Стране вновь грозили потрясения, но вскоре, с одобрения дворян и Меншикова, корону получил юный Петр Алексеевич. Меншиков, предвидя скорую смерть Екатерины, предпринял шаги, чтобы укрепить свое положение, устроив помолвку Петра с собственной дочерью. Вскоре все его амбициозные планы рухнули. Меншиков оказался не только непопулярным среди тех, с кем раньше дружил, из-за своего последнего перехода на сторону внука Петра Великого, но его ненавидел и новоиспеченный царь, который после вступления на престол сослал фаворита своего деда в Сибирь. Опальный и лишенный всех своих званий и имений, Меншиков с семьей провел всю оставшуюся жизнь в ссылке. Граф Толстой точно так же поплатился за ту роль, которую он сыграл в возвращении отца Петра II из Неаполя навстречу своей верной гибели. Изгнанный, как и Меншиков, Толстой умер два года спустя на берегах Белого моря. Эти изменения предоставили семье Долгоруковых возможность осуществить собственные замыслы, и вскоре они подчинили своему влиянию юного Петра II.
Князь Иван Долгоруков, который был всего на семь лет старше молодого царя, стал его фаворитом и поощрял его вести гедонистический и разрушительный образ жизни. Проводя бо́льшую часть времени на охоте в подмосковных лесах, они думали только о развлечениях, и под пагубным влиянием Долгорукова поведение царя резко испортилось. Несмотря на его признанную привлекательность, вскоре заговорили, что в его характере «нет ничего ни привлекательного, ни приятного» [5]. Его правление было временем праздности и потакания своим прихотям, а изменился бы он, повзрослев, никто сказать не может. Долгоруковы объявили об обручении Петра II с Екатериной Долгоруковой, младшей сестрой Ивана. Их планы сорвались, когда царь заразился оспой и вскоре умер ранним утром 19 (30) января 1730 г., в тот самый день, на который была назначена свадьба. Как и его сестра до него, он умер в четырнадцать лет.
За короткое время царствования Петр II вернул ко двору свою бабку, первую отвергнутую жену Петра I Евдокию. Ее жизнь была более насыщенной, чем можно было бы предполагать, когда ее отправили в монастырь в Суздале. У нее был возлюбленный, которого казнили. Некоторое время после смерти Петра I представители церкви, ненавидевшие реформы покойного царя, даже провозглашали ее государыней. Проведя некоторое время под стражей в Шлиссельбурге, куда ее заключила Екатерина I, Евдокия смогла спокойно дожить свои дни при дворе внука в Москве, куда из Петербурга переехал ненавидевший его Петр II. Именно поэтому когда он умер, то был похоронен в Архангельском соборе Кремля, в усыпальнице своих более давних предков Романовых и их предшественников, – очередное расхождение с желанием его деда, чтобы все потомки покоились рядом с ним в соборе Петропавловской крепости в его новой столице.
Теперь казалось, дни славы Петербурга прошли. Это фактически уже была не столица, Петербург покинула знать, и он рисковал увянуть в забвении. Петр Великий многократно высказывал опасения за будущее своих революционных идей и реформ, и после его смерти сомнения только укрепились. Прямая мужская ветвь Романовых пресеклась, и стране вновь грозили перевороты и возвращение к смутным временам прошлого века. В поисках решения проблемы престолонаследия Верховный тайный совет избрал императрицей обедневшую племянницу Петра Великого, Анну Иоанновну, дочь несчастного Ивана V.
С воцарением Анны династия Романовых сохранилась по женской линии. Анна стала второй из плеяды женщин, правивших страной примерно две трети XVIII в. Предпочтя Петербург, в 1730 г. Анна подтвердила его столичный статус, а в 1732 г. переехала туда с двором и правительством. Санкт-Петербург оставался столицей России вплоть до 1918 г. Помимо нового Зимнего дворца, который строился рядом со старым, в городе возводили и другие здания. В правление Анны завершилось строительство здания Кунсткамеры, где хранилась столь любимая ее дядей коллекция редкостей. Таким образом, Санкт-Петербург не подвергся забвению, а постепенно превращался в одну из самых красивых столиц мира, вечный памятник своему исключительному и непростому основателю Петру Великому.
9. Король Швеции Карл XII: от триумфа к трагедии
Статуя Карла XII, указывающего в сторону России. По углам постамента четыре мортиры, захваченные в Дюнамюнде, когда король находился на пике своей воинской славы
С ранних лет Карл XII был хорошо образован, поскольку его отец хотел дать ему такое образование, которым сам не обладал. Карл много читал, был способным математиком и выдающимся полиглотом. Он немного знал греческий и свободно говорил по-шведски, по-немецки, по латыни и по-французски, но последним он обычно не пользовался, демонстрируя отвращение к французской культуре, унаследованное, вероятно, от отца. Кроме того, еще в детстве Карл стал отличным наездником и ловким охотником, убив своего первого волка в семь лет, а медведя – в двенадцать. Позже он сделал охоту еще более опасной, выходя на животных один на один только с деревянным оружием, а впоследствии принимал участие в таких же отважных испытаниях, как плавание в ледяной воде рек или спуск с крутых склонов на санях. Матери Карла не стало, когда ему было всего одиннадцать лет, и он стал проводить больше времени с отцом, часто сопровождая короля на смотры войск. Начав военную подготовку уже с детства, во время этих смотров Карл набирался опыта, получив несколько легких ранений во время рискованных армейских учений и военных игр. Поскольку эти официальные поездки позволили ему узнать о законах и об управлении страной, он лучше подготовился к роли правителя, которую ему вскоре пришлось взять на себя.
После вступления пятнадцатилетнего Карла на престол в 1697 г. стали задумываться о вариантах женитьбы для него и его сестры Гедвиги Софии. Карла предполагалось женить на дочери датского короля, его сестру – выдать замуж за его младшего сына. Этот план не осуществился, отчасти потому, что у бабки Карла были другие планы в отношении ее любимой внучки: кузен девушки герцог Фридрих IV Гольштейн-Готторпский. Соответственно, несмотря на сильные и обоснованные сомнения Гедвиги Софии в отношении ее суженого, помолвка состоялась. Намерения вдовствующей королевы женить внука на сестре герцога кончились неудачей, и, несмотря на дипломатические усилия других претенденток, Карл всю жизнь оставался холостым. За исключением своих сестер и бабки, к которым он был очень привязан, Карл не проявлял интереса к женщинам, к восемнадцати годам уже посвятил себя военной жизни. Он считал, что солдат счастливее без жены (позже это подтвердил другой полководец Мориц Саксонский, падкий до женщин).
Всего через год после вступления Карла на престол Фридриху Гольштейн-Готторпскому был оказан роскошный прием, когда он прибыл в Стокгольм на свадьбу с Гедвигой Софией. Став герцогом всего за три года до этого, Фридрих был одним из пяти молодых людей, которые добились известности за это десятилетие. Помимо Карла, это были король Дании Фредерик IV (1699), король Польши Август II (1697) и царь Петр I (после 1696 г.). Все они были моложе тридцати лет и из-за своего хвастовства и юношеского честолюбия скоро ввергли Европу в войну. Однако сейчас Швеция наслаждалась последними годами мирной жизни. В то время Карл и герцог стали близкими друзьями, предаваясь кутежу и диким розыгрышам, а также вандализму, – это буйное поведение вскоре принесло герцогу прозвище Готторпская Фурия[48]. В конце концов этот период, получивший название «голштинское безумие», завершился, когда Карл, очевидно пристыженный явно не одобрявшей таких выходок бабкой, наконец успокоился. Практически навсегда отказавшись от спиртного, он полностью посвятил себя государственным делам.
После свадьбы Фридрих и Гедвига София переехали в Готторп, где ее ожидала несчастная жизнь с диким и развратным мужем. На следующий год, опасаясь растущей напряженности по другую сторону границы, в Дании, они оба вернулись в Стокгольм и поселились в доме детства Гедвиги, в Карлберге. Именно здесь после ранней смерти матери она со своими братьями и сестрами росла под опекой своей бабки. Этот дворец, раньше одно из многочисленных владений богача Магнуса Делагарди, сейчас перестроен и расширен, в нем размещается военная академия, но надгробие в саду до сих пор указывает на место захоронения любимой собаки Карла.
В тот период придворная жизнь представляла собой вихрь маскарадов, игр и развлечений, во время которых, несмотря на беспокойство советников, молодой король растратил большую часть состояния, накопленного его скупым отцом. Принимая участие в регулярных балах и торжествах, Карл построил театр и пригласил артистов из-за границы. Однако затем все изменилось, и всего за несколько недель до рождения Гедвигой Софией сына[49], в 1700 г., разразилась Северная война. К тому времени Карл XII, столкнувшись с реалиями войны, отказался от гедонистического образа жизни и посвятил себя военной карьере, перейдя на спартанское существование аскета. Он отказался от всей роскоши и удобств, которыми пользовались его современники. Карл не носил модных тогда париков, коротко стригся и всю оставшуюся жизнь предпочитал невзрачную сине-желтую форму шведского солдата.
Северная война в течение двадцати лет охватывала все страны вокруг Балтийского моря и навсегда изменила расстановку сил в Европе. В течение года после восшествия на трон Карла XII его соседи создали союзы с целью вернуть территории, утраченные из-за неоднократных конфликтов в XVII в. Ошибочно сочтя восемнадцатилетнего Карла легкой добычей, соседи решили напасть на него с трех направлений. В феврале саксонская армия его кузена Августа вторглась в принадлежавшую шведам Лифляндию. Хотя Август не смог взять Ригу, в марте его войска захватили близлежащую крепость Дюнамюнде. Это произошло двумя неделями позже, после второй атаки, возглавляемой другим кузеном Карла XII, Фредериком IV Датским, который в то время начал осаду шведского гарнизона в Тённинге, в герцогстве Гольштейн-Готторп. Карл немедленно нанес ответный удар и, покинув в апреле Стокгольм, который он больше никогда не увидел, как и своих сестру с бабкой (снова назначенной регентом), отправился в Карлскруну для инспекции флота. К июлю он был готов соединиться с англо-голландскими силами, пришедшими ему на помощь и стоявшими на якоре севернее Хельсингера. Уже собрав 12 000 солдат для штурма Копенгагена, 24 июля (4 августа) войска начали переход через Эресунн, пройдя через шведский остров Вен, где на следующий день к ним присоединился Карл. Через пять часов после штормовой переправы король и его войско остановились примерно в 40 км севернее датской столицы. По прибытии молодой король без промедления повел войско за собой, что стало его отличительной чертой в ведении боя и принесло известность в последующие годы. С помощью объединенного флота он начал угрожать Копенгагену, но прежде, чем начались какие-либо действия, Фредерик IV отказался от оккупации Гольштейна и согласился начать мирные переговоры в Травентале. Всего в течение шести недель незамедлительная реакция Карла XII заставила Данию выйти из войны.