Но эти детали никого из обывателей не интересовали. Да строго говоря, они в тот момент ещё и не были известны.
6 и 7 января 1963 г. прошли митинги, устроенные лидерами афроамериканской общины Эдвардом Бруком (Edward Brook), Фрэнсисом Лaлли (Francis Joseph Lally), супругами Отто и Мюриэл Сноуденами (Otto Phillip Snowden, Muriel Sutherland Snowden). Последние ещё в 1949 г. создали и с тех пор возглавляли бостонский «Фридом хаус», афроамериканскую организацию, ставившую перед собой задачу социализации цветных в американском обществе. Отто Сноуден, являвшийся ветераном Второй Мировой войны, был очень популярен среди всех слоёв в Роксбари, достаточно сказать, что в 1950-гг. он совместно с еврейской общиной умудрился создать общество по дошкольному воспитанию еврейских и негритянских детишек, что следовало признать беспримерной для Америки тех лет инициативой13.
На упомянутых митингах открыто прозвучали утверждения о существовании в Бостоне убийцы-душителя, ведущего охоту на женщин. При этом городские власти обвинялись в бездействии, замалчивании проблемы и безразличии к безопасности цветного населения. Дескать, «белая» пресса бьёт в набат, когда убивают белых, но остаётся совершенно равнодушна в тех случаях, когда гибнут цветные.
Упомянутые митинги не могли не привлечь внимания городской администрации. Дело грозило массовыми протестами и всеми связанными с ними последствиями. Паника, охватившая город в начале осени минувшего года, грозила вернуться и на этот раз воцариться надолго. При этом аккомпанементом ей могли стать беспорядки на почве застарелых расовых конфликтов.
От властей требовалось сделать что-то, что успокоило бы горожан. Что можно было придумать? Самое очевидное и, наверное, разумное — дать слово главному полицейскому, чтобы тот развеял страхи и рассказал о непременной победе сил охраны правопорядка над таинственным злом.
8 января Эдмунд МакНамара собрал большую пресс-конференцию, во время которой рассказал о ходе расследования убийств, приписываемых «Фантому». Рассказ получился ярким и даже, можно сказать, эмоциональным. Прежде всего, шеф полиции Бостона подчеркнул, что нет оснований считать убийства женщин, совершенные посредством удушения за период с лета 1962 г., связанными между собой, и уточнил, что эти преступления расследуются раздельно.
Фотография митинга черной общины Бостона, проведенного вечером 6 февраля 1963 г для демонстрации озабоченности цветного населения пассивностью властей в борьбе с разгулом преступности против небелых жителей города.
Затем он привёл кое-какие цифры, призванные проиллюстрировать то напряжение, с которым ведётся работа по раскрытию упомянутых преступлений. Так, по словам Эдмунда МакНамары, общее число подозреваемых, проверенных в ходе расследований, превысило 400 человек, для каждого из них устанавливалось и дотошно изучалось alibi на время совершения каждого убийства. Помимо этого, поголовной проверке подверглись все лица, состоявшие на учёте в Центре лечения сексуально опасных лиц (Center for the of sexually dangerous persons) в городе Бриджуотер.14 Детективы проверили на возможную причастность к убийствам лиц, осужденных ранее за преступления на сексуальной почве. Таковых в Массачусетсе в то время насчитывалось около 5 тыс. человек. Говоря о колоссальной работе по изобличению преступников, проводимой органами власти, шеф полиции сообщил о согласовании выделения бюджетных денег на выплату премии тому, кто сообщит информацию, способную привести к разоблачению преступника. Речь шла о 5 тыс.$, которые планировалось выплатить из городской казны.15
Продолжая свой рассказ о невидимой миру работе детективов, Эдмунд МакНамара сказал то, чего, наверное, в другой обстановке ни за какие коврижки не сообщил бы прессе. Он заявил, что правоохранительные органы располагают частичным отпечатком каблука, пальцев и ладони, которые, по-видимому, связаны с преступником. Эти улики были выявлены при обследовании места убийства Иды Ирги. МакНамара сообщил, что с целью поиска соответствия было проведено сравнение отпечатка руки с более чем 500 тыс. отпечатков, имеющимися в распоряжении правоохранительных органов штата Массачусетс. За миновавшие со времени совершения преступления 4,5 месяца соответствий не выявлено, но работа эта, по уверению МакНамары, прекращена не будет. Шеф бостонской полиции бодро заверил присутствовавших, что возглавляемое им полицейское управление является по численности восьмым среди городских управлений США, и такая крупная организация не допустит торжества криминала.
Сказанное прозвучало оптимистично. Пресс-конференция Эдмунда МакНамары попала в репортажи ТВ и на страницы газет, став главной новостью дня.
Вожди местного негритянского движения в тот же день — точнее, вечер — прислали МакНамаре приглашение принять участие в запланированном на следующий день митинге в Роксбари. Это мероприятие действительно состоялось и собрало более 500 человек, но шеф полиции там благоразумно не появился. В конце концов, он не клоун и не фигляр с театральных подмостков, чтобы талдычить одно и то же по много раз. Официальное заявление было сделано, кому интересно — читайте!
Афроамериканцы очень обиделись на невнимание главного городского полицейского к их мероприятию и игнорирование переданного ему приглашения. Сейчас, наверное, ни один начальник полицейского департамента на территории США не посмел бы быть столь нетолерантным и неучтивым в отношении цветного меньшинства. Но во времена оны Америка была другой, и её полицейские — тоже.
Кстати, чтобы закончить рассказ о буднях бостонской полиции в январе 1963 г., сообщим, что через 12 дней после убийства Даниелы Сондерс человек, лишивший её жизни, был изобличен. Преступником оказался некий Дональд Моррис (Donald Morris), 15-летний школьник, пытавшийся ухаживать за Даниелой. Юноша проживал на Фоулер-стрит, на удалении примерно 1,2 км от дома убитой им девушки, это был невротик, росший без отца и имевший фамилию, отличную от фамилии матери. Отчужденный от всего мира интраверт убедил сам себя в том, что Даниела его тайно любит, когда же встреча с объективной реальностью разрушила эту иллюзию, Дональд не перенёс стресса. Своим неадекватным поведением он фактически выдал сам себя. Полиция понимала, что убийцу следует искать среди сверстников Даниелы, а потому розыск свёлся к методичному просеиванию круга друзей и приятелей.
На пресс-конференции 17 января детектив сержант Майкл Ковальски (Michael Kowalski) и специальный офицер Фредерик МакЛин (Fred McLean) рассказали журналистам о раскрытии преступления и даже устроили маленькое представление, показав, как именно Дональд Моррис осуществил душение. Убийца признался в содеянном матери, так что каких-то сомнений в его виновности ни у кого не возникло.
Т.о. интрига, связанная с трагической гибелью юной школьницы Даниелы Сондерс, разрешилась во второй декаде января 1963 г. В этом случае, как видим, удалось обойтись без «Фантома».
Самый нетерпеливый читатель может задаться вопросом, к чему весь этот долгий рассказ про митинги негров, неучтивость Эдмунда МакНамары и убийство Даниелы Сондерс, коли с самого начала было ясно, что последняя явно не может быть жертвой «Фантома»?
Вот тут мы подходим к самому главному.
Во второй и третьей декадах января 1963 г. в крупном бостонском таблоиде «The Boston Record American» стали публиковаться статьи, посвященные удушениям женщин, начавшимся летом предшествующего года. Газета, размещавшая на своих станицах эти материалы, являлась частью медиаимперии семьи Хёрст, задававшей тон американской журналистике с начала 20-го столетия. Ежедневно выходили 4—5 выпусков газеты, в которых материалы печатались с продолжениями и уточнениями, а репортёры в поисках свежей информации о происшествиях шныряли по всему городу и прилегающим округам. Это была «жёлтая пресса» в своём первородном естестве.
Заметки о Бостонском Душителе выходили за подписью двух женщин-журналисток — Лоретты МакЛохлин (Loretta McLaughlin) и Джин Коул (Jean Cole). Эти дамочки, первой из которых исполнилось на момент описываемых событий 34 года, а второй — 33, снискали себе известность тем, что несколькими годами ранее «расследовали» злоупотребления в домах престарелых на территории штата Массачусетс и для сбора информации устраивались сиделками в учреждения этого профиля. Сложно сказать, насколько компетентным было их расследование, но если считать, что работа журналиста заключается в том, чтобы вытаскивать на всеобщее обозрение грязное бельё и как можно дольше им трясти, то журналистами они являлись, видимо, неплохими.
Чем руководствовался редактор, давая им поручение подготовить цикл статей о «Фантоме», понять невозможно. Всё-таки, одно дело рассказывать читателям про жидкую манную кашу в богадельне и совсем другое — об убийствах на сексуальной почве. Женщины вообще вряд ли должны писать о девиантной психологии мужчин-преступников по той просто причине, что ввиду физиологических ограничений у них не может быть представления о движущей последними похоти. Тем не менее, МакЛохлин и Коул с энтузиазмом взялись писать о Душителе.
Обе дамочки верили в существование одного-единственного Убийцы-Душителя, а нежелание властей разделить эту точку зрения объясняли соображениями политической целесообразности. Дескать, политики не хотят будоражить горожан, а потому и руководство полиции ломает комедию… Обе журналистки довольно смутно представляли то явление, о котором писали; они, например, искренне верили в то, что таинственный «Фантом» непременно пожелает разделаться с ними. Дамочки не понимали, что в интересах этого преступника было бы как раз этого не делать, ведь благодаря их графоманским потугам он получил не только утешение собственного эго, но и доступ к информации, прежде скрытой от окружающих.
И это самое главное!