Так закончилось мое изгнание; почти двенадцать лет назад
Я проиграл свое последнее сражение и видел смерть своих лучших людей.
Меня преследовали на перевалах и вверх по течению реки Окс.
Мы едва ступили на землю на ее дальнем берегу, как увидели блеск наконечников копий преследователей.
Затем началась унылая ссылка, жизнь в завоеванной стране, где
Франки топтали ислам и милостыню подавала рука чужеземца;
В то время как здесь, в крепости моих предков, правил мой злейший враг.
Он десять лет строил свое царство, а оно пало за один день.
Детские годы Абдуррахмана
Абдуррахману – «рабу милосердного» – было суждено стать великим эмиром, который сплотил неукротимые массы мятежных племен в народ и правил стальной рукой объединенным Афганистаном. Жизнь его была переменчива, и о ней стоит рассказать хотя бы для того, чтобы продемонстрировать, как закалили его характер на наковальне трудностей постоянные перемены фортуны.
Как уже было упомянуто, он был сыном сердара Афзал-хана, который после смерти двух своих старших братьев стал старшим сыном Дост Мухаммеда. Его матерью была дочь наваба Саманд-хана – выдающегося сердара и потомка шаха Тахмаспа.
Абдуррахман родился в 1844 г. и первые девять лет своей жизни жил в Кабуле. Затем он поехал к своему отцу, правителю Афганского Туркестана. Там он прожил десять лет, и в этот период его обучение сильно напоминало обучение средневекового европейца из благородной фамилии. Иными словами, большую часть своего времени он проводил в занятиях спортом и военных упражнениях и с трудом умел читать и писать.
Когда ему исполнилось тринадцать лет, Афзал посетил Кабул, чтобы засвидетельствовать свое уважение Дост Мухаммеду, а его юный сын был оставлен исполнять вместо него обязанности правителя.
Его назначение в Ташкурган
Вскоре после этого его дед назначил его правителем Ташкургана. На этом посту он пробыл около двух лет: сокращал налоги в случае неурожая и вообще правил с мягкостью. Но его отец, который посетил эту провинцию, провел инспекцию учета доходов, отменил все уступки и настоял на полной выплате налогов. После этого молодой сердар ушел с поста правителя и возвратился в Тахтапул, где его отец построил дворец и поселил в нем свою семью. Теперь он возвратился к учебе, но для поддержания физической формы ездил охотиться два дня в неделю в джунгли на берега Окса или рыбачить на реку Балх.
Его обучение под руководством Кэмпбелла
В этот период он попал под влияние Кэмпбелла – талантливого полководца шаха Шуджи, который, как говорилось выше, был взят в плен под Кандагаром в 1834 г. Приняв ислам, он стал командующим армией Афзала под именем Шир-Мухаммед-хан. Молодой сердар заслуженно восхищался Кэмпбеллом, о котором он отзывается, что это «очень умный военный и такой же хороший доктор. Это была героическая личность». Три года он «продолжал обучаться хирургии и военной тактике», и нет сомнений в том, что он извлек из этого обучения огромную пользу для себя. Он также научился ремеслу кузнеца, и – процитирую: «Я научился искусству изготовления ружей; и я сделал три двустволки собственными руками».
Афзал-хан заключает его в тюрьму
Его отец, вероятно, был исключительно суровым родителем, так как, узнав от одного родственника о том, что его сын пил вино и курил индийскую коноплю, поверил этому обвинению и стал постоянно придираться к нему. Тогда Абдуррахман принял решение убежать в Герат. Так как этот план был выдан его слугами, то он был брошен в тюрьму в ножных кандалах и в таком горестном положении томился один год.
После смерти Кэмпбелла Афзал-хан пожелал назначить одного из своих доверенных приближенных на его должность. Но, процитирую еще раз, «тот отказался принять ее, сказав моему отцу, что его собственный сын, который целый год провел в тюрьме и уже достаточно наказан за свои проступки, самый подходящий человек, достойный занять место Шир-Мухаммед-хана. Мой отец сначала отказался, но так как его убеждали испытать меня, он в конце концов согласился послать за мной. Прямо из тюрьмы я предстал перед своим отцом, в кандалах на ногах. Мой отец обратился ко всем присутствовавшим военным, сказав: „Я назначаю этого своего безумного сына полководцем над вами“. На что они ответили: „Боже упаси, чтобы ваш сын оказался безумцем! Нам хорошо известно, что он умен и благоразумен, и вы тоже убедитесь в этом и в том, что его очернили вероломные люди“».
Назначение Абдуррахмана главнокомандующим
Так благополучно закончился самый первый кризис в жизни Абдуррахмана, который вполне мог сойти за историю, взятую из «Тысячи и одной ночи». Благодаря энергии и организаторским способностям Абдуррахмана отец не только простил его, но и, оценив талант сына, назначил его главнокомандующим всей армии численностью 30 тысяч человек всех родов войск, половина которых были регулярными войсками.
Аннексия Катагана
В это время Дост Мухаммед решил присоединить к своим владениям мелкие ханства на левом берегу Окса, и Абдуррахман, который действовал как главнокомандующий, подчинявшийся своему дяде Азим-хану, вторгся в соседнюю провинцию Катаган. Его правитель – Mir Atalik[55], как его называли, обратился за помощью к эмиру Бухары, который «прислал ему флаг и палатку и велел ему поставить эту палатку в своей стране и флаг перед ней, чтобы испугать афганцев».
Абдуррахман пошел в поход на Гори, который защищало сильное войско, в то время как Mir Atalik «показался с 40 тысячами всадников на вершине соседнего холма, чтобы взбодрить своих солдат в крепости». Однако афганские войска под прикрытием сильного артиллерийского огня взяли штурмом внешнюю крепость и, идя по пятам за ее бегущими защитниками, завладел базаром. После этого главная крепость, в которой было припасов всего на десять дней, сдалась.
Эмир Бухары переправляется через Окс
В это время эмир Бухары решил вступить в игру в интересах правителя Бадахшана и переправился через Окс с большим войском. Ситуация была непростая, так как существовала возможность того, что узбеки Афганского Туркестана, которые были той же национальности, поднимут восстание, а также возможность – если не вероятность – внезапного нападения на афганцев эмира Бухары. В такой ситуации Абдуррахман, шедший на помощь своему дяде, услышал артиллерийскую канонаду. Солдаты сочли это за знак того, что узбеки взбунтовались, и это вызвало среди них сильную тревогу. На самом деле это был салют по случаю знаменательного события, произведенный по приказу Азим-хана в честь празднования бегства эмира Бухары!
Вступление на престол Шир-Али-хана в 1863 г.
После смерти Дост Мухаммеда в 1863 г., как мы уже знаем, Шир-Али стал преемником своего отца, но его старшие братья взбунтовались. Азим, который был правителем Курама, потерпел поражение и бежал в Индию, а Афзал был заключен в тюрьму.
Бегство Абдуррахмана в Бухару
Когда Шир-Али призвал к себе Абдуррахмана, тот нашел прибежище у эмира Бухары Музаффар ад-Дина, который, как написал сам сердар, не оказал ему почести, по его мнению, ему полагавшиеся, и не отнесся к нему с радушием, обычным среди мусульман. В дальнейшем он просто отказался принять должность при дворе эмира. Это навлекло на него немилость эмира, но после получения вестей о том, что русские захватили Ташкент, эмир Бухары в сильной тревоге уехал в Самарканд.
Абдуррахман возвращается и терпит поражение от Шир-Али
Молодой сердар тогда решил снова переправиться через Окс в Афганский Туркестан, где его с радостью встретили войска. Но борьба с Шир-Али, как уже говорилось выше, закончилась его окончательным поражением в январе 1869 г. После этой катастрофы он вместе со своим дядей и несколькими верными приближенными пустился в долгое и утомительное путешествие через Афганистан в Самарканд.
Среди описываемых им интересных событий есть такое: «В первую ночь, когда вошел в Вазиристан, я ничего не ел с момента нашего разгрома, и я сказал своим людям, что очень голоден и хотел бы кусок мяса. У них на всех была одна монета, и на нее они купили баранины, сливочного масла и лука. Мои люди сумели раздобыть железный горшок, и в нем я приготовил часть мяса с подливкой. Мне пришлось привязать горшок к палкам, чтобы повесить его над огнем, а когда я собрался вынуть из него приготовленное мясо, какая-то собака, решившая, что свисающая веревка – это кишка животного, схватила ее зубами и убежала, утащив все за собой. Тремя днями раньше мою кухонную утварь везли тысяча верблюдов, а теперь одна собака удрала с моим горшком с едой»[56].
Путешествуя вдоль границы с Индией, эмир Азим получил письмо от двух английских офицеров, которые предложили ему убежище на территории, подконтрольной Великобритании. Как он написал в автобиографии: «Когда вице-король Индии напишет мне письмо с приглашением и пообещает не увозить нас за Инд, мы приедем. К этому письму он попросил меня приложить мою печать, но я отказался, сказав, что еще не видел пользы от дружбы с англичанами». На самом деле я думаю, что умный Абдуррахман хотел укрыться в удобном месте, из которого он мог бы наблюдать за развитием событий в Афганском Туркестане, где находилось большинство его приверженцев. Именно это желание, а не неприязнь к англичанам, вероятно, повлияло на его отказ.
Выехав из Вазиристана в марте, беженцы направились к долине Зхоб и Пишину и, проехав провинцию Нушки, свернули к Гильменду, испытывая большие трудности ввиду нехватки продовольствия и страдая от проливных дождей и пронизывающих ветров. Когда они добрались до Чагая, люди и кони были измучены, и поэтому они оставались там двадцать пять дней и пасли своих коней. Вновь пустившись в дорогу, путники добрались до Гильменда. Встретив банду грабителей из Персидского Систана, Абдуррахман подружился с ними, и, добравшись до дельты, группа путешественников получила гостеприимный прием от мира Алум-хана Кайна, который, как мы помним, неучтиво обошелся с сэром Фредериком Голдсмидом и офицерами Систанской миссии.