и и адреса повели к аресту ряда лиц, с которыми только что виделся Рыков. Арест их если и мешал подготовке конференции, то, с другой стороны, облегчал работу другим посланным – Шварцу и Бреславу, которые считались чистыми ленинцами и из которых первый был по своему прошлому еще и экспроприатор.
Шварц, пользуясь своими старыми связями, объехал Урал, посетил Екатеринбург, Уфу, Екатеринослав, Баку, Тифлис[96]. Он созывал сходки, делал доклады о положении партийных дел, предлагал выбрать русскую Организационную комиссию по избранию делегатов на конференцию и сумел организовать эту комиссию. В нее вошли представители от Петербурга, Москвы, Екатеринбурга, Екатеринослава, Баку и Тифлиса. В сентябре комиссия собралась в Баку, выработала обращение к местным организациям и объявила себя не только органом по подготовке конференции, но и временным руководящим органом партии в России. Комиссия выбрала своим представителем в Заграничный центр Орджоникидзе, потребовав его немедленного отъезда за границу, и затем члены комиссии, разъехавшись, начали проводить выборы делегатов на конференцию, строго придерживаясь данного Лениным указания, чтобы делегаты являлись большевиками ленинского направления.
Агенты Ленина не стеснялись в средствах, дабы добиться желаемых результатов. Так, Бреслав в Москве являлся обычно к рабочим с уже готовыми резолюциями и только спрашивал рабочих, согласны ли они или нет. Никаких обсуждений обычно не было. Он действовал настолько беззастенчиво, что, не дождавшись дня выборов от Москвы, телеграфировал об их результатах за границу, а между тем сам был арестован со всеми выборщиками 29 октября, не успев в действительности даже произвести выборы. Не более чистоплотно работали и другие члены Организационной комиссии, к которым присоединился бежавший из Нарымского края фанатичный поклонник Ленина Голощекин (Филипп), сумевший в короткий срок наладить в Москве разбитую партийную работу, которая, впрочем, вскоре опять была прекращена арестами. Членам комиссии помогали в их делах и не входившие в ее состав, но присылавшиеся от Ленина агенты, которые вели энергичную пропаганду за подбор делегатов-ленинцев. Несмотря на то что Департамент полиции был хорошо осведомлен о работе ленинских агентов, они сумели отправить на конференцию до 10 делегатов, которые порознь пробирались за границу при помощи контрабандных путей в конце 1911 года.
В конце года Ленин нанес новый сильный удар своим противникам за границей. По его поручению Радомысльский захватил в ноябре сперва типографию центрального органа, затем экспедицию и, наконец, самое издание «Социал-демократа».
XIII
«Общепартийная» ленинская конференция в Праге в январе 1912 года и ее постановления. – Новый Центральный комитет и его работа. Взгляды Ленина и его переезд в Прагу. – Борьба против Ленина. – Парижское совещание и Венская конференция противников Ленина. – Работа по связи с Государственной думой. – Борьба в думской фракции; «шестерка» и «семерка». – Совещание Центрального комитета в конце года, или так называемое Февральское совещание 1913 года, и его резолюции
Созванная Лениным «Общепартийная» конференция начала свои заседания в Праге 6 (19) января 1912 года. В ней участвовало 18 человек, из которых 14 были делегированы от имперских организаций[97], а четверо – Ленин, Розенфельд, Семашко и Таршис – явились представителями заграничных правящих верхов партии. Из 14 делегатов из России 8 были рабочие, из которых двое прошли школу в Лонжюмо, остальные интеллигенты. В числе последних считался также Радомысльский, которого снабдили мандатом из Москвы. По направлению съезд являлся ярко большевистским. Только двое делегатов, от Киева и Екатеринослава, считались меньшевиками. Среди участников двое были секретными сотрудниками политической полиции[98].
Конференция постановила считать себя «Общепартийной» конференцией РСДРП, имела 23 заседания и обсудила следующие вопросы.
О положении партийных работ по местам, которое было признано весьма плачевным, что было обусловлено систематическими обысками и арестами, Ленин внес предложение: ликвидировать все остатки нелегальных партийных организаций и сосредоточить работу исключительно в сфере «легальных возможностей», выбрав для руководства ею верховный орган, который проводил бы на местах свои взгляды через особых уполномоченных. Это предложение было отвергнуто всеми остальными участниками конференции, которая постановила: продолжать подпольную работу, стараться широко использовать все возможности с целью создания во всех легальных организациях ячеек и групп, которые могли бы служить базой для дальнейшего строительства партии.
Был обсужден вопрос об отношениях с национальными и другими партийными организациями, причем оказалось, что руководители социал-демократии Польши и Литвы в ответ на приглашение прислали письмо, в котором упрекали большевиков за развал партии, не считали конференцию общепартийной, предлагали созвать именно такую и на участие в ней давали свое согласие.
Приблизительно в то же самое время прислали в ответ латыши и бундовцы. «Впередовцы» прислали два письма, в одном из которых заявляли, что не признают конференцию общепартийной и могут прислать делегата лишь для информации о том, что делается на конференции. Плеханов не согласился приехать по тем же мотивам, Горький же объяснил невозможность приехать нежеланием провалить конспиративность конференции.
Было постановлено: оказать партийную помощь голодающим в России; для помощи эмиграции образовать особую комиссию; всех ликвидаторов считать вне партии; лишить субсидии «Правду», издаваемую Троцким.
Конференция заслушала доклад о работе в III Государственной думе, признала непригодность внесенных в Думу законопроектов о страховании рабочих и подтвердила необходимость согласованной работы при выборной кампании в IV Думу с целью проведения желательных кандидатов. Постановили: вести выборы в первой стадии самостоятельно, при перебаллотировках же блокироваться, но только с партиями не правее кадетов.
Конференция выбрала новый Центральный комитет, в который вошли Ульянов (Ленин), Радомысльский (Зиновьев), Голощекин (Филипп), Шварцман (Виктор), Роман Малиновский (Константин), Сурен Спандарян (Тимофей) и Орджоникидзе (Серго). Первые двое должны были остаться за границей, все же остальные – ехать в Россию в качестве Русской коллегии Центрального комитета. В предвидении неизбежных арестов конференция дала право ЦК пополнять в таком случае свой состав немедленной кооптацией недостающих членов.
Избранный комитет должен был принять в свое распоряжение общепартийные деньги, которые решено было получить от моральных держателей, а также редакцию и типографию партийного органа.
Обсудив еще несколько незначительных вопросов, конференция завершила работу, после чего Ленин произнес речь, в которой выразил радость по поводу того, что дожил до момента, когда рабочие настолько выросли, что смогли явиться на настоящую конференцию и своими силами разрешить ряд вопросов первостепенной важности.
Желание Ленина сбылось. Его организация во главе с ним самим была легализована в качестве центра, руководящего партией. И деньги, и центральные партийные органы переходили в руки ближайших ему лиц, над которыми его влияние было бесспорно и безгранично.
Новый Центральный комитет начал свою деятельность немедленно после избрания, даже не дожидаясь окончания конференции. На первых же заседаниях его были приняты следующие решения. Ленину, Радомысльскому и Розенфельду было поручено издать извещение о состоявшейся конференции и ее постановлениях с призывом к объединению и общей работе. Выбрана редакция центрального органа «Социал-демократ» и «Рабочей газеты» в составе Ленина, Радомысльского и Розенфельда. Избраны представители в Международное социалистическое бюро – Ленин и Плеханов. Голощекину, Орджоникидзе и Роману Малиновскому было поручено заняться переправкой делегатов в Россию и наблюдать за тем, чтобы по разным областям были сделаны доклады о результатах конференции. Спандаряну, Таршису и члену Государственной думы Полетаеву поручено было переговорить с держателями партийных денег о выдаче их новому Центральному комитету. Кооптированы в Центральный комитет были Джугашвили и Белостоцкий.
ДЖУГАШВИЛИ Иосиф Виссарионович (Коба, Сталин), из крестьян Тифлисской губернии, был одно время бухгалтером. В 1908 году был выслан за партийную работу под гласный надзор полиции на два года в Вологодскую губернию, откуда скрылся. Будучи затем арестован, был вновь сослан в 1912 году и скрылся вторично. В том же году летом вновь был арестован и сослан в Нарымский край на три года, откуда бежал той же осенью.
БЕЛОСТОЦКИЙ Иван Степанович, крестьянин Таганрогского округа, родился в 1882 году. В 1904 году работал в партийной организации в Николаеве, где и был арестован. В 1912 году работал в партийном направлении в Обществе рабочих по обработке металлов города Тулы и Тульской губернии. Проходил курс в школе в Лонжюмо, по возвращении из которой был привлечен к дознанию в Туле и в январе 1913 года сослан в Архангельскую губернию под гласный надзор полиции на три года.
Составлен был список кандидатур для кооптации в Центральный комитет. Были намечены: Бубнов, Смирнов и Калинин, а также некие Сурен и Зельма.
БУБНОВ Сергей Андреевич (Химик, Сергей Иванович, Яков), из мещан, бывший студент Московского университета. Работал в Москве, где был одно время агентом Центрального комитета. Арестовывался в 1907, 1910 и 1913 годах.
СМИРНОВ Александр Петрович (Фома, Цветков), из крестьян Тверской губернии. В 1899 году за революционную работу привлекался к дознанию в Петербурге и состоял под надзором полиции в течение года в Нижнем Новгороде, после чего ему воспрещено было жительство в столицах до распоряжения. В 1903 году работал в Тверской организации, осенью был арестован, но дознание о нем было прекращено. Продолжая затем работать в Твери, Смирнов был намечен к аресту в 1905 году, но успел скрыться. В 1910 году работал уже в Московской организации, где входил в состав местного руководящего коллектива и считался одним из опытнейших пропагандистов и агитаторов. Арестованный в декабре того же года на сходке местного коллектива, был выслан в Нарымский край на три года.