Единство разных «колен» – северных (Израиль) и южных (Иудея) областей расселения евреев – оказалось непрочным. Вскоре после смерти Соломона государство распалось на северное царство со столицей в г. Самарии и южное – со столицей в Иерусалиме. Многие десятилетия продолжались распри между ними, в которые с охотой вмешивались соседние царства – то Дамасское, то Египетское. Войны вели к ослаблению обоих противников.
Социальные процессы, характерные для большинства стран Ближнего Востока в первой половине I тысячелетия до н. э., в полной мере затронули и еврейское общество. Имущественное расслоение приводило к концентрации земель в руках немногих.
Традиции общинной и родственной взаимопомощи предавались забвению. Развивались задолженность и закабаление бедняков. В это время сформировалось мощное идеологическое движение так называемых пророков. Входя в состояние экстаза, или религиозного исступления, они обличали современников в преступлениях против ближних – в корыстолюбии и отсутствии милосердия, ибо все это грех и «мерзость пред Господом».
Внешнеполитическое положение Израиля и Иудеи было необыкновенно сложным: эти мелкие государственные образования не имели сил противостоять крупным державам. Они могли лишь ориентироваться на одну из них, но всегда оставался риск сделать ставку на того, кому суждены поражение и бесславная гибель. И здесь пророки выступали в качестве политических ораторов, предлагая советы царям.
В 722 г. до н. э. ассирийцы уничтожили Израильское царство и разрушили его столицу – Самарию. Иудея осталась одна, без брата-соперника. И пророческое движение вспыхнуло с новой силой. Иудейские пророки усматривали причины катастрофы, постигшей израильтян, в их отклонении от заветов Господа, заветов, которые они сами и формулировали в духе религиозного мировоззрения, складывавшегося в их среде.
Цари не были последовательны: они нередко искали помощи у чужеземных богов, тем самым изменяя Господу. Бог, по толкованию пророков, наказывая избранный им народ, тем самым проявляет свою любовь к нему и стремится вывести его на верный путь строгого монотеизма.
Кроме того, Богу не так угодны жертвы и воскурения, как соблюдение его завета о милосердии к ближнему своему. Пророки, таким образом, были провозвестниками не формально-обрядовой, а этической религии. Между человеком и Богом устанавливалась личная связь.
В конце VII в. до н. э. иудейские цари находились под влиянием пророческого движения. В 621 г. до н. э., во время ремонта храма Соломона, была якобы найдена старинная рукопись, содержавшая «Закон», очень близкий к тому, о чем говорили пророки. В духе этого «Закона» были проведены реформы, облегчавшие положение бедного люда. Но страшная катастрофа не миновала Иудею. В 587 г. до н. э. вавилонские войска Навуходоносора II уничтожили это царство, а значительную часть населения увели в «плен вавилонский», продолжавшийся почти полвека.
Пленные не были обращены в рабов, точно так же, как это бывало во времена ассирийской политики переселения народов. В вавилонском плену с новой силой разгорается пророческое движение, но оно приобретает более радикальные черты. Храм Соломона, единственное место культа, был разрушен вавилонянами. И пророки мечтают о «возрождении Сиона». Сион – холм, где стоял этот храм, – становится символом иудаизма. Вся история древнееврейской государственности пересматривается в духе пророческих идей, ибо цари привели народ к краю гибели. У иудеев рождается вывод, что основным грехом народа было само установление царской власти, «наподобие других народов».
Избранный народ терпит страшные муки, наложенные на него Господом ради того, чтобы очистить его от греха и дать ему спасение. Евреи напряженно ожидают прихода Спасителя (Мессии). Возрождение народа Израиля уже не мыслится как восстановление государства: во главе его должны стоять не цари, а те, чьим голосом говорит сам Бог.
Через полвека вавилонского пленения, с падением самого Вавилона, иудеи получили возможность вернуться на родину. Но освободившие их персы не дали им политической независимости. В Иерусалиме на месте храма Соломона был отстроен Второй храм. И народ превратился в общину, сплотившуюся вокруг храма и управляемую первосвященниками.
Накануне плена и в плену сформировалось основное ядро Танаха – еврейской части Библии, которую христиане называют Ветхим Заветом. В эпоху Второго храма священная книга иудаизма была отредактирована и приобрела окончательный, канонический вид.
Наиболее авторитетная часть Ветхого Завета – «Пятикнижие» («Закон»). Эти первые пять книг Библии, приписываемые Моисею, содержат древние мифы, предания о предках (патриархах) и об исходе из Египта, а также религиозное законодательство. Во вторую часть Ветхого Завета входят пророческие книги (трех «великих пророков» – Исайи, Иеремии, Иезекииля и двенадцати «малых пророков»), а также хроники еврейских царств, записанные и переработанные в духе пророческой идеологии.
Самой пестрой по составу является третья часть – «Писания». Некоторые разделы ее имеют довольно позднее происхождение, и у позднейших толкователей священных книг были сомнения, относить ли их к каноническим. Сюда входит обрядовая свадебная лирика (знаменитая «Песнь Песней» Соломона), псалмы, приписываемые царю Давиду («Псалтирь»), мудрые изречения, якобы вышедшие из уст царя Соломона («Книга притчей Соломоновых»).
Позднее, уже под эллинистическим влиянием, оформилась книга в жанре восточной афористики – «Экклезиаст». Ряд более древних новеллистических повествований также вошел в число «Писаний»: «Книга Руфь», «Книга Эсфирь», «Книга Иова» и др.
Танах превратился в собрание литературного наследия евреев, освященное высшим авторитетом. В составе этого канона сохранились до нашего времени сюжеты и образы давно погибших цивилизаций Ближнего Востока. А еврейский монотеизм стал той основой, на которой сложились позднее две мировые религии – христианство и ислам.
Средний Восток
К востоку от Месопотамии лежит обширный регион – Средний Восток. И природные условия, и состав населения, и исторические судьбы его областей различны.
К юго-востоку от Шумера находился Элам, лингвистически совершенно чуждый Месопотамии, но по типу развития сходный с ней. Эламская цивилизация сложилась в долинах рек, впадающих в Персидский залив, и базировалась на ирригационном земледелии. Уже в середине III тысячелетия до н. э. эламиты изобрели своеобразную иероглифическую письменность. Между Эламом и государствами Месопотамии существовали прочные, тысячелетние связи – то мирные, то враждебные. Со времени похода Нарамсина (XXIII в. до н. э.) в Эламе распространилась клинопись и другие элементы месопотамской культуры. Для местных богов стали строить ступенчатые храмовые башни – зиккураты.
Иранское нагорье населяли племена, время от времени разорявшие месопотамские города. Последние не оставались в долгу, захватывая пленников и скот у своих восточных соседей. Изредка среди районов, где жили скотоводы и охотники, встречались земледельческие оазисы, в которых уже в ранней древности сформировались городские поселения. Через них проходили торговые пути на восток и юго-восток. Север Иранского нагорья соседствует с областями Закавказья. В Прикаспийском регионе в эпоху бронзового века формировались государства. В начале I тысячелетия до н. э. они ожесточенно сопротивлялись ассирийской агрессии.
На территории современного Афганистана располагалась древняя Бактрия, где в первой половине I тысячелетия до н. э. шел процесс перехода от варварского племенного быта к цивилизации. В южных областях Средней Азии (например, в Туркмении) археологи обнаруживают земледельческие оазисы и ранне-городские культуры, мало уступающие по древности месопотамским (и в III–II тысячелетиях до н. э., возможно, находившиеся под месопотамским культурным влиянием). В то же время основную часть Средней Азии населяли племена, главными занятиями которых были охота и скотоводство. Иногда по происхождению, по языку мирные земледельцы состояли в близком родстве с воинственными кочевниками (античные авторы обобщенно называли их скифами и массагетами).
Иранцы
На всех названных территориях в настоящее время живут преимущественно народы, говорящие на иранских (Иран, Афганистан, Таджикистан) и тюркских (Туркмения, Узбекистан, Киргизия) языках. Иранцы обитали здесь и в древности, по крайней мере, со II тысячелетия до н. э. Для I тысячелетия до н. э. и I тысячелетия н. э. можно назвать такие иранские языки, как древнеперсидский, парфянский, согдийский, хорезмийский, сакский: большинство из них засвидетельствовано лишь небольшим количеством письменных памятников.
Все иранские языки (как древние, так и современные) входят в обширную индоевропейскую языковую семью, ветви которой раскинулись от Европы до Индии. Наряду с иранской группой в эту семью входят следующие: романо-германская (латинский, французский, немецкий, английский и т. д.), балтийская (латышский, литовский), славянская (польский, болгарский, русский и т. д.), языки Северной Индии (хинди, бенгали) и др. Из древних языков этой же семьи можно вспомнить те, которые уже встречались в разделе о Малой Азии: анатолийские (хетто-лу-вийские), фрако-фригийские, а также древнегреческий.
Родственные языки обладают известным набором общей лексики, и нет ничего удивительного, что в языке, скажем, хеттов встречаются слова, закономерно сходные с русскими (ср. хеттское «вадар» и русское «вода»; аналогичные слова в английском или немецком языках); в древнеиндийском языке «огонь» звучит как «агни», а глагол «давать» – как «да». Можно даже составлять целые фразы на незнакомом, но родственном языке, смысл которых легко угадать: например, древнеиндийское «сунука, мадху ме дехи» – это «сынок, меду мне дай». Показательны не совпадения отдельных слов по звучанию и значению (иногда случайные), а системность этих соответствий. Еще важнее структурная, грамматическая близость между языками.