Тогда детективы предположили, что знакомство жертвы с убийцей произошло не в баре, а на улице в ходе спонтанно завязавшейся беседы. В принципе, почему бы нет? Но в таком случае преступник должен был где-то разжиться спиртным, поскольку Модеста была крепко пьяна, а в окрестных барах её никто не видел. Однако, спиртного или бутылки из-под него на месте убийства не оказалось, что можно было объяснить предусмотрительностью преступника, унёсшего его с собою. В попытках отыскать магазин, в который заходила Модеста Фримен в сопровождении мужчины или в одиночку — это было не самым главным в тот момент времени — детективы «прошерстили» магазины в районе Саус-энд (South end), но никаких зацепок не обнаружили.
В первые дни после обнаружения тела проверялся и сожитель Модесты, но на его счастье у мужчины оказалось непробиваемое alibi. Вторую половину дня 12 октября он провёл в обществе большого количества людей, зафиксировавших его безотлучное пребывание на большом удалении от Тремонт-стрит. В частности, в многочисленном обществе родственников он съездил в местную тюрьму на свидание с братом, а затем отправился на празднование дня рождения другого родственника. Очень заманчивым представлялось доказать, что мужчина незаметно скрылся с вечеринки и тем самым получил возможность в ночь на 13 число свести счёты с Модестой, но не тут-то было! Оказалось, что энергичный мужчина свёл короткое знакомство с дамочкой, находившейся в активном поиске нового друга, и провёл с нею часть ночи, а потом под утро в её обществе приехал к её сестре. Опровергнуть это alibi полиции не удалось, хотя в этом направлении усилия предпринимались энергичные.
Подверглись проверке знакомые Модесты Фримен по местам её прежних работ и проживания. Детективов интересовали возможные связи женщины и, хотя полицейским удалось составить и проверить список интимных друзей убитой женщины, преступника среди них не оказалось.
По всему получалось, что Модеста стала жертвой человека, с которым познакомилась незадолго до собственной гибели. Поиск случайного знакомого представлялся делом если не безнадёжным, то крайне непростым. Никто не видел расправы над женщиной, никто не видел её в обществе неизвестного незадолго до гибели, никто не видел подозрительного мужчину рядом с местом преступления до или после убийства.
Конечно, у правоохранителей теплилась надежда на появление ценного свидетеля, подобного Вайолет Приоле, случайно увидевшей труп через окно. Имелся шанс обнаружить важную улику, скажем, отпечаток неизвестного пальца или мазок чужой крови в результате обработки криминалистами зафиксированных на месте преступления следов. Но минули дни, потом недели, а никаких свидетелей и ценных улик так и не появилось.
Дело превратилось в «висяк» или «глухаря», если пользоваться неформальной отечественной терминологией. Именно так называют в России расследования, зашедшие в тупик и не имеющие шансов на раскрытие. Во всяком случае, на скорое раскрытие! Если расследование таких преступлений в какой-то момент и сдвигается вдруг с мёртвой точки, то не благодаря, а скорее вопреки законам детективного жанра.
Вдумчивый читатель может задаться вполне оправданным вопросом: почему история убийства Модесты Фримен вообще попала в эту книгу? Ведь по очень многим важным критериям это преступление никак не соответствует тем убийствам, что имели место в Бостоне летом 1962 г. В самом деле, во всех, описанных ранее убийствах, жертвами становились женщины белой расы, а Модеста Фримен — негритянка. Все предыдущие жертвы имели преклонный возраст, самой молодой из них — Анне Слесерс — исполнилось на момент гибели 56 лет. Модеста Фримен была почти на 20 лет младше (37 лет на момент убийства). А ведь раса и возраст относятся к важнейшим элементам «диапазона приемлемости», определеяющим привлекательность жертвы в глазах сексуального преступника. Отмеченных несовпадений достаточно для того, чтобы усомниться в том, что убийства Модесты Фримен и пяти пожилых женщин летом 1962 г. совершены одним и тем же лицом.
Именно так и рассуждали работники окружной прокуратуры и сотрудники полиции Бостона, занятые распутыванием этой головоломки. И логика их была не только оправданна, но и непоколебима, поскольку основывалась эта логика на большом профессиональном опыте. Подобная точка зрения господствовала довольно долго, как минимум, 4 года. Поэтому если кому-то из читателей попадётся в руки вышедшая в 1966 г. книга Джеролда Франка (Gerold Frank) «Бостонский Душитель» («The Boston Strangler»), своего рода первая энциклопедия, посвященная этому расследованию, то такой читатель не без удивления сделает любопытное открытие: упоминаний убийства Модесты Фримен в этой книге не окажется. Причём сам факт совершения этого преступления не будет большой тайной — об этом преступлении осенью 1962 г. напишут газеты и расскажут по местному телевидению — но никто не станет связывать произошедшее на Тремонт-стрит с летними убийствами белых пожилых женщин.
И эта точка зрения, оправданная во всех отношениях, будет господствовать несколько лет.
5 декабря 1962 г. Убийство Софи Кларк
К началу зимы 1962 г. тот страх перед таинственным душителем, что жители Бостона испытали минувшим летом, отступил. И казалось, насовсем. Новые разнообразные события заслонили пережитое и притушили травмирующие воспоминания горожан.
1 октября вышел в прокат и быстро стал хитом киносезона первый фильм с агентом 007.
На протяжении всего 1962 г. Фрэнк Синатра радовал своих многочисленных поклонников новыми концертами и пластинками. В том году он выпустил аж 7 новых альбомов и сборников — это был рекорд его творческой активности за всю весьма долгую жизнь, не превзойдённый ни до, ни после.
Во второй половине октября Америка пережила шокировавший всех «Карибский кризис». 22 октября Президент страны Джон Ф. Кеннеди выступил с телевизионным обращением к нации, в котором сообщил о введении морского карантина в зоне 500 миль вокруг Кубы. Затем последовала полная драматизма неделя, увенчавшаяся 28 октября мирным разрешением т.н. «Кубинского кризиса». Американские власти в присущей им демагогической манере заявили об очередной победе своей «дипломатии принуждения», однако, «победителям» пришлось дать правительству Фиделя Кастро гарантии невмешательства во внутрикубинские дела и в обмен на вывод советских ракет с острова Свободы вывести собственные баллистические ракеты «Юпитер» с территории Турции.
Летняя серия убийств пожилых женщин в Бостоне, казалось, прервалась окончательно. Расследования этих преступлений продолжались силами отдельных полицейских групп, действовавших хотя и в контакте друг с другом, но без жёсткой подчиненности. Ещё раз подчеркнём, что трагическая гибель Модесты Фримен в середине октября не связывалась с летними событиями и потому никак не сказалась на умонастроениях горожан. Хотя пресса называла преступника «Phantom», детективы отнюдь не были уверены, что ищут одного человека, склоняясь к мысли, что убийства совершены разными и притом не связанными друг с другом лицами.
В конце ноября 1962 г. Эдмунд МакНамара, выступая на заседании городского совета, заявил, что с мифическим «Фантомом» или «Душителем» — как иногда называли таинственного преступника некоторые журналисты — могут быть связаны 3, максимум 4 преступления, и добавил, что это отнюдь не главная криминальная проблема Бостона.
Поясняя свою мысль, начальник полиции сообщил членам совета, что сравнительно малонаселенный Бостон9 входит в тройку самых криминальных мест Америки, не уступая таким городам, как Нью-Йорк и Чикаго. На протяжении 1962 г. территория 4-го полицейского участка, относящаяся к бостонскому району Саус-энд, трижды занимала 1 место в еженедельном рейтинге США по абсолютному количеству тяжких преступлений. Шокирующее заявление МакНамары вызвало у некоторых членов городской администрации крайнее раздражение, начальника полиции обвинили в необъективности и сгущении красок. Вообще же к этому времени его отношения с городским руководством были уже в значительной степени подпорчены. Пройдёт совсем немного времени и с подачи членов городского совета начнётся та самая мутная коррупционная история, о которой рассказывалось в главе, посвященной Эдмунду МакНамаре.
Убийства женщин в Бостоне посредством удушением в первой половине 1960-х гг обычно связывают с преступником, условно называемым сегодня"Бостонским Душителем». Название города всегда присутствует в прозвище, дабы отличать этого преступника от «Хиллсайдских душителей», «Рочестерского Душителя» и иных негодяев, действовавших в схожей манере. Однако данное прозвище укоренилось отнюдь не сразу — на протяжении нескольких лет таинственного душителя журналисты называли «Фантомом», подчеркивая тем самым его призрачность и неуловимость. На фотографии можно видеть газетный заголовок: «Фантом-Душитель внушает Бостону растущий ужас».
Начало зимы 1962 г. оказалось типичным для атлантического побережья США: температура немногим выше нуля, постоянный умеренно сильный ветер, снегопады, переходящие в дождь и наоборот. Именно такой и была вторая половина дня 5 декабря, когда 20-летняя Глория Тодд (Gloria Todd) оказалась вынуждена спешить домой под промозглым дождём, то почти стихавшим, то начинавшим сыпать с неба ледяной крупой. Глория, обучавшаяся в Институте медицинских технологий им. Карнеги, проживала в доме №315 по Хантингтон авеню (Huntington avenue). Вместе с сокурсницами Одри Адамс (Audri Adams) и Софи Кларк (Sophie Clark) она занимала довольно просторную квартиру из 3 комнат, расположенную на 4 этаже 5-этажного здания, под номером 4-С. Глория и Одри проживали в спальнях направо и налево от входной двери, разделенных коридором, а Софи обосновалась в просторной гостиной.
Студентки жили дружно и весело, аренда выходила на троих совсем недорогой, а комфорта было много больше, чем в кампусе. Все трое учились очень хорошо, были в числе самых успевающих студенток, но время находили не только на учёбу, но и на отдых. По вечерам Глория и Одри приходили в гостиную Софи, совмещенную с кухней, там занимались стряпнёй, болтали, варили грог, его же и пили. Среда, 5 декабря, обещала быть ничуть не хуже или лучше других дней того года.