В Северной Сирии к юго-востоку от Яуди образовалось арамейское царство Арпад Это название впервые появляется в надписи ассирийского царя Адад-Нирари III в 805/804 г. до н. э.: там упоминается страна (kur) Арпад (Sader, 1984; Sader III, Acl; III Ac lb). Но еще раньше здесь располагалась страна Яхан (kur ia-ha-na-a-a), которой правил некий Гузи (Sader III Аа). Он стал основателем династии (Klengel, 1992, 215), по имени которой ассирийцы иногда называли эту территорию страной дома Гузи, или Агузи (-kur bit a-gu-si) (Sader, III, Ae2). Салманасар III неоднократно имел дело с сыном Гузи Араме. И ни разу в надписях этого ассирийского царя Араме не упоминается в связи с определенным государством, но о нем всегда говорится лишь как о сыне Гузи. В этом отношении интересна надпись, в которой упоминаются города страны Патина, города Кархемыша и "сына Гузи" (Sader, III, АЬ2а). И лишь однажды Араме называется среди царей по ту сторону Евфрата (Sader III АЬЗ). "Царским городом", т. е., по-видимому, столицей Араме, был город Арне (Matthers and others, 1978, 144). Наряду с ним говорится и о других городах. Но само их огромное число — 100 городов (обычно по соседству с Арне) — свидетельствует о том, что настоящими городами они едва ли были. И только дважды упоминаются "укрепленные города" Араме — Апарасу и Муру (Sader, III, Ab5a — b; АЬ6). Может быть, только их и следует считать городами.
Положение меняется в конце IX в. до н. а, когда, как уже говорилось, появляется упоминание "страны Арпад", и потомок Гузи Матиэл выступает как царь этой страны, которая и определяется как "его страна" (Sader, III, Ad). Царем Арпада (mlk ’rpd) именуется и его отец Атарпгумки (Sader III, Ва, IA, 3). По-видимому, можно говорить, что Атаршумки, сын Араме и внук Гузи, и стал основателем государства Арпад и его первым царем. Как это произошло, мы сказать не можем. Возможно, Атаршумки захватил город Арпад, и этим положил начало царству. Поскольку Атаршумки упоминается ассирийским царем Адад-Нирари III в 805–804 гг. до н. э. и Арпад выступает уже как "страна" в 805 г. (Sader, III, Ac1—1b), то ясно, что это событие произошло до 805 г. до н. э. Более поздний ассирийский царь Тиглат-Паласар III в своих победных надписях говорит о городе Арпаде (uru ar-pad-da), о стране Бит-Агузи (kur a-gu-si) и о Маттиэле из Бит-Агузи (Sader, III, Ас 1–6). Но несколько ранее в официальном договоре Ашшур-Нирари V с Матиэлом название Бит-Агузи отсутствует. В арамейской надписи, тоже являющейся официальным договором, но уже с неким Баркайя царем КТК, Маттиэл и его отец выступают как цари Арпада. Таким образом, для самих арамеев и в официальных документах фигурирует царство Арпад, но ассирийский царь, завоевывая Сирию, предпочитал старое название, название династии, хотя и признавал, что в отличие от прежних времен речь идет уже о "стране", т. е. об определенной территориально-политической единице.
В Хамате царю Ирхулени (Урхулинасу) наследовал его сьш Уратамис (Sader, V, Ca1—3). Он утверждает, что "построил" или "перестроил" укрепления в своем царстве, особенно в столице. Это было вызвано, по-видимому, разрушениями, нанесенными ассирийцами за время нескольких военных кампаний. Едва ли Салманасар мог позволить хаматскому царю произвести эти работы. Поэтому думается, что их надо отнести ко времени уже после 838 г. до н. э. Уратамис, как и его отец и дед, носил хеттское (или хуррит-ское) имя. Но затем в стране произошел переворот, и к власти пришел арамей Заккур. Были ли в Хамате какие-либо цари между Уратамисом и Заккуром, неизвестно. Но ясно, что Хамат долгое время не мог оправиться после разрушений, совершенных ассирийцами, и значение его явно упало (Sader, 1984, 228–229).
Совершенно иное положение занимал Арам. Правления Хазаэла было, судя по всему, периодом наивысшего возвышения этого царства. Избавившись от ассирийской угрозы, Хазаэл возобновил стремление сделать свое царство ведущим государством региона. Старый соперник Израиль был ослаблен как поражениями, так и новой политикой его царя, направленной к закрытию государства и разрыву всех старых союзов. Воцарение Ииуя с помощью Хазаэла привело, возможно, к превращению Израиля в вассальное государство. Однако с течением времени, окрепнув, израильский царь попытался, по-видимому, изменить это положение. Результатом был поход Хазаэла. Израильтяне ничего не смогли ему противопоставить. Они были разбиты в ряде сражений, и Хазаэл отнял у них все заиорданские владения (II Reg., 10, 32–33). Таким образом, в пользу Арама был решен давний спор за контроль над заиорданским торговым путем. Но на этом Хазаэл не остановился. Через территорию Израиля он двинулся на Филистию и захватил город Лат (II Reg., 12, 17). Этот город играл значительную роль в западной части Палестины, являясь в известной степени ключом как к Филистии, так и к Иудее (Schniedewind, 1998, 74). Хазаэл повернул к Иудее. Иудейский царь Иоас предпочел откупиться, отдав Хазаэлу все золото из царской и храмовой казны, после чего арамеи отступили (II Reg., 12, 18). Существует вариант предания, согласно которому арамеи даже овладели Иерусалимом, где уничтожили всю аристократию и забрали добычу (II Chron., 21, 23–24). Автор Книги Царей ссылается на летописи иудейских царей, а Хронист использовал родовые предания. Сделать окончательный выбор между этими двумя вариантами источников трудно. Можно лишь говорить, что описанные события означали фактическое признание Иудеей верховенства и, может быть, верховной власти царя Арама. Сам поворот арамейских войск от Гата на Иудею, может быть, был вызван не только стремлением покарать старого врага, который вместе с Израилем в свое время воевал с Арамом, но и признанием филистимскими царями верховной власти Хазаэла, так что воевать с ними ему не было резона. Арам в это время выступает гегемоном всей Южной Сирии и Палестины (Tadmor, 1975, 40). Он стремился установить контроль над важнейшим торговым путем, ведущим к Красному морю (Reinhold, 1989, 177) и фактически сумел это сделать. Амос (1, 4), говоря о преступлениях Арама, т. е. об угнетении им еврейских царств, называет уже имя Бар-Хадада. Следовательно, к тому времени на дамаскском троне сидел уже не Хазаэл, а его сын.
К сожалению, собственно арамейских источников по истории Дамаска-Арама очень мало. Библейский автор, естественно, занимается только отношениями Арама с еврейскими царствами. Что касает ся того времени, от которого не сохранилось ассирийских надписей (которые, в свою очередь, говорят только об ассирийско-арамских отношениях), то создается впечатление, будто цари Арама действовали только у своих южных границ. Но, по-видимому, сфера их влияния была гораздо шире. И здесь надо остановиться на так называемой "стеле Мелькарта", на которой вырезано посвящение этому финикийскому богу, сделанное царем Арама Бар-Хададом (Sader, VI, C6). Эта стела была найдена в Северной Сирии, довольно далеко от территории Дамаскского царства. К сожалению, патронимик этого царя практически не читается, и поэтому Бар-Хадада, автора посвящения, запечатленного на стеле, разные ученые идентифицировали со всеми носителями этого имени. Было даже высказано предположение, что речь идет не о том Араме, столицей которою был Дамаск, а об одноименном небольшом арамейском царстве в Северной Сирии, зависимым от более значительного царства Арпад (Pittard, 1988, 9—16). Однако предложенные варианты нечитаемого патронимика далеко не бесспорны, а исторические основания такого предположения весьма уязвимы. Конечно, термин "Арам" обозначал не только Дамаскское царство, но Сирию (по крайней мере, ее арамейскую часть) в целом. Но в Библии в этом смысле термин используется либо во множественном числе, когда говорится об арамейских царях или богах (lud., 10, 6; I Reg., 10, 29; II Chron., 1, 17), либо когда речь идет об этносе (Amos, 9, 7). Б арамейской надписи из Арпада Арам тоже употребляется для обозначения всей страны (Sader, III Ва 1A), но в этом случае используется выражение "народ (или страна) Арам в целостности" (‘m ’rm klh), явно для того чтобы отличить всю страну от царства Арам (Sader, 1984, 299). Да и трудно себе представить два одноименных арамейских царства. Предположение, что царство Бар-Хадада — это небольшое государство Рехоб в Келесирии, также основано лишь на весьма сомнительном чтении патронимика этого царя (Bordreuil, 1990, 18).
С другой стороны, в победной надписи хаматского царя Заккура, о которой пойдет речь ниже, упоминается об ан-тихаматской коалиции, возглавляемой царем Арама Бар-Хададом, сыном Хазаэла (Sader, V, В1). Б частности, говорится о 17 царях, которых собрал Бар-Хадад, но названы только Бар-Гузи, Куэ, Амук (Унки), Гургум, Самааль, т. е. Яуди, Мелид, а из самих царей по имени назван только Бар-Хадад, что еще раз подчеркивает его ведущую роль. Все царства, названные в этой надписи, кроме Арама, расположены в Северной Сирии и Восточной Анатолии. И то, что все они ответили на призыв царя Арама, говорит о признании ими его первенства. Поэтому ничего удивительного нет и в сооружении вотивной надписи царя Арама в Северной Сирии. Этому соответствует и палеографическая датировка надписи — между 850 и 780 гг. до н. э. (Pittard, 1988, 9). На роль дамаскского царя в Северной Сирии намекает и недавно найденная надпись (точнее, две идентичные надписи) с упоминанием Хазаэла и перехода им реки. Связь бога Хадада с Унки как будто предполагает роль именно этого северо-сирийского неохеттского государства в походе Хазаэла, а рекой, скорее всего, является Оронт (Bordreuil, 1998, 56–57). Вероятно, царь Арама совершил какой-то поход на север Сирии, результатом которого и стало установление его гегемонии в этом районе.
Можно, по-видимому, говорить о гегемонии Арама в Сирии вообще, причем эта гегемония на юге распространялась также на Израиль, Иудею II, может быть, Филистию, а на севере — на Восточную Анатолию. Правление Хазаэла и Бар-Хадада III было временем наивысшего расцвета Арама. Это государство бесспорно было ведущим в арамейском мире. Под непосредственной властью Дамаска находилась, видимо, вся Келесирия с ее обилием естественных продуктов и значением в международной торговле (Bordreuil, 1998, 58–59). Царь Арама стремился установить и хорошие отношения с финикийским Тиром, самым богатым городом всего переднеазиатского региона. Видимо, именно это и толкнуло его на принятие культа Мелькарта, городского бога Тира. Интересно в этом