Научное значение книги Ньютона вам лучше меня растолкует любой студент-физик. Важно понимать то, что она доказывает самый главный закон Вселенной. Ничто и никогда столь не заботило человека, сколько вопрос «Как устроен мир», и Ньютон блестяще ответил на него. Планеты, звёзды, явления природы, мир людей и предметов – всё встало на свои места, подчинившись закону всемирного тяготения, а движения всех этих «тел», как стало принято называть любые небесные и земные объекты, и формируют все законы мироздания. Всё просто.
Страница рукописи «Начал»
«Вся трудность физики, как будет видно, состоит в том, чтобы по явлениям движения распознать силы природы, а затем по этим силам объяснить остальные явления».
Общеизвестная история о яблоке, которое якобы навело Ньютона на мысль о тяготении, на самом деле не миф – самые ранние биографы вкладывают рассказ о нём в уста самого учёного. Находясь в своём поместье во время вынужденного отпуска из-за охватившей Лондон Великой чумы, Ньютон задался вопросом, почему яблоки всегда падают перпендикулярно земле. Он верно угадал идею тяготения, и, хотя его причину, магнетизм, докажут лишь последователи Ньютона, сам он явно догадывался о магнитном поле Земли как возможном источнике притяжения:
«Центростремительная сила есть… сила тяжести, под действием которой тела стремятся к центру Земли; магнитная сила, которою железо притягивается к магниту, и та сила… которою планеты постоянно отклоняются от прямолинейного движения и вынуждаются обращаться по кривым линиям».
Вслед за Бэконом (см. Документ № 56) Ньютон отодвинул науку ещё дальше от философии. Метафизические понятия о субстанциях и скрытых свойствах всего сущего его не интересовали, и известен его пренебрежительный выпад против философии Декарта: «Я гипотез не измышляю». Долой заумные понятия, любые выводы должны следовать из эксперимента, а «тонкие материи» религии и философии будут решительно заменены прагматикой чисел и механикой движения.
Революционная идея о том, что вся природа подчинена механике, породила совершенно новую картину мира – механистическую. Понятия времени и пространства абсолютны, материя неизменна, движение вечно, и всё подчинено законам этого движения – никаких случайностей. Человек вдруг осознал, что математическими формулами можно объяснить всё что угодно на свете, а следовательно, мир познаваем – просто надо нужную формулу вывести. Присутствие человека в природе ничего не меняет, и исчезни он насовсем, законы природы этого даже не почувствуют. Так маятник научной мысли резко качнулся в другую сторону – от философии непознаваемого к механике элементарного.
Может быть, поэтому, в отличие от «Истории рыб», книга Ньютона завоевала популярность практически мгновенно. Первый тираж был распродан по тем временам быстро (за 3 года), при его жизни вышли в свет ещё два издания. Однако книга не везде была принята с восторгом, и закон тяготения ещё некоторое время будет вызывать недоумение у учёных старой закалки. В континентальной Европе принцип притяжения сперва именовали «смешным и нелепым» даже учёные вроде Лейбница. Пренебрежение к религии тоже понравится не всем. Судебная палата Франции в лучших традициях мракобесия додумается осудить книгу на сожжение как «соблазнительную, противную религии, добрым нравам и почтению властям», бог знает почему. Ньютон относился к этому предельно спокойно – уже при жизни он стал чрезвычайно знаменит, и опровергнуть его теорию всё равно не сможет никто.
Родившись болезненным ребёнком, которого родители сперва даже не планировали крестить, ежедневно ожидая его кончины, автор «Начал» проживёт очень долгую жизнь. После выхода в свет труда своей жизни он успеет побывать советником министра финансов и главой Монетного двора Великобритании, где проведёт масштабную денежную реформу. Здесь в 1698 г. он познакомится с молодым Петром I, который настолько впечатлится встречей, что по возвращении в Россию инициирует схожую реформу (до этого деньги в России в основном чеканились в виде бесформенных «чешуек» из серебряной проволоки).
Ньютон будет безраздельно царствовать в науке до начала XX века. В конце концов, конечно, накопится критический объём информации о мире, который обычной механикой не объяснишь. Абсолютная достоверность данных, абсолютное и обратимое время, абсолютное пространство и абсолютные законы движения – мир окажется сложнее, чем этот абсолют механики. Но это не значит, что Ньютон ошибался. Ньютон осветил науке путь до следующей станции, где её ждали железная дорога, электричество и телефонная связь. А уж с этими составляющими наука сама сможет построить путь дальше и новые картины мира.
«Не должно принимать в природе иных причин сверх тех, которые истинны и достаточны для объяснения явлений… Природа ничего не делает напрасно, а было бы напрасным совершать многим то, что может быть сделано меньшим. Природа проста и не роскошествует излишними причинами».
Документ № 60Указы Петра I о Сенате (1711 г.)
• первое российское правительство
• создание системы государственного управления
• Россия – великая европейская держава
День 22 февраля 1711 года (по новому стилю 5 марта) не отмечен в календарях и школьных учебниках. И зря. Ведь именно в этот четверг в селе Преображенском, на нынешней Электрозаводской улице Москвы, было создано первое российское правительство.
Реформы Петра I столь широки и многообразны, что даже краткое их перечисление займёт немало страниц. За два с половиной десятилетия страну перевернули на 180 градусов, преобразив буквально сверху донизу – от органов власти, армии, экономики до частной жизни и внешнего облика граждан. Для её жителей это стало небывалым потрясением, но правителей нашей страны такие мелочи никогда особенно не волновали. В период с 1700 по 1725 год Россия из отсталой патриархальной полуэкзотики превратилась в ведущую сухопутную и морскую державу Европы и навсегда заняла своё место в европейской геополитике. До этого Русь в последний раз стояла вровень с европейскими лидерами разве что при Ярославе Мудром в XI веке.
Рукописный оригинал указов о Сенате с личными пометками Петра, 1711 г.
Налог на бороды, обязательное «немецкое платье» и прочие чудачества Петра в народе отложились более отчётливо, но основой грандиозного общественного переворота суждено было стать новой системе государственного управления. Указ о создании Сената, начинающийся словами
«Определили быть для отлучек наших Правительствующий Сенат для управления»,
стал своего рода цементом всех предыдущих и последующих преобразований. Попытки создать правительство предпринимались в России и раньше, но «Избранная Рада» Ивана Грозного была неформальной и быстро оказалась разогнанной, а Боярская Дума на самом деле редко думала о чём-либо, оставаясь органом декоративным. Пётр же создавал реальное, полновластное правительство, которое могло замещать царя во время его бесконечных военных походов. Членами Сената были назначены девять человек, из которых четверо были не князьями и не боярами, а мелкопоместными служивыми дворянами. Они составляли меньшинство, но всё же это был мощный удар по аристократической элите допетровской России.
В начале марта 1711 г. Пётр подписал ещё несколько указов о Сенате, вверив его заботам всю экономику и внутреннюю политику в России. В частности, сенаторы должны были выстраивать новую судебную систему («неправедных судей наказывать отнятием чести и всего имения»), управлять госбюджетом («смотреть во всём государстве расходов, а ненужные отставить» и «денег, как возможно, сбирать»), госдолгом («вексели исправить и держать в одном месте») и торговой политикой («о соли стараться отдать на откуп и потщиться прибыли у оной»). Сенат получал право назначать кандидатов на все военные и гражданские должности и управлять провинциями при помощи специально назначенных комиссаров. Когда спустя несколько лет в государстве будут созданы первые министерства – Коллегии, они тоже будут подчинены Сенату.
Для неповоротливой российской государственной машины того времени всё это были революционные шаги – до этого слаженной системы госуправления попросту не существовало. Цари держали экономику, торговлю и госслужбу на ручном управлении, а любые решения в этих областях (даже при существовании особых ведомств – Приказов) были точечными и не регулировались никакими законами, кроме воли государя. А уж если царь заболевал или не дай бог уезжал на войну, никакого делегирования полномочий обычно не допускалось. Теперь такого не будет.
Особенно диким в российской действительности выглядело внедрение в Сенат органа по борьбе с коррупцией: «учинить фискалов во всяких делах». Эту строку Пётр вписал в указ самолично, а спустя несколько дней дополнил его восхитительными подробностями:
«Выбрать обер-фискала, человека умного и доброго… Должен он над всеми делами тайно надсматривать и проведывать про неправый суд, также в сборе казны… И кто неправду учинит, то должен фискал позвать его перед Сенат, какой высокой степени ни есть, и там его уличат».
Чтобы до подданных дошло, что теперь на Руси есть не только царь-батюшка самодержец всероссийский, но и коллективный орган исполнительной власти, Петру пришлось выписать ещё один специальный указ, который строго обязал всех граждан подчиняться решениям сенаторов. Более того, до возвращения царя из похода строго запрещено было на Сенат жаловаться: невиданное дело в России, где каждый чуть что отправлялся бить челом государю.
«И ежели оный Сенат, чрез своё ныне пред Богом принесённое обещание, неправедно что поступят… и кто про то уведает, то, однако ж, да молчит до нашего возвращения, дабы тем не помешать настоящих прочих дел».
Первые годы Сенат будет заседать в Москве, а с 1714 года постепенно переместится в Санкт-Петербург – новую столицу, которую Пётр в нарушение всех мыслимых норм международного права построил на вражеской территории (устье Невы вплоть до окончания Северной войны в 1721 г. официально принадлежало Швеции). Пётр был революционером во всём, и ничего нет удивительного в том, что именно он, самый самодержавный из всех правителей России, ввёл в стране коллективное руководство. Процедура управления в Сенате была на редкость демократичной: ни одно решение не могло быть принято, если хотя бы один сенатор не ставил за него своей подписи. Россия училась управлять коллективно – да вот научится ли?