телохранителями императора и членов его семьи). При этом в столичном войске многие должности были наследственными (например, охрана тех или иных ворот дворца), что являлось рудиментом военной организации, берущей начало еще во времена, предшествующие «реформам Тайка».
Столичные войска включали в себя пять частей (гоэфу): Левую и Правую управы дворцовой охраны (Сахё:эфу и Ухё:эфу), Управы левую и правую дворцовой гвардии (Саэсифу и Уэсифу), Управу внешней охраны дворца (Эмонфу). Если до середины VIII в. большая часть командиров гоэфу были выходцами из родов Оотомо и Саэки, то во второй половине VIII столетия подавляющая часть командиров столичных гвардейских частей принадлежала к роду Фудзивара.
В силу своего особого положения (охрана императорского дворца) к гвардейцам выдвигались особые требования. Две трети уездов каждой провинции отбирали для императорской гвардии сыновей представителей уездной администрации, искусных в стрельбе из лука и верховой езде. Направленные в дворцовую охрану служили один год. Один день они дежурили, другой — тренировались в стрельбе из лука, верховой езде, а также учились владению мечом и копьем. Гвардейцы не допускались к исполнению своих обязанностей, если кто-либо из их близких родственников находился под следствием по обвинению в убийстве, и увольнялись из охраны дворца, если приговор по делу был утвержден.
Если оценивать ситуацию в целом, следует, видимо, признать, что японская армия, создававшаяся прежде всего для борьбы с внешней опасностью, оказалась не слишком нужной. Время от времени вставал вопрос о самой целесообразности существовании гундан. Так, в 739 г. система гундан (за исключением нескольких провинций) была упразднена, в 746 г. восстановлена в прежнем объеме, в 780 г. количественный состав гундан был сокращен (за исключением провинций Исэ, Мимо и Тикудзэн, где находились заставы, оборонявшие столицу), в 792 г. военные части были ликвидированы по всей стране (кроме провинций Муцу, Дэва, Садо и округа Сайкайдо:).
Историческая практика показала, что опасения по поводу нападения с материка оказались явно преувеличенными: вторжения из Китая или Кореи так и не последовало, а единственным серьезным испытанием для армии оказалась борьба с эмиси, которая в самом начале IX в. закончилась прекращением наступления японцев на северо-восток Хонсю (здесь, безусловно, сказались и макроисторические причины: отсутствие экономических мотиваций для расширения территории на север ввиду невозможности там заливного рисосеяния).
Введение надельной системы землепользования означало формальное отрицание старой родовой общины как основной экономической единицы. Согласно кодексу «Тайхо:рё:», теперь такой единицей должен был стать крестьянский двор (ко).
В результате целенаправленной государственной политики крестьянские дворы, являвшиеся коллективами родственников, оказались в составе новых административных образований (село, уезд, провинция).
В соответствии с потребностями надельной системы были проведены новые административные границы. 50 крестьянских дворов образовывали село (ри или сато), возглавляемое старостой, который назначался из числа местных жителей. Число сел в период Нара точно неизвестно. Считается, что их было более 4000. Жители сел были разбиты на пятидворки, которые были призваны облегчить государству осуществление фискальных и полицейских функций. Село должно было стать как новой экономической единицей, пришедшей на смену общине, так и новой административно-территориальной единицей. В связи с этими задачами функции старосты сводились к следующему:
• «поощрять» земледелие и шелководство;
• «побуждать» всех членов села к уплате налогов и выполнению повинностей;
• «предотвращать» нарушение законов;
• «наблюдать» за жителями дворов, входящих в состав данного села.
Активное изучение надельного крестьянского двора в древности началось в Японии после Второй мировой войны, когда известные ученые Тома Сэйта и Исимода Сё: выдвинули теорию, согласно которой двор являлся реальной единицей семейной и хозяйственной жизни еще до «реформ Тайка». При этом двор рассматривался в качестве патриархальной семейной общины, состоящей из нескольких отдельных семей. Боковые ветви определялись как субъекты, подрывающие единство двора и стремящиеся к экономической независимости. Указанная теория получила в японской историографии название «двор — реальная единица» (ко дзиттай сэцу). Согласно этой теории власти просто переименовали «общину» в «двор».
У этой точки зрения в настоящее время имеются серьезные оппоненты. Мы имеем в виду теорию «искусственного формирования дворов» (ко гисэй сэцу), согласно которой двор не являлся завуалированной формой общины, но был создан государством в качестве единицы налогообложения (с целью упорядочения налоговой системы составлялись «подворные списки» — косэки). Родоначальниками теории «двор — искусственная единица» были Миура Хироюки и Такигава Масадзиро.
Практически все современные исследователи социальных институтов периода Нара считают себя последователями одной из этих двух теорий.
Рассмотрим на конкретном материале, каким образом эволюционировали внутриобщинные отношения в древней Японии.
В настоящее время на материале сохранившихся подворных списков VIII в. показано, что в социальной организации на низовом уровне существовали серьезные региональные отличия: Восточная, Западная и Центральная Япония. Считается, что эти отличия характеризуют не столько исконно присущие именно данному региону особенности организации общины, сколько стадиальные формы ее эволюции.
Для наименее развитого региона — Восточной Японии — характерной была «община ближайших родственников» (синдзоку кё:до:тай). Особенностью этого типа общины было то, что она состояла из нескольких патрилинейных семей. В состав общинного поселения входили люди, подавляющее большинство которых носило одно и то же родовое имя. Эти люди имели статус свободных. Количество зависимых было невелико. При этом зависимые были связаны с главой общины посредством матрилинейной системы кровного родства. В подворных списках дворов, входивших в состав «общины ближайших родственников», не указывались имена женщин, кроме жен глав дворов.
Со временем этот тип общины эволюционировал в семейную (домовую, кадзоку кё:до:тай или сэтай кё:до:тай). О существовании такого типа общины говорят данные по Западной Японии (в частности Кюсю), проанализированные Кадоваки Тэйдзи. Этот исследователь предположил, что данный тип общины (как, впрочем, и предыдущий) был патриархальной семейной общиной, но с тем отличием, что права патриарха были меньше, чем в «общине ближайших родственников». «Большая семья» (дай кадзоку) состояла из нескольких «малых семей», которые вели отдельное хозяйство. Несколько «больших семей» составляли семейную общину.
Семейная община эволюционировала в «семью патриархального домашнего рабовладения» (кафутё:сэй до:рэйсэй кадзоку или кафутё:сэйтэки до:рэйсэй кадзоку), иногда именуемую «деревенской (сельской) общиной» (сонраку кё:до:тай). Такой тип общины существовал в Центральной Японии.
«Семейная община» и «семья патриархального домашнего рабства» имели ряд общих черт. Внутри поселений, входивших в состав общины, находились люди, имевшие различные родовые имена и кабанэ. Общины в Западной и Центральной Японии включали в свой состав немалое количество наемной рабочей силы. В Западной Японии лично зависимых (нухи) практически не было, а в Центральной Японии их было достаточно много. Главы дворов и их братья составляли своеобразное внутридворовое «ядро». В отличие от подворных списков Восточной Японии, где жены упоминаются крайне редко, в подворных списках Западной и Центральной Японии обычно упоминается и муж и жена.
Таким образом, древнеяпонская община эволюционировала от более простых форм к более сложным: «родовая община» → «община ближайших родственников» → «семейная (домовая) община» → «семья патриархального домашнего рабовладения». В период Нара эти типы общины имеют следующие территориальные соответствия: «община ближайших родственников» — Восточная Япония, «семейная (домовая) община» — Западная Япония и «семья патриархального домашнего рабовладения» — Центральная Япония, что соответствует разным уровням социально-экономического развития регионов.
Получается, что понятие «двор» не было однозначным. Кодекс «Тайхо:рё:» также допускал, что крестьянские дворы могли быть различного размера (например, вследствие выделения из состава двора людей, которые создавали новый двор, вследствие миграционных процессов и т. д.). Это приводило к образованию так называемых «малых дворов» (бо:ко) и «больших дворов» (го:ко). При этом 2–3 «малых двора» составляли один «большой двор».
В период Нара появляется еще одно новое, не упоминающееся в законодательных сводах, территориальное объединение — го: («крупное село»), объединяющее в своем составе 2–3 села. Так, согласно подворному реестру уезда Кацусика провинции Симоса, «крупное село» О:сима (О:сима го:) состояло из 3 сел, 50 «больших дворов», 130 «малых дворов» (общее количество населения О:сима го: составляло 1191 человек).
Подводя итог вышесказанному относительно низовой организации японского общества в VIII в., выскажем и свою точку зрения. Нам представляется несомненной тенденция к укрупнению основной производящей ячейки — двора. Ее создание было прямым результатом государственной деятельности по превращению независимых производителей в налогооблагаемую единицу. Тенденция к укрупнению дворов явилась следствием по меньшей мере двух причин. Во-первых, поскольку государственным органам (в данном случае прежде всего уездному начальству) было удобнее иметь дело с ограниченным количеством контрагентов, они поощряли создание более крупных образований. Во-вторых, логика развития крайне трудозатратного (строительство ирригационных сооружений, пересадка рассады) по своей природе заливного рисосеяния предполагает большую степень оседлости и тесную кооперацию сравнительно больших коллективов, без чего сам этот тип хозяйствования оказывается невозможен. Поэтому с течением времени в состав двора начинает включаться все большее число дальних родственников.