| "I mean to say that you tried to kill me," Neil went on in cold, even tones. | - Это значит, что вы пытались убить меня, -продолжал Нийл холодным, ровным тоном. |
| "I mean to say that you killed Birdsall, for all the Company believes he killed himself. | - Это значит, что вы убили Бердзола, хотя в Компании и считают его самоубийцей. |
| You used strychnine in my case. | Меня вы травили стрихнином. |
| God knows with what you fixed him. | Бог знает, чем вы прикончили его. |
| Now I can't hang you. You're too near dead as it is. | Повесить вас я не могу: вы и так почти мертвец. |
| But Twenty Mile is too small for the pair of us, and you've got to mush. | Но на Двадцатой Миле нам двоим нет места, и вам придется уехать. |
| It's two hundred miles to Holy Cross. | До миссии Святого Креста двести миль. |
| You can make it if you're careful not to over-exert. | Если будете беречь силы, - доберетесь. |
| I'll give you grub, a sled, and three dogs. | Я дам вам провизии, нарты и трех собак. |
| You'll be as safe as if you were in jail, for you can't get out of the country. | Держать вас под замком здесь смысла нет: из здешних мест вам все равно не выбраться. |
| And I'll give you one chance. | Я оставляю вам один шанс. |
| You're almost dead. | Вы на краю могилы. |
| Very well. | Ладно. |
| I shall send no word to the Company until the spring. | Я ничего не сообщу Компании до весны. |
| In the meantime, the thing for you to do is to die. | Вот вам срок, чтобы умереть. |
| Now mush!" | А теперь - живо! |
| "You go to bed!" Jees Uck insisted, when Amos had churned away into the night towards Holy Cross. | - Ты ложись спать, - настаивала Джис-Ук, когда Амос растворился в ночи. |
| "You sick man yet, Neil." | - Ты больной еще, Нийл. |
| "And you're a good girl, Jees Uck," he answered. | - А ты хорошая девушка, Джис-Ук! - ответил он. |
| "And here's my hand on it. | - И вот тебе моя рука. |
| But you must go home." | Но тебе пора домой. |
| "You don't like me," she said simply. | - Я тебе не нравлюсь, - сказала она просто. |
| He smiled, helped her on with her parka, and led her to the door. | Он улыбнулся, помог ей надеть парку и проводил до двери. |
| "Only too well, Jees Uck," he said softly; "only too well." | - Слишком нравишься, Джис-Ук, - сказал он тихо.- Слишком! |
| After that the pall of the Arctic night fell deeper and blacker on the land. Neil Bonner discovered that he had failed to put proper valuation upon even the sullen face of the murderous and death-stricken Amos. | Но когда покров арктической ночи еще плотнее окутал землю, Нийлу Боннеру пришлось убедиться, что в свое время он слишком мало ценил даже угрюмое лицо умирающего убийцы Амоса. |
| It became very lonely at Twenty Mile. | На Двадцатой Миле воцарилось полное одиночество. |
| "For the love of God, Prentiss, send me a man," he wrote to the agent at Fort Hamilton, three hundred miles up river. | "Ради бога, Прентис, пришлите мне кого-нибудь!" - написал он агенту Компании в Форт Г амильтон, находившийся в трехстах милях вверх по реке. |
| Six weeks later the Indian messenger brought back a reply. It was characteristic: | Через шесть недель посланный индеец вернулся с лаконичным ответом: |
| "Hell. | "Дело дрянь. |
| Both feet frozen. | Отморозил обе ноги. |
| Need him myself-Prentiss." | Самому нужен. Прентис". |
| To make matters worse, most of the Toyaats were in the back country on the flanks of a caribou herd, and Jees Uck was with them. | Еще хуже было то, что большинство тойатов ушло в глубь страны вслед за стадом карибу и Джис-Ук ушла с ними. |
| Removing to a distance seemed to bring her closer than ever, and Neil Bonner found himself picturing her, day by day, in camp and on trail. | Чем дальше она была, тем ближе казалась, и воображение Боннера постоянно рисовало ее то на стоянках, то в пути. |
| It is not good to be alone. | Плохо быть одному. |
| Often he went out of the quiet store, bare-headed and frantic, and shook his fist at the blink of day that came over the southern sky-line. | Часто он без шапки выбегал из тихого склада и грозил кулаком светлой полоске в южной части неба, означавшей день. |
| And on still, cold nights he left his bed and stumbled into the frost, where he assaulted the silence at the top of his lungs, as though it were some tangible, sentiment thing that he might arouse; or he shouted at the sleeping dogs till they howled and howled again. | А холодными, ясными ночами он выскакивал на мороз и вопил во всю силу легких, бросая вызов тишине, как будто она была живым существом и могла принять этот вызов. Иногда он кричал на спящих собак, пока они не начинали выть. |
| One shaggy brute he brought into the post, playing that it was the new man sent by Prentiss. | Одного косматого пса он поселил в доме, играя в нового помощника, присланного Прентисом. |
| He strove to make it sleep decently under blankets at nights and to sit at table and eat as a man should; but the beast, mere domesticated wolf that it was, rebelled, and sought out dark corners and snarled and bit him in the leg, and was finally beaten and driven forth. | Он пытался приучить собаку спать ночью под одеялом и есть за столом, как человек. Но она, этот прирученный потомок волков, не желала подчиняться, пряталась по темным углам, рычала и укусила его за ногу, так что в конце концов он ее побил и изгнал. |
| Then the trick of personification seized upon Neil Bonner and mastered him. | Потом Нийлом Боннером овладела страсть к анимизации. |
| All the forces of his environment metamorphosed into living, breathing entities and came to live with him. | Все силы природы превращались в живые существа и вступали в общение с ним. |
| He recreated the primitive pantheon; reared an altar to the sun and burned candle fat and bacon grease thereon; and in the unfenced yard, by the long-legged cache, made a frost devil, which he was wont to make faces at and mock when the mercury oozed down into the bulb. | Он заново создавал первобытный пантеон, воздвиг алтарь солнцу и жег на нем свечное сало и свиной жир, а на неогороженном дворе, у кладовой на сваях, вылепил снежного черта и дразнил его, гримасничая, когда ртуть замерзала. |
| All this in play, of course. | Конечно, это была игра. |
| He said it to himself that it was in play, and repeated it over and over to make sure, unaware that madness is ever prone to express itself in make-believe and play. | Он снова и снова убеждал себя в этом, не зная, что безумие часто выражается в притворстве перед самими собой и в игре. |
| One midwinter day, Father Champreau, a Jesuit missionary, pulled into Twenty Mile. | Однажды, в середине зимы, на Двадцатую Милю заехал отец Шампро - иезуитский миссионер. |
| Bonner fell upon him and dragged him into the post, and clung to him and wept, until the priest wept with him from sheer compassion. | Боннер накинулся на него, втащил в факторию, обнял и расплакался так, что священник сам заплакал из сочувствия. |
| Then Bonner became madly hilarious and made lavish entertainment, swearing valiantly that his guest should not depart. | Затем Боннер безумно развеселился и устроил роскошный пир, клянясь, что не отпустит гостя. |
| But Father Champreau was pressing to Salt Water on urgent business for his order, and pulled out next morning, with Bonner's blood threatened on his head. | Но отец Шампро торопился к Соленой Воде по неотложным делам своего ордена и уехал на следующее утро, напутствуемый угрозами Боннера, что его кровь падет на голову священника. |
| And the threat was in a fair way toward realization, when the Toyaats returned from their long hunt to the winter camp. | Он был уже близок к осуществлению этой угрозы, но тут после долгой охоты вернулись на зимнее становище тойаты. |
| They had many furs, and there was much trading and stir at Twenty Mile. | Мехов было много, и на Двадцатой Миле закипела оживленная торговля. |
| Also, Jees Uck came to buy beads and scarlet cloths and things, and Bonner began to find himself again. | Джис-Ук приходила за бусами и яркими тканями, и Боннер постепенно вновь обретал себя. |
| He fought for a week against her. | Целую неделю он боролся. |
| Then the end came one night when she rose to leave. | Затем, как-то вечером, когда Джис-Ук собралась уходить, наступил конец. |
| She had not forgotten her repulse, and the pride that drove Spike O'Brien on to complete the North-West Passage by land was her pride. | Она еще не забыла, как ее отвергли, а в ней жила гордость Спайка О'Брайена - гордость, гнавшая его открыть сухопутный Северо-Западный проход. |
| "I go now," she said; "good-night, Neil." | - Я иду, - сказала она. - Доброй ночи, Нийл! |