– Дорогой принц Бумбо, – задумчиво отвечал доктор Дулиттл, роясь в склянках и порошках, – а что, если я просто выкрашу вам волосы в белокурый цвет? Может, этого будет довольно?
– Нет! – твёрдо сказал упрямый африканский принц. – Я должен стать белолицым. На меньшее не согласен.
– Имейте в виду, перекрасить принца – дело крайне сложное, – сказал доктор. – Это одна из сложнейших магических задачек. Но вам ведь нужно выбелить только лицо?
– Да, этого довольно, – кивнул Бумбо. – Ведь я надену сверкающие доспехи и поеду на белом коне, как и подобает порядочному принцу из сказки. Я читал, они все так делают.
– Вы хотите выбелить лицо сверху донизу? – уточнил доктор Дулиттл.
– Да. А ещё я бы хотел голубые глаза вместо чёрных, но, полагаю, это невозможно, – добавил принц.
– Решительно невозможно! – поспешно сказал доктор Дулиттл. – Что ж, я сделаю для вас всё, что в моих силах. Но наберитесь терпения, молодой человек, потому что лекарства действуют далеко не сразу. Возможно, мне придётся попробовать на вас несколько средств. У вас ведь крепкая кожа, я надеюсь? Отлично. Подите-ка сюда, тут посветлее, и начнём. Ах да! – спохватился рассеянный доктор. – Прежде, чем я приступлю к делу, вы должны отправиться на берег моря и приготовить для меня корабль и дорожные припасы, которых хватит на всё плавание. Да смотрите, никому об этом ни слова. А когда я исполню вашу просьбу, вы должны будете выпустить меня и моих зверей из темницы. Поклянитесь короной Джунглианы, что так и будет!
Принц Бумбо поклялся короной Джунглианы и отправился на поиски корабля.
Когда он возвратился и сообщил, что всё готово, доктор попросил утку Кряки принести большую миску и перемешал в этой миске множество микстур и порошков, а потом велел принцу Бумбо погрузить туда лицо.
Принц послушно наклонился и окунулся в миску по самые уши.
Лицом в миску принц просидел долго – так долго, что доктор не на шутку обеспокоился, как бы Бумбо не захлебнулся. От волнения доктор начал переминаться с ноги на ногу: сначала постоял на левой, потом на правой; потом осмотрел все микстуры и порошки, которые смешал в миске, и перечитал все этикетки на пузырьках и пакетиках. По темнице тем временем распространился сильный запах горелого – будто картон жгли.
Наконец принц Бумбо распрямился и, пыхтя и отфыркиваясь, поднял голову. И все узники ахнули от изумления.
Лицо принца сделалось белоснежным! А чёрные глаза стали хотя и не голубыми, как он мечтал, но светло-серыми!
Когда доктор Дулиттл вручил принцу маленькое зеркальце, чтобы посмотреться, Бумбо на радостях запел во все горло и пустился в пляс.
– Прошу вас, тише! – сказал доктор Дулиттл, а потом проворно запер свой саквояж с лекарствами и попросил принца отворить темницу.
– Умоляю, оставьте мне зеркальце! У нас в королевстве зеркал совсем нет, а мне так хочется любоваться на своё белое лицо с утра до ночи! – сказал принц.
– Нет, молодой человек, – твёрдо ответил доктор. – Зеркальце мне нужно самому, иначе как же я буду бриться?
Принц Бумбо смирился, вытащил из кармана увесистую связку медных ключей и отпер крепкие двойные замки. Доктор и его друзья были уже наготове и тотчас припустили в джунгли, в направлении моря. А принц Бумбо прислонился к стене опустевшей темницы и мечтательно смотрел им вслед, улыбаясь до ушей, и его белое-белое лицо светилось в ночи, соперничая белизной с полной луной на небе.
На берегу моря доктора и его друзей уже поджидали обезьянка Чичи и попугай Занзибар: они сидели на скале, а на воде покачивался корабль.
– Откровенно говоря, жаль мне принца Бумбо, – вздохнул доктор Дулиттл. – Боюсь, моё средство недолговечно. Скорее всего, уже завтра утром принц проснётся таким же чёрным, как прежде – потому-то я и не хотел оставлять ему зеркальце. Но, кто знает, вдруг принц побелеет навсегда? Я ведь никогда прежде не приготавливал такой смеси. По правде сказать, я и сам удивился, что она так хорошо подействовала. Но ведь должен же я был что-нибудь предпринять! Иначе мыть бы мне полы на королевской кухне до скончания дней своих, а я этого решительно не желал. Очень уж у них в Джунглианском дворце грязная кухня. Я видел её из окошка темницы. О-хо-хо, бедный принц Бумбо!
– Он, конечно, поймёт, что мы просто подшутили над ним, – сказал попугай Занзибар.
– И поделом! Нечего было сажать нас в темницу, – сердито прохрюкала свинка. – Мы не сделали им всем ничего плохого. Вот почернеет Бумбо обратно, так будет знать!
– Но сам принц тут ни при чём, – напомнил доктор. – Ведь в темницу нас заточил его отец, а Бумбо ни в чём не виноват… Может, в самом деле вернуться и извиниться перед принцем? Ну да ладно, я пошлю ему из Англии конфет для утешения. И кто знает, вдруг Бумбо всё-таки останется белолицым насовсем?
– Но Спящая Красавица всё равно не согласится взять Бумбо в мужья, – заметила свинка. – Какого бы цвета он ни был, он остаётся урод уродом.
– Главное – что у принца доброе сердце! – заключил доктор. – Конечно, он слишком много прочитал сказок и потому странно изъясняется и большой романтик, но добряк. Недаром же говорится, судят не по лицу, а по делам.
– Не верится мне, что бедный дурачок и впрямь нашёл Спящую Красавицу, – сказал пёс Тяв. – Скорее всего, наткнулся он на какую-нибудь фермершу, которая спала под деревом, да и принял её за принцессу. Немудрено, что она напугалась. Хотел бы я знать, кого Бумбо поцелует на этот раз. Что за глупая история!
На берегу друзья стали прощаться: свинка, пёс, утка и сова взошли на борт корабля вместе с доктором Дулиттлом, а обезьянка, попугай и крокодил остались, потому что Африка была их родиной и они не пожелали никуда ехать.
Доктор Дулиттл остановился на носу корабля, оглядел морской простор и спохватился: «Да ведь у нас же нет проводника! Кто поможет нам отыскать дорогу обратно в Англию, в наш родной Топкинс-на-болоте?»
Море простиралось вокруг, бескрайнее и суровое в лунном свете; и доктор Дулиттл забеспокоился, как бы им не потеряться.
Но пока он ломал голову, высоко в небе послышались таинственные звуки, которые всё приближались и приближались. Доктор и его спутники умолкли и прислушались. Всё громче и громче шуршало в небе, будто осенний ветер нёс миллионы сухих листьев и тяжёлый дождь стучал по огромной крыше.
Пёс Тяв принюхался и сказал:
– Я чую птиц! Это птицы, тысячи птиц, которые несутся по небу!
Все поглядели вверх и увидели, как поперёк луны протянулось длинное облако, словно сотканное из множества мошек, – такими крошечными казались стаи птиц в небесной вышине. Вскоре облако заполонило всё небо, а птицы прибывали и прибывали, и вот уже они закрыли луну, и море потемнело, точно перед штормом.
А потом птицы спустились ниже и вот уже летели над самой водой, а небо очистилось и луна засияла вновь. Птицы летели молча – ни щебета, ни крика, только нарастающий шум миллионов крыльев. Достигнув берега, птицы снизились и расселись на песке, и на деревьях, и на снастях корабля, и тогда доктор Дулиттл и его друзья увидели, что все эти птицы одинаковы – белогрудые, с тёмно-синими крыльями, раздвоенными хвостиками и короткими лапками, покрытыми пёрышками. Едва птицы расселись все до последней, как наступила полная тишина.
Попугай, обезьянка и крокодил плакали горючими слезами и махали вслед кораблю, пока он не скрылся из виду
В наступившей тишине заговорил доктор Дулиттл:
– Я совсем потерял счёт дням. Как же долго мы пробыли в Африке, оказывается! Мы вернёмся домой к началу лета, не раньше. Ведь все эти птицы – ласточки, которые возвращаются домой из жарких стран. Милые ласточки, спасибо, что подумали о нас и подождали! Теперь нам нечего бояться, что мы потеряемся в морских просторах. Поднять якорь! Ставь паруса!
Когда корабль отчалил и помчался по волнам прочь от берега Африки, обезьянка Чичи, попугай Занзибар и крокодил ужасно опечалились. Ведь они никогда в жизни ни к кому так не привязывались, как к доброму доктору Дулиттлу из Топкинса-на-болоте.
Попугай, обезьянка и крокодил громко кричали «до свидания, до свидания!», а потом долго ещё стояли на скалах, плакали горючими слезами и махали вслед кораблю, пока он не скрылся из виду.
Глава тринадцатаяНа красных парусах за синими крыльями
На пути к дому корабль доктора Дулиттла должен был миновать побережье Берберии, а это место, где к морю выходит Великая пустыня, – дикий, безжизненный край, сплошь пески да камни. Там-то и поселились берберийские пираты.
Пиратская шайка состояла из отъявленных негодяев. Они караулили в засаде, пока какое-нибудь несчастное судно не терпело крушение у каменистых берегов Берберии, или же выходили в море на своих быстроходных судёнышках и нападали на проходящие корабли. Захватив очередной корабль, пираты грабили его до последней нитки, пассажиров и экипаж брали в плен, а судно топили, после чего возвращались на берег, распевая победные песни и гордясь, какое скверное дело сделали. Пленников пираты запугивали и заставляли писать письма друзьям и родне, чтобы те прислали выкуп – кругленькие суммы денег. А если выкуп не приходил, пираты безжалостно топили пленников в море.
И вот настал день, когда корабль доктора Дулиттла проходил мимо берега Берберии. Погода была солнечная, и доктор с уткой Кряки прогуливались по палубе, чтобы поразмяться. Дул свежий ветерок, и настроение у всех путешественников было превосходное. Вдруг Кряки завидела вдали, на горизонте, какой-то незнакомый быстроходный корабль под красными парусами.
– Не нравятся мне эти красные паруса, – сказала утка. – И корабль не нравится – скверный корабль. Ох, попадём мы в передрягу.
Пёс Тяв, дремавший на солнышке, зарычал и забормотал во сне:
– Чую, где-то жарится мясо… мясо с подливой…
– Вот так так! – воскликнул доктор Дулиттл. – Наш пёсик не только разговаривает во сне, но и чует во сне?
– Похоже на то, – ответила утка. – У всех собак чутьё во сне не пропадает.