К тому времени Европа вступила в период беспорядков. В 1789 г. пала Бастилия, и в том же году женщины Парижа двинулись в Версаль. После многих часов осады, когда их жизнь подвергалась опасности, королевская семья была вынуждена вернуться в столицу, оставив большой дворец навсегда. Пока они жили в Тюильри фактически как пленники, бывший фаворит Марии Антуанетты Аксель фон Ферзен решил организовать их побег. Наняв вместительный экипаж, он в июне 1791 г. сумел тайно вывезти семью из города. Думая, что они в безопасности, он оставил их продолжать путь самостоятельно, но примерно в 60 км от границы с австрийскими Нидерландами, в Варенне, Людовика XVI опознали. Семье пришлось вернуться в Париж, где тишина при их приветствии символизировала переход власти от французской монархии к народу. Будучи не в состоянии помочь им как-то еще и рискуя собственной жизнью, Ферзен с сожалением бежал из страны и отправился в Вену, где попытался убедить брата французской королевы, императора Леопольда, объявить войну Франции. По политическим причинам Леопольд отказался от какого-либо участия шведских войск, и положение стало тупиковым. Переодетый Ферзен вернулся в Париж и предложил новую попытку побега, но безвольный король отклонил ее. Ферзен вернулся в Швецию, не сумев спасти Марию Антуанетту или ее мужа до того, как они отправились на гильотину в 1793 г. К тому времени в Стокгольме произошли другие драматические события.
В марте 1792 г. Густав III покинул Хагу, чтобы присутствовать на балу-маскараде в недавно построенном Оперном театре, здание которого снесли столетие спустя, чтобы освободить место для нынешнего. По прибытии король сначала отправился обедать с несколькими ближайшими друзьями в комнате верхнего этажа, откуда он мог видеть все, что происходит внизу. Затем, хотя он и получил письмо с предупреждением о заговоре с целью его убить этой ночью, король спустился вниз, чтобы присоединиться к другим гостям, а вскоре его окружили пять заговорщиков, одетые, как и он, в плащи и маски. Один из этих людей, двадцатидевятилетний капитан Якоб Анкарстрем выступил вперед и, приветствовав короля, выстрелил ему в спину. Все еще живой, Густав рухнул на пол, а нападавший был немедленно схвачен.
Заговорщики представляли группу из восьми дворян, возмущенных тем, что король самовластно лишил их прав. Один из членов группы в последний момент засомневался в их действиях, именно он пытался предупредить короля, но теперь все были арестованы и посажены в тюрьму[89]. Несмотря на то, что ранение оказалось смертельным, Густав прожил еще тринадцать дней. Проигнорировав просьбу короля о помиловании, его брат Карл приказал, чтобы убийца был сурово наказан в соответствии с методами, все еще распространенными в Европе в то время. После трех дней в оковах, на глазах у большой толпы Анкарстрема выпороли, отсекли ему руку, затем обезглавили и после этого четвертовали. К этому времени Густав III уже умер 29 марта от гангрены и заражения крови. Несмотря трудности в семейных отношениях, королева была глубоко потрясена случившимся. После нападения она навещала мужа, пока он не запретил ей и другим женщинам входить в его теперь уже зловонную комнату.
Действия короля фактически спасли Швецию от повторения судьбы Польши, где эгоцентричная и бездействующая аристократия ослабила государство до такой степени, что оно стало неспособным избежать своего уничтожения чужими руками. Укрепив власть новой конституцией, Густав в то же время ослабил мертвую хватку дворянства и ускорил процесс демократизации. Шведский народ начал восхищаться его храбростью и прогрессивными идеями и, понимая, кого они потеряли, оплакивал своего молодого короля, который обещал так много. За границей известие о его смерти было встречено с ужасом, и позже драматурги использовали эту историю. Джузеппе Верди, например, вернулся к ней, сочиняя оперу «Бал-маскарад», хотя либретто пришлось изменить, чтобы удовлетворить итальянских цензоров, которые стали слишком осторожными в результате неудачного покушения на Наполеона III в 1858 г.
После ранней смерти короля его четырнадцатилетний сын вскоре стал Густавом IV Адольфом, а его мать удалилась от двора. Хотя София Магдалена была сильно привязана к сыну, но с большим облегчением оставила светскую жизнь. Заговорщики хотели, чтобы она стала регентом, но с ее уходом эту роль на себя взял дядя молодого короля Карл, герцог Седерманландский. Однако в 1796 г. в возрасте семнадцати лет Густав IV Адольф начал править самостоятельно, и вскоре его твердые взгляды и принципы стали для всех слишком очевидными, особенно когда он приехал в Петербург в сентябре и не появился на своей официальной помолвке с внучкой Екатерины Великой, Александрой Павловной. Услышав, что его жена не перейдет в лютеранство, молодой король в течение четырех часов держал в ожидании императрицу и придворных – шокирующее проявление неуважения к стареющей императрице Всероссийской, которая умерла менее чем через два месяца. В следующем году отсутствие у Густава Адольфа более тонких чувств дало о себе знать, когда он выбрал невесту, родственницу отвергнутой Александры, – сестру жены ее брата, будущего Александра I. Тем не менее, когда невеста Фредерика Доротея Баденская прибыла в Швецию, София Магдалена оказала ей теплый прием, который полностью отличался от того, который получила она, впервые приехав в страну много лет назад.
Тем временем в России, через пять лет после смерти Екатерины Великой, Павел оказался непопулярным и безуспешным правителем. Во время государственного переворота он был задушен группой дворян, в результате чего к власти пришел его сын Александр I. Хотя новый император был женат на сестре жены Густава IV, родственные отношения в очередной раз не смогли предотвратить политические споры. Первоначально выступивший против Наполеона, Александр после поражений при Аустерлице и Фридланде, в 1807 г. решил заключить мир со своим бывшим врагом. Густав IV, который был сильно потрясен убийством своего отца и событиями Великой французской революции, оставался категорически против всего, что имело отношение к Франции, и присоединился к Третьей коалиции. Это привело к разногласиям двух свояков, а в следующем году царь напал на Финляндию и присоединил страну, что имело катастрофические последствия для короля Швеции, уже не очень популярного из-за своих реакционных идей. Потеряв всякое терпение, в марте следующего года семь армейских офицеров вошли в покои Густава IV и арестовали его. Хотя это событие похоже на свержение Павла I, в данном случае жертву не убили. Вместо этого Густава Адольфа увезли из города примерно за 70 км и посадили в тюрьму замка Грипсхольм. Там он наконец отрекся от престола, надеясь таким образом помочь своему сыну сохранить трон. В этом его надежды не оправдались, риксдаг запретил наследовать престол и кронпринцу. После этого Густаву Адольфу разрешили свидания с его семьей. К огорчению его матери, ей запретили видеться с сыном, и они никогда больше не встречались. Позже, уехав за границу и разведясь с женой, свергнутый король поселился в небольшом отеле в Сант-Галлене в Швейцарии, где и умер в одиночестве в 1837 г.
Для шведов недавняя война была катастрофой, и даже до того, как боевые действия закончились, в том же месяце, когда Густав IV Адольф отрекся от престола, сейм в Порвоо провозгласил Великое княжество Финляндское. При императоре Александре I Финляндия и Россия находились в личной унии, которая продлилась до свержения династии Романовых. Тем временем в Швеции свергнутого короля заменил младший брат Густава III. После его вступления на престол под именем Карл XIII была введена новая конституция, и самодержавной монархии пришел конец. Поскольку шестидесятилетний король проявлял признаки дряхлости и не имел детей, вопрос о престолонаследии оставался еще предметом беспокойства. По этой причине датский наместник короля Норвегии Кристиан Август Августенбургский был быстро назначен новым наследником престола[90].
В следующем году шведы тепло встретили кронпринца, который теперь носил имя Карл Август. Через несколько недель после прибытия он умер, упав с лошади вследствие, видимо, перенесенного инсульта. Его смерть вызвала всеобщую скорбь, но, поскольку ранее некоторые сторонники сына Густава IV были против его избрания, вскоре поползли слухи о предательстве. Ответственность за неожиданную смерть кронпринца была возложена на членов так называемой густавианской партии, в том числе на бывшего друга Марии Антуанетты и ее защитника Акселя фон Ферзена, которого ложно обвинили в отравлении кронпринца. С поразительным отсутствием чувства такта и здравого смысла Ферзен появился на похоронах пышно разодетым и в шикарной карете. Такое поведение еще больше разозлило накаленную до предела толпу, которая набросилась на Ферзена, когда он проходил через площадь у здания Дворянского собрания. Вытащив его из кареты, люди устроили самосуд и убили Ферзена, в то время как солдаты стояли рядом, но ничего не сделали, чтобы спасти его. В конце концов Ферзен был реабилитирован посмертно, его похоронили со всеми почестями, а памятник в его честь и сегодня стоит в саду его бывшего дворца в окрестностях Стокгольма.
После смерти Карла Августа страна нуждалась в новом наследнике престола, и было принято решение выбрать Жана Батиста Бернадота, бывшего маршала Наполеона, которого шведы полюбили за его прежнее гуманное обращение с шведскими пленными. Поскольку король к тому времени был совершенно не способен управлять страной, Бернадот взял все дела под свой контроль. Он и его жена, Дезире Клари, бывшая невеста молодого Наполеона, рассматривались как выскочки при дворе, но в 1810 г., за три года до своей смерти, вдовствующая королева София Магдалена познакомилась с ними и отнеслась с учтивостью, которой они не видели от других.
К 1813 г. Бернадот был поглощен другими делами, поскольку ему пришлось вести шведскую армию в последний раз на войну против своих старых врагов, сначала Дании, затем Норвегии. Когда через два года наступил мир, Швеция наконец отвернулась от своего милитаристского прошлого, с этого времени проводя политику нейтралитета, которой она придерживается до сих пор. Однако мирное соглашение с датчанами в 1814 г. принесло больше, отняв у Дании зависимые территории Норвегии и объединив ее со Швецией в союз, просуществовавший до 1905 г. В течение следующих четырех лет Карл XIII, последний из династии Гольштейн-Готторпов, также был королем Норвегии. После его смерти в 1818 г. оба титула перешли Бернадоту, который под именем Карл XIV Юхан в Швеции и Карл III Юхан в Норвегии основал вместе со своей женой Дезидерией дом Бернадотов, который занимает шведский престол до сих пор.