Стараюсь жить так, как жила, хоть и даются все обычные дела в разы сложнее. Но я хожу на пары, пишу следующий роман, договариваюсь с блогерами о рекламе «Магического дебюта», который вот-вот отпечатают. Не желаю быть слабачкой, которая ничего собой не представляет без своего парня…
А потому смотреть в зеркало все больнее.
Под голубыми глазами залегли темные круги – следы ночей, которые провожу наедине с тревогой. Она ворует отдых и врывается в сновидения. Мысли закручиваются черным ураганом: Фил врал, утаивал, он не тот, за кого себя выдавал.
И если сначала эти думы доводили до слез, то теперь я встречаю их с сухими глазами и ровным дыханием.
Я совсем не знаю Фила, да. Но все равно скучаю по тому, кем он был рядом со мной. Скучаю по той вдохновленной и влюбленной Геле, которая научилась улыбаться нежному «Ангел».
Он ведь не мог притворяться все эти месяцы?..
Я задаю себе этот вопрос день ото дня, но он всегда остается без ответа.
Какая разница, притворялся ли Фил, если сейчас его рядом нет?
Простите, не могу взять вашу книгу на обзор.
Такое сообщение мне приходит, когда сижу на скучной лекции по истории медицины. А спустя время почти такое же, но от другого блогера, когда обедаем с Мари в университетской столовой. И если первое уведомление заставило лишь огорченно пожать плечами – всякое бывает, мало ли, – то вторая весточка заставляет серьезно напрячься.
– Геля, ты там дышишь вообще? – Мари тыкает меня в плечо пластиковой вилкой. – Выглядишь хуже сегодняшнего пюре.
Подруга смеется, но я даже жалкую улыбку выдавить не могу.
– Смотри. – Я передаю ей телефон.
Другие девчонки с группы заинтересованно подаются вперед, чтобы тоже посмотреть на экран. Мари грозно шикает и опускает телефон под стол. Так, что видно все только ей.
– Что такое? Оценки за коллоквиум выставили? – пугается наша отличница.
– Или тебя парень бросил? – сочувственно спрашивает другая девушка.
Черт, она даже не догадывается, какую рану только что поворошила ржавой иглой! Но не подаю вида, что слова задели за живое, и отмахиваюсь:
– Нашелся покупатель на мамин старый чайник. Вредный такой, цену сбить пытается.
Одногруппницы моментально теряют к нам с Мари интерес. У них завязывается своя беседа про редкие сорта чая. Пока девчонки болтают, уплетая обед, я ближе придвигаюсь к Мари.
– Ты же понимаешь, что это не совпадение? Есть догадки, чем ты так выбесила народ?
– Я хочу верить в лучшее, – лепечу подавленно и отколупываю краску от сиденья стула. Ноготь надламывается, но я даже не ойкаю.
Сейчас есть вещи похуже, чем испорченный маникюр.
– Хочешь сказать, два блогера, которым ты уже предзаказала книги, чисто случайно в одно и то же время отказались с тобой сотрудничать? Ха. Гель, мне бы твою уверенность! Или это наивность?
Корчу обиженную рожицу, но та стекает с лица, как дешевый макияж.
Мозг, как компьютер, активировавший глобальный поиск, ищет возможные просчеты в моих поступках. Чем я могла спровоцировать неприязнь к себе?
– Может, Богдан разболтал про тот случай, когда я не пошла с ним и девчонками в кафе, а встретилась с Филом?
Горло сжимает на имени, которое стало совсем редко срываться с губ. Я почти забыла, как оно звучит, когда улыбаюсь. Осталось сухое и печальное, как звон дождевой капли, – «Фил».
– Я бы сказала: «А я говорила», но это слишком мелко. К тому же прошло много времени. Такие скандалы устраивают по горячим следам, на эмоциях.
На слове «скандал» наши спутницы одновременно поворачиваются.
– Покупатель настолько противный?
– А вы точно про чайник?
– Угу. Просит отдать его даром, – бурчу я, не глядя подругам в глаза.
– Жесть!
– Наглец!
– А я считаю, что Геля тоже где-то в объявлении накосячила, раз мужик себе такое позволяет, – нравоучительно вставляет Мари, и мне хочется треснуть ее подносом.
– Никто не идеален. Но с моим объявлением все в порядке.
– Правда? Тогда откуда столько проблем?
Воздух вокруг нашего столика трещит от напряжения. Между мной и Мари скачут молнии. Почему она вообще обвиняет меня? Мы должны быть на одной стороне!
– Слушай, – вдруг сладко тянет она. – Напиши-ка в техподдержку!
Чего? И кого она имеет в виду? Редактора? Самих блогеров, которые мне отказали?
Недоумение на моем лице как сигнал для активных действий для Мари. Она щелкает языком и в пару секунд переходит в нужный диалог.
– Добрый день, – диктует она вслух, одновременно набирая текст на сенсорной клавиатуре. – Есть пара вопросов…
– Эй! – Я хочу выхватить телефон, когда понимаю, кому именно она пишет. – Это отстойная идея!
Мари смотрит с укоризной, а девчонки с ободрением.
– Пусть пишет! – советуют они наперебой. – Техподдержка все решит!
М-да. Просто они не знают, что Богдан вряд ли захочет разбираться с моими проблемами. Скорее, накинет новых, если будет не в духе.
– Зяблик, – рычу сквозь зубы. – Телефон на базу!
Мари пожимает плечами:
– Ладно.
Но прежде чем вернуть мне смартфон, демонстративно нажимает на кнопку отправления. Выхватываю телефон, но удалить ничего не успеваю. Сообщение прочитано, но собеседник молчит.
Мне остается лишь тяжело вздохнуть, глядя на замерший чат. Мое сообщение игнорируют, а по экрану будто ползет перекатиполе.
– Не отвечают?
– Не переживай, Геля, техподдержка всегда тормозит. Но позже тебе точно напишут! – подбадривает одногруппница и дружески обнимает меня за плечи.
И лучше бы она ошиблась, потому что уже через полчаса, сидя на паре по химии, я действительно получаю ответ. Богдан ни слова не пишет сам. Отправляет только репосты. И в этих свежих пересланных сообщениях столько яда, что физически становится сложно дышать.
Яда, направленного на меня.
«Лина Ринг еще даже издаться нормально не успела, а уже устраивает разборки! Хайпится на сплетнях, которые распускает. Как низко. Просто ужас! Почему издательство ничего не предпринимает? Почему многие талантливые авторы остаются в тени, на онлайн-площадках, когда издают таких *смайлик с зацензуренным ртом*??? Даша со страниц классная! Лина просто бесится, что Даша мало ее пиарила, поэтому и распускает слухи! Рехаб, серьезно?! Ринг, ты же типа писательница! Придумай что-то более правдоподобное!»
Не дочитываю пересланные до конца. Просто блокирую телефон и отшвыриваю его в пенал.
Горло водолазки становится слишком узким. Оттягиваю его, пытаясь вдохнуть, но не могу. В груди щемит от недостатка кислорода, будто бронхи закупорило слизкой пробкой паники.
– Геля? – шепот Мари.
Она касается моего плеча.
– Геля, тебе плохо? – уже громче спрашивает подруга.
Перед глазами плывут черные пятна. Больше не вижу ни формул, написанных на доске, ни лица преподавателя. Только буквы, вырезающие в моей памяти гневные сообщения.
– Можно выйти? – хриплю я не своим голосом и, не дожидаясь ответа, выбегаю в коридор.
Мари не выскакивает следом, и я облегченно выдыхаю. Мне нужно переварить все это. Одной.
Подхожу к окну и распахиваю его. Холодный ветер забирается под белый халат, подкидывает его полы, развевает мои волосы. Вдыхаю полной грудью и вдруг понимаю, что все еще дрожу.
Пока что ясны только две вещи. Первая: меня ненавидит добрая половина книжного сообщества. Вторая: похоже, меня подставила Алекс Шторм.
И если по отдельности проблемы еще можно было бы решить, то теперь с этого дна выхода не видно.
Отказы сыплются дождем. Почти все блогеры, которых я тщательно отбирала бóльшую часть лета, теперь знать меня не хотят. И плевать всем на мой оправдательный пост о том, что никаких слухов о Даше не распространяла.
В комментах набирается столько грязи, что очень скоро я их совсем отключаю. Устала читать, какая я дрянь и лгунья. Но больнее всего видеть: «Алекс Шторм бы не стала врать! Ты на встрече с ней все это придумала!»
О да. Конечно.
Побеждает тот, чей голос громче. И в этой ситуации выигрыш явно не за мной.
Когда я пытаюсь решить вопрос лично с Алекс, то получаю в ответ сухое «Не понимаю, о чем ты» и путевку в бан. Богдан мои сообщения игнорирует. Все его друзья отписываются от меня и удаляют старые посты про «Магический дебют». Единственная, кто выходит на связь, – это Даша. Главная жертва противостояния, которое затеяла Алекс Шторм.
В другой ситуации мне бы польстило, что такой влиятельный и популярный автор увидел во мне соперника… Но не сейчас, когда все трещит по швам.
Даша со страниц, 19:01
Я не знаю, верить ли твоим извинениям, Лина. Тем более после того, как ты не пришла на нашу встречу. Богдан сегодня мне все рассказал, ты не болела и не была занята, а гуляла с парнем. Скажи, он правда так хорош, что ты предпочла его нам?
Лина Ринг, 19:04
При чем тут это?
Даша со страниц, 19:10
Просто пытаюсь понять, почему ты так жестока. Мы делали все, чтобы продвинуть «Дебют», подружиться с тобой, стать одной командой. Ты мне правда нравилась, да и сейчас мне сложно поверить в то, что ты сделала… Просто не могу. За что?
Лина Ринг, 19:10
Я ничего не сделала! Ни слова о тебе не сказала плохого!
Даша со страниц, 19:30
Тем не менее выдумки и слухи откуда-то ползут
Лина Ринг, 19:31
Мне жаль, что так вышло, Даш. Прости, что недоговаривала вам. Я хреновый потенциальный друг, это точно. Но я НИКОГДА не говорила ни о тебе, ни о других ребятах плохого. Как мне это доказать?
Даша со страниц, 19:55
Не знаю. Прости, не могу покаговорить
Мои ошибки накладываются друг на друга. Они превращаются в могильные плиты, под которыми собственными руками хороню успех «Магического дебюта».
Ложь, обращенная против меня, уничтожает все старания. Чужое презрение кажется почти материальным. Оно – ржавые и неподъемные доспехи, которые теперь ношу, не снимая.