анного султана.
Несколько лет спустя Махмуд возвращался в Газни из одного из своих военных походов в Индию и разбил лагерь неподалеку от крепости одного мятежного вождя, которому он послал повеление предстать перед собой. Своему министру он сказал: «Интересно, какой ответ даст мне вождь». Министр ответил:
А если его ответ не понравится мне,
Тогда будет ему поле боя Афрасиаба, и палица, и меч.
«Чьи это стихи? – спросил Махмуд. – Ведь у него должно быть сердце храбреца». Услышав, что стихи написал Фирдоуси, Махмуд глубоко пожалел о своем дурном обращении с поэтом и послал ему индиго стоимостью шестьдесят тысяч динаров, но, когда верблюды вошли в Тус через Рудбарские ворота, тело умершего Фирдоуси выносили через Разанские ворота города, чтобы похоронить.
Омар Хайям
И вот мы дошли до барда из Нишапура, у могилы которого я побывал. Знаменитые четверостишия в некоторых случаях многим обязаны – иногда даже слишком – Фитцджеральду, но те, которые я цитирую, собственные катрены Омара Хайяма:
Стряхнув одежду праха, о дух свободный мой,
Ты в небо вознесешься, сверкая наготой.
Но как же неприкрытый воссядешь там на трон,
Здесь не покинув мерки пристойности земной?
Твое тело, Хайям, лишь палатка в пути:
Вечный дух себе места не может найти.
Знак подаст повелитель отправиться дальше,
И торопятся слуги палатку снести.
Персы считают Омара Хайяма скорее философом и ученым, нежели поэтом. Как бы то ни было, его рубаи в интерпретации гения Фитцджеральда, безусловно, затронули некую струну в нашей прозаической натуре и тем самым помогли перекинуть мост между материальным Западом и мечтательным Востоком.
«Кабус-Наме»
Если бы меня попросили назвать какое-нибудь персидское литературное произведение, которое с наибольшей вероятностью заинтересует английского читателя, я порекомендовал бы книгу о нравственных устоях и правилах жизни, написанную в 1082 г. принцем из династии Зияридов Кей-Кабусом. В ней говорится о долге по отношению к родителям, об охоте, браке, образовании и медицине. Его совет по игре в поло достоин быть процитированным: «Если ты играешь в поло изредка, то в этом нет вреда, но не играй слишком часто, чтобы избежать опасности и риска. Когда мяч у тебя, отправляй его назад на поле и делай вид, что тяжело скачешь, но не вступай в рукопашную и избегай опасности и риска, сохраняя дистанцию и соблюдая меры безопасности».
Кабус – дед самого первого автора «Правил этикета и игры в поло» – был далеко не плохим поэтом, что доказывает следующее изящное четверостишие:
Царица веселья – роза, что добавляет радости от вина;
В них я ищу удовольствий.
Знаешь ли ты, о луноликая, причину этого?
Вкус вина напоминают твои губы, а роза – твои щеки!
Кабус, хоть и известен своими многочисленными достоинствами, был убит вельможами, которых возмущала его жестокость. Он был похоронен в гробнице в стране туркменов к востоку от Астра-бада. Здание, которое я посетил много лет назад, представляет собой высокий десятигранник с конической крышей и занимает почетное место среди построек Северо-Восточной Персии. На нем есть надпись, сделанная в куфическом стиле, на которой стоит дата – 997 г.
В заключение этого очень краткого обзора по очень важной теме стоит отметить, что в домонгольский период почти все выдающиеся поэты и писатели были жителями Центральной Азии и Хорасана. Через поколения мы увидим возрождение персидских искусства и поэзии под властью монгольских властителей Герата, которое вызывает у нас глубокое восхищение.
Глава 13Сельджуки и династия гуридов
Было бы излишним превозносить храбрость тюрка, а честолюбие Тогрула было равно его храбрости. Силой его оружия Газневиды были изгнаны из восточных районов Персии и постепенно вытеснены к берегам Инда в поисках более простого и сулящего богатства завоевания. На Западе он уничтожил династию Буидов, и скипетр Ирака перешел от персидского к тюркскому народу. Князья, которые уже почувствовали на себе или испугались стрел сельджуков, склонили головы в пыль. Благодаря завоеванию Адербиджана или Мидии он приблизился к границам Римской империи. И пастух осмелился отправить посла или вестника, чтобы потребовать дани и повиновения от императора Константинополя.
Значение сельджуков
Эта четырехвековая история описывает поразительную волну арабского завоевания, вдохновленного учением ислама, которая прокатилась на восток через Персию и Афганистан за Окс до далекого Кашгара, тем самым выйдя за пределы завоеваний Александра Македонского. Арабы принесли с собой не только религию, которой учил Мухаммед в оккупированных странах, но и со временем знания и науку; Бухара и Балх стали известными центрами мусульманского учения и культуры.
Теперь мы видим вторую волну завоевания, идущего в противоположном направлении. В ней участвовали тюркские племена, которые хоть и были в основном недавно обращены в ислам, сначала все разрушали по мере своего продвижения. Сельджуки – величайшее из тюркских племен, которые, наступая от западных границ Афганистана, проникли в Малую Азию, ставшую их постоянным домом. Более того, как написал Браун, «они были прародителями османских турок, основой империи которых, стали сельджукские царства Рума. а ее создание было на самом деле обусловлено вторжением монголов, которые вытеснили на запад тюркские орды Эртугрула и Османа». Потомки этих вождей стали турецкими султанами.
А вот другая точка зрения: сельджуки смели разрозненные и ослабевшие династии, которые правили в этом обширном регионе, и заново основали исламское государство, простиравшееся от Туркестана, как его стали называть, до Средиземного моря. Более того, эти грубые кочевники оживили ислам подобно тому, как викинги в этот же период оживили христианство, и, когда европейские крестоносцы вторглись в Малую Азию и Сирию во главе с нормандскими предводителями, их самыми грозными противниками были сельджуки.
Происхождение сельджуков
Сельджуки были тюркским племенем, и самым первым из их известных вождей был Дукак, которого называли Железная Стрела. Дукак принадлежал к племени огузов, а его сын Сельджук, ставший основателем племени, получившего его имя, занял пастбища в окрестностях Джанда, расположенного приблизительно в 30 милях от устья Яксарта. Там племя с большим рвением приняло ислам. Политические условия того времени были благоприятными для роста могущества этих новобращенных, которые в целом поддерживали правителей-Саманидов, но в то же время никогда не пренебрегали возможностью продвигать свои собственные интересы. Сельджук умер в Джанде в возрасте ста семи лет.
Махмуд Газневи и сельджуки
Под властью сыновей Сельджука, во главе которых стоял Арслан, племя перебралось в окрестности Бухары. Там Арслан упоминается как союзник некоего Алп-Тегина, который захватил Бухару. В 1025 г. Махмуд Газневи пришел в Трансоксиану и изгнал Алп-Тегина. В ходе этой войны он познакомился с Арсланом (которого также называют Израилем), и во время расспросов о силе его племени вождь неосторожно заявил, что, если бы он послал из своего колчана стрелу в палатки его племени, к нему присоединились бы сто тысяч человек, а если бы он послал им свой лук, то у него собралось бы вдвое большее количество людей. Махмуд, у которого это сообщение вызвало тревогу, отвез Арслана назад в Газни и бросил его в темницу в Мултане. Затем он посчитал, что это племя будет находиться под большим контролем, если поселится в Хорасане, и выделил ему пастбища в этой провинции.
Основание династии Сельджукидов, 1037 г.
После смерти Махмуда его преемник Масуд позвал к себе сельджуков под предводительством братьев Тогрула и Чагры на помощь в борьбе с совершавшими на его владения набеги огузами. Те прибыли, но после отъезда Масуда из Хорасана Чагры напал и разгромил полководца Газневидов под Мервом и захватил этот город, в то время как в 1037 г. Тогрул захватил Нишапур. В ходе этих завоеваний Хорасан был оккупирован сельджуками, и Стенли Лейн-Пул датирует основание их империи временем этого завоевания. Позднее, как было упомянуто в предыдущей главе, в 1040 г. Масуд вновь появился на этой сцене, чтобы вернуть себе власть в Хорасане, но потерпел сокрушительное и окончательное поражение от сельджуков.
Победоносная карьера Тогрул-бека, 1037–1063 гг.
Тогдашний халиф Каим, который видел, что в ожесточенной религиозной ненависти Багдад раздираем различными группировками, наблюдал за нарастанием могущества неодолимых сельджуков, которые завоевали провинции Персии и поделили их среди представителей ветвей правящего рода, а позже подошли к Багдаду. В ответ на просьбу Тогрула он приказал прочитать хутбу от имени вождя сельджуков во всех мечетях и согласился на то, чтобы его имя появилось на монетах раньше, чем имена Бувайхидов, власть которых клонилась к закату.
В 1055 г. Тогрул вошел в Багдад как победитель и положил конец династии Бувайхидов, восстановив Каима на троне. Он нанес официальный визит халифу, который в ходе пышной церемонии пожаловал Тогрулу семь почетных одежд и семь рабов как символ семи провинций халифата. В завершение церемонии награждения он был опоясан двумя мечами в знак своего назначения правителем Востока и Запада. Видимо, на вождя кочевников эта церемония произвела глубокое впечатление; он понял, что его завоевания получили законное признание и освящены религиозным главой ислама.
Тогрул-бек затем направил свои завоевания на запад: оккупировал Мосул, Диярбакыр и другие регионы. Затем он возвратился в Багдад и потребовал руки дочери халифа. Свадьба должна была состояться в Рее, но по пути в этот город великий завоеватель-кочевник умер.