Близка к этой речи по содержанию и по характеру речь «Против Агората» (XIII), разоблачающая преступную роль доносчика, по вине которого в тревожное время осады Афин и олигархии Тридцати погибло много невинных и честных граждан.
Лучше всего удавалось Лисию изображение самой заурядной бытовой действительности. В судебных речах его перед нами, как в бытовом романе, проходит целая вереница характерных типов. То мы видим фигуры хлебных спекулянтов, которые устраивают стачки, скупают весь хлеб на рынке, чтобы по своему усмотрению поднимать цены, распространяют панические слухи об опасности со стороны врагов, о захвате судов с продовольствием и т. д. (XXII). То видим разорение богатых семей или вследствие чрезмерной щедрости при исполнении общественных повинностей (литургий), или вследствие арестов и конфискаций (XVIII и XIX). То мы встречаемся с образами честолюбивых людей: они выставляют свои кандидатуры на ответственные должности, но при проверке их прошлой жизни возникают возражения или потому, что они участвовали в олигархических организациях, или потому, что не выполняли гражданских обязанностей и т. п. (XVI, XXV и XXXI). Мы знакомимся с мошенниками, которые занимаются подделкой законов (XXX), или с аферистами, которые поднимают дело в Ареопаге о кощунстве, обвиняя состоятельного человека в порубке священной маслины и рассчитывая угрозами выманить у него деньги (VII). Любопытна фигура калеки-пенсионера (XXIV), которого какой-то завистник хочет лишить пенсии в один обол, доказывая, что он вполне обеспеченный человек, так как ездит на лошади. В ответ на это инвалид объясняет, что от отца не получил ничего и что занимается скромным ремеслом, которое едва дает ему пропитание, а лошадь берет у знакомых, так как далеко уйти не может на своих костылях. Вся защита ведется в шутливом ироническом тоне.
Некоторые речи позволяют заглянуть и в семейную жизнь. В одной (XXXII) представлен тип опекуна, который обобрал своих внуков и в заключение выгнал их из отцовского дома. Оратор делает точный подсчет всего оставленного наследства и доходов, получавшихся от него. Его рассказ достигает настоящего пафоса, когда дочь этого опекуна, мать опекаемых сирот, не стерпев возмутительной бесчестности, выступила на семейном собрании с гневной речью против отца: «Если уж тебе не стыдно было перед людьми, так ты побоялся бы хоть богов: ведь ты получил от мужа, когда он уезжал, пять талантов на хранение... Ты решился выгнать их, своих внуков, из их собственного дома в истрепанной одежде, разутыми, без слуги, без постели, без обстановки, оставленной им отцом, и даже без денег, которые он отдал тебе на хранение... Поступая так, ты ни богов не боишься, ни меня не стыдишься, хоть я знаю все это, ни о брате не помнишь; деньги тебе дороже всех нас» (XXXII, 13; 16; 17).
Другая речь воспроизводит семейную драму — дело «Об убийстве Эратосфена» (I). Подсудимый Эвфилет рассказывает о своей семейной жизни. После женитьбы он сначала не особенно доверял своей жене, но после того, как у них родился ребенок, он почувствовал себя счастливым отцом. Случилось, что во время похорон матери Эвфилета Эратосфен увидел его жену и после этого стал соблазнять ее, подсылая к ней рабыню. Долгое время Эвфилет оставался в неведении и не следил за поведением жены, пока, наконец, служанка одной женщины, тоже обманутой Эратосфеном, не остановила его на улице и не рассказала обо всем. Он допросил свою рабыню и убедился в правдивости сообщения. Через некоторое время, оповещенный рабыней о приходе Эратосфена, Эвфилет собрал свидетелей и, войдя в комнату жены, при них убил ее любовника. Как в бытовом романе или комедии, перед нами типичные персонажи — обманутый муж, он же и суровый мститель поруганной чести; молодой сердцеед, соблазнитель чужих жен; «такова уж его специальность», — говорит про него служанка одной из обманутых женщин (16); и рабыня-наперсница молодой женщины.
Речи Лисия — богатейшее собрание бытовых картин его времени. Автор их мастерски владеет своей речью. Изложение его отличается простотой и ясностью. С тонкостью психолога он воспроизводит характеры действующих лиц и передает их настроения. За его простотой и безыскусственностью скрывается тончайшее мастерство художника. Язык его — образец чистейшей аттической речи. Древние критики видели в нем лучшее выражение аттического стиля — «аттицизма».
Стиль Лисия нашел высокое признание в эпоху эллинизма и у позднейших критиков — Дионисия Галикарнасского, Кекилия, у писателей II в. н. э., так называемых «аттицистов», которые противополагали ясность, краткость и простоту его речей напыщенности и расплывчатости «азиатского» стиля эпохи эллинизма. У римлян большими поклонниками его таланта были Юлий Цезарь, Брус, Лициний Кальв и др. Дань уважения отдавали ему Цицерон и Квинтилиан.
Непосредственным продолжателем Лисия считается Исей, деятельность которого относится к первой половине IV в. Впрочем, он многое усвоил и от Исократа. Из биографии его ничего точного не известно. Из 50 (приблизительно) его речей сохранилось 11, все — по делам о наследстве: такого рода процессы были его главной специальностью. Эти речи, отличаясь строгой точностью показаний, представляют большой интерес для характеристики экономической жизни и семейных отношений. Исей усовершенствовал технику ораторских доказательств. Характерны, например, речи «О наследстве Аполлодора» (VII) и «О наследстве Филоктемона» (VI). Однако по изяществу речи и пластичности выводимых образов он значительно уступает Лисию.
2. ИСОКРАТ И ЕГО ШКОЛА. ОРАТОРСКАЯ ПУБЛИЦИСТИКА
Всесторонняя разработка художественного стиля прозаической речи принадлежала оратору Исократу. Исократ родился в 436 г. до н. э. в семье богатого человека, содержавшего мастерскую флейт, и получил хорошее образование. Ученик Продика и последователь Горгия, он был близок и к другим софистам, был связан с Сократом. Как решительный сторонник Ферамена, Исократ подвергся преследованиям правительства Тридцати и лишился состояния. После этого он занялся профессией логографа, к этому периоду его деятельности относится ряд судебных речей. Однако вскоре это поприще перестало удовлетворять его. Его привлекала политическая деятельность; но карьера политического оратора, хотя он и обладал гражданскими правами, оказалась ему недоступной вследствие слабости голоса и робости характера. Поэтому он обратился к педагогической и публицистической деятельности, открыв риторскую школу, которая вскоре приобрела большую известность и дала ему материальную обеспеченность. Увлекаемый мечтами о сильной личности, Исократ завязал тесные отношения с некоторыми властителями, такими, как Эвагор, тиран кипрский, и его преемник Никокл, Архидам, наследник спартанского престола, Ясон, тиран города Фер, и, наконец, Филипп Македонский. Через них он пытался оказать влияние на политическую жизнь и мечтал руководить общественным мнением, излагая свои взгляды в форме речей. Исократ умер в глубокой старости в 338 г. после победы Филиппа при Херонее.
Из сочинений Исократа до нас дошла 21 речь (в том числе 6 судебных и 15 торжественных) и 9 писем, по существу не отличающихся от торжественных речей.
Его судебные речи по содержанию, напоминая речи Лисия, имеют более тонкую аргументацию, но лишены их живости и яркости. Большинство речей Исократа касается денежных споров и свидетельствует об экономических трудностях, наступивших после Пелопоннесской войны не только в Афинах, но и на островах, например на Эгине. Особенно интересна речь против банкира Пасиона (XVII), который обвинялся в присвоении доверенных ему денег. Мы знакомимся с любопытной фигурой разжившегося вольноотпущенника, который сумел скопить громадное состояние и благодаря этому пользовался большим влиянием у таких людей, как правитель Боспорского царства Сатир, связанный торговыми интересами с разными греческими государствами. В речи «О паре лошадей» (XVI), сохранившейся без начала, оратор выступает в защиту Алкивиада Младшего, значительное место в речи уделяется прославлению его отца.
Важное значение имела основанная Исократом школа ораторского искусства. Преподавание не ограничивалось частными уроками, а имело общественное значение. Педагогическим чутьем Исократ понял, что подлинный оратор не должен ограничиваться чисто професиональными навыками, а должен иметь широкое научное образование — в области права, истории, литературы, философии и т. п. В его школе, где курс продолжался 3 — 4 года, все эти предметы были введены в программу. Являясь новатором в педагогическом деле, он наряду с лекционной системой уделяет серьезное внимание практическим занятиям, заставляя учеников регулярно состязаться между собой. И сам он выносил свои литературно-ораторские опыты на обсуждение учеников, разбирая с ними отдельные части и делая поправки и дополнения. Примеры этого имеются в «Панафинейской речи» (200—259) и в «Ареопагитике» (58 сл.).
Школа Исократа сыграла очень важную роль в истории греческой культуры; из нее вышел ряд общественных, политических и литературных деятелей, в частности ораторы Ликург и Гиперид, историки Эфор и Феопомп. В эпоху эллинизма и позднее риторские школы, организованные по образцу школы Исократа, стали рассадниками культуры — своего рода университетами.
В речи «Против софистов» (XIII) Исократ восставал против практицизма или чрезмерных хитростей софистов. В своей школьной деятельности он занимался вопросами красноречия как чистым искусством, разрабатывая темы мифологического содержания. Образцами этого могут служить его декламации «Елена» (X) и «Бусирис» (XI). В первом сочинении Исократ старается превзойти своего учителя Горгия (см. гл. X); во втором он берет также безнадежный сюжет — прославление мифического злодея, тирана Бусириса, который едва не убил Геракла. Такие парадоксальные темы входили в практику риторов, которые относились с полным безразличием к существу дела, но хотели блеснуть своей изобретательностью. Для них это — вопрос «искусства для искусства». Подробнее всего Исократ рассказывает о своей деятельности в самой большой речи «Об обмене имуществом» (X V). Эта речь искусственно приурочена к действительному процессу, который был возбужден против него неким Лисимахом.