В 9.00 14 февраля 1804 года англичане в кильватерной колонне вошли в Маллакский пролив. Линуа не поверил своим глазам, видя идеально ровную кильватерную колонну и гордо развевающиеся флаги военных кораблей эскорта. Француз полностью пропустил конвой и последовал на небольшом отдалении. Дэнс подозревал, что французы накинутся на замыкающие купеческие суда, поэтому на «Ганджес» собрали добровольцев-пушкарей с «ост-индийцев». Но республиканцы так и не провели атаку.
На следующий день недалеко от острова Пуло Аура французы все же решились. Поскольку Линуа держался позади, Дэнс стянул к арьергарду все более-менее вооруженные корабли. В 13.15 французы открыли огонь по «Роял Джордж», англичане энергично отвечали. Вскоре в бой также вступили «Ганджес», «Эрл Кадмэн», «Уорлей» и «Альфред». Бой шел 43 минуты, не обошлось и без эксцессов — «Хоуп» на всех парусах въехал в борт «Уорлей» и эти корабли почти все сражение пытались освободить снасти.
К 14.00 случилось необъяснимое и невероятное — Линуа приказал отступать, а 4 корабля «ост-индийцев» пошли в погоню! Два часа англичане вели спорадический огонь по отступающим французам. Судя по всему, в этот момент французский адмирал совсем потерял голову, предполагая, что вместо торговцев нарвался на эскадру Ренье.
К 16.00 Дэнс приказал прекратить атаку и вернуться к торговым судам. В 20.00 корабли, принявшие участие в акции, построились в кильватер торговым. 28 февраля конвой взяли под прикрытие корабли Королевского Флота — 74-пушечные «Септр» и «Альбион».
Англичане потеряли только матроса с «Роял Джорджа» Хью Ватта. Французы потерь не понесли.
Только в Пор-Луи Линуа узнал, с кем на самом деле сражался. Срам оказался велик — даже губернатор Иль-де-Франс резко осудил адмирала. Вынужденный оправдываться, Линуа писал, что после того, как три английских судна зашли ему в тыл, он начал опасаться координированной атаки и дал приказ повернуть назад. Объяснению мало кто поверил. Касаемо Дэнса и его товарищей — обрадованные господа из ОИК выделили премию в 50 тысяч фунтов смелым командам. Дэнс дополнительно получил 5000 от бомбейского торгового дома, получил рыцарство и 500 фунтов пожизненного пенсиона. Дэнс и здесь показал себя с лучшей стороны — отказался от вознаграждения Бомбейской фактории, сказав, что волею судеб оказался во главе конвоя и просто выполнял свою работу.
Напоследок, эпиграмма на Линуа, опубликованная в английской колониальной газете:
Quite debonair Linios left France
And on the ocean came to Dance.
Where when our tars began to play,
It charm’d him for he Danced away.
Юмор построен на игре слов — фамилия английского капитана переводится как «танец». Примерный перевод: «Весьма любезный Линуа покинул Францию. И в океане подошел к капитану Танцу. Лишь место, откуда растут наши ноги, начало играть. Линуа соблазнился от нас утанцевать».
Французский историк Шевалье писал: «Адмирал Линуа несомненно захватил бы если не весь конвой, то большую его часть, если бы просто решительно вел атаку».
Реакция Наполеона на этот бой оказалась запредельно жесткой, в письме морскому министру Бонапарт говорил о Линуа: «Он сделал Францию посмешищем всей Европы! <…> Я предпочел бы, чтобы он сохранил честь, а не несколько плавающих деревяшек с людьми! Я вообще мечтал бы, чтобы такого позора никогда не было; уж лучше было потерять три корабля».
Отметим самоуверенность ОИК и Ренье, оставивших конвой с товарами на 8 миллионов фунтов вообще без прикрытия. Не будь у коммодора Дэнса боевого запала, или атакуй французы смелее — все бы закончилось очень плачевно.
Вернемся к Линуа. Даже захват на обратном пути двух британских торговых судов не скрасил унизительность проигрыша в Маллакском проливе обычным купцам. Приведенные 2 апреля 1804 года в Пор-Луи призы с товаром на 505 тысяч фунтов, захваченные в крейсерствах и на Бенкулене, не помирили Линуа с губернатором Шарлем Деканом (будущим наполеоновским генералом), ибо Декан в лицо адмиралу крикнул: «505 тысяч, когда мы могли иметь 8 миллионов!»
Декан временно отстранил Линуа от командования эскадрой, с «Берко» послал депешу Наполеону, где помимо всего прочего писал: «Наш адмирал не понимает, что успех в войне не может быть достигнут без риска», а «Белль-Пуль» послал в отдельное рейдерство.
В июне 1804 года пришло письмо от Бонапарта, где тот давал второй шанс Линуа и требовал действовать «смелее и активнее». 16 июня французы вышли в море в следующем составе: 74-пушечный «Маренго», 44-пушечный «Семилан» и 40-пушечный «Аталанте». Сначала эскадра двинулась к Цейлону, а далее повернула на север.
Проследовала в 60 милях восточнее Мадраса, дабы не столкнуться с кораблями Ренье, и у Масулипатама Линуа узнал, что чуть выше стоит небольшой конвой «ост-индийцев». Без охраны. Сопровождает его только 36-пушечный фрегат ОИК «Вильгельмина», но — как это обычно бывало — он вооружен коммерческими версиями карронад, что стреляют недалеко, как и положено карронадам, и часто взрываются, поскольку сделаны тонкостенными и из плохого металла. Вот он, второй шанс! Линуа срочно отбыл к Визагапатаму.
Что происходило у англичан? Ренье, обеспокоенный шастаньем у индийских берегов сильной французской эскадры, да к тому же подстегиваемый советом директоров ОИК, которые грозили снять британскую эскадру «с довольствия», в последний момент решил заменить охрану конвоя. «Вильгельмину» отозвали в Мадрас, а охранение составил 50-пушечный «Сенчурион», который вел 24-пушечные корабли Компании «Барнаби» и «Принцесс Шарлотт» с товаром в Калькутту.
15 сентября в 6.00 у Визагапатама появилась эскадра Шарля Линуа. В этот момент «Сенчурионом» номинально командовал смертельно больной Джон Спрат Ренье, по факту капитанские обязанности исполнял первый лейтенант Джеймс Линд.
Бой решили принять на рейде, уповая и на защиту береговых батарей. В 9.45 расстояние сократилось до 5 кабельтов (900 метров), и стороны открыли огонь. Капитан «Барнаби» при первых же выстрелах запаниковал и выбросил корабль на мель, тогда как «Принцесс Шарлотт» открыл огонь.
Основная ошибка Линуа — решение атаковать фрегатами, оставив «Маренго» в море. Когда «Семилан» и «Аталанте» сблизились на 200 ярдов, «Сенчурион» и «Принцесс Шарлотт» дали один за другим три точных залпа. Командир британского гарнизона Кэмпбелл послал в качестве помощи на «ост-индиец» 50 сипаев-артиллеристов. Линуа, понимая, что фрегатам не справиться, повел на сближение «Маренго». В 10.45 началась дуэль «Сенчуриона» и французского флагмана.
Французский 74-пушечник нес на нижнем деке двадцать восемь 36-фунтовых орудий, на средней палубе — тридцать 18-фунтовок, на квартердеке и форкасле — 8-фунтовые пушки. Таким образом, масса бортового залпа у него составляла 838 фунтов металла. Британец же был вооружен несоизмеримо хуже — двадцать две 24-фунтовки, двадцать две 12-фунтовки, и на верхней палубе шесть 6-фунтовых орудий. Масса бортового залпа — 414 фунтов. В два раза меньше! При этом часть пушек у «Сенчуриона» были карронадами, рассчитанными на малый радиус действия (на дальности более 200 ярдов карронады бесполезны). «Маренго» же начал неторопливый расстрел британца с дальней дистанции.
«Аталанте» и «Семилан» атаковали «Принцесс Шарлотт» и захватили корабль. «Сенчурион» в перестрелке с «Маренго» к 13.45 получил существенные повреждения, и по идее Линуа мог добить его даже фрегатами. Но обычная осторожность адмирала взяла верх, и он предпочел не рисковать. В результате французы с призом ушли на Иль-де-Франс, а «Сенчурион» выжил. И Декан, и Наполеон пришли в бешенство: «Линуа действует исключительно половинчато, видимо он не может иначе», писал император. Ему вторил Декан: «Новейший французский линкор, по всем статьям превосходящий противника, отказывается от боя и уходит — а как же честь?».
На захваченном «ост-индийце» оказалось товара на 340 тысяч фунтов. Всего эскадра Линуа за 16 месяцев награбила ценностей (включая и склады Бенкулена) на 948 тысяч фунтов стерлингов. Но, как мы понимаем, с конвоем Дэнса — это 9 миллионов. И это был бы действительно жестокий удар и по ОИК, и по Англии.
«Маренго» в неожиданно жестком бою потерял руль, получил несколько пробоин и встал в Пор-Луи на ремонт и переоснащение на 6 месяцев. 31 октября в гавань вернулся и «Белль-Пуль», захвативший в своем крейсерстве богатое торговое судно с товаром на 150 тысяч фунтов.
«Семилан» отослали к Филиппинам, наладить связь с испанцами (те 4 октября 1804 года тоже вступили в войну с Англией). В третий поход эскадра Линуа вышла лишь 22 мая 1805 года. Французы отправились к Красному морю, а оттуда проследовали по торговым путям к Цейлону. Верный расчет — 11 июля у Цейлона, в Пойнт де Галле (самая южная точка острова), Линуа перехватил идущие в Бомбей из Китая «ост-индийцы»: 1244-тонный «Брунсвик» (капитан Джеймс Грант) и 935-тонный «Сара» (Минтош). «Сара», преследуемый «Белль-Пулем», выбросился на берег. Тяжелогруженый «Брунсвик» последовать этому не успел. После короткой перестрелки с «Маренго» он сдался.
На корабле оказался груз хлопка и сандалового дерева на сумму в 230 тысяч фунтов.
9 июля 1806 года англичане наконец-таки смогли захватить 32-пушечный капер «Беллона». Поймал корабль Перро у Цейлона шлюп «Рэттлснейк», и навел на корсара 74-пушечный корабль «Пауэрфул». Перро старался оторваться, очень грамотно строя защиту — не выпадая из носовых углов, когда «Пауэрфул» мог вести огонь только двумя-тремя пушками, «Беллона» изредка поворачивался бортом и давал залп, от которого линкор сильно страдал. Француз надеялся, что сможет сбить либо грот-мачту, либо бушприт, что замедлит ход противника и даст возможность каперу скрыться.
Необычная погоня длилась почти два часа. К 18.45 «Пауэрфул» почти нагнал француза и вскоре мог в позиции произвести полноценный бортовой залп. После такого поворота событий жизнь корабля Перро была бы яркой, но недолгой. Француз сдался. Англичане потеряли шестеро человек убитыми и 11 раненными, их враги — 2 человека убитыми и 6 раненными. Линейный корабль, противу всех законов физики, оказался довольно сильно поврежден, что произвело на англичан очень большое впечатление.