антонио де Хунта, который, по-видимому, остался не удовлетворен своим первым переизданием 1501 г.:
<…> желая, чтобы сия работа была напечатана идеальнейшим образом, со всей тщательностью и безо всякого намерения приукрасить ее, повелели пересмотреть ее, и найти истинные и древние оригиналы в Испании. И чтобы должным образом совершить это, был избран в качестве редактора доктор Франсиско де Веласко, который будучи большим знатоком языка, подготовил эти «Семь Партид» (fol. 197v)[927].
Даже обложка этого издания указывает на наличие существенных изменений, поскольку в ней указывается, что в данном издании Партиды:
<…> сызнова при совете и присмотре ученых мужей исправлены и согласованы с истинными оригиналами из Испании и добавлены законы и меры, недостающие в иных частях. Избавлены они от многих недостатков и ошибок, что раньше вносили в них путаницу, и с большим тщанием были они расширены и во всей своей изначальной полноте восстановлены[928].
На страницах двух томов, из которых состоит второе венецианское переиздание, наблюдаются признаки внесенных изменений, как по содержанию, так и лингвистически.
За прологом Алонсо Диаса Монтальво следует содержание разделов Первой Партиды, и в нем указывается, что: «Титулов в Первой Партиде двадцать и пять, и добавлен был двадцатый, о подношениях, которого ранее не доставало» (Los titolos, de la primera partyda, son veynte & çinco, añadido el vigessimo, de las ofrendas, que faltaua). Это текстуальное дополнение сохраняется в двух последующих изданиях, 1542[929] и 1550 гг.[930], но в издании Лопеса оно не появляется. В обоих случаях вставка находится во введении к изданию (хотя в 1542 г. там наблюдается ошибка): «Титулов в Первой Партиде двадцать и четыре [sic], и добавлен был двадцатый, о подношениях, которого ранее не доставало» (Los titolos, de la primera partyda, son veynte & quatro [sic], añadiendo el vigesimo de las ofrendas que faltaua) (1542); «Титулов в Первой Партиде двадцать и пять, и добавлен был двадцатый, о подношениях, которого ранее не доставало» (Los Titolos, de la Primera partyda, son veynte & cinco, añadido el vigessimo, de las ofrendas, que faltaua) (1550). И действительно, на листах 70r2–71r1 в издании 1528 г., 70r1–71r1 в издании 1542 г. и 87r1–87v2 в издании 1550 г. находится раздел 1.20.
Если сравнить его с текстом, приведенным в трех предыдущих изданиях (IOC, IDI и 1501 г.), то обнаруживается, что раздел 1.19 был разделен на две части, и был выделен новый, «О подношениях», в котором под номерами от 1 до 5 содержатся законы бывшие 1.19.6–10, а также добавлена ранее отсутствовавшая преамбула:
Титул XX, в котором говорится о подношениях.
Ной был мужем очень праведным, Бог любил его так, что только его с его сыновьями и его женами освободил от смерти на ковчеге, который он повелел сделать во времена потопа. И все другие мужи, и женщины, как пожелал Бог, должны были погибнуть. И он, зная об этом добре и об этой милости, что сделал ему Бог и тем, кто спасся с ним, после того, как вышел из ковчега, воздал Ему подношения, изо всяких вещей, что он сохранил и смог достать, и из всех других вещей, что были у него в дальнейшем, помимо первых плодов, что подносили Ему другие. И после этого он и другие, что были после него, как в старом законе, так и в новом, должны были совершать подношения Богу из тех благ, что давал Он им. И поскольку в разделе перед этим говорилось о даре первых плодов, следует в этом сообщить о подношениях, что совершают христиане Богу, что это еще одна рента, которую имеют клирики, что служат в церквях. И в первую очередь [надлежит] показать, сколько бывает видов подношений. И подношения, что мужи обещают Богу и церкви, как они должны быть исполнены. И за какие подношения нельзя вознаграждать христиан, если не желают они совершать их по собственной воле, и за какие можно вознаграждать дающих. И от каких мужей не должна принимать подношения Святая Церковь и по каким причинам она их отвергает[931].
Деление раздела 1.19 и эта новая преамбула содержатся в трех из сохранившихся копий Первой Партиды: в копии Британской библиотеки (LBL), в Библиотеке Сабáльбуру (ZAB) и в библиотеке Испанского общества (HS1); вероятно, что Франсиско де Веласко получил доступ к одной из таких копий, что позволило разделить раздел надвое и добавить преамбулу 1.20.0.
Этот новый раздел не попал в издание Грегорио Лопеса, в котором вопросы, касающиеся подношений первых плодов и прочих, рассматриваются в одном разделе – 1.19. Это соответствует структуре трех первых изданий и большей части рукописных копий Первой Партиды. Кроме того, имеется проблематичный аспект, разрешение которого на данный момент не представляется возможным. Это вопрос авторства пояснения к 1.20.0, поскольку в издании 1501 г., включающем пояснения на полях от Монтальво, его нет.
Предположение о том, что Франсиско де Веласко имел доступ к изданиям и копиям других Партид, может подтверждаться вставкой, находящейся в конце Второй Партиды, за знаком параграфа, чье название гласит: «После печати этой Партиды, нашлась новая копия, из которой я узнал, что в последних тетрадях остались следующие ошибки» (Despues de impressa esta partyda, pareçio vna nueua copia | Por la cual colegi auer quedado en los vltimos cua|dernos, los deffectos que sse ssiguen), после чего следуют две колонки строчного текста мелким шрифтом, где указываются необходимые исправления:
En el titulo xxiij ley.xxiij. versiculo. E luego do dize rrebato, Añade ni ellos non les puedan yr a combatyr & versiculo. Ca ssegund al fin do dize guardado, añade de daño. & versiculo. E aun do dize fiziessen. diga fazian Et ley xxiiij versiculo Otrossi. despues de la palabra Arcos, añade. & aun fondas de aquellas que sse tyran por mano. E versiculo E esto do dize, maneras, añade. Assi como castillos de madera <…> (fol. 144v).
Медиевализация лексики у Лопеса
Как уже упоминалось ранее, обращает на себя внимание то, что в издании Первой Партиды у Лопеса чаще встречаются средневековые лексические формы, чем в издании Монтальво 1491 г. Самый яркий пример – это глагол toller, хотя можно также рассмотреть различия в частоте использования таких форм как ca, maguer и vegadas (см. таблицу 1). Этот глагол ни разу не появляется в editio princeps, в то время как у Лопеса он встречается более ста раз. Очень странным представляется, чтобы Лопес, у которого во время подготовки текста «Семи Партид» были дела поважнее, развлекался поиском всех случаев применения глаголов tirar и quitar, которые могли присутствовать в оригинальном тексте, и менял их на соответствующие формы глагола toller. Частичный и некомпьютерный анализ изданий 1528, 1542 и 1550 гг. (таблица 3) показывает, что это изменение появляется в издании 1528 г. и начиная с него переходит во все последующие без исключения, даже в издание Лопеса 1555 г.
Таблица 3
Подборка случаев появления tollerв изданиях 1491, 1528, 1550 и 1555 гг.
Кроме того, стоит обратить внимание на случаи законов 1.4.70 и 1.5.55. Оба закона начинаются с союза que в издании 1491 г., но в остальных версиях – с ca. Если нам сложно представить, чтобы Лопес или его печатники, меняли на средневековый аналог глаголы tirar и quitar, еще сложнее представить, чтобы они забавлялись заменой современного que на архаичное ca, чья частота появления увеличивается на 77 % в издании Лопеса по сравнению с инкунабулой Монтальво 1491 г. Можно отметить тоже самое в случае уступительного союза maguer, который появляется у Монтальво 124 раза, а у Лопеса – 204, то есть почти на 65 % чаще.
Эти факты ведут к одному-единственному выводу: Франсиско Веласко заменил базовый текст Первой Партиды в издании Монтальво, и, в свете включения раздела 1.20 о подношениях, который мы находим только в LBL, ZAB и HS1, следует полагать, что от издания Монтальво до издания Лопеса произошло очень сильное «загрязнение» текста Первой Партиды. Однако по-настоящему оценить степень этого влияния станет возможно, только при сравнении инкунабулы 1491 г., издания 1528 г. и издания Лопеса 1555 г.
Создание раздела 7.34
Издание Грегорио Лопеса оканчивается, как уже было сказано, дополнительным разделом, не существовавшим в издании Монтальво или рукописных копиях, который появляется в результате превращения закона 7.33.13 в отдельный раздел. Уже было показано как в издании 1501 г. появляется новый элемент, который в издании 1528 г. приведет к выделению последнего закона в отдельный раздел, что сохранится на протяжении всех последующих переизданий «Семи Партид»[932]. Во втором венецианском издании, закон 7.33.13 становится самостоятельным разделом «О нормах права», и текст этого закона разделяется на тридцать восемь пунктов, пронумерованных и обозначенных аббревиатурой «Reg.», то есть «норма» (regla), и предваренных преамбулой, как и во всех остальных разделах Партид. Графически эта преамбула наследует littera nobilior из издания 1501 г., что дополняется заглавной буквой в две строки высотой в начале каждой нормы. Это замечательный факт, поскольку в остальных разделах этого издания ни один закон заглавных букв не получил; в них оставлялись только пробелы в три строки высотой, в центре которых помещалась буква. Интересно, что Лопес не убрал этого изменения, что он сделал, например, с разделением надвое раздела 1.19, имевшего определенный вес в рукописной традиции Первой Партиды, в то время как сохраненный им последний раздел вообще не подкрепляется ни одним манускриптом.
Древа кровного и брачного родства
В первых трех изданиях и большей части рукописных копий в Четвертой Партиды, как уже было отмечено, отсутствуют иллюстрации древ кровного и брачного родства. В новом издании они расположены на листах 10v и 11r. Древо кровного родства (ил. 10 во вклейке) выполнено в виде наконечника стрелы, ствол которой обозначает восходящую (до прапрадеда и прапрабабки, «Trasabuelo | Trasabuela») и нисходящую (до праправнука и праправнучки, «Trasnieto y la Trasnieta») линии. В центре располагается лик Иисуса Христа, похожий на изображенный в более грубом исполнении в списке T15.
Древо брачного родства (ил. 11 во вклейке) содержит таблицу из пяти центральных колонок и пяти строк, плюс две ячейки по обеим сторонам первой строки, в которой центральная колонка содержит четыре степени родства, пропечатанные красными чернилами. Вторая и пятая колонки, а также третья и шестая, соединены между собой полукруглой подписью, в которой указаны степени брачного родства и свойства, которые препятствуют браку. Края Т-образной таблицы, где располагаются одиночные ячейки, соединены еще одной полукруглой строкой, гласящей: «эти две внешние ячейки, помещаются для украшения и демонстрации степени брачного родства, а не для запрещения, а другие – да» (Aquellas dos çeldas que sson a de ffuera, sse ponen a decor & demostrar el genero de la affinidad, mas non ha prohibiçion, mas estas otras ssi). В ячейках указываются следующие степени: «El marido ya dexado de la dexada del ermano» и «La dexada del dexado marido de ermana». Исполнение древа схоже с древом брачного родства в манускрипте Z51, за исключением полукруглой надписи, соединяющей крайние ячейки первой строки, освобожденные от брачных запретов.
В качестве дополнительной вставки в оба древа добавлены «Положение о кровном родстве: по этим нормам канонического и цивильного права» и «Положение о брачном родстве: по каноническому и цивильному праву» (Declaraçion ssobre la consanguinidad: ssegund | derecho canonico & çeuil: por estas reglas; Declaraçion de la Affinidad: Segund | derecho canonico & ceuil.), не встречающиеся ни в одном из известных рукописных списков «Семи Партид», и закрепившиеся в печатной традиции. Мы обнаруживаем эти дополнения в изданиях 1542, 1550 и 1555 гг., а также во всех остальных изданиях, основавшихся на версии Грегорио Лопеса.
Такое исполнение иллюстрации встречается в издании 1542 г., но в 1550 г. они меняются. Оба древа представлены в архитектурной форме, характерной для эпохи Возрождения. Древо кровного родства (ил. 12 во вклейке) сохраняет базовую структуру наконечника стрелы, к которой добавляется декор по краям каждой строки. Вся структура древа заключена в форму изогнутого фронтона. Основание древа и кончики лепестков стрелы покоятся на соответствующих пьедесталах. Пояснения помещены на лицевую сторону листа 12.
Древо брачного родства (ил. 13 во вклейке) увенчано треугольным фронтоном, покоящимся на двух колоннах, опирающихся на пьедестал с надписью «Declaracion de la affinidad». На внутренней части внешних колонн расположены еще две квадратные колонны, чьи капители несут элементы брачного родства, освобожденные от брачных ограничений, и которые соединяются полукруглой аркой с пояснительной фразой. Внутри композиции располагаются пять колонок с разными степенями брачного родства. Центральная колонка указывает степени и увенчана статуей Атланта, остальные четыре соединены арками, пересекающимися над центральной статуей и обозначающими степени брачного родства или свойства, которые подразумевают запрет на вступление в брак. По сторонам лицевой стороны пьедестала древа брачного родства, прямо над цоколем, помещены два инициала: «H» слева и «T» справа.
Эти два древа, имеющие идентичную композицию и структуру, перейдут без изменений, за исключением незначительных вариаций, привнесенных гравировщиками, в издание Грегорио Лопеса (LOP) (илл. 14 и 15 во вклейке), причем иллюстрации сохраняют инициалы «H» и «T», которые, возможно, обозначали создателя оригинальной гравюры и перешли без изменений в издание Грегорио Лопеса. В свою очередь, пояснительная надпись к древу кровного родства была напечатана на листе 17r, в то время как древо располагается на листе 17v.
Исполнение этих двух древ останется неизменным до конца XVIII в., когда в издании Бенито Кано 1789 г. оно приобретет «облик древесный, растительный и более натуралистичный»[933].
Заключение
Из приведенных фактов и данных можно сделать два основных вывода. Первый: в издании 1528 г., вышедшем в венецианской мастерской Грегорио Грегорииса, под редакцией Франсиско де Веласко, за счет Луки Антонио де Хунта, ответственного за издание 1501 г., была проделана большая редакторская работа, которая изменила структуру текста «Семи Партид» в издании Диаса Монтальво, поскольку были изменены лексические детали Первой Партиды и восполнен ряд текстовых пробелов, как минимум, в Первой, Второй, Третьей и Четвертой Партидах. Эти вставки, впоследствии, некоторые исследователи приписывали Грегорио Лопесу и его изданию 1555 г.
Второй вывод: Грегорио Лопес основывал свой текст на образце Алонсо Диаса де Монтальво, но опосредованно, через одно из изданий, вышедших после ревизии и редактуры, сделанных Франсиско де Веласко в 1528 г. С другой стороны, пересмотренным изданием, на который опирался Грегорио Лопес, было лионское издание 1550 г., выполненное Матиасом Бономе. Основанием для этого утверждения служит тот факт, что древа кровного и брачного родства, включенные в издание 1528 г. и перешедшие в издание, 1542 г. были существенно переработаны с использованием архитектурных образов, в точности воспроизведенных в издании Грегорио Лопеса, вплоть до сохранения инициалов «H» и «T», появившихся в лионском издании.