по европейскому образцу. Не забыл он ни об образовании, ни о больницах.
Организация афганской армии
Его отец следовал совету Кэмпбелла – наемника, который разделил свою армию на дивизии, бригады и полки кавалерии и пехоты с артиллерийскими батареями, тем самым изменив старый порядок, при котором армия была просто массой воюющих людей. Абдуррахман также ввел обучение для офицеров, которые потом сдавали экзамены. Набор в армию был организован по системе, называвшейся Hasht Nafri, или «один из восьми». Афганская армия, как мы уже видели, набралась немало опыта при подавлении столь часто происходивших восстаний, и Абдуррахман наблюдал за поведением каждого подразделения, сурово и беспощадно наказывая за некомпетентность или трусость. Он очень любил приводить цитаты, взятые у Джами:
Массовость армии – не единственное, что требуется;
Двести умелых воинов лучше, чем сто тысяч крикунов.
Понимая, что ему необходимо иметь фабрику по производству военного имущества и заводы по производству пороха, Абдуррахман нанял английских инженеров, главным среди которых был сэр Солтер Пайн. Под их руководством вокруг Кабула постепенно появились центры производства, дубильные и красильные мастерские, печи для выплавки руды и другие фабрики. Рассказывают, что, когда была открыта мыловаренная фабрика, некоторые бедные афганцы ели мыло и благодарили сердитого эмира за то, что дал им новые восхитительные сладости!
Нужна была огромная энергия, чтобы заставить консервативных афганцев поддержать эти просветительские усилия. Они сетовали на то, что эту работу можно было лучше сделать вручную и что покупать машины – значит отправлять деньги из страны. Но эмир, который сам был хорошим механиком, цитировал Саади:
Если человек со слабыми руками воюет с железной рукой,
То наверняка железная рука сломает слабую руку.
Абдуррахман, безусловно, был «человеком с железными руками».
Смерть Абдуррахмана 1 октября 1901 г.
Последние десять лет своей жизни эмир постоянно страдал от приступов подагры, которая все сильнее мучила его до тех пор, пока он уже не мог стоять, и его приходилось носить даже в его покоях. Весной 1901 г. у него случился удар, но он продержался еще некоторое время и умер 1 октября.
Характер Абдуррахмана
Чтобы понять характер Абдуррахмана, необходимо осознать, что и правитель и его подданные принадлежали эпохе Средневековья. Великий эмир – а он, безусловно, заслуживал этого титула – сокрушил феодальную власть местных вождей и фанатичных мулл и благодаря своему таланту создал царство Афганистан. Несомненно, он применял политику кнута и пряника в отношении упрямых племен, чьи губительные обычаи он осуждал так, как это делал один из еврейских пророков. Его правосудие было деспотичным и жестоким – очень жестоким, по нашим меркам. Но так как ему приходилось иметь дело со своими упрямыми, вероломными подданными, его методы были единственно возможными для обеспечения закона и порядка. Это было типичное грубое правосудие – единственное, которое понимал его народ; при этом люди также понимали, что он – благочестивый мусульманин. Кроме того, его система шпионажа, из-за которой никто не был застрахован от ареста по обвинению в измене со всеми шансами на болезненную смерть или долгое тюремное заключение, создавала атмосферу страха или недоверия, но все же в Афганистане в это время она, вероятно, была неизбежной.
Абдуррахман понимал, что должен править железной рукой, но он далеко опережал Дост Мухаммеда в искусстве управлять государством. Он также сознавал, что политика его деда, который делал своих многочисленных сыновей правителями различных провинций – каждого со своей собственной армией и доходами, привела к братоубийственной борьбе за власть после его смерти. Действительно, в истории Афганистана нет ничего более очевидного, чем постоянные гражданские войны, почти в каждом случае вызванные бунтами братьев или сыновей правящего эмира. Желая избежать этого зла, Абдуррахман держал всех своих сыновей в Кабуле и постепенно поставил самого старшего сына Хабибуллу во главе всего, сохранив в своих руках лишь ведение иностранных дел. Он также настоял на том, чтобы его младшие сыновья принимали участие в управлении, но в то же время присутствовали на ежедневном торжественном приеме у Хабибуллы. Как он писал: «Никто из них [то есть младших сыновей] не может взять в руки оружие и поднять его против того, у кого в руках абсолютная власть над армией, контроль над казной и всем остальным».
Его совет сыновьям и преемникам состоял в том, чтобы «бороться день и ночь за мир, счастье и благосостояние своих подданных. Если люди богаты, богато и царство; если подданные спокойны, то и властям спокойно». На эту тему он цитировал Саади:
Подданные подобны корням, а цари – деревьям;
Деревья, о дети мои, не могут стоять без корней.
Читая жизнеописание Вильгельма Завоевателя, чей старший сын восстал и чьего единокровного брата Одо он был вынужден заключить в тюрьму, мы понимаем трудности, с которыми ему приходилось сталкиваться. Процитирую хронику Питерборо от 1087 г.: «Сильным человеком он был, и люди относились к нему с благоговейным трепетом. Таким суровым и жестоким он был, что никто не смел противиться его воле. Если какой-то человек жил и владел своими землями, то нужно было, чтобы он поступал по воле короля».
Существует точка зрения, что Вильгельм был жесток не по характеру, а, скорее, из-за своей политики. Читая жизнеописания этих двух великих воинов, – а оба они были доминирующими личностями и обладали талантом, создали каждый свое царство, и каждый стремился установить закон и порядок теми средствами, которые кажутся нам жестокими в XX в., – я спросил бы, нет ли сходства между английским Вильгельмом Завоевателем и афганским эмиром Абдуррахманом. Как бы то ни было, политику Великобритании, провозгласившей Абдуррахмана эмиром Кабула, оправдали ее плоды. Эта политика дала нам 39 лет существования единого Афганистана, который если и не всегда был дружелюбно настроен по отношению к Великобритании, то представлял собой ценный актив в Первой мировой войне.
Глава 45Миссии Макмагона
Изгибы реки Гильменд в Систане, где проходит граница между Персией и Афганистаном, привели за тридцать лет к созданию двух комиссий по установлению границ.
О, Систан! Пусть тучи не дадут тебе благотворного дождя! Пусть руины и пустыня покроют твои земли! Зимой ты место страданий и несчастий, летом здесь масса змей и насекомых. Аллах создал тебя как наказание человеку и превратил тебя в ад.
Четыре комиссии по установлению границ
В этой главе я рассказываю о двух миссиях под руководством сэра Генри Макмагона. Задачей его первой миссии было установление индийско-афганской границы. Во второй раз он был назначен арбитром между Персией и Афганистаном по вопросу, возникшему из-за того, что река Гильменд изменила свое течение в дельте провинции Систан. Я также привожу краткий отчет о проведении западной границы Афганистана от точки неподалеку от Бандана до окрестностей Хаштаданской равнины турецким генералом Фукхур уд-Дином в 1935 г., а в конце дается ссылка на арбитражное решение по Хаштаданской равнине генерал-майора С.С. Маклина в 1891 г.
Комиссия по установлению индийско-афганской границы, 1894–1896 гг.
Первая миссия капитана (позднее сэра) Генри Макмагона была чрезвычайно трудной: нужно было провести демаркационную линию от Доманди, расположенного у слияния рек Гумаль и Кундар, до Кухи-Малик Сиаха, где Белуджистан и Афганистан встречаются у персидской границы.
Рассматриваемый регион
С географической точки зрения этот регион распадается на две части. От Доманди до Чамана – расстояние 330 миль – здесь тянутся высокие труднопроходимые горы, населенные воинственными племенами, обычно враждующими друг с другом; а другая его часть длиной 470 миль – это безводный край с песчаными равнинами и лишенными растительности горами, почти лишенными обитателей. Об этом регионе на самом деле было известно так мало, что лишь три места можно было отметить с достаточной точностью: Доманди – отправной пункт, Нью-Чаман, расположенный приблизительно посредине этой линии, и конечный пункт в Кухи-Малик Сиахе (Гора черного вождя).
Кочевые или полукочевые обитатели
Помимо физических трудностей и опасности внезапного нападения, которой Макмагон едва избежал, скрывшись от сильного вооруженного отряда племени вазиров, в соглашении Дюранда существовала также неясная формулировка, как должна проходить граница; и эту формулировку следовало учитывать. Для того чтобы добиться удовлетворительных результатов демаркации, было необходимо уточнить территориальные границы племен, которые могли быть кочевыми или полукочевыми. К тому же вопрос о границе, естественно, вызывал страшное волнение среди тех, кого он затрагивал, что в случае враждебных отношений между племенами создавало ситуации, полные тревог и опасностей.
Суровое испытание Кораном
К счастью, для мира на границе существовал способ установления границы – метод, редко используемый и не пользовавшийся популярностью, который состоял в том, чтобы прокладывать границу на основе клятвы. Цитирую Макмагона: «Возьмем случай, когда обе стороны наконец согласились на эту процедуру. С той и другой стороны выбираются авторитетные люди, и обе стороны соглашаются с тем, чтобы они прошли это испытание. Затем, когда нежелание проходить его уже преодолено, наступает судьбоносный момент для толпы возбужденных соплеменников, застывших пока в тревожном ожидании. С Кораном на непокрытой голове и босыми ногами человек, дающий клятву, выходит вперед, но не раньше, чем были предприняты все меры к тому, чтобы у него не осталось ни малейшей лазейки для спасения своей души от греха клятвопреступления. Коран должен быть подлинным; его следует держать на голове без посторонней помощи; а подошвы его ног должны быть обе голыми и чистыми, без единой частицы почвы его племени, налипшей на них. Подготовившись таким образом, человек, дающий клятву, выходит, и путь, по которому он идет, становится границей территории племени».