Патрисия Биссетт.
Речь идёт о совершенно неуправляемых нервных импульсах, убийца сам не свой и не находит себе места. Будучи не в силах выносить эту психологическую пытку, убийца начинает принимать меры, призванные ускорить обнаружение тела, и зачастую сам начинает поиски жертвы. Например, преступник начинает обзванивать знакомых убитого и расспрашивать о том, когда они в последний раз видели или слышали жертву и т. п. Нередко именно преступник начинает организовывать поиски и находится в их эпицентре. И очень часто труп находит либо сам убийца, либо кто-то, кого он попросил искать пропавшего в указанном месте.
Ещё раз подчеркнём, что написанное выше относится к случаям убийств, при которых жертва и убийца имели крепкую психологическую связь при жизни. В большинстве случаев умышленных убийств при отсутствии психологической связи между жертвой и убийцей первая окажется для последнего всего лишь не представляющим интереса мусором.12
В контексте всего, сказанного выше, нельзя не признать подозрительности поведения любовника Патрисии Биссетт. Именно он поднял тревогу по причине её отсутствия на рабочем месте, именно он обнаружил тело и, судя по всему, именно он являлся отцом ребёнка, которого носила убитая.
Подозрения в отношении этого человека ещё более окрепли после того, как в ходе допроса он признал встречу с Патрисией днём 30 декабря. По его словам, в тот день он провёл в обществе Пэтси чуть более 2 часов и покинул квартиру примерно в 14:15, т.е. буквально накануне убийства. Мог ли любовник немного задержаться? Или вернуться чуть позднее, чтобы расправиться со ставшей обременительной любовницей?
Мужчина отрицал свою осведомленность о беременности Патрисии, а также доказывал, что не имел возможности вернуться в квартиру в доме №515 вечером 30 декабря. По его словам, он имел alibi, которое могли подтвердить независимо друг от друга несколько человек. После возвращения домой он вместе с супругой отправился в гости, где провёл примерно 4 часа.
Одна из многих газетных заметок, посвященных убийству Патрисии Биссет. В начале 1963 г об этом преступлении писали все местные газеты и трубили все радиостанции.
Всё время в интервале с 15 до 21 часа он находился в обществе различных людей и не имел возможности отлучиться надолго.
Сложно сказать, как бы события стали развиваться дальше, но следствие получило серьёзное доказательство правдивости его слов. Был найден свидетель, некий Кристиан ван Олст (Christian van Olst), проживавший в соседнем доме №509, который заявил, что видел Патрисию Биссетт в 15:30 30 декабря. По его словам, молодая женщина пришла в прачечную, расположенную в цокольном этаже дома №509 с сумкой грязного белья. Патрисия была лучезарна и напевала какую-то песенку. В том, что это была она, свидетель не сомневался, поскольку неоднократно сталкивался с нею прежде. По словам Кристиана, спустя час, т.е. в 16:30, он вновь спустился в прачечную и обратил внимание, что машина, стиравшая бельё Патрисии, пуста. Если считать, что один цикл обычной стирки занимает около 40 минут, и до его окончания бельё вытащить из машины невозможно, то получалось, что примерно в 16:00—16:15 Патрисия была всё ещё жива. Этот расчёт отлично соответствовал результатам судмедэкспертизы.
Стираное бельё было найдено в квартире Патрисии сложенным, но не выглаженным. Кроме того, убитая была найдена не в верхней одежде, а в пижаме. Принимая во внимание, что на манипуляции с бельём, принесенным из прачечной, и переодевание Патрисии следовало затратить некоторое время, время начала нападения следовало отнести к 16:30 или даже чуть позже. В это время её любовник находился в гостях в обществе жены и ещё 6 человек, где и оставался до 20 часов с минутами.
По всему получалось, что Патрисию он убить не мог.
Узнав это, полицейские, должно быть, заскрипели зубами! Ещё бы, в лице женатого любовника они теряли отличного подозреваемого!
С чем же оставалось следствие после того, как отводился самый перспективный подозреваемый? Имелись ли у детективов основания связывать убийство Патрисии Биссетт с летними преступлениями в отношении пожилых женщин и случаями убийств Модесты Фримен и Софи Кларк? Следует признать, что оснований для этого не существовало: летом погибали женщины, которые годились Патрисии Биссетт в матери и даже бабушки, последние же две жертвы являлись чернокожими. Модеста Фримен была жестоко избита, да так, что оказались выбиты зубы, нос и нижняя челюсть, а в отношении Софи Кларк и Патрисии Биссетт насилие было минимально.
Единственный значимый поведенческий признак, который действительно объединял некоторые убийства (не все!) — это использование убийцей в качестве гарроты нескольких предметов. То есть в некоторые случаях преступник поверх чулка, которым осуществлял душение, повязывал другой предмет женского туалета — второй чулок, бюстгальтер, юбку… Манера интересная, конечно, не то чтобы типичная. Но насколько уникальной она является? Могут ли разные преступники независимо друг от друга прийти к мысли действовать таким вот образом?
От ответа на данный вопрос в значительной степени зависел результат проводимых расследований.
8 января 1963 г. Защита МакНамары
Новый 1963 год начался в Бостоне нервозно. И поспособствовали этому местные журналисты.
Убийства Модесты Фримен в октябре и Софи Кларк в начале декабря предшествующего года хотя и были отмечены прессой, но никакого ажиотажа не вызвали. Это были чернокожие женщины, и белое большинство Массачусетса к сообщениям об их гибели отнеслось индифферентно. Но вот с Патрисией Бисетт ситуация была принципиально иной — эта девушка была белой и притом во всех отношениях положительной: не бродяжка, не алкоголичка, не проститутка.
В этой связи важно пояснить, что Бостон начала 1960-х гг. — это город с большой германо-ирландской диаспорой и выраженными католическими пристрастиями. Католическая религиозность довольно любопытна в том отношении, что общественная мораль грех допускает, вот только его не следует выставлять напоказ и потом надо обязательно каяться. Может показаться удивительным, но в Бостоне того времени невозможно было купить порнографию. То есть имелись во множестве проститутки, существовали места, где с ними можно было свести короткое знакомство, но вот магазинов, в которых свободно продавалась бы порнография, не существовало. И дело тут даже не в нарушении закона — тотализаторы тоже были незаконны, но существовали во множестве! — а в нетерпимой реакции чопорного общества. Чтобы раздобыть фотоснимки или книги фривольного содержания, надо было выехать в Кембридж, город-спутник Бостона, в котором располагался известный университет. В Кебридже с порнографией было попроще, чем в Бостоне, там она тоже была формально запрещена, но продавалась в больших количествах, и места её распространения были хорошо известны любителям такого сорта продукции.
Поэтому убийство чернокожих женщины, находившихся на периферии общества, воспринималось жителями Бостона без особых эмоций. Массовое сознание относилось к ним как представителям маргинализированной прослойки, считая их по умолчанию либо проститутками, либо алкоголичками, либо просто разведенными малопочтенными женщинами, ведущими неподобающий образ жизни. Другое дело милая, красивая, обаятельная Патрисия Биссетт! Правда, последняя тоже вела весьма неподобающий образ жизни, но об этом полиция никому не сообщала, история сексуальной связи предприимчивой белой секретарши с замужним боссом долгие годы оставалась в зоне тотального умолчания.
Неудивительно поэтому, что в первые дни нового 1963 г. бостонская пресса стала закипать.
Ситуация ещё более осложнилась после того, как вечером 5 января стало известно о новой жертве таинственного душителя. Теперь была задушена привлекательная и очень юная Даниела Мария Сондерс (Daniela Maria Saunders). Чернокожая 16-летняя школьница проживала в доме №17 по Элм-Хилл парк (17 Elm Hill park) в том самом районе Роксбари, что упоминался уже на страницах этой книги.
Одежда её была в беспорядке, на шее были хорошо различимы следы ногтей и пальцев, кроме того, для душения девушки был использован её шарф. Девушка отчаянно сопротивлялась, на что указывали обломанные ногти на её руках.
Даниела Сондерс была отнесена к жертвам «Фантома» по умолчанию. То, что обстоятельства убийства девушки сильно отличались от отмеченных в других эпизодах деталей, да и сама жертва не походила на потерпевших в других случаях женщин, журналистов ничуть не смутило. Они ничего не понимали в криминалистической аналитике и мыслили шаблонно — что ж, это хорошо узнаваемо и по сегодняшним реалиям!
На этот раз афроамериканская община отреагировала очень резко. Видимо, в цветном сообществе уже появился некоторый градус раздражения, логику которого можно свести к следующей формуле: «когда убивают чёрных, властям всё равно, но вот если убьют белую, то непременно поднимется истерика». Нельзя не согласиться, что определенная доля правды в такой оценке и впрямь существовала: бостонская пресса действительно была предвзята и реагировала на убийства белых куда острее, чем цветных. Вместе с тем, нельзя не отметить того, что убийство Даниелы Сондерс вряд ли могло явиться делом рук таинственного «Фантома». Даже в тех нескольких строчках, что посвящены ему выше, несложно отметить радикальное несоответствие поведения убийцы Сондерс тем деталям, что видели мы в предыдущих преступлениях. Прежде всего, речь идёт об очень юном возрасте жертвы, которая оказалась намного моложе всех, задушенных ранее девушек и женщин.
Отто Сноуден, один из лидеров чернокожей общины Бостона, эмоционально и пафосно рассказывает явившимся на митинг активистам движения за равные гражданские права о безразличии городских властей к судьбам цветных горожан. Фотография сделана 7 февраля 1963 г.
Во-вторых, Сондерс была убита на улице, в то время как «Фантом» нападал в жилых помещениях (Напомним, что Модеста Фримен, чьё тело также было найдено на улице, жертвой «Фантома» — Душителя в то время не считалась!). Наконец, наличие защитных ран также указывало на нападение человека сравнительно неопытного и слабосильного. Ни одна из тех жертв, что пресса приписывала «Фантому», защитных повреждений не имела.