Наконец, Мария увидела антенны. Едва передвигая ноги, добрела она до дома начальника станции Петриченко и упала через порог. Все были поражены, никому и в голову не приходило, что можно было дойти в такую погоду. Но она дошла и доставила без потерь все документы и деньги. До собственного дома ее вели под руки, ноги отказали. А там ждала соседка, она присмотрела за квартирой, и на столе стоял не успевший остыть ужин, а в кроватке мирно спала дочь.
Тепло вспоминает Мария Кузьминична о сплоченном коллективе радиоцентра, о том, как люди от всей души заботились друг о друге. Вспоминает, что такие победы над собой и над обстоятельствами ей приходилось одерживать потом еще не раз.
Постоянно ждала от мужа писем, в которых он писал, чтобы берегла малютку, берегла себя. Не одну пару валенок протерла Мария на дороге до Хабаровска и обратно. И за всю войну лишь одна запись стояла в ее трудовой книжке - принята на работу 12 мая 1941 года, уволена 16 июля 1946 года.
Мария не знала, что во время войны она была награждена медалью "За доблестный труд в годы Великой Отечественной войны".
Елена Александровна Сухарева. Елена работала в Хабаровске на табачной фабрике, которая эвакуировалась из блокадного Ленинграда.
Все планы и задания Елена выполняла. Долгое время занималась самым пыльным делом, рубила табак. Противогазов не хватало. Невозможно было укрыть лицо от ядовитой пыли, которая пропитывала, казалось, все тело, разъедала глаза. Першило в горле, часто душил кашель, воспалялись глаза. Многие девушки не могли выстоять на конвейере и двух-трех часов, угорали, теряли сознание, их выносили на свежий воздух. Зато здесь давали соевое молоко, 600 грамм хлеба и еще 200 грамм сахара. Лишь в конце войны фабрика перешла на выпуск папирос. На папиросном конвейере работать было намного легче. Он был полностью механизирован.
В 1944 году вместе с братом завербовалась на Сахалин. На рыбозаводе в Пильво солила рыбу. Весной собирала в окрестных лесах папоротник, осенью - грибы. Здесь и встретила долгожданную победу. Радости было много, да и слез тоже. Тыловые подвиги Елены Александровны отмечены медалью "За доблестный труд в годы Великой Отечественной войны".
Елена Ивановна Бадина. Жила в селе Октябрьском, где с давних лет добывали золото. В войну тамошний колхоз в основном выращивал зерновые. Сев проводили с помощью сеялок, а вот убирать приходилось вручную. Техники не хватало.
Серп требует осторожного обращения, можно пораниться от любого неловкого движения. Борьба шла за каждый колосок. Жницы ловко срезали пучки стеблей, укладывали в сноп, перевязывали его и ставили в суслон. К вечеру спина становилась уже такой согбенной, что и не разогнешь, зато хорошо был виден позади весь результат дневного труда. И едва хватало сил взобраться на телегу, чтобы ехать домой. И все же к ночи вся молодежь стекалась в клуб - повеселиться и отвлечься от забот и хлопот. И по поселку звучали протяжные казачьи песни.
В 1943 году стране срочно понадобилась нефть на Дальнем Востоке. Елена пошла на буровую, не прислушавшись к маминым сетованиям, мол, и тайга глухая, и здоровьем ты не вышла, и буровые свечи тяжелы, и сил у тебя нет. Ответила: "Мама, ведь есть девушки намного слабее меня". И уехала.
Обучали девушек прямо в деле, непосредственно на добыче. А потом и последних мужчин забрали, и все полностью доверили женскому коллективу, да старый мастер при них. По старинной традиции умывались первой своей нефтью, плясали от радости. И полилась она, родимая, в район на перерабатывающий завод и дальше на фронт. Нефть связала их с фронтом черной тягучей жилой.
Работа была нелегкой. Плохие дороги, можно сказать, бездорожье. На колдобинах и промоинах зачастую застревал транспорт с грузом, в основном, буровыми трубами. Приходилось перетаскивать на себе эти штабеля металла. Летом донимал гнус. По вечерам снимали с себя множество клещей, а о прививках не было и речи.
Работала Елена Ивановна младшим помощником мастера. Устанавливала трубы в свечу, крепила их. А для этого требовалась и сила и сноровка. После смены спешила поскорее снять пропитавшуюся мазутом и нефтью робу, тяжеленные кирзовые сапоги и тут же валилась на нары, чтобы выпрямить спину и вытянуть ноги. А назавтра - снова на смену. И так изо дня в день.
Хлеба не видели месяцами. Но тяжелее всего была работа в зимнее время, когда ладони примерзали к металлу и сильно стыли руки и ноги, вечно мокрые от промывочной воды. Но что же поделаешь, погрелись и - снова на вышку к свечам. Да мечтали о приходе весны. А уйти с работы считалось во время войны дезертирством и подлежало соответствующему наказанию. Помнится все: и слезы от усталости, от бессилия, от холода, иной раз приходилось спасать обмороженные руки и ноги. И еще страшнее, чем работа, были дикие звери. Но к утру страхи и горести забывались, и все снова спешили на вышку.
Но однажды все кончилось: и колючие зимы, и непроезжие дороги, и неподъемные буровые свечи. Пришла Победа.
Раиса Петровна Манжуло. Предвоенное и тяжелое голодное время войны пережила Раиса в родном Бугуруслане. Услышала от подруг, что набирают на курсы кочегаров в трест "Восток-Нефть". По завершении обучения была направлена в кочегарку, работавшую на дизельном топливе. В войну работали в четыре смены. Питались очень скудно. Дополнительно к пайку получали за вредность килограмм хлеба и литр молока. В это время Раиса Петровна вступила в партию и стала профоргом.
А с фронта эшелонами привозили в котельную на стирку солдатские шинели, фуфайки, ватные брюки. Тяжело было брать их в руки, от них пахло смертью, и по швам гнездились вечные спутники войны, вши. Многие из вещей побывали с хозяином в боях. При виде засохшей, побуревшей крови, оторванного рукава или дыры на уровне груди сразу одолевали невеселые мысли, слезы наворачивались на глаза. Женщины все тщательно пропаривали и иногда, оставаясь после смены, аккуратно чинили дыры.
Работали без аварий, слаженным, крепким коллективом. За этот труд Раису Петровну в 1943 году наградили теплой фуфайкой, которая в годы войны была настоящей роскошью. А в следующем году наградили уже шерстяным отрезом, и она сшила себе красивое платье. После смены вязали вместе с мамой носки и варежки, собирали их в посылку и отправляли на фронт. В домашнем хозяйстве держали кур.
Здесь, в Бугуруслане, стояла летная часть. Как всякая девушка, Рая мечтала о хорошем парне, с которым можно было бы разделить и радость и горе. Влюбилась она в высокого, стройного летчика с пышной шевелюрой. А с фронта, как всем девушкам тыла, ей шли письма по заочному знакомству. Переписывалась она с незнакомым солдатом. Ему, Ване, дал адрес Раи ее брат, с которым он воевал. Не писать она не могла, боялась расстроить бойца. И все пять лет он писал ей удивительные письма, - здесь были строки не только о боевых действиях, но и о своих чувствах, о благодарности девушке, которая скрашивает ему тяжелую военную жизнь. И, конечно, не раз он объяснялся ей в любви. Но ее сердце принадлежало уже другому. И об этом Рая сообщать Ивану, конечно, не стала.
Неожиданно Дмитрия оставляют в Бугуруслане в должности коменданта города. Лишь с открытием второго фронта Раю и Дмитрия разлучила война. А после победы летчик Дмитрий Иванович Манжуло спешит к своей невесте, в надежде, что боец Иван не опередит его. И едва они зарегистрировали свой брак, как на работу к ней явился демобилизованный Иван. Конечно, был он очень сильно огорчен, но обиды на Раю у него не было. Благодарен был солдат девушке за ее письма, такие желанные и долгожданные, они на фронте согревали его душу, лелеяли в сердце прекрасную мечту о любимой, которой у него еще не было. Погоревал по-мужски, затем простился и вернулся на родину.
Елена Андреевна Шалаева. Елена Ковальчук родилась в селе Невельском. Переехала в Казакевичево и тут устроилась на работу к пограничникам, в овощехранилище. В 1938 году вышла замуж за местного жителя Андрея Дмитриевича Шалаева. Уж больно по душе пришелся ей этот юноша. В 1939 году появилась на свет дочь Людмила.
22 июня 1941 года Лена была дома и по радио услышала голос диктора Левитана: "Началась Великая Отечественная война. Родина в опасности!" Сердце сдавило от предчувствия непоправимой беды. А тут еще совсем недавно разрешилась сыном, несказанно порадовав своего мужа. Что будет? Ведь Андрея заберут на фронт. Он так и сказал: "Надо, мать, я должен защищать Родину и тебя, любимая, с детьми". А в военкомат уже несли наши сельчане свои заявления с просьбой отправить их на фронт.
В этот день они отправились втроем - Андрей Шалаев, Богородов, Ткачев - и были зачислены в одно отделение. Вместе попали на фронт, вместе и приняли боевое крещение. Служили в пехоте. Попали в окружение. Отстреливаясь, отошли к заброшенному дому и спрятались в подвале. Здесь при сорокаградусном морозе просидели всю ночь. Только на следующий день, полузамерзших, их нашли наши солдаты. Все трое попали в госпиталь с сильными обморожениями конечностей. Двоим сразу же отрезали пальцы ног. Но Андрей не согласился на ампутацию и был списан из армии.
Около года пролежал в госпитале. Вернулся в Хабаровск и боится ехать домой. Мрачные мысли одолели его: "Да нужен ли я жене и детям, такая обуза с гниющими ногами..." К Елене Андреевне на работу приехал офицер из военкомата и спрашивает ее: "Лена, вы возьмете своего мужа?" "А как же, обязательно", - ответила она и заплакала от страшного предчувствия. Металась в догадках и успокаивала себя, - был бы живой, хоть раненый, контуженный, без рук, без ног, но он же мой, родной. - "Не испугаетесь?" - "Нет", - ответила она и побежала домой собираться в город за мужем.
В военкомате увидела его, и сердце остановилось. Сидит Андрей, худенький, выболевший. Окинула взглядом - вроде все на месте. Но лишь посмотрела на ноги, сразу поняла, что с ними какая-то беда. Обут был муж в бурочки, сшитые вручную из ватника.
Кинулась к нему, - со слезами, конечно, не сдержалась. А он с вопросом: "Как дети? Возьмешь меня?" Своим поцелуем дала понять, что он ей так же дорог, как и раньше, как всегда. Как изменился его взгляд! Слова любимой рассеяли его тревожные мысли. Приехали домой, дочь Людочка кинулась на шею: "Папа вернулся!" А сын Толя пробурчал: "Мой папа воюет!" Ведь он не знал отца, появился на свет перед самым его уходом в армию.