в такие моменты все забываешь и прощаешь [13].
Позже, утратив прежнее положение в обществе, Екатерина Долгорукова приняла щедрую финансовую помощь императорской семьи и уехала за границу во Францию, где умерла в 1922 г. в Ницце, когда ей было уже за семьдесят.
Между тем пятнадцать заговорщиков, причастных к убийству царя, были арестованы, и пятеро из них, в том числе одна женщина, неукротимая Софья Перовская, были публично повешены. Она стала первой казненной политической заключенной женщиной в России. Впоследствии в память о смерти Александра II в том месте, где произошло покушение на Екатерининском канале (ныне – канал Грибоедова), императорская семья распорядилась построить новый храм. В соборе Воскресения Христова, или храме Спаса-на-Крови, есть почитаемое место, часть булыжной мостовой, на которую упал смертельно раненный царь. Эта церковь, строительство которой велось в основном за счет императорской семьи, была готова в 1907 г. Сегодня она особенно популярна среди туристов, которые видят в ней традиционный образец русского искусства и архитектуры. Это не совсем так. Оформление собора знаменует сдвиг в сторону славянофильства, движения, направленного против западного влияния, усилившегося за столетие. Русский стиль и славянофильские настроения очень поддерживал новый император Александр III, который все дальше отходил от европейских идей и либерального мировоззрения, которые, по его мнению, подрывали безопасность государства.
Таким образом, собор Спаса-на-Крови – не только памятник убитому отцу Александра III, но и символ нового, более самобытного движения, которое стремилось заново определить самосознание России и ее народа путем возрождения и уважения ее традиций. В то время предпринимались попытки заново обрести «русскость», примером чего служат знаменитые матрешки. Хотя они впервые были сделаны только в 1890 г., сегодня многие воспринимают их как наследие многовековой культурной истории страны.
Все это помогает объяснить появление в Петербурге в то время храма Спаса-на-Крови с его луковичными куполами и богатым мозаичным убранством. Он был одним из первых сооружений в городе, чье художественное решение ознаменовало отход от заветов Петра Великого. Собор намеренно порывает с пожеланиями создателя города, который решительно стремился исключить все элементы старой Руси из облика своей любимой столицы. Можно только гадать, с каким ужасом Петр посмотрел бы на этот храм.
17. Путь Пруссии к империи
Портрет короля Пруссии Фридриха Вильгельма III (Томас Лоуренс), между 1814 и 1818 гг.
Смерть Фридриха II в 1786 г. стала для Пруссии огромной утратой. Почти полвека король играл в европейских делах ключевую роль, и многие его подданные не помнили своей жизни без него. Граф Мирабо, например, считал, что дни величия страны закончились, а королевство теперь «впало в ничтожество» [1]. Новый монарх Фридрих Вильгельм II, племянник прежнего короля, был совсем другим человеком – поверхностным, распутным и крайне расточительным. Не лишенный интеллекта и очень музыкальный, он был меценатом во всех сферах искусств, но управление делами препоручил министрам, предпочитая возводить дорогие и яркие здания, которые свидетельствовали о значении Пруссии, в том числе Мраморный дворец в Потсдаме и величественные Бранденбургские ворота, которые обозначают в Берлине начало улицы Унтер-ден-Линден. Такие проекты означали, что к концу своего недолгого правления Фридрих Вильгельм II растратил тщательно накопленное дядюшкой за несколько лет состояние. Сибаритский образ жизни нового короля вызвал публичный скандал. Еще до восшествия на престол его брак с близкой родственницей Елизаветой Брауншвейг-Вольфенбюттельской – дочерью сестры Фридриха II – закончился горьким разводом в 1769 г. по причине ее явной неверности, хотя во время судебного разбирательства почти не учли многочисленные романы самого Фридриха Вильгельма. Последнего любовника Елизаветы арестовали и, по-видимому, обезглавили, ее вынудили сделать аборт и приговорили к пожизненному заключению. После некоторого времени в Кюстрине, замке, где ранее в заключении находился сам король Фридрих II со своим другом фон Катте, Елизавета провела остаток жизни в менее суровых условиях в области Штеттина, где и умерла в возрасте девяноста трех лет. После того как она попала в немилость, она больше никогда не видела своего единственного выжившего ребенка, девочку, о которой заботилась отвергнутая Фридрихом королева, пока ее не выдали замуж за второго сына Георга III, герцога Йоркского.
Фридрих II всегда предпочитал Елизавету своему племяннику, но, беспокоясь за престолонаследие, всего через несколько месяцев после развода приказал наследнику жениться снова. В невесты выбрали Фридерику-Луизу Гессен-Дармштадтскую, сестру первой жены царя Павла I. Не обладая исключительным умом своей матери и привлекательной внешностью своей предшественницы, Фридерике не удалось угодить своему мужу. Несмотря на то что она родила ему восьмерых детей, Фридрих Вильгельм в значительной степени игнорировал ее, имея около двенадцати незаконнорожденных детей от других женщин, не говоря уже о его двух бигамных браках с любовницами.
В последнее десятилетие XVIII в. идеи Просвещения стали подвергаться сомнению, многие считали, что они зашли слишком далеко. Соответственно, вернулись к официальной духовности, считая религию способом сплотить общество. Всего через два года после прихода к власти король издал указ, ограничивающий свободу печати, а затем в 1794 г. гневно написал Иммануилу Канту в Кёнигсберг, приказывая прекратить намеренно «искажать и принижать основные фундаментальные доктрины Священного Писания и христианства» [2]. Однако Берлин стал одним из величайших центров культуры и обширных научных познаний, и, несмотря на ужесточение цензуры из-за все более дерзкой критики властей, в Пруссии царила замечательная степень свободы слова и открытого обсуждения радикальных проблем, поднятых Французской революцией.
За одиннадцать лет правления Фридрих Вильгельм присоединил за счет Польши больше новых территорий, чем все другие его предшественники. Хотя он изначально поздравил польского короля Станислава II с новой конституцией, прусский король опасался, что совершенствующееся правительство Польши угрожает Королевской Пруссии, захваченной Фридрихом II во время первого раздела Речи Посполитой. В 1793 г. Фридрих Вильгельм вместе с Екатериной Великой принял участие во втором разделе Польши. Благодаря этому он получил важный анклав, включая богатый балтийский порт Данциг (Гданьск) и соседний Торн (Торунь) – те районы, которые были исключены из первого раздела. В то же время Фридрих Вильгельм II присоединил Позен, наиболее ценный и плодородный регион к востоку от Силезии. Королю этого было мало, поэтому вскоре последовал третий раздел Польши, за счет которого Пруссия получила дополнительные земли, включая столицу Варшаву. В общей сложности два последних присоединения территории, осуществленные в период правления Фридриха Вильгельма, увеличили размер его королевства примерно на треть. У этого успеха была и отрицательная сторона.
Преследуя свои цели, король неоднократно заключал новые союзы, только чтобы вскоре разорвать их, и такое поведение означало, что вскоре он потеряет доверие других. Когда четыре года спустя в 1797 г. сын Фридриха Вильгельма II унаследовал престол, он обнаружил, что к его стране относятся с настороженностью, а соседние государства опасаются заключать новые соглашения с Пруссией. Была и другая сложность. С распадом Польши страна потеряла буферное государство, находившееся непосредственно к востоку от Бранденбурга. В итоге осталась протяженная граница с Российской империей, которую было фактически невозможно защитить в случае необходимости.
Новый король Фридрих Вильгельм III ненавидел распутство и расточительность. Закрытый, преданный семьянин, он предпочитал жить вдали от большого берлинского дворца, ведя образ жизни буржуа в небольшой, любимой им загородной резиденции, которую он купил у своего наставника детства в Пареце, в 19 км от Потсдама. Фридрих Вильгельм III относился к своему положению как к бремени, нежеланной роли, которую он вынужден взять на себя, и, ненавидя войну, он объявил, что ищет только мира и спокойствия для своего народа. Фридрих Вильгельм III оказался жертвой своего времени, столкнувшись с непростыми политическими и постоянно меняющимися союзами, которые возникали перед лицом возрастающего превосходства Наполеона. Обеспокоенный уязвимым положением своей страны в центре Европы между великими державами, король старался избежать конфронтации, поддерживая нейтралитет, который в 1795 г. Пруссия пообещала Франции сохранить среди северных немецких княжеств. После значительного давления со стороны Павла I и других членов Лиги вооруженного нейтралитета, хотевших защитить собственные интересы, в 1801 г. Фридрих Вильгельм III направил свои войска в курфюршество Ганновер, которое, несмотря на союз с британской короной, по-прежнему сохраняло независимость и нейтралитет. Этим поступком Фридрих Вильгельм показал царю готовность поддержать соседей в противостоянии британцам, чьи агрессивные действия наносили вред торговле на Балтике. У короля были и другие причины поддержать это движение. Ганновер всегда имел для него особое значение, поскольку он отделял большую часть его земель от его разрозненных владений на западе, а также выполнял роль буферной зоны от любого вторжения на территорию Пруссии из Франции. Теперь, когда Наполеон заявил о намерении вторгнуться в Ганновер, если этого не сделает Пруссия, Фридрих Вильгельм стремился предотвратить возможное французское присутствие, создаваемое у него прямо на пороге. Прусская армия находилась в Ганновере всего несколько месяцев, и король вскоре увел своих солдат после того, как международная обстановка изменилась, а Европа стала наслаждаться недолгим миром. Несмотря на прекращение боевых действий, после нападения с моря Великобритании на датчан в Копенгагене и после убийства Павла I в Петербурге, в мае 1803 г. военные действия возобновились, а вскоре Наполеон продемонстрировал настоящее неуважение, с которым он относился к королю. Невзирая на предыдущие попытки Фридриха Вильгельма умиротворить французского императора, Наполеон отправил свои войска в Ганновер, а в следующем году назначил маршала Жана Батиста Бернадота его наместником.