После прихода фашистов к власти развернулась кампания по вовлечению в НСДАП новых членов. Если на 30 января 1933 г. партия насчитывала около 850 тыс., то до 1 мая 1933 г. в нее вступило еще 1,6 млн. человек[529], т. е. за три месяца она выросла в 3 раза. Столь бурный рост был следствием распада традиционных буржуазных партий, усиления фашистской пропаганды, наиболее действенной среди средних слоев. Немалую роль играл и страх перед резко возросшим террором.
Основной упор нацистская верхушка делала на вовлечение в НСДАП рабочего класса. «Без немецких рабочих вы никогда не будете иметь Германскую империю»[530], — не уставал твердить. Гитлер промышленникам, говоря о будущих завоеваниях. Но здесь успехи нацистов и после прихода к власти не были столь велики, как им хотелось бы. При общем росте численности партии в 3 раза число рабочих в ней увеличилось менее чем в 2 раза. Зато еще более выросло число членов из средних слоев: служащих, например, в 4 раза; учителей — почти в 6 раз[531]. По данным статистики НСДАП, в январе 1933 г: ее члены составляли 1,6%[532] общей численности рабочих, а на 1 января 1935 г. их стало 5,3, крестьян — 3,8, зато чиновников и служащих — 20, учителей — 30%[533].
Таким образом, главный социальный резервуар, из которого фашизм черпал своих сторонников и членов и после прихода к власти, составляли средние слои. Наряду с идеологическим воздействием и здесь известную роль играл жестокий нажим. Высокий процент среди чиновников, служащих и учителей, например, не в последнюю очередь, объяснялся беспощадными чистками, о чем будет сказано ниже, и введением многочисленных рогаток для поступления на работу в государственный аппарат и в школы для лиц, не состоявших в НСДАП. К увеличению численности партии нацистская верхушка прилагала максимум усилий вплоть до краха германского фашизма. В 1939 г. Гитлер выдвинул лозунг: 1/10 взрослого населения вовлечь в партию. К концу войны НСДАП выросла до 6 млн.[534]
Но не только численность НСДАП определяла массовость ее социальной базы, столь необходимую германскому монополистическому капиталу для подготовки и ведения войны. Уже ко времени прихода к власти под руководством НСДАП функционировали 14 массовых организаций, наиболее тесно связанных с ней и служивших орудием ее террора или проводником ее влияния в различных слоях населения, а также источником пополнения ее рядов. Так называемые «подразделения НСДАП» включали штурмовые отряды — CA (созданы в 1921 г.), отряды СС (1923 г.), корпус автомобилистов (1931 г.), «Гитлер-югенд» («Гитлеровская молодежь», 1926 г.), союз студентов (1926 г.), организацию женщин (1931 г.) и союз школьников (1929 г.). Во вторую категорию так называемых «примыкающих» организаций входили благотворительная организация «народное благополучие» (1932 г.), союз врачей (1929 г.) и союз учителей (1927 г.). Следует отметить, что из названных 10 организаций 9 просуществовали вплоть до краха фашистской диктатуры в мае 1945 г. Союз школьников в 1933 г. был влит в «Гитлер-югенд». И, наконец, в третьей рубрике — «опекаемых НСДАП» организаций — до прихода к власти было четыре: союз юристов (1928—1936 гг.), союз борьбы за ремесленное сословие (1932—1933 гг.), союз борьбы за немецкую культуру (1928—1934 гг.) и первоначальная опора нацистов на предприятиях — организация фабрично-заводских ячеек (1931—1935 гг.)[535].
После прихода к власти число руководимых НСДАП организаций значительно выросло в основном за счет «опекаемых НСДАП». Из вновь созданных только одна была удостоена включения в «подразделения НСДАП» — союз доцентов (1935 — 1945 гг.). Было создано еще 5 «примыкающих» организаций, самой крупной из которых был «Германский трудовой фронт». Характерно, что и союз доцентов, и все «примыкающие» организации возникли на протяжении 1933—1936 гг. Это можно объяснить тем, что к 1936 г. в общих чертах сложилась структура основной массовой опоры НСДАП. Нацисты стремились также создать своеобразную кастовость в наиболее близко стоявших к партии организациях и не форсировали увеличение их числа. Что касается «опекаемых» организаций, то их возникло еще 18, в основном военизированного характера. Они создавались вплоть до 1945 г., и последней стал пресловутый «Вервольф» (1944—1945 гг.).
В нашем распоряжении, к сожалению, нет полных данных о численности лиц, входивших во все составлявшие массовую опору НСДАП организации. Но несомненно одно: после установления фашистской диктатуры это число росло. Достаточно сказать, что если в штурмовых отрядах на 30 января 1933 г. насчитывалось 500 тыс., то на 1 января 1935 г. — 3543 тыс. В отрядах «СС» на 30 января 1933 г. — 52 тыс., в январе 1937 г. — 210 тыс., к началу войны — около 260 тыс.[536] Организация нацистской молодежи «Гитлер-югенд», объединявшая в 1932 г. 100 тыс., в конце 1934 г. достигла 3,5 млн., а к концу 1938 г. — 8,7 млн. Число членов «Германского трудового фронта» в момент создания — 8 млн., в 1934 г. — 14 млн., к началу войны доходило до 22 млн. человек[537]. Эта массовость, которой особенно похвалялись нацисты, объяснялась тем, что все рабочие обязаны были вступить в «Германский трудовой фронт». Каждого немца, в зависимости от профессии, возраста и пола, фашисты старались уловить в одну из своих организаций. Так самыми низкими средствами — от демагогии и лжи до создания психоза среди населения, от запугивания до карательных мер — НСДАП сформировала и поставила на службу интересам монополистического капитала широко разветвленную сеть своих организаций.
На основе законов о восстановлении профессионального чиновничества от 7 апреля 1933 г.[538] и об унификации земель с рейхом, о котором говорилось выше, в апреле 1933 г. но всей стране была проведена жесточайшая чистка государственного аппарата от демократических и ненацистских социальных сил. На ключевые позиции были поставлены «надежные» члены НСДАП. Над теми, кого подозревали в нелояльности к фашистскому режиму, была установлена слежка. Вот тогда-то и началось массовое вступление чиновников в НСДАП. Нацисты стремились к тотальному овладению государственным аппаратом. И это им в значительной степени удалось.
Чистка и последующие мероприятия положили начало процессу заполнения государственного аппарата членами НСДАП. Так, уже на 1 января 1935 г. члены нацистской партии составляли среди высших начальников служб государственного значения 62,8%, служб коммунального управления — 60,7 (в том числе в городах — 78,2 и в сельской местности — 59,9) ; в целом среди верхушки государственного аппарата их доля составляла 60,7%[539]. Таким образом, менее чем за два года фашистской диктатуры почти 2/3 высших государственных постов заняли нацисты.
Процесс сращивания государственного аппарата с нацистской партией был особенно заметен на организации СС. По мере усиления террористических функций НСДАП черпая гвардия германского фашизма — эсэсовцы последовательно проникали в различные звенья государственного аппарата и устанавливали над ними контроль. Особенно возросло значение самого кровавого подразделения СС — службы безопасности (СД), являвшейся своеобразной партийной полицией[540].
Уничтожение демократических завоеваний, широкое применение насильственных методов в политической и экономической жизни, непомерный рост полицейских функций государства, осуществление перевооружения и военно-хозяйственной мобилизации, о чем будет сказано ниже, привели к гипертрофии фашистского государственного аппарата. Общее число чиновников и служащих возросло в 1939 г., например по сравнению с 1933 г., на 869,5 тыс. человек[541].
Расширялись и пропагандистские функции НСДАП. Ее важной задачей стало установление тотального контроля над формированием мировоззрения и развитие его в направлении, необходимом монополистическому капиталу. Для подведения под пропаганду государственных основ 13 марта 1933 г. указом президента было образовано пресловутое министерство пропаганды[542] во главе с Геббельсом, сохранившим за собой и пост руководителя отдела пропаганды НСДАП. Задачи министерства должен был определить рейхсканцлер, иными словами, фюрер НСДАП Гитлер. С созданием министерства все средства массового влияния стали концентрироваться под эгидой НСДАП.
Содержание, стиль и методы нацистской пропаганды отличались лживостью, грубостью, примитивизмом. Руководящим принципом продолжало оставаться утверждение Гитлера в «Майн кампф» о том, что «при помощи умелого и длительного применения пропаганды можно представить народу даже небо адом и, наоборот, самую убогую жизнь представить как рай»[543].
Пропаганда велась на основе набора ключевых «доктрин» идеологии германского фашизма: звериного антикоммунизма, «теории высшей расы», мистицизма «крови и почвы», казарменного «немецкого национального социализма», «интуиции фюрера», «тысячелетнего рейха», «нового порядка в Европе» и т. д. Разоблачая эту идеологию, советский историк А. С. Ерусалимский писал о ее вредоносной силе: «Такова была эта наглая, иррациональная и циничная система неслыханной национальной и социальной демагогии "гитлеровского империализма. Крайняя опасность этой демагогии заключалась в эффективности ее воздействия. Отвечая темным инстинктам толпы и разжигая их, она умело приспособлялась к психическому складу и настоящим или иллюзорным потребностям различных слоев населения, и притом довольно широких»