Через год после вступления Карла Х на престол риксдаг удовлетворил его требование возобновить военные действия с Речью Посполитой; этот конфликт стал известен как Вторая или Малая Северная война. За двадцать лет до этого в 1635 г., чтобы уменьшить напряженность в отношениях с королем Владиславом IV, королева Кристина продлила перемирие с Польшей, в то же время вернув некоторые польские и ливонские города к югу от Даугавы (Западной Двины), реки, текущей с востока на запад и впадающей в Балтийское море у Риги[28]. Эти владения Карл хотел вернуть, но его беспокоили намерения царя Алексея, чье вероятное предстоящее нападение на Речь Посполитую могло поставить под угрозу интересы Швеции на остальной территории Ливонии. Он не ошибался, опасаясь царя, поскольку в следующем году русские захватили Южную Финляндию, Ингрию (Ингерманландию), Эстонию и Ливонию (Лифляндию), где на протяжении двух месяцев осаждали Ригу, один из крупнейших городов Швеции. У Карла были еще две причины для нападения на Польшу: во-первых, чтобы возобновить очень давнюю семейную вражду Ваза, разделявшую два народа в течение полувека, а во-вторых, чтобы поддержать польских протестантов.
Шведская армия вторглась в Речь Посполитую в июле 1655 г., направив больше 7000 солдат в Ливонию (Лифляндию) и еще около 14 000 в Польшу через Бранденбург. Карл прибыл из Померании с дополнительным войском из 12 700 человек, а вскоре шведы на севере и на западе почти полностью оккупировали страну во время «Шведского потопа»; одновременно с востока вторглись русские войска. На этом проблемы польского короля Яна II Казимира не закончились. Речи Посполитой угрожали и внутренние волнения: сопротивление оказывали не только казаки на юге, но и литовские вельможи. Великий гетман Януш Радзивилл согласился на сепаратный мир с Карлом и был провозглашен новым великим князем Литовским[29]. Ситуация для Яна Казимира стала настолько опасной, что через месяц, прибыв в Варшаву, король покинул столицу и уехал в Краков. Однако спустя неделю после прибытия туда Ян Казимир осознал, что ему все еще угрожает опасность, и бежал с женой в Силезию, покинув город всего за день до прибытия Карла. Несмотря на недавние улучшения в обороне Кракова, в значительной степени за счет средств от продажи драгоценностей королевы, через восемнадцать дней осады, 5 октября (по старому стилю) город был вынужден сдаться. Он был лишь одним из многих мест, попавших в руки Швеции; к концу года только Данциг, Львов и Замостье (Замосць) останутся во владении Речи Посполитой.
Войска Карла, пополнившиеся большим числом наемников, теперь грабили и разрушали все, что попадало им в руки; причиной такого их поведения, вполне возможно, могло стать отсутствие платы за их службу. Поскольку обедневшие поляки не могли предоставить ожидаемых контрибуций, армия теперь мстила людям, разрушая их города и растаскивая сокровища католических церквей. По иронии судьбы эти действия разрушили жизнь тех самых протестантов, которым собирался помочь Карл, поскольку они оказались объектами ненависти в стране, ранее известной своей терпимостью. Хотя шведы были не одиноки в своем варварском поведении (такие же бесчинства творили и русские войска, и казаки), несмотря на попытку Карла держать под контролем своих солдат – даже казнив нескольких самых злостных нарушителей, – действия войск опровергли их репутацию как самых дисциплинированных. В то время как награбленное вывозилось из Речи Посполитой для пополнения королевской сокровищницы, в городах творились зверства, они разрушались, местных жителей насиловали и убивали. Эти действия привели к ответным мерам, и жестокость проявляли обе стороны. Из-за зверств оккупации к окончанию войны в сознании польского народа прочно укоренилась ненависть к Швеции.
Жестокость разбойничьих войск Карла возродила патриотизм поляков, и в конце года Ян Казимир решил покинуть свое убежище в Оберглогау в Силезии – сегодня это город Глогувек, всего в нескольких километрах от границы с Чехией, и, вернувшись в страну при военной поддержке императора, в июне смог отвоевать Варшаву. Однако, поскольку шведы завоевали польские феодальные владения на побережье Балтийского моря, а именно герцогства Пруссию и Курляндию, герцог Пруссии (курфюрст Бранденбургский) подписал договор с Карлом, став шведским вассалом. Заключив это соглашение, курфюрст присоединился к королю в его борьбе против Польши, за что народ его герцогства позже понес ужасное наказание от польско-литовских татар (другое их название – липки). В июле 1656 г. объединенные армии смогли отвоевать Варшаву после ожесточенного трехдневного сражения. Все это время королева Швеции Гедвига Элеонора оставалась в городе. После окончания сражения победитель – шведский король, которого сегодня многие считают самым страшным венценосным грабителем того времени, обчистил столицу и все ее дворцы, отправив в Швецию огромное множество картин, статуй, фарфора и ценных документов. Если верить свидетельствам, в поисках добычи его войска разрушили все, сровняв с землей даже королевские ворота.
Однако шведы к этому времени столкнулись с нарастающим сопротивлением, а позиции Карла Х повсюду становились слабее. В том же месяце Данциг, блокированный с самого начала вторжения, освободил голландский флот, который в сопровождении девяти датских кораблей привез 1400 солдат для обороны города. И поскольку русские при царе Алексее разоряли шведские владения в Ливонии (Лифляндии), Ингрии (Ингерманландии) и Карелии, в ноябре курфюрст, обрадованный поражениями шведов, потребовал, чтобы в обмен на его неизменную поддержку ему был предоставлен суверенитет и отмена его вассальной зависимости от Карла. Тем временем датчане увидели возможность вернуть свои потери от Датско-шведской войны, и в июне 1657 г. их новый король Фредерик III захватил Бремен и континентальную Швецию. Карл, теперь обеспокоенный судьбой собственных территорий, решил отказаться от кампании в Польше и немедленно поспешил на защиту своей страны.
Пройдя через балтийские государства Мекленбург, Померанию, Гольштейн и Шлезвиг, а также освободив Бремен, Карл преследовал бегущих датчан до города Фредери́сии на севере полуострова Ютландия. Здесь он, вступив в бой с датским флотом, защищавшим город, осадил только что укрепленную крепость, где укрылся противник. Два месяца спустя она пала, и после победы над датским флотом Карл был готов начать одно из самых известных предприятий своей жизни. Его флот зимовал недалеко от Висмара, что делало невозможной высадку морского десанта в Копенгаген, но в декабре ударили на редкость сильные морозы, натолкнув Карла на мысль провести свою армию к датской столице через замерзшее море. В конце января 1658 г. наступление началось с пересечения водного пути Малого Бельта шириной около 800 метров до острова Фюн. Несмотря на потери по пути множества солдат и лошадей, провалившихся под лед, король смог одержать победу над небольшим датским войском.
Через шесть дней после этого успеха Карл задумался о другом смелом предприятии: пересечь пролив Большой Бельт шириной 16 км, но, прислушавшись к советам, решил пойти окольным путем через мелкие острова и разделяющие их водные пути. Однако к этому времени потеплело, и, отправившись к острову Лангеланн через Тосинге, люди и лошади вскоре обнаружили, что бредут в воде глубиной около 60 см, поскольку под их весом лед начал таять. Позже участники этого подвига описали свое ужасное испытание, как они тащились несколько дней в темноте, ожидая, что в любой момент лед не выдержит и они окажутся в ледяной воде, что и случилось с некоторыми их соратниками. Достигнув Лангеланна, армия продолжила дальнейший переход по морю к островам Лолланн и Фальстер, прежде чем прибыть в Зеландию через восемь дней после выхода из Ютландии. Численность армии, задействованной в этой кампании, точно не известна. Вначале (согласно зарегистрированным противоречивым данным) она колебалась от 9000 до 12 000 солдат. Скорее всего, около 5000 достигли конечного пункта назначения, их число уменьшилось не только из-за потерь, но и из-за оставленных для защиты островов гарнизонов.
Застигнутые врасплох датчане были вынуждены сдаться и в конце февраля 1658 г. в Роскилле подписали новый мирный договор, по которому Дания обязалась уступить остров Борнхольм и территорию, которую она заняла на юге материковой части Швеции. Швеция также настаивала на передаче области Тронхейма в Норвегии, что было особенно жестким требованием, поскольку это отделяло северные области страны от южных. К июлю Карла Х стало раздражать, что датчане еще не выполнили условия недавнего договора. Они по примеру голландцев отложили дела на потом; нидерландцы всегда стремились не допустить, чтобы чрезмерная власть досталась какому-то одному народу, который мог бы затем вмешаться в их торговые дела в регионе. По этой причине Карл решил предпринять еще одно нападение на Копенгаген, сначала взяв под контроль оба берега Эресунна и захватив стратегическую крепость Кронборг в Хельсингере, примерно в 50 км к северу от города. Здесь поселилась королева Гедвига Элеонора, развлекаясь на протяжении нескольких следующих недель охотой, занимая иностранных сановников и посетив соседний Фредериксборг. После ее отъезда обнаружилось, что многие предметы пропали. Среди захваченных вещей были драгоценные реликвии из Роскилле; бо́льшая часть золотых облачений, все еще находящихся в музее Упсальского собора, считается некогда принадлежавшей Маргрете, основательнице Кальмарской унии.
Между тем для Карла первоочередной целью захвата Кронборга была военно-морская блокада датской столицы и прекращение всех поставок в осажденный город. Однако в дело снова вмешались голландцы, послав на помощь датчанам сорок пять кораблей и тем самым обеспечив им победу в битве в Зунде в октябре 1658 г. Это позволило союзникам снова открыть пролив и доставить столь необходимые товары в осажденный Копенгаген. Тем не менее Карл не отказался от попыток взять город и после ухода голландцев снова осадил его на следующие четыре месяца. В феврале он предпринял последний штурм, но готовые стоять до последнего защитники не сдались, расширив не покрытые льдом рвы с водой, окружающие крепость, и нанесли серьезный урон шведам, когда те пытались преодолеть это препятствие. Наконец, признав свое поражение, Карл приказал солдатам отступать, и Копенгаген спасся.