Жанр трагедии при этих условиях явно утрачивал свое значение. Из трагических поэтов времени эллинизма нам известны почти только по именам Мосхион, Сосифан, Сосифей, Филиск, Александр Этолийский и некоторые другие; сохранились лишь незначительные отрывки их произведений. О характере и направлении драматургов этого времени лучше всего дает представление Ликофрон, которому приписывалось до 20 пьес. Некоторые ученые предполагают, что его «Александра», о крайней манерности которой шла уже речь (с. 389), есть отрывок из трагедии. Однако это маловероятно. При отсутствии новых оригинальных талантов в театре продолжали ставить произведения знаменитых трагиков, преимущественно Эврипида, значительно опередившего своих современников по постановке идейных и художественных вопросов. Вот почему именно его влияние было наиболее сильным на римскую трагедию при ее возникновении в III — II вв. до н. э.
В соответствии с изменившимися социальными и политическими условиями интересы зрителей обращались по преимуществу к вопросам частного быта. Откликом этого была «новая» аттическая комедия, возникшая еще в IV в. до н. э. В эпоху эллинизма ее крупные представители — Дифил, Аполлодор, Посидипп и др.
Указанными выше условиями объясняется и широкое распространение мелких комических жанров, таких, как мимы, мимиямбы, мелиямбы и пантомимы, а также появление бродячих актеров — гилародов, исполняющих сценки с трагическими сюжетами, и магодов, исполнителей комических сценок; большой интерес вызывали и исполнители всевозможных пародий. Образцы подобного творчества сохранились в отрывках на папирусах.
Достижения современной техники нашли применение в драматических представлениях, и это выразилось в создании кукольного театра. В небольшом сохранившемся сочинении «Об устройстве автоматов» Герона Александрийского (см. выше, гл. XIX) описывается кукольное представление целой трагедии «Навплий» на сюжет о гибели Аякса, младшего сына Оилея.
Одень характерно для рассматриваемой эпохи появившееся между актерами сознание общности их профессиональных интересов и объединение их в профессиональные общества «мастеров Диониса» с регулярными собраниями — «синодами».
Вследствие общего изменения всего уклада жизни в эпоху эллинизма изменился и внешний вид греческого театра. С утратой значения и даже упразднением хора и с перенесением внимания на игру актеров утратила свое прежнее значение орхестра, а игра актеров перенеслась на высокую и узкую площадку, сооруженную перед скеной: это уже «сцена» в нашем понимании. Эти изменения можно видеть и по остаткам афинского театра, театров в Мегалополе, в Сиракузах и других городах, а еще очевиднее в новых театрах, возникших в это время в Приене, в Пергаме, в Тавромении (в Сицилии), на Делосе и т. д. Богатство и роскошь придворной жизни распространялись и на театральные постановки, и главной притягательной силой стала внешняя сторона и мастерство исполнителей. Но это шло за счет внутренних качеств, и только комедия еще долго держалась на высоте.
ГЛАВА XXГРЕЧЕСКАЯ ЛИТЕРАТУРА В ЭПОХУ РИМСКОГО ВЛАДЫЧЕСТВА
1. Римское завоевание и влияние его на культурную жизнь Греции. 2. Ранний период империи. Эпиграммы. Риторы, философы и историки. 3. Аттицизм и вторая софистика. 4. Плутарх. 5. Лукиан. 6. Энциклопедические сочинения. Грамматики и лексикографы. 7. Начало христианской литературы. «Священное писание».
1. РИМСКОЕ ЗАВОЕВАНИЕ И ВЛИЯНИЕ ЕГО НА КУЛЬТУРНУЮ ЖИЗНЬ ГРЕЦИИ
Римский период греческой литературы, в строгом смысле слова, начинается со времени полного подчинения Риму всех греческих областей, т. е. с 30 г. до ч. э., когда был присоединен Египет. Но новые условия подготовлялись постепенно, еще в период эллинизма, по мере того как римляне стали вмешиваться в дела Греции. Сами римляне признавали, что только «лучшие», т. е. богатые, люди в Греции стояли за союз с ними и приглашали их для улаживания своих дел — а под этим разумелось обеспечение их интересов, — тогда как народные массы и все недовольные существующим положением выступали против них (Ливии, «История», XXXV, 34, 3). В течение двух столетий римляне по известному своему принципу divide et impera — «разделяй и властвуй» — добились господства над греками. В 196 г. римский полководец Т. Квинкций Фламинин, победив македонского царя Филиппа V, торжественно на Истмийских играх в Коринфе объявил от имени римского правительства свободу Греции (Ливии, XXXIII, 32, 5). Однако вскоре же грекам пришлось узнать, что значила на деле эта «свобода»: владычество македонян они сменъ ли на владычество римлян. Естественно, что это повело к новой борьбе, которая временно разрешилась в 146 г. превращением балканской Греции в римскую провинцию (причем был взят и разрушен богатейший город Коринф), а закончилась покорением и остальных областей греческого мира.
Подчиняя греков, римляне приобретали не только материальные[236] богатства, но и большие моральные ценности греческой культуры. Это было очень метко определено римским поэтом Горацием в следующих стихах («Послания», II, 1, 636 — 637):
Греция, пленницей став, победителей грубых пленила,
В Лацийум сельский искусства внесла.
Но совершенно обратное — разлагающее действие оказывало это завоевание на греков. Хотя власть Рима оставляла большую самостоятельность греческим городам и в большинстве случаев не касалась их внутренней жизни, однако она ложилась на них тяжелым бременем, так как населению приходилось жестоко страдать от произвола римских наместников и действовавших под их покровительством разных дельцов, особенно откупщиков податей, публиканов, как это видно из речей и писем римского оратора Цицерона. Недаром же в 88 г., когда Понтийский царь Митридат VI Эвпатор начал войну против римлян, по его призыву дружно поднялись города Греции и Малой Азии. Это восстание было жестоко подавлено римским полководцем Суллой, и в 86 г. до н. э. Афины были захвачены и разгромлены. Политическая борьба в самом Риме также тяжело отражалась на населении греческих городов, так как с него взыскивались средства на ведение междоусобных войн и военные действия часто велись в его областях. Так, столкновение Юлия Цезаря с Помпеем в 49 г. произошло при Диррахии (в Эпире) и при Фарсале (в Фесалии), а завершилось боями в Александрии, причем сгорела знаменитая «царская» библиотека. После убийства Юлия Цезаря республиканцы с Брутом и Кассием во главе направились собирать войска в Грецию и Малую Азию, и решительное сражение с их новыми противниками разыгралось в 42 г. при Филиппах (в Македонии), а война Октавиана с Антонием в 31 и 30 гг. завершилась битвами при Актии на море у берегов Эпира и в Александрии. Результаты этих событий выразились в явном истощении и оскудении материальных и моральных сил Греции. Историк Полибий в середине II в. до н. э. отмечал упадок хозяйственной жизни и обезлюдение страны («История», XXXVII, 9,5 — 8). В середине I в. Сервий Сульпиций, утешая Цицерона по случаю смерти его любимой дочери, указывал на крупные общественные бедствия — на то, что лежат в развалинах целые города: Коринф, Эгина, Мегары, Пирей («К близким», IV, 5, 4). А в конце I в. до н. э. географ Страбон говорил о плачевном состоянии многих областей Греции — Спарты, Мессены, Аркадии, Беотии, Этолии[237]. В этих условиях и надо искать причину упадка греческой культуры и литературы, который стал заметен уже в последнюю пору эллинизма — со II в. до н. э.
Поскольку Рим сделался владыкой вселенной и политическим центром, он стал привлекать к себе и торговцев, и ремесленников, и строителей, и художников, и писателей — всех, кто хотел выдвинуться, сделать карьеру. Греческая литература и наука стали делать быстрые успехи в Риме. Греческий язык сделался там языком высшего общества, передовой аристократии, как видно особенно на примере фамилии Сципионов. Первые римские историки-летописцы (анналисты) писали на греческом языке, например Фабий Пиктор. Однако в Рим из Греции потянулись далеко не лучшие люди, а по преимуществу различные искатели счастья или карьеристы, утратившие чувство родины, и потому у многих римлян складывалось о них нелестное мнение: они называли их презрительно «греченки» (graeculi) и относились к ним с подозрением, боясь их вредного влияния на молодежь. Таков был прославившийся своей строгостью Марк Порций Катон. Однако и он в своих сочинениях обнаруживает хорошее знакомство с греческой литературой, а под конец жизни занялся даже изучением греческого языка. Это — наглядный показатель того значения, которое приобрела греческая культура в жизни римлян. Большую роль в ее распространении сами римляне приписывали пребыванию у них в 168 г. греческого философа стоической школы (см. с. 387) Кратета, который знакомил их с греческой литературой. Затем в 155 г. из Афин прибыло посольство в составе академика Карнеада, стоика Диогена и перипатетика Критолая. Римская молодежь с восторгом слушала их лекции. Особенно важную роль сыграло пребывание в Риме стоического философа Панетия (180—110 гг. до н. э.) и историка Полибия. Оба они входили в кружок Сципиона Эмилиана (185—129 гг. до н. э.) и сделались руководителями и вдохновителями передовой римской аристократии. Книга Панетия «О долге» позднее послужила основой для сочинения Цицерона «Об обязанностях». В ней Панетий проводил мысль о необходимости для мудрого быть в постоянной готовности и бдительности ко всяким ударам судьбы (Авл. Геллий, «Аттические ночи», XIII, 28). Однако по временам прежняя подозрительность давала себя знать, как видно из запрещения греческих риторских школ, наложенного в 92 г. по настоянию известного оратора Красса.
Крупнейшим представителем греческой литературы II в. до н. э. был Полибий (прибл. 203—120 гг. до н. э.), бывший весьма деятельным проводником греческих просветительных идей в римском обществе. Полибий был сыном стратега (вождя) Ахейского союза и сам в 169 г. занимал важную должность начальника конницы. По окончании третьей Македонской войны (171 — 167 гг.) он как видный общественный деятель был взят в качестве заложника в Рим и провел там 16 лет (166—150 гг.). Живя в доме Эмилия Павла, победителя в этой войне, он сблизился с выдающимися представителями римской передовой аристократии, особенно с Сципионом Эмилианом, сыном Эмилия Павла, усыновленным одним из Сципионов, и оказал на них сильнейшее влияние. В «Истории» Полибия (XXXII, 9—10) сохранился интересный рассказ о начале его дружбы с Сципионом и блестящая характеристика этого деятеля (XXXII, 11 — 16). Благодаря своим связям с руководителями римской политики Полибий получил возможность вернуться на родину и не раз оказывал