Все эти факты и обстоятельства создавали к началу 1848 г. такую обстановку, при которой было достаточно повода для того, чтобы скрытые до того времени противоречия обнаружились и привели к столкновению.
Таким поводом, толчком явилась, как и для ряда других стран Европы, февральская революция в Париже.
* * *
События в Чехии начались, как и почти всюду, с митингов и петиций, инициатором которых явилась буржуазная интеллигенция. Первый такой митинг состоялся в Праге 11 марта в Святовацлавских купальнях. В нём приняли участие как чехи, так и немцы. На этом митинге в результате длительных прений по проекту, составленному ещё 8 марта на предварительном совещании и предложенному Браунером, был принят текст петиции к императору с изложением основных требований чешского народа. Эта петиция включала требования введения для земель чешской короны единого законодательного сейма, в котором наряду с дворянством и духовенством было бы действительно представлено городское и сельское население; отмены барщины и других феодальных повинностей за выкуп, сокращения постоянного войска и организации гражданской гвардии, равенства чешского и немецкого языков во всех областях государственной, политической и культурной жизни, свободы слова, печати, собраний и вероисповеданий, свободы самоуправления общин, гласности судопроизводства, гарантии личной безопасности, финансовой реформы и т. д. Для окончательной редакции текста петиции и представления её императору собрание образовало комитет, получивший название Святовацлавского. В этот комитет наряду с представителями чешской и немецкой буржуазии вошли и чешские аристократы — графы Войтех Дейм, Букуа и Франц Тун. Комитет начал работу на следующий же день и вскоре подготовил текст петиции, попытавшись выбросить из принятого 11 марта проекта ряд наиболее радикальных пунктов, а требование отмены барщины и помещичьих судов изложить как пожелание о «соответствующей времени реформе крестьянских отношений». Но события, развивавшиеся в Вене, Франции, Германии, содействовали подъёму революционных настроений в Чехии, и 17 марта пражский пролетариат и мелкая буржуазия потребовали от членов Святовацлавского комитета возвращения к первоначальному тексту проекта. Комитету пришлось уступить, и 19 марта петиция была отправлена с депутацией ко двору. В это же время была послана в Вену петиция пражских студентов, требовавших свободы студенческих организаций, свободы преподавания, предоставления возможности получить образование на любом из двух языков страны и т. д. Революция в Вене привела к отставке Меттерниха и обещанию императором конституционных реформ. В Праге, так же как и в Вене, образовалась национальная гвардия, в состав которой вошёл и академический легион. Вскоре этот легион, состоявший из радикально настроенного студенчества, стал противостоять национальной гвардии, находившейся под командованием князя Лобковица и имевшей на офицерских постах почти исключительно дворян. Одновременно усилились волнения пролетариата в городах. Чешское крестьянство в ряде мест прекратило выполнение феодальных повинностей. Обстановка становилась всё более напряжённой.
Ездившая в Вену депутация возвратилась с ответом императора на петицию. В этом ответе требование о создании самостоятельного центрального правительства для чешских земель было обойдено молчанием, а вопрос о соединении Чехии, Моравии и Силезии и их политической и государственной организации было обещано передать в дальнейшем на рассмотрение сословий этих трёх земель. Узнав об этом, население Праги потребовало составления новой петиции. Вторая петиция, составленная Святовацлавским комитетом 28 марта, возобновляла в решительной форме все требования первой. В ней подчёркивалось, что передача чешских требований на рассмотрение средневековых сословных сеймов не может удовлетворить чешское общество, и указывалось, что эти сеймы, даже при условии расширения их представителями городов, «не пригодны для того, чтобы предложить и провести в стране конституцию, соответствующую современным требованиям».
Тем временем граф Стадион предпринял попытку ослабить влияние Святовацлавского комитета. В этом комитете были представлены самые различные слои чешской и немецкой буржуазии и аристократии. С развитием событий в нём стало усиливаться влияние радикально настроенных элементов. Деятельность комитета, превращавшегося в правящий орган, стала внушать властям серьёзные опасения. В его среде назревал раскол, причём к концу марта определились две основные группировки. «Умеренная» группировка проводила закрытые заседания в Святовацлавских купальнях, радикальная — публичные заседания на Софийском острове, причём здесь видную роль играли чешские буржуазные революционеры. Среди последних были Карл Сладковский, впоследствии один из вождей радикально-демократической и младочешской партий, К. Сабина и др. Опасаясь роста влияния именно этой, радикальной, части чешской буржуазии, граф Стадион решил противопоставить Святовацлавскому комитету новый орган, который находился бы под его влиянием. С этой целью он назначил на 29 марта выборы в «Большой гражданский комитет» из 100 членов и объявил, что с момента избрания этого органа Святовацлавский комитет должен прекратить свою деятельность. Это вызвало возмущение в Праге, где произошли демонстрации и собрания с требованием сохранения Святовацлавского комитета и чистки его от аристократов. Демонстранты настаивали также на том, чтобы граф Стадион скрепил своей подписью вторую петицию. Стадиону пришлось пойти на уступки и удовлетворить оба эти требования. Но он не отказался от своих намерений и учредил 1 апреля комиссию для подготовки проектов реформ в области национальной, аграрной, административной и общественной. В эту комиссию был приглашён ряд представителей Святовацлавского комитета из числа его более умеренных членов. Параллельное существование этих двух органов не смогло привести к благоприятным результатам. Поэтому пражане, собравшиеся 10 апреля в Святовацлавских купальнях, высказались за объединение комиссии и комитета. Стадион согласился и в результате слияния Святовацлавского комитета с комиссией образовался «Национальный комитет». На следующий день ездившая со второй петицией в Вену депутация возвратилась с текстом так называемого «Кабинетного листа» от 8 апреля, в котором наряду с некоторыми уступками (обещание ответственного центрального министерства для чешского королевства, признание принципа равноправия чешского и немецкого языков и т. д.) многие требования чехов не были удовлетворены. Так, вопрос об объединении исторических чешских земель в единую автономную единицу передавался теперь уже на разрешение рейхсрата, а не Земского сейма, как это предусматривалось в ответе на первую петицию. Представительство от городов значительно увеличивалось, и сельское население получало право также быть представленным в сейме, хотя это право было обусловлено высоким налоговым цензом. Наместником Чехии назначался племянник императора Франц-Иосиф, а президентом — граф Лев Тун. 13 апреля начал свою работу Национальный комитет; в его составе по количеству первое место занимала интеллигенция, имевшая около 70 мест из 140. Остальные места делились между дворянством и духовенством (20) и буржуазией (около 50), как чешской так и немецкой. Национальный комитет имел своей официальной задачей подготовку материалов и проектов к предстоящему Земскому сейму. Он был разделён на 12 секций (конституционных вопросов, крепостных отношений, общественного управления, школьного дела и пр.). На деле он всё более превращался в фактическое правительство Чехии. Но уже через несколько дней после начала деятельности комитета в его среде возникли серьёзные разногласия и борьба, в первую очередь между его немецкими и чешскими членами. Разногласия возникли из-за вопроса об участии в выборах во франкфуртский парламент, одной из задач которого было объединение всех земель Германского союза в единое государство, что должно было означать присоединение Чехии, в составе Австрии, к этому государству. Чешские политические деятели во главе с Палацким и Ригером резко выступили против участия в этих выборах. Немцы же, напротив, высказались за участие. Когда министр Пиллерсдорф объявил выборы во Франкфуртское собрание по всей империи, в том числе и в землях чешского королевства, в Национальном комитете произошёл раскол. Немецкие депутаты вышли из него и образовали самостоятельный Конституционный союз для пропаганды объединения с Германией. Таким образом, Национальный комитет превратился в чисто чешский орган. Немецкие (и венгерские) буржуазные революционеры и демократы не проявили в 1848 г. революционной последовательности в национальном вопросе. Маркс писал тогда:
«Революционная Германия должна была, особенно в отношении соседних народов, отречься от всего своего прошлого. Вместе со своей собственной свободой она должна была провозгласить свободу тех народов, которые доселе ею угнетались. А что сделала революционная Германия? Она совершенно подтвердила и освятила старое угнетение Италии, Польши, а затем и Богемии при помощи немецкой военщины…
И после этого немцы требуют, чтобы чехи им доверяли! И после этого осуждают чехов за то, что они не желают присоединиться к нации, которая, освобождаясь сама, в то же время угнетает и оскорбляет другие нации!» [22] Такая политика революционной Германии вызвала решительное сопротивление чехов. Она дала в дальнейшем возможность чешским политическим консерваторам провозгласить лозунг борьбы «целого» народа, без различия сословий, и классов, против немецкого национализма, отвлекая его от классовой борьбы. Именно с этой целью в апреле 1848 г. возникло имевшее свои разветвления во всех славянских землях Австрии чешское политическое общество «Славянская липа». Руководство этим обществом принадлежало вначале консерваторам и реакционерам, но в его среде имелись и буржуазные демократы (Подлипский, В. Гауч, В. Вавра), объединявшиеся вокруг газеты «Известия славянской липы». Общество это осуществляло свою деятельность под лозунгами национального равноправия, защиты самостоятельности земель чешского королевства от притязаний франкфуртского парламента, славянской взаимности и т. п. Усиливающиеся пангерманские настроения среди австрийских немцев вызвали вскоре новую реакцию со стороны чешской буржуазии. В апреле же возникла идея организации съезда представителей славянских национальностей Австрийской империи. Съезд имел своей задачей, по словам Палацкого, «предотвращение угрожавшей тогда, преимущественно вследствие франкфуртско-мадьярских происков, гибели Австрии путём объединения всех славянских племён империи». Явившись организатором этого съезда, чешская буржуазия рассчитывала, что ей удастся, встав во главе объединённых сил австрийских славян, среди которых чехи были безусловно наиболее экономически развитыми, добиться вытеснения немецкой буржуазии с внутреннего рынка. Видное участие в съезде приняли и поляки, возмущённые состоявшимся по распоряжению прусского короля присоединением большей части Познанского герцогства к Германскому союзу. Приняли участие в съезде и южные славяне, раздражённые продолжавшейся политикой угнетения и подавления славянских народов, входивших в состав венгерского королевства.