ГЛАВА I ЕВРЕЙСКАЯ ДИАСПОРА В ВОСТОЧНОЙ ЕВРОПЕ
1. Еврейские поселения на берегу Черного моря
С точки зрения древности еврейская диаспора на востоке Европы равна диаспоре на западе, хотя значительно уступает ей в географическом расширении и духовном развитии. Возможно даже, что расселение евреев на востоке Европы предшествовало их расселению на западе. Ибо Восточная Европа, начиная с Александра Македонского, принимала своих иммигрантов из древних земель эллинизированной Азии, тогда как иммиграция в Западную Европу происходила в основном из Римской империи, наследницы эллинского владычества на Востоке.
Среди древних еврейских поселений в Восточной Европе видное место занимают колонии, расположенные на северных берегах Черного моря, ныне входящие в состав Российской империи.
Еще в древности греки Малой Азии и Ионических островов тяготели к северным берегам Эвксинского Понта, к плодородным землям Тавриды — нынешнему Крыму.[1] Начиная с шестого века до нашей эры, они основали свои колонии в тех краях, откуда вывозили зерно на свою родину, в Грецию. Когда после завоеваний Александра Македонского Иудея стала частью эллинистического Востока и послала «великую диаспору» во все владения Селевкидов и Птолемеев, одна из ветвей этой диаспоры должна была дойти до далекой Таврида. Вслед за греками сюда пришли евреи из Малой Азии, этого конгломерата стран и городов — Киликии, Галатии, Милета, Эфеса, Сарды, Тарса, — который в начале христианской эры приютил важные еврейские общины, самые ранние питомники христианства. В первом веке христианской эры, знаменующем собой укрепление римской власти над эллинизированным Востоком, мы встречаем в греческих колониях Тавриды полностью организованные еврейские общины, которые, несомненно, представляют собой ответвления гораздо более древней колонизации.
В этот же период расцвел в Крыму и на прилегающих к нему берегах Черного и Азовского морей, называемых греками Понтом и Меотидой, в землях скифов, сарматов и тавров ряд крохотных греческих городов-республик — Боспор Киммерийский, или Пантикапей (ныне Керчь), Фанагория (Таманский полуостров), Ольвия, Горгиппия (ныне Анапа) и др. Наиболее активной из этих колоний была Боспоро-Пантикапейская, расположенная в месте слияния Черного и Азовского морей. Цари или архонты Боспора из греческой династии Рескупоридов признали верховную власть Рима. Они называли себя, в соответствии с общепринятой формулой, «друзьями цезарей и римлян» и часто добавляли к своему титулу римское династическое наименование «Тиберий-Юлий». Еврейский историк Иосиф Флавий, описывая непреодолимое влияние римской мировой державы в свое время, говорит об этой колонии в следующих выражениях: «Зачем мне говорить о гениохах и колхах, и народе тавров, и тех, кто населяют Боспор и народы о Понте и Меотиде... которые теперь подчиняются трем тысячам вооруженных людей и где сорок длинных кораблей сохраняют в мире море, которое прежде было несудоходным и очень бурным?» (Bell. Jud. II. XVI. 4.) Эти слова были написаны вскоре после падения Иудеи, около 80 года христианской эры.
Теперь практически к тому же году (80-81) относятся греческие надписи, обнаруженные на земле древнего Боспора в Тавриде, свидетельствующие о существовании там хорошо организованной еврейской общины с молитвенным домом. Вот текст одной из этих надписей, выгравированный на мраморной табличке, хранящейся в Петроградском Эрмитаже:
В царствование царя Тиберия Юлия Рескупорида, благочестивого друга цезарей и римлян, в 377 году,[2] в двенадцатый день месяца Перития, я, Хреста, бывшая жена Друза, заявляю в дом молитвы (π ροσευχή), чтобы мой приемный сын Геракл был свободен раз [навсегда], в соответствии с моим обетом, чтобы он не мог быть захвачен или раздражен моими наследниками, и мог перемещаться, где он хочет, без позволения или помехой, кроме [обязательства посещения] молитвенного дома для поклонения и постоянного посещения. [Совершено] с одобрения моих наследников Ификлида и Геликония и при участии Синагоги Иудеев в опеке.
Эта надпись, сопровождаемая аналогичным документом того же периода, очевидно, предназначалась для удостоверения акта освобождения раба, который, по обычаю, совершался публично, в «молитвенном доме» с участием представителей еврейской общины.[3]
Содержание надписей позволяет сделать следующие выводы об истории евреев того периода:
1. Еврейская община Боспора Таврического состояла из эллинизированных евреев, которые использовали греческий язык в своих религиозных и гражданских документах и называли себя греческими именами (Хреста, Друз, Геракл, Артемизия и т. д.). 2. Уподобляясь грекам в отношении языка, они были прочно связаны между собой узами религии, о чем свидетельствует обязанность, налагаемая даже на вольноотпущенника, libertinus, посещать молитвенный дом для богослужений. 3. Еврейская община пользовалась определенной гражданской автономией, как это показано в приведенном выше случае, в котором община выступает в роли юридического лица, выступающего опекуном освобожденных рабов.
Следует предположить, что подобные общины эллинизированных евреев существовали и в других греческих колониях Тавриды, население которых постоянно пополнялось за счет притока иммигрантов из Малой Азии, Сирии и Египта, особенно из иудео-эллинистической Александрии. Поскольку эти общины первого века христианства, по-видимому, были хорошо организованы и имели свои собственные институты, мы можем с уверенностью предположить, что им предшествовала более примитивная фаза общинной еврейской жизни в виде мелких поселений и торговых операций. станции, которые должны были возникнуть в более ранние века.
К первым векам христианской эры относится ряд надгробий с изображением священного светильника Меноры. Религиозное влияние иудаизма в Тавриде и в Приазовье подтверждается и другими признаками. Надписи содержат несколько упоминаний о «боящихся Бога Всевышнего» (σε βόμενοι θεὸν ὕψιστον), фраза, применяемая в греко-римском мире к язычникам, стоящим на полпути между политеизмом, с одной стороны, и иудаизмом или первобытным христианством, с другой.
Иудео-эллинистическая диаспора в Тавриде, на северном берегу Черного моря, была, как и ее предки в Малой Азии, центром христианской пропаганды. К концу третьего века мы находим в Херсонесе, близ Севастополя, христианских епископов, обладающих значительной властью. Осуществление этой власти, очевидно, было причиной языческого бунта, о котором мы читаем в житиях христианских мучеников Василия и Капитона. Шестого декабря 300 года языческие жители подняли восстание против этих двух епископов и их товарищей-миссионеров, и к ним присоединились иудеи, которых, по-видимому, ревнители новой веры так же пытались втянуть в лоно Церкви.
О существовании еврейского поселения в Боспорском царстве знал и святой Иероним, знаменитый отец Церкви, живший в конце IV века в далекой Палестине. По указанию своего еврейского учителя он применил 20-й стих Авдия «и пленение Иерусалима, что в Сефараде», к Боспору Таврическому, самому отдаленному уголку еврейской диаспоры.
С разделом Римской империи на две половины греко-иудейские колонии на Черном море естественным образом оказались втянутыми в сферу влияния восточной части, Византийской империи, столица которой Константинополь располагалась на противоположном берегу. Черного моря. Торговые связи привели таврическую колонию к еще более тесным контактам с метрополией Византии, и евреи соперничали с греками в развитии торговли. Гонения воинствующей церкви Византии при императорах Феодосии II, Зеноне и Юстиниане в течение V и VI веков вытеснили евреев из древних провинций империи в таврические колонии. В VIII веке еврейское население этих колоний было настолько многочисленным, что византийский летописец Феофан ставит евреев на первое место среди различных групп населения. «В Фанагории и соседней области, — говорит Феофан, — живущие там евреи окружены многими другими племенами».
Эти колонии часто посещали миссионеры-христиане, стремившиеся обратить местное население в свою веру, а также, попутно, привлечь на свою сторону евреев. Тогда Константинопольские патриархи надеялись привлечь людей Ветхого Завета в лоно Нового. Патриарх Фотий, IX век, так пишет епископу Боспорскому (Керченскому): «Если бы и ты пленил там иудеев, обеспечив их послушание Христу, то я всей душой приветствовал бы плоды таких прекрасных надежд». Однако «иудеи» не только не попались на удочку миссионеров, но даже сумели испортить свою пропаганду среди язычников. Прославленнейшим из всех византийских миссионеров Кириллу и Мефодию не раз приходилось ссориться с «хулящими христианскую веру иудеями», и хвастливая церковная легенда утверждает, что святые братья «молитвой и красноречием победили иудеев [в спорах ] и посрамили их» (около 860 г.).
Борьба между христианскими миссионерами и евреями в этот период имела своей целью хазарский народ, часть которого приняла иудаизм.
2. Хазарское царство
Пока Византия теснила с запада эвксинские колонии, стремясь вовлечь их вместе с прилегающими землями славян в сферу христианской цивилизации, с востока, с Кавказа и Прикаспия устремилась новая сила. вдоль в том же направлении. Мы имеем в виду хазар, или казаров. Образовав первоначально конгломерат финно-тюркских племен, воинственные хазары появились на Кавказе во время «переселения народов» и стали вторгаться в Персидскую империю Сасанидов, часто выступая в качестве орудий соперника Персии, Византии. Великие арабские завоевания VII века и возникновение могущественного Восточного халифата остановили движение хазар на восток и повернули его на запад, к берегам Каспийского моря, устьям Волги и Дона, Византийской колонии на Черном и Азовском морях и, в частности, цветущий район Тавриды. В устье Волги, там, где могучая река впадает в Каспийское море, близ нынешнего города Астрахани, возникло Хазарское царство со столицей Итыль, именем, первоначально обозначавшим реку Волгу. Оттуда воинственные хазары совершали постоянные набеги на славянские племена дальние и ближние, до самых ворот Киева, заставляя их становиться своими данниками.