я и существовавшая неопределенность положения в государственной иерархии в отношении высших должностных лиц буддийской церкви, которая создавала возможности для различных политических спекуляций. Самый высокий пост — патриарха — приравнивался отныне к младшей степени 4-го ранга, т. е. он был на ступень ниже «обычного» министра. Все это приводило к тому, что государственный аппарат стал прочно контролировать буддийские институты, лишив их самостоятельного значения.
Тем не менее, опасения относительно политической самостоятельности буддийской церкви были настолько велики, что при переносе столицы из Нара в Нагаока (784 г.) и Хэйан (794 г.) столичные храмы было решено оставить на прежнем месте в Нара (при строительстве Нара крупнейшие храмы были перенесены туда из Фудзивара).
С отступлением буддизма как инструмента политической борьбы на второй план покинутая им «ниша» заполняется синтоизмом. С течением времени именно с синтоизмом все в большей степени начинает ассоциировать себя правящий род. И установка синтоизма прежде всего на преемственность (несменяемость династии) решительно преобладает над конфуцианской идеей о «мандате Неба».
Знаменитый средневековый мыслитель Китабатакэ Тикафуса (1293–1354) в своем историко-политическом трактате «Дзинно: сё:то:ки» («Записи о прямом наследовании божеств и императоров») утверждал, что поскольку в Индии и Китае происходили многочисленные смены династий (в Китае он их насчитывает 36), сопровождавшиеся ужасными беспорядками и бунтами, то эти страны не могут служить примером для подражания. «Богоизбранность» же Японии заключается в непрерывности наследования, начиная от первых божеств и до нынешних императоров. При первом знакомстве с европейской историей, в XVI в., реакция японцев была однозначной: как могут проповедники христианства настаивать на истинности своего вероучения, если оно не в состоянии предотвратить многочисленные смены династий в их христианских странах?
При Ко:нин произошло упорядочивание и сокращение должностей, не входивших в номенклатуру законодательных сводов (это привело к тому, что многие чиновники в центральном и провинциальном аппарате остались без должности), он попытался улучшить местное управление и собираемость налогов (состояние казны постоянно ухудшалось, начиная с правления Ко:кэн).
Последние годы периода Нара и начало Хэйан падают на правление Камму (до восхождения на престол именовался принцем Ямабэ). В отличие от предшествующих государей ему удалось достичь определенной независимости в проводимой им политике (во всяком случае, среди его окружения отсутствовали фавориты, подобные Фудзивара-но Накамаро и До:кё:). Посты главного и левого министров он оставил вакантными и пытался решать стоящие перед страной (двором) проблемы более самостоятельно. Возможно, определенную роль здесь сыграла его невовлеченность в высшую политику — хотя его отцом был принц Сиракабэ (будущий император Ко:нин), его мать не была представительницей высшей японской аристократии, а принадлежала к роду Такано, происходившему от потомков королевской семьи Пэкче. В связи с этим и сам он никогда не рассматривался как серьезный претендент на престол, к тому же наследным принцем ранее был назначен принц Осабэ (сын Ко:нин и принцессы Игами, дочери Сё:му). Однако многие из рода Фудзивара (прежде всего Фудзивара-но Момокава) не желали иметь престолонаследника-потомка Тэмму (хотя бы и по материнской линии), они обвинили мать Осабэ в том, что она наслала порчу на императора Ко:нин, самого Осабэ сослали. В результате этих интриг престолонаследником был назначен Ямабэ.
Среди дел Камму более всего известны составление «Сёку нихонги», поощрение иммигрантских родов, перенос столицы (сначала в Нагаока, а потом — в Хэйан) и походы против эмиси. Перенос столицы из Нара был, вероятно, вызван осознанием общего кризиса всего государства. Это и деградация надельной системы землепользования, и малая управляемость чиновничьего аппарата, и беспрерывные придворные интриги, и чрезмерное вмешательство буддийских монастырей и монахов в светские дела. Кроме того, необходимо помнить и о смене линии потомков Тэмму на потомков Тэнти. Поэтому на решение о переносе столицы повлияла и китайская политико-историческая логика, согласно которой новая династия непременно перебиралась в новую столицу (хотя, согласно китайским понятиям, об основании новой династии в строгом смысле слова не могло идти речи, поскольку Тэмму и Тэнти были братьями). С этими же обстоятельствами связано, вероятно, и поспешное составление хроники «Сёку нихонги» — ее повествование заканчивается на середине правления Камму, что было вопиющим игнорированием принципов летописания, предполагающих, что повествование заканчивается с окончанием правления определенного императора. Скорее всего, Камму спешил еще при своей жизни окончательно закрепить переход трона от одной ветви правящего рода к другой.
Возросшие политические амбиции адептов буддизма видим не только в действиях До:кё:, но и в народных легендах того времени. В «Нихон рё:ики» рассказывается, в частности, о монахе Дзякусэн, который долгое время подвижничал на горе Ивадзути. Почувствовав приближение смерти, он написал своим ученикам: «Через двадцать восемь лет после моей смерти я буду рожден принцем по имени Камино». И действительно — в указанное время был рожден принц, названный именно так. Впоследствии он якобы стал императором Сага (809–823).
Перенос дворца в Нагаока (к северо-западу от Нара) был осуществлен в 784 г., однако из-за убийства в следующем году главного царедворца Фудзивара-но Танэцугу (главную роль в организации убийства сыграли члены рода Оотомо — Цугухито, Якамоти, а также представители рода Саэки) и неожиданной смерти принца Савара, сосланного ввиду причастности к этому заговору, полномасштабные строительные работы были приостановлены. В 794 г. двор был перенесен в провинцию Ямасиро, где и началось строительство новой столицы — Хэйан-кё: («столица мира и спокойствия»). Одной из центральных фигур, осуществлявших этот проект, был Вакэ-но Киёмаро, сыгравший выдающуюся роль в устранении монаха До:кё: из придворно-политической жизни.
Принц Савара умер по пути на место ссылки — остров Авадзи. Находясь на корабле, он объявил сухую голодовку. После его кончины последовало несколько смертей. В 788 г. умерла одна из младших жен Камму — Табико (дочь Фудзивара-но Момокава), в следующем году скончались его главная жена Отомуро (дочь Фудзивара-но Ёсицугу) и мать Камму. Кроме того, тяжко занемог наследный принц Атэ (старший сын Камму, будущий император Хэйдзэй, 806–809). Эти несчастья были приписаны проклятию неуспокоенного духа принца Савара, в связи с чем были проведены ритуалы по его умиротворению, могила приведена в порядок, а самому покойному был дарован титул «императора Судо:».
Камму предпринял серию походов против эмиси, но здесь его поначалу ждал полный провал. Известно, что в сражениях с военачальником эмиси Атэруи в 789 г. было потеряно более тысячи человек. Однако в 801 г. правительственным войскам все-таки удалось продвинуться достаточно далеко вглубь провинции Муцу. Но это был последний успех как для Камму, так и для следующих правителей, на долгое время оставивших идею покорения северных племен. Кроме нарастания общей интровертности социальной и культурной жизни здесь мог сыграть свою роль упадок рода Оотомо и других «старых» родов, славных своими военными традициями. Фудзивара же никогда не отличались заслугами на военном поприще, а исповедуемые ими принципы конфуцианства, считающего военные занятия несовместимыми с убеждениями «благородного мужа», также способствовали общему упадку военного дела в Японии. Недаром решение о прекращении походов против эмиси было принято по совету Фудзивара-но Оцугу (774–843). Хотя его мотивировка заключалась в избавлении «народа» от излишних тягот, на логику его рассуждений могло повлиять и беспокойство по поводу того, что с расширением экспансии неизбежно произойдет и усиление военных, т. е. соперников Фудзивара.
Строительство новой столицы и военная активность потребовали огромных затрат, значительно ухудшивших как положение крестьян, так и общее состояние государства.
Несмотря на некоторое ослабление позиций Фудзивара в правление Камму, политическая инерция была такова, что весь период Хэйан именно представители этого рода определяют основную динамику политической придворной жизни.
С IX в. слава Фудзивара стала ассоциироваться прежде всею с их «северным домом» (хоккэ). Его доминирование продолжается вплоть до становления сёгунатов. Оно было настолько всеобъемлющим, что вторую половину эпохи Хэйан часто именуют «периодом Фудзивара». Начиная со времени сёгуната Камакура дом Фудзивара распадается на пять ветвей: Коноэ, Нидзё:, Итидзё:, Кудзё:, Такацукаса, которые и в дальнейшем продолжали оставаться в числе самых влиятельных фамилий среди политической элиты Японии. Достаточно сказать, что Коноэ Фумимаро (1891–1945) был премьер-министром Японии во время Второй мировой войны.
Приведенный выше очерк политической истории VIII в. показывает, что это столетие прошло под знаком непрекращающейся борьбы за право определять престолонаследника. Несмотря на попытки отдельных представителей правящего рода проводить самостоятельную политику, складывается политическая система, которая является продолжением прошлых, дореформенных традиций: хотя несменяемость правящей династии практически не подвергается сомнению (единственное исключение — До:кё:), однако право на принятие решений остается за другим родом — в IX в. род Фудзивара (его «северный дом») окончательно занимает это место. До этого времени борьба между правящим домом и родом Фудзивара находит свое идеологическое выражение в том, что правящий дом в периоды своей самостоятельности опирается по преимуществу на буддизм, а Фудзивара — на конфуцианство, которые поочередно занимают ведущее место в комплексе официальной идеологии. Зависимость проводимой политики от непосредственного окружения государя особенно хорошо видна на примере Сё:му. В начале его правления в придворной жизни ведущую роль играет принц Нагая (проводится пробуддийская политика), в середине доминируют сыновья Фудзивара-но Фухито (поощрение конфуцианства), после их смерти в 737 г. главным царедворцем становится Татибана-но Мороэ, что знаменует собой возвращение к государственной поддержке буддизма. Однако в результате усиления Фудзивара делается фактический выбор в пользу более прагматической модели управления — конфуцианства. Тем не менее, буддизм как операционная система, с помощью которой осуществляется политическая борьба, не исчерпывает своих потенций. Так, например, произошло в конце XI–XII вв., когда принявший монашество и отрекшийся от престола император создает свой собственный двор, получает титул