уда он начинал своё движение.
Ким Россмо.
Всё сказанное относится и к расположению мест, в которых преступник оставляет тела убитых (в том случае, если жертвы похищались). Убийца не может бесконечно долго разъезжать с трупом в багажнике, выбирая место «сброса», он должен найти баланс между стремлением избавиться от тела поскорее и необходимостью отвезти его подальше от дома.
Аналогичные рассуждения можно применить к иным местам, связанным с активностью серийного преступника, скажем, к таким, где он совершал неудачные попытки нападений, вёл слежку за потенциальными жертвами и был замечен, и т. п.
Ким Россмо начал работу в штате полиции Ванкувера в 1980 г в возрасте 21 года. В 1987 г он получил диплом магистра криминологии в канадском Университете Саймона Фрезера, а в октябре 1995 г защитил диссертацию на соискание степени доктора философии. Защита прошла в Школе криминологии Университета Саймона Фрезера (School of criminology Simon Fraser university). Диссертация имела говорящее название «Географическое профилирование: целевые образчики серийных убийц» («Geographic profiling: target patterns of serial murderers»)19. В ней объяснялся алгоритм построения «географического профиля» серийного преступника, делались обобщения, связанные с возможностью распространения этого метода для расследования не только многоэпизодных сексуальных преступлений, но и некоторых иных видов криминальной активности, объяснялась важная в рамках данного метода типология преступников по способу совершения посягательств («хищники», «бродяги», «эмбашеры») и т. п. Труд этот очень большой, серьёзный, пересказать его в рамках нашего повествования невозможно, но это по большому счёту и незачем делать. Нас интересует практическое применение идей Россмо к случаю «Бостонского Душителя».
Научный поиск Кима вызвал неприятие части коллег, что обусловило уход Россмо из полиции в 2001 г. В последующем он переехал на жительство в США и, насколько известно автору, по состоянию на осень 2019 г живёт и работает в Техасе. Россмо возглавляет кафедру криминалистики Университета штата Техас.
Теперь несколько слов о сути метода «географического профилирования». Ким Россмо задумался над тем, чтобы чисто эмпирическому правилу, описанному нами выше, придать вид математического закона. В самом деле, возможность жертвы встретиться с убийцей — это некая вероятность, которая в случае реализации составляет 1 (и, соответственно, 0 — в том случае, если встреча не состоялась). Если рассматривается единственный случай встречи жертвы и злоумышленника, то понятно, что последний может появиться с любого направления и в этом случае зона возможного его обитания является некая окружность, описанная вокруг точки встречи. Но если таких точек 2 и они не совпадают, то окружность трансформируется в некий овал, если 3 и более, то область возможного проживания преступника начинает приобретать всё более замысловатый вид. Чем больше точек активности преступника вовлекается в анализ, тем меньше становится район предположительного проживания преступника и тем точнее можно определить его границы.
Придать математический вид всем этим умозрительным рассуждениям Киму Россмо помогли методики расчётов, разработанные биологами, изучавшими статистику нападений акул на людей в районах океанских пляжей. Россмо несколько видоизменил их формулы. Решение задачи установления места жительства серийного преступника свелась к поиску общих решений системы уравнений, в результате получалось вероятностное распределение, позволявшее увидеть на карте местности те зоны, в которых с той или иной вероятностью мог проживать преступник. Для анализа необходимо было знать не менее 5 мест, достоверно связанных с активностью серийного преступника.
Жизнь предоставила Киму Россмо отличную возможность проявить себя в качестве криминального аналитика на практике. В конце 1990-х гг в Ванкувере при подозрительных обстоятельствах исчезали женщины, работавшие проститутками в строго определенном районе города. Россмо, изучая статистику исчезновений и связанные с ними детали, а также сравнивая приметы пропавших, обратил внимание на схожесть между собою многих случаев. Типичность происходившего наводила на мысль о действиях во всех или многих случаях одного и того же похитителя. Когда число пропавших превысило два десятка, Россмо забил тревогу — он подготовил официальный доклад руководству городской полиции, в котором доказывал существование в территории города весьма активного серийного убийцы, похищавшего проституток и эффективно избавлявшегося от тел. Как мы теперь знаем, слишком умных в Ванкувере не любили, хотя неизвестно, догадывался ли об этом сам Россмо. Доклад его понимания не вызвал, руководство предложило детективу заткнуться и умерить энергию, Ким к руководящему совету не прислушался и в итоге вышел скандал, стоивший Россмо не только карьеры, но и самой службы. Ему пришлось уволиться из полиции, благодаря чему он получил возможность плотнее заняться своими математическими теориями20.
Из докторской диссертации Кима Россмо. Таблица распределения расстояний между местами криминальной активности и проживания многоэпизодного преступника в реальных уголовных расследованиях разных лет. Представлена только часть очень обширной таблицы, составленной по статистическим данным криминальной активности, полученным от правоохранительных органов Великобритании, Канады и США. Наиболее интересна графа «Crime trip distance», показывающая расстояние от места проживания преступника до места его криминальной активности. Легко можно заметить, что в абсолютном большинстве случаев даже опытный преступник не отдаляется от места проживания более чем на 2 мили (3,2 км). Воистину, преступники очень ленивы!
Уже после защиты диссертации Россмо оставил Канаду и переехал в США
Имела ли предложенная Кимом Россмо методика ограничения? Безусловно. В нашем мире нет ничего абсолютного и идеального, поэтому универсальных правил быть не может. Самым явным исключением, делающим невозможным применение «географического профилирования», является случай транзитного серийного убийцы. То есть такого, который совершает преступление, проезжая через некий регион, не предполагая в будущем туда возвращаться. Классический пример такого преступника — это серийный убийца, совершающий преступление, находясь в командировке. Или дальнобойщик, отправившийся в поездку по длинному маршруту и совершающий преступления в поездке. Это совершенно особый тип серийного преступника, к которому не применимы традиционные представления о «зоне комфорта», типологии и т. п.
Совершать преступления такого рода и не попадать долгое время в поле зрения правоохранительных органов очень сложно, таких преступников немного, но они исключительно опасны и каждый случай их разоблачения заслуживает особого рассказа. Андрей Чикатило был как раз из числа таких вот «транзитных» серийных убийц. Из иностранных серийных убийц такого рода можно упомянуть Кейта Хантера Джесперсона (Keith Hunter Jesperson), водителя-дальнобойщика, гражданина Канады, разъезжавшего по территории Северной Америки с грузами и убивавшего проституток во время поездок.
Дабы упредить возможный вопрос об использовании «географического профилирования» в отечественных условиях, отмечу, что есть определенные сомнения относительно применимости данной методики к российским реалиям. Дело заключается в особенностях отечественного городского ландшафта, в котором нет гетто. Или, выражаясь нейтрально, районов компактного проживания неблагополучных членов общества. Также в российских городах нет районов «красных фонарей», являющихся очагом притяжения лиц повышенной виктимности. Городское население сосредоточено в многолюдных компактных микрорайонах, при этом общественный транспорт развит гораздо лучше, чем в США или иных криминализованных странах. Эти детали до некоторой степени обесценивают соображения, лежащие в основе «географического профилирования, хотя, разумеется, не отменяют их. В общем, методика эта в чистом виде вряд ли может быть корректно применена в России, хотя при некоторой адаптации ей вполне может найтись место в арсенале современного уголовного розыска.
Из докторской диссертации Кима Россмо. Графическая схема взаимных перемещений жертв и многоэпизодных сексуальных преступников для разных типов последних: «хищника» (рисунок слева) и «бродяги» (справа). В случае «бродяги» имеется некая общая точка, в которой бывали преступник и жертвы (церковь, магазин, кинотеатр и т.п.). Именно от этой точки преступник начинал слежку за жертвой, и если детектив найдёт общее для всех жертв место, он автоматически поймёт какого преступника ему надлежит отыскать. В случае преступника-«хищника» мест пересечения маршрутов жертв нет. «Хищник» ведёт охоту в своей «зоне комфорта», подобно пауку, сидящему в центре паутины. Жертвы, между собой никак не связаны, их объединяет только то, что каждая из них в какой-то момент оказалась в «зоне комфорта» преступника и привлекла его внимание.
После этого вынужденного, но необходимого отступления, скажем о том, что важно в работе Россмо в контексте истории Алберта ДеСальво.
Ким Россмо рассмотрел некоторые известные случаи серийных убийств, продемонстрировав возможности применения разработанного им метода на практике. При этом он не анализировал работу следствия и не ставил под сомнение официальные результаты работы правоохранительных органов, считая их безусловно надёжными. Россмо брал результаты расследований и, используя разработанную им программу-калькулятор, показывал, насколько фактические места проживания преступников совпадали (или не совпадали) с предсказанными его методикой. Россмо построил «географический профиль» и для ДеСальво.
Получилось у него нечто очень странное. Вероятность того, что «Бостонский Душитель» проживал в пределах Бостона, оказалась очень небольшой и исчислялась процентами или долями процентов (менее 2%). При достижении границы города и её пересечении вероятность начинала увеличиваться и достигала 10%. Зона с такой вероятностью представляла собой узкое кольцо, окружавшее Бостон и отдаленное от его центральной части примерно на 6—10 км. При дальнейшем отдалении от города вероятность проживания «Бостонского Душителя» вновь снижалась. При этом вокруг городов Салем, Линн и Лоренс, в которых также совершались преступления, приписанные «Бостонскому Душителю», тоже существовали кольцеобразные зоны, в которых преступник мог проживать с вероятностью 7,5—10%. Расположение этих зон на карте Массачусетса можно увидеть на приведенной ниже иллюстрации.