еврейского языка[26].
Стиль и язык Григория Турского формировались не только под влияниемразговорного латинского языка, но и под влиянием христианских авторов иособенно латинских переводов Библии, наиболее яркие места из которой онприводит часто либо дословно, либо перефразируя их. Библейские цитаты Григорийвключает не только для доказательства истинности католического учения, но и дляхарактеристики того или иного персонажа, того или иного события и явления. Так,например, грабеж местного населения свадебным кортежем королевы Ригунты (VI,45) Григорий характеризует [349] словами пророка Иоиля изВетхого завета: «Оставшееся от саранчи поела гусеница; оставшееся от гусеницыпоел жук; что оставил жук, съела ржа» (Иоил., 1, 4).
Наибольшее влияние на стиль и язык сочинения Григория Турского оказаллатинский перевод Нового завета, приспособленный к широким кругам простогонарода. В новозаветной литературе часто использовались прямая речь для передачиживого разговора, краткие диалоги, лексика народной латыни, обиходные слова,нравоучительные сентенции и др.
Отдельные выражения и слова из Библии органически вошли в текст произведенияГригория. Достаточно упомянуть такие выражения, как «сделал это в простотесердца моего», «во всякой благости», «воздать каждому по делам его», «мужайся»,«кто роет яму ближнему своему, сам в нее упадет», «все это – суета», «воздевгоре руки и глаза», «изобличай глупца, он умножит ненависть к тебе» и многиедругие, которые теряют у него свою первоначальную религиозную окраску иприобретают новое обыденно-житейское содержание и в большинстве случаевназидательный смысл.
Стараясь украсить свой стиль, Григорий обращается к Вергилию. Реминисценциии цитаты из «Энеиды» позволяют думать, что Григорий хорошо знал ее. Он охотновключал в свои произведения стихотворные строки из «Энеиды», преимущественно изпервых ее книг. Так, в сочиненной им речи королевы Хродехильды против языческихбогов он заставляет королеву цитировать стих из первой книги «Энеиды»:«...Jovisque et soror et coniux» – «...Я и сестра и супруга Юпитера» (I, 46,47). Этим цитированием Григорий подчеркивает свое отрицательное отношение кантичным богам, в частности к Зевсу (Юпитеру). А стихотворная строка: «quid nоnmortalia pectora cogis auri sacra famis?» – «К чему не склоняешь ты смертныедуши, // К злату проклятая страсть?» (III, 56) встречается у него довольночасто и в разных вариантах. Некоторые стихотворные строки, заимствованные из«Энеиды», цитируются Григорием Турским не совсем точно, а некоторыеперефразируются им, становятся как бы его собственными[27]. Кроме Вергилия, Григорий Турский обращается также кСаллюстию, цитируя в двух местах (IV, 13; VII, 1) отдельные высказывания из«Заговора Катилины». Этим и ограничиваются его заимствования из римскихавторов, с произведениями которых он познакомился, видимо, еще в раннемвозрасте.
Но для украшения речи Григорий использует и свои собственные стилистическиесредства. У него есть излюбленные, правда простовато-неприхотливые,художественные приемы, такие, как, например, повторение одних и тех же илисхожих производных слов: Latium petiit ibique et latuit (III, 23); In hossepulchro super sepultum vivens presbiter sepelitur (IV, 12); Iniqua inquit (V,43) и др.; игра слов с именами, часто непередаваемая в переводе: convenitur adConvenas (VII, 35), vir nomine Virus (X. 8). [350]
Употребление синонимов во многих местах вызвано, на наш взгляд, не путаницейв словоупотреблении, а желанием Григория разнообразить слова. Например: admetatum regressus, ad domum regressus – «возвратился домой»; discus, catinus –«блюдо»; ancilla, famula, serva – «служанка, раба»; pignora, reliquiae –«мощи»; tenturia, papiliones – «палатки» и др.
Заканчивая краткий обзор языка и стиля «Истории франков», можно прийти квыводу, что, несмотря на изменения, свойственные латинскому языку позднегопериода, латинский язык Григория Турского еще не совсем утратил связь слитературным латинским языком, как это можно наблюдать в текстах VII в. уФредегара. Но это и не разговорный язык, хотя многие элементы его и проникли вписьменную речь Григория Турского. Именно эти элементы разговорного языка, вдальнейшем послужившие фундаментом для образования французского и другихроманских языков, до сих пор привлекают внимание филологов-романистов.
Латинский язык Григория Турского нельзя оценивать, как это делали ученыеXVII и XVIII вв., только с точки зрения классического латинского языка исчитать его грубым и некультурным. Язык «Истории франков» был таким, какимсоздала его эпоха, и мы должны быть благодарны автору за то, что он искреннестремился поведать будущим поколениям о происходящих исторических событиях натом языке, который еще сохранял жизнь и выполнял те задачи, которые ставилоперед ними время, вплоть до создания национальных романских языков, развившихсяиз народного разговорного латинского языка.
От переводчика
Перевод с латинского языка «Истории франков» Григория Турского на русскийнами сделан по изданиям: Gregorii Turonerisis. Opera omnia/ Ed. W. Arndt, Br. Krusch // Monumenta Germaniae historica. Scripiores rerumMerovingicarum. Hannoverae, 1884-1885. Т. 1; Gregorii episcopiTuronensis. Historiarum libri decem / Ed. R. Buchner. В. 1956 Т.1-2.
На русский язык это произведение Григория Турского переводится впервые.
При работе над переводом на русский язык нами использованы как примечанияназванных изданий, главным образом Р. Бухнера к его немецкому переводу, так иР. Латуша (Cregoire de Tours. Histoire des Francs / Trad.du latin par R. Latouche. P.,1963-1965. Т. 1-2), а также примечания к некоторымдругим, (более старым переводам «Истории франков» на французский и немецкийязыки, как-то Ф. Гизо и В. Гизебрехта.
Перевод «варварской латыни» Григория Турского на любой язык, в том числе ина русский – сложная стилистическая проблема. Если бы мы дали сглаженный,литературный перевод, то Григорий Турский предстал бы перед нами как автораккуратный, придерживающийся классических языковых канонов; нарочито жеархаизированный перевод сделал бы его автором манерным и изысканным; ни то, нидругое не соответствует действительности. Григорий старался писать «просто», наязыке, близком к разговорному. Соответственно и для перевода был избран языкпростой и общепонятный, но заведомо небрежный, не свободный ни от варваризмов,ни от канцелярских штампов, ни от разговорных неуклюжестей, ни отиндивидуальных новообразований. Думается, что это вполне правомерный способпередачи своеобразия оригинала.
Большую трудность вызвал перевод на русский язык имен собственных игеографических названий. Поскольку Григорий Турский в своем сочинении непридерживается единообразия в их написании (чему немало способствовалифонетические изменения, происходившие в системе вокализма и консонантизма внародной латыни), а написание многих имен и названий у него не совпадает снаписанием их у других хронистов раннего средневековья, то нам казалосьцелесообразным обратиться к традиционной, знакомой читателям транскрипции,например: Хлотарь вместо Хлотахарий, Хлодвиг вместо Хлодовех, Гунтрамн вместоГунтхрамн, Леовигильд вместо Леувихильд и т. п.; некоторые германские имена слатинским окончанием на -arius представлены в усеченнойформе: Гунтар вместо Гунтарий, Сихар вместо Сихарий и т. п. Названия городов,селений, вилл, местечек, рек, племен также приведены в современной, а не вархаической, как у Григория, форме, например: Париж вместо Паризий, Лиможвместо Лимовик, Бурж вместо Битуриги, Лион вместо Лугдун, Луара вместо Лигер,бургунды вместо бургундионы, саксы вместо саксоны и т. п. В этом переводчикследовал современным переводам «Истории франков» на немецкий и французскийязыки.
В переводе в большинстве случаев сохранены исторические термины, относящиесяк лицам франкской администрации: референдарнй, доместик, майордом и др.Сохранен и термин «вилла» (villa) – сельское поместье, имение, двор, а также(особенно позднее) сельское поселение. Первоначально слово «вилла» обозначалодом, построенный на усадьбе, а затем оно приобрело значение и всего поместья.Вот почему мы в большинстве случаев это слово с предлогами переводим: «ввиллу», «в вилле», а не «на виллу», «на вилле». Там, где из контекста видно,что это слово имеет значение «загородный дом» – «вилла», мы переводим: «навиллу» или «на вилле».
Для удобства читателей во временной ориентации исторических событий вавторское оглавление каждой книги «Истории» внесены, там где это возможно, датыупоминаемых событий; эти даты заключены в квадратные скобки.[352] Сведения справочного характера об отдельных лицах игеографических названиях для разгрузки комментария вынесены в аннотированныеуказатели. Библейские же имена в указателе не даны, за исключениемнекоторых.
Числительные нами даются в той форме, в какой они встречаются в сочиненииГригория Турского. Римские цифры мы перевели на арабские. В некоторых случаяхмм допускали отступления, заменяя цифры на слова, где это больше соответствуетрусской традиции.
В примечаниях мы даем ссылки на вышеупомянутые издания Григория Турского,используя принятые аббревиатуры (также и для изданий других авторов). Причемпервый раз выходные данные приводятся полностью, а в дальнейшем указываются вскобках только страницы. При обращении к комментариям сочинения ГригорияТурского, сделанным Р. Бухнером и Р. Латушем, в скобках указываются том,страница и номер примечания. Аналогичного принципа мм придерживаемся, когдадаем библиографические ссылки на других авторов: при первом их упоминанииисточник указывается полностью, а далее – только страницы, а также том, книга,глава, параграф и колонка, если они изменились. Кроме того, при упоминаниинекоторых авторов, главным образом классических, или их произведений даются вскобках общепринятые отсылки с указанием книги, главы, иногда параграфа.