родии и сатиры.
В области риторики руководящее значение в это время имели сочинения Гермогена (II в.), о котором уже говорилось (с. 383).
Необходимость подведения итогов накопленным знаниям требовала создания первых грамматик и словарей. Из словарей сохранились «Словарь к десяти ораторам» Валерия Гарпократиона (начало III в.) и «Ономастикой» Юлия Полидевка (Поллукса) из Навкратиса (конец II — начало III в.) в десяти книгах, сохранившихся в сокращении. Полидевк был воспитателем императора Коммода и за свое пресмыкательство был едко осмеян Лукианом в «Лексифане» и в «Учителе красноречия» (особенно гл. 24). В его словаре слова подобраны тематически; например, в IV книге помещены слова, относящиеся к музыке, танцам, театру, в IX — к играм и т. п. Эти словари являются важным пособием для понимания и изучения всей вообще античной культуры.
Наконец, необходимо упомянуть и о показателе начинающегося культурного разложения. Типичное античное суеверие — вера в вещее значение снов — нашло выражение в книге Артемидора «Толкование снов» («Онирокритика»). Это — своего рода «сонник», пользовавшийся большим распространением даже в новое время.
7. НАЧАЛО ХРИСТИАНСКОЙ ЛИТЕРАТУРЫ. «СВЯЩЕННОЕ ПИСАНИЕ»
История последних веков античного мира показывает постепенное углубление общей разрухи — материального и морального упадка. «Всеобщему бесправию и утрате надежды на возможность лучших порядков, — читаем мы у Энгельса в статье «Бруно Бауэр и первоначальное христианство», — соответствовала всеобщая апатия и деморализация». Далее, характеризуя создавшееся положение, Энгельс пишет: «Настоящее невыносимо; будущее, пожалуй, еще более грозно. Никакого выхода. Отчаяние или поиски спасения в самом пошлом чувственном наслаждении, по крайней мере со стороны тех, которые могли себе это позволить, но таких было незначительное меньшинство. Для остальных не оставалось ничего, кроме тупой покорности перед неизбежным»[249]. «При тогдашнем положении вещей, — говорит он в статье «К истории первоначального христианства», — выход мог быть лишь в области религии. И тогда открылся иной мир». Это было христианство — религия «страждущих и обремененных», — прежде всего рабов, которые в огромном количестве попали в города греко-римского мира из восточных областей. Христианство имело то преимущество перед другими религиями, что не знало ни обрядовых, ни национальных ограничений, переносило ответственность за все несчастья на грехи самих людей и давало надежду на искупление. «... Христианство возникло как движение угнетенных: оно выступало сначала как религия рабов и вольноотпущенников, бедняков и бесправных, покоренных или рассеянных Римом народов... Через триста лет после своего возникновения христианство стало признанной государственной религией римской мировой империи...»[250].
В процессе образования христианства создавалась и его первоначальная литература, имевшая целью разъяснить сущность его учения, показать его преимущества перед другими религиями, рассказать о деяниях его основателя Христа и первых его проповедников, так называемых «апостолов». Поскольку христианство вышло из иудейства, выделившись из него как особая секта, первые сочинения писались на арамейском языке. Но так как вскоре христианство привлекло к себе много людей других национальностей, для которых общим языком был греческий, то эти сочинения были переведены на греческий язык, подобно тому как уже давно были переведены старые книги еврейского народа; а после того как произошел разрыв с иудейтвом и главная масса верующих оказалась состоящей из людей, говоривших по-гречески, этот язык и сделался языком христианской литературы.
Вся эта литература возникала постепенно, при различных исторических условиях, и отражала различные течения мысли. Не только общий смысл явлений, но и самые факты представлялись писателями по-разному, и поэтому в их сочинениях было много серьезных расхождений и даже противоречий. Только начиная со II в. делаются попытки устранения этих противоречий, в результате чего некоторые сочинения были признаны «каноническими», т. е. правильными, — таких произведений всего 27, — а остальные были отвергнуты, как «апокрифические», и изымались из обращения. Так, из большого количества «Евангелий», т. е. «Благовестий», в канон были включены только четыре — Матфея, Марка, Луки и Иоанна, а из «Апокалипсисов», т. е. «Откровений», — лишь «Апокалипсис» Иоанна. К этому присоединились «Деяния апостолов» и 21 «Послание» апостолов. Эти сочинения и составляют то, что принято называть книгами «Нового завета», в противоположность книгам «Ветхого завета», содержащим литературу древнего еврейского народа. А вместе все книги Ветхого и Нового завета составляют христианскую «Библию».
Время написания отдельных книг «священного писания» вызывает большие споры. Церковная традиция относит их к середине и к концу I в. н. э. Ф. Энгельс в согласии с другими учеными выделяет как самое раннее произведение «Апокалипсис» Иоанна. Здесь в загадочных образах видения представляется близящийся конец света, говорится о Христе, но не приводится никаких конкретных данных о его личности. В произведении, отмечает Ф. Энгельс, «нет ни догматики, ни этики позднейшего христианства; но зато есть ощущение того, что ведется борьба против всего мира и что эта борьба увенчается победой; есть радость борьбы и уверенность в победе, полностью утраченные современными христианами...»[251]. Автор предрекает перед концом мира пришествие Антихриста, который будет стремиться соблазнить и погубить людей. В страшном образе «зверя» можно уловить намек на императора Нерона. Этим определяется датировка.
К «Апокалипсису» по времени близко стоит «Учение двенадцати апостолов», не вошедшее в «канон». Оно содержит моральные наставления — путь жизни и путь смерти, указания о совершении обрядов и молитв, предупреждения против лжепророков и т. д.; но тут еще не выступают ярко существенные черты христианского учения — идея воплощения, страдания, крестной смерти и воскресения Христа.
Из «канонических» сочинений ранее других написаны, по-видимому, некоторые из «посланий» апостола Павла (к римлянам, к евреям, к коринфянам и др.). Однако сборник посланий, приписываемых ему, весьма разнороден по составу и, очевидно, принадлежит разным авторам. Бросается в глаза, например, различное отношение к рабству. Но здесь постепенно складывались основные учения христианства, которые затем нашли окончательное оформление в евангелиях.
Христианская традиция говорит, что Павел был римским гражданином из города Тарса в Малой Азии и происходил из обеспеченной семьи. В противоположность другим апостолам, он получил блестящее образование и был учеником известного раввина Гамалиила. Первоначально он был убежденным поборником иудейства и даже гонителем христиан, но потрясенный совершившейся при его участии расправой с одним из первых исповедников — Стефаном, он порвал с иудейским «законом» и превратился в ревностного проповедника христианства («Деяния», 9, 1 — 20). Он был по преимуществу апостолом среди язычников и основал христианские общины в Тарсе, Антиохии, Галатии, Филиппах, Фессалониках и Коринфе; наконец, оказавшись, в Риме, он вел проповедь и там. Преследуемый противниками, он апеллировал к суду императора и был казнен в Риме. Благодаря своему глубокому образованию он сумел придать христианскому учению философскую основу, развил учение об искуплении человечества через страдания и смерть Христа. От него ведет начало миф о Христе, легший затем в основу евангелий.
«Послания» Павла отличаются большой художественной силой, но выражают точку зрения высшего класса, оправдывая небесной волей эксплуатацию простых людей: «Всякая душа да повинуется высшим властям, так как нет власти, которая была бы не от бога» («Римлянам», 13, 1). Этим самым христианству открывался доступ в верхи общества.
Из евангелий самым ранним является Евангелие Марка, наиболее простое по содержанию и свободное от чудес. Повествование Марка позднее было дополнено Матфеем и Лукой. Последний дал наиболее подробный рассказ о жизни и деятельности Христа. Эти три евангелия, тесно связанные с традициями «Ветхого завета», содержат много моральных наставлений, особенно в так называемой «нагорной проповеди» у Матфея (гл. 5 — 7), и художественных образов в «притчах», развернутых сравнениях, взятых из повседневного обихода. Социально они направлены против еврейской знати — книжников и фарисеев, а в значительной степени и вообще против богачей (ср. у Луки 6, 24, и 16, 2 0 — 3 1). А главное внимание Иисуса обращено на «простых» людей — рыбаков, земледельцев, пастухов и ремесленников. Для характеристики исторического момента показателен вопрос, который задает Иисусу человек, подосланный фарисеями: следует ли платить подать Цезарю, т. е. римскому императору? Ответ весьма дипломатичен и показывает необходимость не обострять отношений с Римом: раз на монете — денарии — изображение Цезаря, так ему и должно его отдавать («воздадите кесарево Кесарю, а божье — богу», Матфей, 22, 16 — 21; Марк, 12, 17; Лука, 20, 25). В евангелиях предсказывается близкая катастрофа, разрушение города (Матфей, 23, 37; Марк, 13). Так под видом предсказания отмечается исторический факт — разрушение Иерусалима войсками Тира в 70 г.
В противоположность первым трем евангелиям, имеющим по преимуществу повествовательный характер, четвертое, приписываемое Иоанну, отличается философским и мистическим содержанием. В нем большое место занимают рассказы о чудесах, например о воскрешении Лазаря (11, 1—46) и т. п. Бросаются в глаза отклики учений Филона и греко-египетской философии, содержавшей учение о боге Слове (Логос). Это евангелие начинается характерными словами: «Вначале было Слово, и Слово было к богу, и богом было Слово».
К евангелиям примыкает, как бы продолжая их, книга «Деяний апостолов», принадлежащая, как видно из начальных слов, тому же автору, что и Евангелие Луки. Тут рассказывается о событиях после смерти Христа, о деятельности апостолов, особенно Петра и Павла, и об основании первых христианских общин. Исследования ученых показывают, что эта книга создалась на основе «Посланий» апостола Павла.