– Поняла? – крикнула Серая Грымза.
8Пятьдесят два зуба
Когда Селестина поднялась обратно к медведям, на сердце у неё было так тяжело, словно на нём лежал целый мешок камней. Пятьдесят два зуба! Никогда столько не набрать. Вот что она безнадёжно повторяла про себя, сидя на тротуаре напротив школы. Она чувствовала себя такой одинокой, такой несчастной! «Я никогда больше не смогу вернуться домой, – думала она. – Я обречена жить здесь! Но для мыши это невозможно. В верхнем мире, стоит какому-нибудь медведю увидеть мышь, он становится буйнопомешанным. За мной всё время будут гоняться с утра до вечера! Я не могу здесь жить и всю жизнь прятаться! И потом, мой дом не здесь!»
Вот какими мыслями терзалась бедная Селестина, сидя на тротуаре за помойным баком. Как ей было страшно! До слёз! И до чего же одиноко! Ей было так одиноко, словно она единственная мышь на всём белом свете.
Вдруг она услышала, как зазвонил школьный колокол: перемена… И как будто школа взорвалась. Все медвежата высыпали разом и все с криком кинулись к кондитерской «Сахарный король».
– Господин Жорж, леденец!
– Господин Жорж, пирожное с кремом!
– Господин Жорж, три кило ирисок!
– Нет, сперва мне, мне сперва, тонну мармелада!
– Не все сразу, не все сразу, сладкоежечки мои, – посмеивался Жорж. – В порядке очереди, всех обслужу, у меня всё найдётся! Так чего бы ты хотела, моя малышка, что на тебя глядит?
И завертелось, словно у Жоржа была сотня рук: вот этому ванильное мороженое («клинг!» – щёлкал кассовый аппарат), вон тому клубничное («клинг!»), три пачки жевательной резинки вот этому щекастому («клинг!»), пять карамелек вон тому остроносому («клинг!»)…
Пока Жорж не услышал, как чей-то голосок прошепелявил:
– Больфое фоколадное моровеное ва два евро, папа!
Голосок тут же поправился:
– То ефть, профтите, я хофу фкавать, гофподин Ворв. Мне больфое фоколадное моровеное!
Жорж узнал этот голосок, шепелявый из-за выпавшего зуба. Он перегнулся через кассу. Медвежонок, весь укутанный в большой шарф, протягивал ему монету в два евро, старательно пряча лицо. Жорж поднял медвежонка – и что же увидел, размотав шарф? Своего собственного сына! Леона! Своего капризного медвежонка! Жорж совсем не обрадовался.
– Ну-ка пойди-ка сюда!
«Сюда» означало – на улицу. Жорж отвёл Леона в сторонку, подальше от товарищей. И принялся трясти как грушу, приговаривая:
– Ни-ка-ких сла-до-стей, Леон, сто раз тебе сказано, ни-ка-ких сла-до-стей! Ни-ког-да!
А потом вполголоса:
– Другие – пускай, а ты – ни-ни! Хочешь остаться без зубов, когда вырастешь? Хочешь попасть вон туда, к маме? Этого ты хочешь?
С этими словами Жорж показал на магазин напротив через улицу – магазин, который был прямо за спиной у Селестины.
Которая обернулась посмотреть.
И что же она увидела?
Магазин, разумеется.
Но не абы какой магазин!
Роскошный магазин, блистающий новизной, блистающий чистотой, сверкающий, как витрина ювелира!
Только магазин был не ювелирный.
У Селестины глаза сделались как блюдца.
Она прямо-таки остолбенела.
То, что сверкало в витрине, – это были не брильянты. Это были зубы! Новёхонькие зубы, белые, как сахар, безупречные, как жемчужины, каждый зуб в хорошенькой бархатной коробочке. Зубная сокровищница! Десятки зубов! Ну и магазин – почище даже «Белой клиники»! Магазин Люсьены. Под названием – Селестина подняла глаза на вывеску – под названием «Крепкий зуб».
Эрнест: Слушай, Автор, а ты понял, что они делают, Жорж и Люсьена, он – в «Сахарном короле», а она – в «Крепком зубе»?
Селестина: Конечно же, Эрнест, он понял! Он же автор, как-никак!
Автор: Жорж торгует сладостями, а Люсьена – зубами. Я так сразу и сказал.
Эрнест: А Читатель – он-то понял всё коварство этой комбинации? Жорж нарочно портит детям зубы своими сластями, чтоб они шли к Люсьене покупать новые, когда свои у них разрушатся! А когда Жорж и Люсьена уйдут на покой, Леон будет заправлять обоими магазинами! Как по-твоему, читатель всё это понял?
Автор: Думаю, да.
Читатель: Да, я всё понял, спасибо, Эрнест.
Эрнест: А это ещё кто?
Автор: А это как раз Читатель.
Читатель: Я – Читатель. Я всё понял про то, что было раньше, и пожалуйста, Эрнест, мне бы хотелось узнать, что будет дальше!
Пока Селестина глазела, в «Крепкий зуб» явился клиент. «Блинг, блинг!» – возвестила о его приходе дверь.
Этот клиент был гризли (среди медведей гризли – самые крупные), очень большой гризли, очень богатый и очень зябкий: в меховой шубе поверх собственного меха, а пальцы все в перстнях поверх перчаток.
Гризли в двойных мехах обратился к Люсьене:
– Посмотрите-ка, Люсьена, у меня совершенно безобразная улыбка!
И продемонстрировал ей улыбку – действительно кошмарную. Ни единого переднего зуба! Совершенно пустая улыбка.
– Не беспокойтесь, господин судья, – отвечала Люсьена (потому что этот гризли был судья), – у меня есть как раз то, что вам нужно!
Она провела его в глубину магазина, к сейфу. («Так-так, сейф, – отметила про себя Селестина, – да какой большущий!») Люсьена набрала шифр – С-15-6-6-R-5, который Селестина тут же постаралась накрепко запомнить. Массивная дверца сейфа открылась, и – о диво! Сейф был доверху наполнен зубами! Битком набит! Здесь было в сто раз больше зубов, чем на витрине! Люсьена извлекла из сейфа готовую белоснежную улыбку и предложила судье её примерить.
– Нет-нет, – помотал головой судья перед зеркалом, которое поднесла ему Люсьена, – такая мне не подходит, слишком белая!
– Тогда попробуйте вот эту, господин судья, – предложила Люсьена, подавая ему сверкающую серебряную улыбку.
– Нет-нет-нет, – забраковал её судья, – эта мне тем более не подходит!
– А вот эта? – предложила Люсьена, которую нелегко было обескуражить. Она открыла маленький ларчик, и судье словно солнце ударило в глаза. Золотые зубы! Вот это оказалось то, что надо, он как раз и хотел золотую улыбку. (Так оно внушительней, по-судейски.) Судья полюбовался на себя в зеркале: улыбка была такой ослепительной, что ему пришлось нацепить тёмные очки.
Читатель: Селестина, да вот же тебе и зубы! Вон они! Прямо у тебя перед глазами! Вот в этом сейфе! Бери – не хочу!
Селестина: …
Автор: …
Эрнест: А это ещё кто?
Читатель: Не притворяйся, будто не узнал меня, Эрнест. Я – Читатель, и я нашёл для Селестины выход из положения!
Селестина: Тебе кажется, что ты нашёл выход. Я, представь себе, тоже об этом подумала. Но, если я войду в магазин, меня тут же поймают. И потом, пятьдесят два зуба в мой рюкзачок не поместятся. Он слишком маленький.
Читатель: Какие там пятьдесят два зуба! Тебе надо взять все, сколько есть в магазине! «Белая клиника» будет обеспечена на целый век вперёд, Главному Дантисту ты станешь не нужна, и тебе разрешат рисовать и писать красками всю оставшуюся жизнь!
Селестина: И как же их взять, эти зубы?
Читатель: Очень просто! Дождёшься ночи, когда «Крепкий зуб» закроется, найдёшь большой мешок и откроешь сейф. Разве не для этого ты запомнила шифр, а?
Селестина: Для этого. С-15-6-6-R-5. Но как я войду в магазин, когда он закрыт?
Читатель: Через какую-нибудь дырочку! Через мышиную норку! Всегда хоть одна, да найдётся!
Селестина: Найдётся, говоришь? И как же я вытащу большой мешок через мышиную норку? Полный мешок не пролезет!
Читатель: Ну тогда тебе надо оставить мешок снаружи и выносить зубы по одному!
Селестина: Выносить по одному все зубы, сколько их есть в магазине? Как ты себе это представляешь? Их там тысячи! За это время солнце успеет взойти, зайти и снова взойти! Меня увидят и поймают! И даже если всё получится, мне такой мешок не унести! Для меня это неподъёмная тяжесть.
Читатель: Тогда что же ты будешь делать?
Эрнест: Попросит меня, чтобы я ей помог, что же ещё!
Селестина: Помолчи, Эрнест.
Эрнест: А что, скажешь, ты не просила, чтоб я тебе помог?
Селестина: Просила, но это было позже. Если рассказывать про то, до чего ещё дело не дошло, вся история развалится!
Автор: Правда, Эрнест, ведь история – она как дом, ты же не начнёшь его строить с крыши.
Читатель: Кстати, а что тем временем делал ты?
Эрнест: Я? Я пировал в подвале Жоржа, в «Сахарном короле». Ты что, забыл?
Читатель: Нет, но одна знакомая говорила мне, что ты попался. Это правда?
9Как Эрнест попался
Произошло это так. Кто-то из медвежат попросил у Жоржа леденцов.
– Леденцов, – повторил Жорж и пошарил кругом, – леденцов… сейчас погляжу… Леденцов не осталось, малыш.
А когда тот заплакал, добавил:
– Ну не плачь! Подожди, сейчас принесу из подвала.
Жорж открыл люк за прилавком, спустился в подвал и, разумеется, столкнулся нос к носу с Эрнестом. В подвале всё было вверх дном. Камня на камне не осталось. Эрнест всё слопал! На полках – шаром покати! Все банки на полу! И все пустые! А Эрнест сидел посреди этого разгрома и вылизывал последнюю банку из-под патоки.
– Вор! – ахнул Жорж, увидев Эрнеста.
– Ой! Хозяин… – увидев Жоржа, ойкнул Эрнест.
И Жорж бросился на Эрнеста.
А Эрнест швырнул банку из-под патоки в Жоржа.
А Жорж поймал банку на лету, чтобы она не разбилась.
А Эрнест воспользовался этим, чтобы удрать тем же путём, каким залез, – через грузовой люк.