Отправляясь в Тир на царский суд, Менелай оставил в Иерусалиме своего брата Лисимаха, произвол и насилия которого привели к восстанию, в ходе которого Лисимах был убит. Библия рассказывает, что Менелай подкупил одного из приближенных Антиоха и тот добился от царя его оправдания (II Мас., 4, 29–50). Но возможно, не только подкуп одного царедворца решил дело; узнав о восстании в Иерусалиме, царь вполне мог отменить слишком уж тщательный разбор дела, последствия которого могли быть непредсказуемыми, и оставить у власти уже проверенного Менелая. Это решение Антиоха еще более укрепило власть Менелая, но не упростило внутренней ситуации в Иудеи. Продолжалось противостояние не только "эллинистов" и "изоляционистов", которых стали называть "благочестивыми" (хасидеи, hasidim), но и внутри "эллинистов" — между сторонниками Менелая и изгнанного Ясона. Последний, получив ложное известие о гибели Антиоха в Египте, вторгся со своим отрядом в Иудею, но после кровавой гражданской войны был вынужден снова уйти в Заиорданье, а затем и в Египет, ставший естественным прибежищем всех врагов Селевкидов. Это показывает, что за спиной Ясона, может быть, действительно стояло египетское правительство.
Одним из этапов скитаний Ясона после его окончательного поражения была Набатея. Набатейского властителя Арету И Книга Маккавеев (5, 8) называет тираном (τυραννος), что, по-видимому, говорит о том, что подлинным царем, по крайней мере в глазах соседей набатеев, он не был и, вероятно, пришел к власти незаконным путем (Шифман, 1976, 56). Набатеи, которые, как говорилось выше, отстояли свою независимость от Антигона, оставались независимыми и позже, хотя и поддерживали оживленные сношения с Египтом. Перелом в политическом развитии набатейского общества, вероятно, произошел в начале II в. до н. э. Каким-то образом, подробности, к сожалению, неизвестны, Арета установил свою власть над соплеменниками. Если именно этого Арету, что очень возможно, упоминает надпись некоего Нутайру, то этот набатейский правитель принял и титул царя — mlk nbt(w) (Шифман, 1976, 20–21). Произошло это до бегства к нему Ясона в 168 г. до н. э. или после, мы не знаем. Библейский автор не интересовался тонкостями внутринабатейских отношений и лишь фиксировал сложившуюся ситуацию. Ясно, что ранее, воспользовавшись вытеснением Птолемеев из Азии, набатеи чрезвычайно расширили свои владения, захватив, в частности, значительную часть Синая, а затем, с нарастающим упадком державы Селевкидов, еще более укрепили свое положение к востоку и югу от Мертвого моря (Negev, 1977, 532, 535–536). Таким образом, можно говорить, что в Заиорданье возникло Набатейское царство, которое в будущем займет видное место в политической истории региона.
Поражение Ясона укрепило положение Менелая и той части "эллинистов", которые сплотились вокруг него. Логика борьбы привела их к более радикальным решениям, чем, может быть, они хотели ранее. В принципе "эллинисты" не ставили себе задачи ликвидировать иудейский монотеизм и культ Йахве, но стремились приспособить его, а также еврейские религиозные законы и образ жизни к изменившемуся положению, сильнее связать иудейское общество с окружающим миром. Однако в ходе борьбы они все в большей степени нарушали самые элементарные принципы монотеизма, а после запрещения культа Йахве, будучи верными подданными Антиоха, активно участвовали в искоренении отеческих обычаев. А это, в свою очередь, привело к радикализации позиции их противников. В результате незначительное столкновение в деревне Модине привело к началу мощного восстания, которое возглавил Маттафия из жреческой семьи Хасмонеев. Видимо, к этому времени высшие слои иерусалимского жречества уже полностью перешли на позиции эллинизма, и сопротивление поэтому возглавили низшие представители этого сословия.
В 168 г. до н. э. Маттафия призвал односельчан к восстанию в защиту закона и религии предков. Эти лозунги привлекли к нему значительное число приверженцев, что, в свою очередь, вызвало преследование бунтовщиков правительственными войсками. Тогда Маттафия и его сторонники ушли в горы и пещеры. Оттуда они нападали на "отступников", т. е. тех иудеев, которые признали царский указ о запрещении культа Йахве и введении эллинских культов, разрушали жертвенники, и, захватив то или иное место, вводили старые правила. Характерно, что на собственно язычников, т. е. неиудеев, они, как кажется, не нападали. По существу в стране развернулась партизанская война, жестокая с обеих сторон. Поначалу сторонники Маттафии терпели поражения, не желая сражаться по субботам, поскольку это было запрещено Библией, но затем сам же Маттафия призвал их на время войны отказаться от чрезмерно строго соблюдения этого запрета, что в какой-то степени изменило ситуацию. Сам Маттафия умер через год, оставив во главе повстанцев своих сыновей. Их официальным главой стал Симон, а военным предводителем Иуда, прозванный Маккавеем (maqqabi — молот). Поэтому и само восстание называется обычно восстанием Маккавеев.
Под руководством Иуды Маккавея восстание приняло еще больший размах. Восстание Маттафии едва ли очень озаботило Антиоха, который явно счел его незначительным событием, справиться с которым вполне могут местные власти (Wilimann, 1894, 2475). Однако попытки правителя Самарии Аполлония, которому, по-видимому, в это время подчинялась Иудея, и сатрапа Келесирии Сирона разбить Иуду не удались. И тогда пришлось вмешаться центральному правительству. Против восставших была направлена армия во главе с Лисием, тогдашним всемогущим приближенным Антиоха. Но и эта армия была разбита в битве при Бет-Цуре, после чего Лисий вступил в переговоры с Иудой. Ему, видимо, удалось убедить Антиоха в необходимости пойти на уступки, и тот направил иудеям свой рескрипт, согласно которому отменялись прежние запреты и восстанавливалась свобода иудейского культа. Однако посредником между царем и иудеями определялся все тот же Менелай, что подтверждало его власть в Иудее и, следовательно, господство "эллинистов" (I Мас., 2–4; II Мас., 8–11; Ios. Ant. Iud., XII, 6, 1–7, 4). Последнее обстоятельство не могло удовлетворить повстанцев, и борьба продолжалась. Противником Иуды снова выступил Лисий, но уже в новом качестве.
Восстание в Иудее было не единственным в державе Селевкидов. Еще раньше произошло восстание в Тарсе и Малле, т. е. в той части Киликии, которая еще оставалась под властью Селевкидов. Причиной восстания была передача этих городов во власть наложницы Антиоха Антиохиде. Таких решений правители городов очень боялись (Бикерман, 1985, 144–145), т. к. это означало практическое лишение их полисных преимуществ. Восстание было столь грозным, что сам Антиох направился на его подавление (II Мас., 4, 30).
В 168 г. до н. э. Антиох подавлял восстание в финикийском Арваде, после чего этот город на несколько лет потерял право чеканить свою монету (WiII, 1967, 286). Все эти выступления подорвали силу государства Селевкидов, а вынужденный уход из Египта показал невозможность восстановления этой силы на западе. И чтобы возродить увядший в ходе восстаний и дипломатических поражений престиж династии и восстановить реальную власть на востоке, Антиох задумал повторить восточный поход своего отца. Тщательно подготовившись, он в 165 г. до н. э. выступил с войском, оставив Лисия правителем западной части своего царства и опекуном своего восьмилетнего сына Антиоха (I Мас., 3, 31–33; Арр. Syr., 45). Однако незадолго до смерти, случившейся во время похода, Антиох IV по каким-то причинам изменил свое решение и назначил опекуном Антиоха другого своего приближенного — Филиппа. Эта новость застала Лисия во время новой кампании против Иуды Маккавея.
После победы при Бет-Цуре Иуда сумел захватить Иерусалим. Были проведены специальные обряды по очищению храма, и там возобновился культ Йахве. "Эллинисты" бежали в Идумею. Только Акра с селевкидским гарнизоном еще оставалась недоступной. И через некоторое время Иуда попытался взять ее штурмом. Это ему не удалось, но Лисий, фактически встав во главе государства, понял, что договориться с этим человеком невозможно и двинулся в Иудею с новой армией, в которой находился и малолетний царь. По-видимому, ничего противопоставить этой армии Иуда не мог, и Лисий вскоре осадил Иерусалим. Положение осажденных было безнадежным. Но именно в это время Лисий узнал о смерти Антиоха и назначении юному царю нового опекуна. Филипп, прекратив поход, с телом умершего царя возвращался в Антиохию. В этих условиях Лисий не мог позволить себе воевать в Палестине. Он предпочел заключить с восставшими мир. От имени Антиоха V были составлены два письма: одно Лисию, другое иудеям, в которых возвращались все привилегии общины, включая полное восстановление старого библейского закона. При этом, чтобы успокоить страсти, Менелай был казнен, но первосвященником был назначен другой "эллинист" — Алким (его еврейское имя — Иоаким). Гарнизон в Акре был сохранен, а стены Иерусалима разрушены. Это был, конечно, компромисс, но компромисс, чрезвычайно выгодный иудеям. В Иудее на какое-то время воцарился мир (I Мас., 6, 17–61; II Мас., 11, 1—12, 1).
Однако когда Лисий со своей армией вернулся в Сирию, Антиохия уже была занята Филиппом, и Лисию пришлось брать город штурмом. Филипп бежал, после чего Лисий утвердил свою власть как опекун девятилетнего Антиоха V (I Мас., 6, 63; Ios. Ant. Iud., XII, 9, 2, 6–7). Но Антиоху спокойно царствовать, а Лисию править не пришлось. Свои права на престол предъявил сын Селевка IV Деметрий, все еще находившийся в Риме в качестве заложника. Он попытался добиться от римского сената признания своих прав на трон или, по крайней мере, освобождения. Но сенат, посчитав, что ребенок на троне выгоднее Риму, отказал Деметрию, и тот после двукратной попытки добиться разрешения на отъезд бежал на Восток. Бегство произошло подозрительно легко, так что можно думать, что какая-то часть римских правящих кругов была в нем заинтересована (WiII, 1967, 307). Это подозрение еще более укрепляется, если учесть, что бежать из Рима Деметрию посоветовал Полибий. Полибий сам в это время находился в Риме в качестве заложника и там сблизился с кругом