авным городом римской Армении (о дате его взятия спорят; это может быть либо 928, либо 935 или даже 949 г.), который прямо называет Асохик. Асохик пишет, что город взял доместик Чимшкик (по-гречески Цимисхес), то есть Феофил Цимисхий, отец будущего императора Иоанна Цимисхия. «Пробив в стене пролом и обрушив высокие башни, защищавшие город, он овладел им». Этот же автор добавляет, что именно тогда молодой Иоанн Цимисхий впервые участвовал в бою и отличился доблестью.
Чтобы сделать армян и грузин своими союзниками, константинопольский двор позже (в 978 г.) был должен передать Феодосиополь князю области Таик Давиту Куропалату, полуармянину-полугрузину из рода Багратидов.
Была одержана и еще одна важная победа на пути возвращения прежних территорий: 19 мая 934 года Иоанн Куркуас и Мелиас (Млех) отняли Мелитену (Малатью) у местного эмира. Арабы, жившие в этом городе, были изгнаны оттуда, а сам город разрушен до основания. К востоку от Мелитены, с другой стороны Евфрата, император Роман Лекапен основал крепость Романополь. Однако византийцы столкнулись с серьезным противни ком. Им был эмир Сайф ад-Даула из династии Хамданидов, правивший в Алеппо с 944 по 967 год. Он несколько раз брал верх над византийцами (в 936 и 939 гг.) и организовал поход, во время которого его воины дошли до Колонеи в Понтийской Каппадокии. Но византийцы быстро оправились от удара (в 941–942 гг.) и в свою очередь нанесли несколько ударов в направлении верховьев Тигра и Майяфарикина, в прошлом Мартирополиса[373]. В 944 году Иоанн Куркуас обязал эмира Эдессы передать ему знаменитую реликвию – ткань, на которой отпечаталось лицо Христа.
Незаслуженная опала, в которой оказался Иоанн Куркуас, и падение императора Романа Лекапена, после которого на троне остался только Константин Багрянородный (944), на время замедлили ход войны. Эмир Алеппо, хамданид Сайф ад-Даула, пользуясь этим, нанес византийцам поражение возле Германикеи, иначе Мараша (944). Но византийцы вскоре дали ему ответ под командованием возвращенного Иоанна Куркуаса. А в 949 году Иоанн захватил и разрушил этот город Мараш. Конечно, противник еще не раз контратаковал, устраивая набеги. Во время них хамданидские войска опустошали Каппадокию в феме Ликанд, горную область Цаманд (в Антитавре) и Харсианскую фему. Но, возвращаясь из одного такого набега, эмир Сайф ад-Даула был захвачен врасплох и разгромлен в ущельях византийским военачальником Вардом Фокой (20 ноября 950 г.). Под командованием трех умелых военачальников – Льва Фоки, кубикулария Василия и Иоанна Цимисхия, который, как мы знаем, был армянином по происхождению, византийцы дошли до Амиды (Диярбакыра), Мартирополиса (Майяфарикина), Арзена и Нисиба (957–959). Но и это еще были только контрнабеги, и четыре города, через которые прошли эти войска, после этого остались в составе хамданидского эмирата со столицей в Алеппо. А вот их победа над эмиром Сайф ад-Даулой в Рабанском сражении в октябре – ноябре 958 года окончательно сделала их хозяевами Самосаты.
В 960 году линия арабо-византийская границы, от севера до юга, напоминала пунктир, в котором точками были города, снова ставшие «римскими», – Арсамосата (Шимшат), Романополис, Каркарон (Гаргар), Самосата (Сумайсат), Бехесни, Кокусос (Коксун), Комана и Подандос (Бозанти). Колонейская, Севастийская, Харсианская и Каппадокийская фемы перестали быть пограничными областями. Теперь эту роль стали играть новые фемы, созданные на возвращенных силой оружия землях, – Месопотамская[374], Ханзитская[375], Ликанд[376], «куратория» Мелитена и пограничная область с главным городом Самосатой, не считая управлявшейся наместниками области с главным городом Селевкия (Селефке) в Западной Киликии. После смерти императора Константина Багрянородного (959) «Евфрат снова стал основным в операциях, а Тигр – целью римских легионов», – указывает Рамбо[377].
Этот беглый обзор позволяет сделать вывод, что возвращение силой оружия византийских территорий при македонской династии, на самом деле имевшей армянское происхождение, в большой степени было делом рук полководцев-армян, служивших Византии. Разумеется, эти армяне приняли халкидонскую веру и были из-за ожесточенности богословских споров того времени отвергнуты своими бывшими соотечественниками. И все же остается правдой, что именно полководцы-армяне и солдаты-армяне во многом были истинными героями этой «византийской эпопеи», этого отвоевания «римлянами» прежних территорий, которое все историки прославляют как величайшее событие X века. Армянский народ в течение всего раннего Средневековья делился на две части. Подавляющее большинство армян остались на родной земле; на ней они с помощью стойкости, доблести и ума сопротивлялись исламизации и в конце концов восстановили ее политическую независимость. Но было меньшинство – те, кто жил в пограничных с Арменией областях Византии или переселился туда по разным причинам (в основном убегая от мусульманских преследований). Эти переселенцы были вынуждены принять греческое православие, но сохранили качества, характерные для своего народа, в том числе остались прекрасными воинами. Они сыграли решающую роль в истории Византии. Эти более или менее эллинизированные армяне занимали византийский трон: одним из них был император Василий I, другим (и в еще большей степени армянином) – Иоанн Цимисхий, о царствовании которого мы еще узнаем. Семья Иоанна Гургена, представителями которой после него остались Феофил и сам Иоанн Цимисхий, сделала больше, чем любое другое семейство, для изгнания арабов с верховьев Евфрата. В первую очередь благодаря им снова стали «римскими» старинные христианские земли, которые когда-то, при Юстиниане, были объединены в Третью Армению и Четвертую Армению.
Одним рывком граница «римского» государства оказалась поблизости от независимых армянских государств. И это очень скоро стало серьезной проблемой: как поведет себя Византия, снова ставшая соседкой армянских царств, – поможет им в борьбе против ислама или замедлит, а возможно, остановит их взлет?
Царь Ашот III Милостивый
Царь Армении Абас умер «в преклонном возрасте» примерно в 952 году или, если верить данным Асохика, около 953 года[378]. Его преемником стал его старший сын Ашот III, получивший прозвище Охормадз, что значит Милостивый. Он действительно отличался набожностью и милосердием, и этим напоминает королей Франции Роберта Благочестивого или Людовика Святого. Асохик пишет об этом так: «Ашот управлял Арменией мирно и превзошел всех смирением и милосердием. Он собирал вокруг себя калек, хромых и слепых, усаживал их за свой стол на своих пирах, в шутку называл их князьями и куропалатами и веселился вместе с ними. Их проказа и язвы для него были такими же ценными, как украшения и драгоценные камни. Своими руками он подавал им свой царский кубок, налитый до краев. Он так щедро одаривал нуждающихся, что после его кончины в царской казне не нашли ни одной драхмы. Он дошел даже до того, что ради подарков обирал свой дворец, даря украшения оттуда, сдирая обивку кресел и стульев и ткань, которой были обтянуты стены».
Разумеется, не следует преувеличивать то, что сказано в этом описании. Милостивый царь в случае необходимости умел вести себя по-царски. Когда он взошел на престол, снова началась борьба партий и шайки грабителей начали разорять Армению. Он сделал своим полководцем доблестного воина Кора, или Гора, Марзпетуни, сына Георга Марзпетуни, и благодаря помощи нового военачальника сумел усмирить свою страну.
Христианские общины Сюника и Агуании возвращаются в подчинение Армении
В царствование Ашота III продолжались и завершились успехом старания патриарха Анании из Мокса вернуть Агуанский католикат и Сюникское архиепископство в подчинение Армении.
Мы уже знаем, что в царствование Абаса Анания не смог сломить сопротивление агуанского католикоса Гагика и сюникского архиепископа Хакоба, которые противостояли ему и знали, что их поддерживают местные князья – князь агуан Григор и сюникский князь Джеваншир, владетель Бахка (Шуши). Анания лично приезжал в Сюник улаживать вопрос о религиозном подчинении, но не имел успеха. Епископ Хакоб укрылся в цитадели Бахка под защитой Джеваншера и там дерзко оставлял без внимания яростные угрозы патриарха[379]. Анания поневоле ограничился тем, что отлучил его от церкви на синоде, который созвал в монастыре Татев[380].
Обстановка изменилась, когда не стало обоих прелатов-раскольников: Хакоб Сюникский и Гагик Агуанский умерли в одном и том же году, 958-м, один вскоре после другого. Патриарх Анания сразу приехал в Сюник и созвал в Капане[381] местный синод. Васак, князь (позже царь) Восточного Сюника, и Джеваншер, князь Бахка, которые поддерживали заблуждения Хакоба (Джеваншер за это был отлучен), выехали навстречу Анании, признали свою вину и были прощены. Сюникское духовенство было должно дать обещание в дальнейшем не делать агуанский католикат своей опорой в борьбе против армянской патриархии. В качестве наказания за прошлое Анания лишил сюникских архиепископов части их традиционных привилегий, в частности, права на то, чтобы перед ними несли крест, «драгоценнейший посох», «подушку из золотой ткани» и т. д. Довольный тем, что таким образом вернул сюникскую церковь в подчинение григорианской патриархии, Анания, чтобы скрепить примирение и сделать союз с сюникскими князьями неразрывным, назначил «на кафедру Сюника», то есть сделал архиепископом Сюникским знаменитого Вагана, или Ваганика, из Вагану-Ванка (или Огану-Ванка), родного сына князя Джеваншира Бахкского. Это случилось в 958 году, а в 967-м Ваган стал преемником Анании на престоле патриархов Армении.