ликобритании стало ясно, что продолжающиеся трения с Россией лишь сыграют на руку сильной прогерманской партии при дворе русского царя.
Договор между Англией и Россией, 1907 г.
Боевые действия между Россией и Японией официально закончились мирным договором, подписанным 23 августа 1905 г. Поражение России заставило государственных деятелей северной державы добиваться соглашения с Великобританией в Азии. Договор, по которому в конечном счете начались переговоры, представлял собой всеобъемлющую и окончательную попытку решить вопрос с англороссийским соперничеством в Персии, Афганистане и на Тибете (этот договор приведен в приложении 5); суть состояла в том, чтобы в его принципах и статьях воплотить условия, которые уберут все возможные причины трений в будущем. Вообще говоря, англичане приветствовали уступки в Афганистане и на Тибете, проявляя готовность пожертвовать чем-то в Персии.
Переписка между лордом Минто и лордом Морли
В начале 1907 г. Морли сообщил Минто, что переговоры по англо-российскому договору идут полным ходом, и послал ему их краткое содержание. Минто в своем ответе особенно возражал против уступки – разрешения прямой связи между российскими и афганскими официальными лицами. Он также написал: «Мне кажется, что, вступая без ведома эмира в любой договор с Россией, затрагивающий Афганистан, мы рискуем потерять дружбу, которая имеет для нас неописуемую ценность не только в отношении обороны Индии, но и в отношении войны на границе».
В ходе переговоров первый вопрос был оставлен без внимания, но Морли, хотя министерство иностранных дел поддерживало точку зрения Минто, бестактно решил, что «так как договор ничего не меняет в договоре 1905 г., с эмиром не следует советоваться, а следует просто сообщить ему о его условиях после подписания».
Вице-король уведомляет эмира
После подписания договора Минто в своем письме от 10 сентября уведомил эмира, что статьи 1 и 2 договора самым недвусмысленным образом подтверждают уважение к суверенным правам его величества и политику невмешательства во внутренние дела его страны; что правительство России впервые официально признает, что Афганистан находится вне сферы влияния России, и обязуется все свои политические отношения с Афганистаном вести, пользуясь посредничеством правительства Великобритании; что согласно статье 3 Великобритания дает России согласие на то, чтобы специально назначенные ее и афганские пограничные чиновники решали чисто местные вопросы; и что, согласно статье 4, установлен принцип равного отношения к британской и российской торговой деятельности.
Ответ эмира
В своем ответе Хабибулла изложил точку зрения членов Государственного совета, которые считали, что договор уничтожил независимость Афганистана и не дает ему никаких преимуществ. По их мнению, он дал право обеим державам строить в Афганистане железные дороги. Разумеется, настоящая проблема крылась в бестактности Морли, который не принял в расчет эмира. Как подчеркнул Минто, эмир сам благосклонно относился к договору, но не был достаточно силен, чтобы переиграть антибританскую партию во главе с сердаром Насрулла-ханом.
Россия решает, что согласия Афганистана не требуется для правомерности договора
Осенью 1908 г. Извольский, к счастью, заявил, что, даст эмир свое официальное согласие или нет, российское правительство будет считать договор правомерным инструментом. Эмир упорно отказывался подписывать договор, что ослабило дружбу, родившуюся во время его визита в Индию. Безусловно, надо отдать ему должное: несмотря на попытки Германии и Турции, он оставался верен своим обязательствам во время Первой мировой войны.
Персия и договор между Англией и Россией
Что касается Персии, с правителем которой не посоветовались две крупные соседние державы, то главным препятствием к заключению дружественного договора между Великобританией и Россией был Систан, имевший огромное стратегическое значение. Как уже было упомянуто в главе 33, британское консульство в этой плодородной провинции было открыто в 1899 г., а на следующий год было там появилось и российское консульство. С самого начала между ними существовало острое соперничество, особенно с российской стороны, а после приезда сэра Генри Макмагона в 1903 г. для вынесения арбитражного решения между Персией и Афганистаном по новой ситуации, возникшей из-за изменения рекой Гильменд своего русла, российский представитель открыто проявил враждебность к британскому арбитру, чьи усилия по обеспечению мирного урегулирования увенчались в конечном итоге успехом. Отчасти из-за этих активных интриг российского консула против британского арбитра военное лобби в России решило, что уступка Систана – когда обсуждалось создание двух сфер торгового влияния – требует существенной эквивалентной уступки с английской стороны.
В договоре было наконец установлено, что Великобритания и Россия взаимно обязываются уважать целостность и независимость Персии. Эти две державы затем поделили Персию на зоны торгового влияния и большую нейтральную зону, которая разделяла эти две зоны на юго-западе. В регион, приписанный северной державе, входили: столица и практически все групные города Персии вместе с самыми большими, плодородными и лучше всех орошаемыми регионами страны, а его границы совпадали с российскими по обеим сторонам Каспийского моря.
Вместе с тем Великобритания довольствовалась относительно небольшой областью, которая состояла в основном из полупустынных районов и где был лишь один значительный город Керман – столица провинции, носящей такое же название. Однако проложенная разграничительная линия все же мешала России иметь выход к западной границе Афганистана; она включала Систан, а также порт Бендер-Аббас, тем самым мешая созданию Россией гавани, дающей доступ к открытым водам Аравийского моря.
Что касается нейтральной зоны, в которую входили очень богатая долина Карун и плодородная провинция Фарс с историческим городом Ширазом, то правительство Индии придавало большое значение тому, чтобы северная часть Персидского залива и южная часть долины Карун находились в сфере влияния Великобритании, понимая, что Германия вполне могла заявить на них свои права, что она и попыталась реально сделать. Однако вопрос целиком был рассмотрен второпях, не оставляя времени на должное обсуждение, из-за того, что существовали сильные прогерманские силы, возглавляемые некоторыми русскими великими князьями, которые стремились помешать заключению договора. Одни только огромные нефтяные разработки в этом регионе доказали законность конкуренции властей Индии, и, как в случае с Багдадской железной дорогой и статусом Кувейта, результаты Первой мировой войны были явно в пользу Великобритании.
Теперь мы подходим к точке зрения Персии. Ни одному государству – и меньше всего такому, которое имеет столь славное прошлое, на которое могла претендовать Персия, – не понравится, чтобы к нему относились пренебрежительно, и Персия очень остро воспринимала сложившееся положение. Еще большее практическое значение для ее государственных деятелей имел тот факт, что основа их политики – соперничество между Великобританией и Россией теперь исчезло. Они полагали – и справедливо в случае России, – что создание сфер влияния – это всего лишь ступень на пути к аннексии. В результате Великобритания, которую они давно уже считали верным другом и защитником Персии благодаря ее договору с Россией, стала рассматриваться как враг. В завершение этого раздела хочу процитировать отрывок из персидской поэмы, адресованной сэру Эдварду Грею:
Не только Персия ощущает русские тиски:
Их чувствуют и афганцы, и кашгарцы!
«Россия будет соблюдать свой договор», – вы отвечаете мне.
Прочтите документы и увидите поразительные вещи!
Не я, а человеческая натура прямо говорит вам,
Что договоры все – ничто в сравнении с сиюминутной выгодой.
Как России по-прежнему нужна Индия,
Так ястребу, парящему над холмом, нужна куропатка.
Иначе зачем она на персидских землях дала свободу
Своим казацким ордам в довершение всех давних оскорблений?
Отношения Великобритании с Тибетом
В XIX в. наши отношения с Тибетом нас не удовлетворяли главным образом из-за ксенофобского характера и его правителей, и населения. В 1885 г. Колман Маколей, министр правительства Бенгалии, получил согласие Китая возглавить британскую миссию в Лхасу. Однако ему не удалось получить согласие тибетских властей, и миссия, остановленная на границе, впоследствии была отозвана. Отчасти было естественно – с учетом того, что уход миссии явился доказательством слабости, – что тибетская армия вторглась в Сикким и построила крепость на его территории приблизительно в 18 милях от границы. На эту крепость в 1888 г. напали англичане, и тибетцы, понеся большие потери, были изгнаны из Сиккима.
В 1890 г. представитель Китая встретился с сэром Мортимером Дюрандом на границе Сиккима и Тибета, чтобы обсудить различные вопросы. Никакого прогресса на этих переговорах не было достигнуто до тех пор, пока несговорчивому китайскому чиновнику не показали огромную яму, в которой были похоронены тибетцы, убитые во время нападения на их крепость в 1888 г. Это сделало посланника Поднебесной более благоразумным, и в конечном счете Великобритания и Китай подписали договор, по условиям которого Сикким был признан британским протекторатом, и было принято решение о создании Комиссии по установлению границ. Дальнейшие переговоры привели к заключению торгового договора в 1893 г., но тибетцы построили укрепленную стену, которая протянулась через долину вблизи города Ятунга, чтобы помешать торговцам проникать в их страну.
Таково было положение дел в 1899 г., когда лорд Керзон, понимая тщетность попыток вступить в контакт с китайским высокопоставленным чиновником в Лхасе, попытался начать прямые переговоры с далай-ламой. Его письма, посланные через различных посредников в 1899, 1900 и 1901 гг., однако, вернулись неоткрытыми. Далай-лама, встревоженный попытками англичан проникнуть в его священную родину, теперь решил обратиться к России. Его советником и представителем был Доржиев – монгол бурятского происхождения и российский подданный, который ранее был его наставником. Далай-лама, в свою очередь, в 1901 г. отправил своего посланника в Россию, где его принял царь. Его миссия встретила позитивную реакцию российской прессы, которая заявила, что далай-лама обратился к России как «единственной державе, способной помешать интригам Великобритании». Среди даров, привезенных Доржиевым назад в Лхасу, был великолепный комплект русских епископальных облачений для далай-ламы, а также партия российского оружия и боеприпасов.