В итоге за место Собеского соперничали двое: принц Людовик Франсуа де Конти и Фридрих Август I, который тремя годами ранее сменил своего умершего брата, став курфюрстом Саксонским. Именно Фридрих Август сумел убедить сейм выбрать его новым королем Польши. Курфюрст Саксонский сначала использовал подкуп, причем деньги поступали от грабежей частных и государственных ресурсов. Среди них был Лауэнбург, который Фридрих Август продал Ганноверу. Взяток оказалось недостаточно, и, когда голоса разделились, курфюрст стал давить на поляков, введя в страну свои войска. Несмотря на это, сомнения оставались, и до своей коронации в Кракове 5 сентября 1697 г. Фридрих Август не был уверен, получит ли он необходимую для церемонии традиционную корону. Во избежание таких сложностей он приказал изготовить новую корону, но это оказалось ненужным, поскольку за ночь до этого двое его сторонников смогли пробраться в замок и забрать официальные государственные регалии. Таким образом, изготовленная взамен корона не использовалась, и уже в наши дни она вернулась в Дрезден, где и была сделана. В то же время главный соперник Фридриха Августа в сопровождении пяти французских военных кораблей прибыл в Данциг, но, узнав о коронации, принц Конти признал поражение и вернулся во Францию, оставив курфюрста Саксонского на польском престоле без конкуренции. Эти события застали бо́льшую часть Европы врасплох, а невестка Людовика XIV, острая на язык Лизелотта, с отвращением написала своей тетке, курфюрстине Софии Ганноверской, осудив поляков, объявив их «вероломным и жадным народом», который был «даже хуже англичан» [1].
Хотя рост Фридриха Августа был всего 5 футов 9 дюймов (179,8 см), новый король, которого теперь звали Август II, известен следующим поколениям как «Сильный»[70]. Крепкий, чрезвычайно влиятельный человек, он был пьяницей, шутником и чрезвычайным сумасбродом. Всегда честолюбивый и готовый двигаться в любых направлениях, он хотел заменить своей династией Веттинов Габсбургов и стать императором или сделать им своего сына. В юности Фридрих Август наслаждался военными действиями, заявляя в воспоминаниях, что его единственной целью было «завоевать славу воина», но в последующие годы он реже появлялся на полях сражений [2]. Однако, когда он приходил на поле битвы, в полном парадном наряде, в украшениях, в придворном платье и даже с большими перьями на шляпе, создавался резкий контраст с его более практичными современниками Петром I и Карлом XII.
Несмотря на долги из-за расточительного образа жизни, Фридрих Август тратил огромные суммы, чтобы произвести впечатление на других, доведя свои излишества до новых высот в 1719 г., когда праздновали свадьбу его сына с дочерью императора Иосифа I. Чтобы отпраздновать это событие, король-курфюрст построил в Дрездене новый огромный оперный театр, а затем в течение месяца устраивал зрелищные развлечения с роскошными банкетами, балами и гуляньями. Фридрих Август любил менее привлекательные занятия, такие как бросание животных[71] и их травля, или публичные зрелища, например состязание, которое он устроил в 1695 г. между диким кабаном, собаками и редкими животными, включая львов и тигров. Охота Фридриха Августа оживлялась большим количеством специально загнанной дичи. В одном случае, по словам сэра Чарльза Ханбери Уильямса, король затравил сорок два бизона и двадцать пять лосей. Такое поведение только укрепило авторитет короля среди других монархов, а по мере его роста удалось организовать множество брачных союзов для внуков Фридриха Августа. Однако, хотя, по словам одного из его самых ранних биографов, барона Пельница, двор Августа был «самым блестящим в Европе», пользующееся дурной славой поведение короля и придворных шокировало пуритански настроенных глав государств, например прусского короля Фридриха Вильгельма I [3].
В итоге Август признал некоторых детей, рожденных от любовниц или официальных фавориток, но его репутация была столь сомнительна, что по всей Европе распространялись слухи, которым во многом способствовала сестра Фридриха Великого, Вильгельмина. Она сделала нелепое заявление, будто Фридрих Август был отцом 365 или даже более незаконнорожденных детей, но, как указал Том Шарп, это был, вероятно, не более чем оборот немецкой речи XVIII в. для обозначения множества. Легкомысленный в вопросах религии, Август во время своего избрания перешел в католическую веру, чтобы угодить полякам. Поскольку он был известный лицемер, его вероотступничество многим показалось не более чем прагматическим притворством. Никогда не проявляя искренней приверженности к какой-либо вере, он явно выказывал неуважение к учению своей новой церкви. Тем не менее его обращение ужаснуло протестантскую Европу, особенно саксонцев, которые считали себя сторонниками Реформации. Точно так же и королева Кристиана Эбергардина Бранденбург-Байройтская, очень набожная женщина, была настолько потрясена, что отказалась присутствовать на его коронации, и никогда не соглашалась приехать в Польшу.
Первоначально Август был в восторге от своей жены, особенно восхищаясь ее внешностью, но позже, когда английский дипломат Джордж Степни назвал ее не обладающей «особой красотой и умом», муж безжалостно отодвинул ее на второй план [4]. Август советовал своему сыну заключить династический брак без любви, и в 1705 г. бедная, забытая королева писала своему отцу, что она «самый жалкий и несчастный человек на земле» [5]. Перед смертью из-за алкогольного отравления в 1733 г. Август с грустью подытожил свое противоречивое прошлое словами: «Вся моя жизнь была одним непрерывным грехом. Боже, помилуй меня» [6].
Двор, при котором рос Август, тоже пользовался дурной репутацией. Его старший брат, ставший позднее курфюрстом Иоганн Георг IV, после официальной женитьбы на овдовевшей маркграфине Бранденбург-Ансбахской, возможно, вступил в бигамный брак с дочерью фаворитки своего отца – отношения, которые, вполне возможно, были кровосмесительными. «Невестой» была честолюбивая Магдалена Сибилла, «Билла», чье возрастающее влияние на молодого курфюрста через некоторое время переросло в огромную власть. Стремясь стать официальной супругой правителя, она получала титулы, земли и бесценные драгоценности. В то время как ее родственники заняли важные должности, ее соперница, отвергнутая курфюрстина, столкнулась не только с постоянными угрозами развода, но и с физическими угрозами – возможно, изначально даже смертельными – со стороны своего вспыльчивого мужа[72]. Меньше чем три года спустя после прихода к власти Иоганна Георга Билла умерла, а вслед за ней не стало и самого двадцатипятилетнего курфюрста. Хотя говорили, что оба стали жертвами оспы, их время полно настоящих отравлений, поэтому у некоторых историков есть сомнения относительно истинной причины их смерти. Без ясных доказательств вопрос остается открытым. Тогдашние сплетни не обвиняли Августа в нечестной игре, но он тем не менее выиграл от такого поворота событий. Он считал, что больше подходит на роль курфюрста, чем его брат, и сразу стал избавляться от остатков влияния Биллы при дворе. Ее семья потеряла свои должности, а ее мать, обвиненную в сомнительных преступлениях, в том числе в колдовстве, посадили в тюрьму, пытали и держали в строгом заключении еще три года.
Эта жестокость, типичная для правителей того периода, время от времени окрашивала собой и поступки Августа. Когда конкретная ситуация требовала жесткого ответа, он бесстрастно допускал страдания и, возможно, смерть замешанного в деле человека, как это было, несомненно, в случае с Иоганном Паткулем из Лифляндии. Некоторые, как Оскар Браунинг, считали, что Август даже замышлял «несчастный случай» на охоте для своего кузена Карла XII.
Несмотря на свои недостатки, Август по большому счету был добрым человеком, заслуживающим признания. Любитель искусств и страстный коллекционер, он покровительствовал художникам и архитекторам и способствовал превращению саксонской столицы Дрездена в один из самых красивых культурных центров, известный в свое время как «Флоренция на Эльбе». Кроме того, Август построил загородные дворцы и замки в стиле барокко, собрал поразительную коллекцию живописи и драгоценностей, а с помощью своего фактического узника, псевдоалхимика Беттгера, основал первую фабрику по изготовлению фарфора в саксонском Майсене. Продукция завода по качеству могла конкурировать с китайским фарфором, а бесценное открытие Саксонии вскоре стало известно как «белое золото». Этим новшеством Август положил начало развитию моды на фарфор, которая быстро распространилась по всей Европе, а выросший спрос способствовал открытию аналогичных мануфактур в Нимфенбурге, Дерби, Севре, Берлине и других городах. Кроме того, Август купил новый дворец в Варшаве, который он и его сын переделали и расширили. Хотя в XIX в. здание претерпело значительные изменения, его окончательно разрушили в 1944 г. отступавшие немцы. Нынешняя финансовая ситуация в Польше временно приостановила планы по его реконструкции, но близлежащий Саксонский сад, который Август открыл в 1727 г. как одно из первых общественных мест Варшавы, все еще существует. Наконец, король учредил в 1705 г. орден Белого орла. Теперь им награждают поляков и некоторых иностранных граждан, хотя были периоды, когда он не вручался[73].
Через год после коронации Августа царь Петр по возвращении домой из Великого посольства в августе гостил три дня у короля в городе Рава-Русская, который теперь находится на украинской границе. Монархи договорились создать союз против их общего шведского соседа для возвращения некоторых территорий своих стран. Это также было целью одного из кузенов Августа, короля Дании Фредерика IV. В начале 1700 г. оба короля, преследуя каждый свои цели, напали на своего двоюродного брата Карла XII. Фактически не объявляя войны, в начале года Август предпринял первую внезапную атаку, послав несколько сотен саксонцев захватить шведскую крепость в Риге в Ливонии, но солдаты получили обморожение, и попытка ни к чему не при