себя, неужели меня пошлют к тебе, так как я тебя знаю. Пока я про себя такимобразом думал, все расступились, и я остался один на виду. Судия меня позвал, ия подошел ближе. Созерцая его силу и блеск, я начал шататься от страха. А он,обращаясь ко мне, говорит: «Не бойся, раб, но иди и скажи тому пресвитеру:„Приходи держать ответ, ибо Сидоний просил призвать тебя“. Ты же иди к нему безпромедления, так как тот царь под строгой присягой приказал мне передать этислова, добавив: „Если ты смолчишь, ты умрешь самой позорной смертью“». При этихсловах слуги пресвитер испугался, чаша выпала у него из руки, и он испустилдух; и eго мертвого подняли с ложа и предали погребению, чтобы он вместе сосвоим товарищем попал в ад. Таков суд, совершенный на этом свете господом надвероломными клириками; так что один из них умер смертью Ария, другой же, какСимон Волхв[144], упал прямо в пропасть свершины своей гордыни, пораженный речью святого апостола. Нет сомнения в том,что они оба находятся в преисподней, ибо оба совершили преступление противсвоего святого епископа.
Между тем когда слух об устрашающей силе франков уже распространился и вэтих местах и все страстно желали подчиниться их власти, святой Апрункул,епископ города Лангра, вызвал у бургундов подозрение[145]. И так как ненависть к нему росла с каждым днем, былотдан приказ о тайном его убийстве. Когда Апрункул узнал об этом, он ночью,спустившись по стене, ушел из Дижонской крепости[146] и пришел в Клермон. Там он по слову господню, вложенномув уста святого Сидония, стал одиннадцатым епископом,
24. А при жизни епископа Сидония Бургундиюпоразил сильный голод. И когда народ разбредался по разным областям и никтобедным людям не оказывал помощи, то, говорят, некий Экдиций[147], из сенаторской [47] семьи, родственникСидония, во имя божие совершил тогда большое дело. А именно: когда голод сталусиливаться, он разослал своих слуг с лошадьми и повозками по соседним городам,чтобы они привезли к нему тех, кто испытывал эту нужду. Посыльные привезли кнему домой всех бедных людей, кого они могли найти, и там Экдиций, кормя ихвесь неурожайный год, спас от голодной смерти. А было их, по мнению многих,более четырех тысяч человек обоего пола. Но когда наступил урожайный год,Экдиций распорядился об их отъезде, велев доставить каждого домой. Когда ониуехали, до него донесся голос с неба: «Экдиций, Экдиций, за то, что ты совершилэто деяние, у тебя и у твоих детей никогда не будет недостатка в хлебе; тыповиновался моим словам и, насытив бедных, утолил мой голод». Многиерассказывают, что этот Экдиций был удивительно проворен. А именно: сообщают,что однажды он с десятью мужами[148]обратил в бегство большой отряд готов. Говорят, что во время голода отличился,совершив подобное же благодеяние, и святой Пациент, епископ Лиона. У нассохранилось письмо блаженного Сидония[149],в котором он красноречиво прославил его.
25. И в это же время Еврих, король готов,перейдя испанскую границу, начал в Галлии жестокие гонения на христиан.Повсеместно он убивал не согласных с его ложным учением, клириков бросал втемницы, епископов отправлял в изгнание или закалывал мечом. А самые входы всвященные храмы он приказал засадить терновником, конечно, для того, чтобы,редко посещая храмы, христиане забыли истинную веру. Во время этих гонений былисильно разорены города Новемпопуланы и обе Аквитании[150]. До нашего времени сохранилось по этому поводузамечательное письмо самого Сидония к епископу Базилию[151], в котором именно так и рассказывается об этих событиях.Но сам гонитель христиан через некоторое время погиб, пораженный божественнымвозмездием.
26. После этих событий почил в мире епископгорода Тура, блаженный Перпетуй, носивший епископский сан тридцать лет. На егоместо был избран Волузиан, муж из сенаторского рода. Но у готов он вызвалподозрение, и они его на седьмом году епископства отправили как пленника вИспанию, где он вскоре и скончался. Его место занял Вер, седьмой епископ послесвятого Мартина.
27. После этих событий умер Хильдерик[152], и вместо него стал править его сынХлодвиг[153]. На пятом году правленияХлодвига король римлян Сиагрий[154], сынЭгидия, местом своего пребывания выбрал Суассон, которым некогда владелвышеупомянутый Эгидий. Против Сиагрия выступил Хлодвиг вместе со своимродственником Рагнахаром, у которого тоже было королевство[155], и потребовал, чтобы Сиагрий подготовил место длясражения[156]. Тот не уклонился и непобоялся оказать сопротивление Хлодвигу. И вот между ними произошло сражение[157]. И когда Сиагрий увидел, что его войскоразбито, он обратился в бегство и быстрым маршем двинулся в Тулузу к королюАлариху. Но Хлодвиг отправил к Алариху послов с требованием, чтобы тот выдалему Сиагрия. В противном случае – пусть Аларих знает, – если он будет укрыватьСиагрия, Хлодвиг начнет с ним войну. И Аларих, боясь, как бы из-за[48] Сиагрия не навлечь на себя гнев франков, – готам ведьсвойственна трусость, – приказал связать Сиагрия и выдать его послам. ЗаполучивСиагрия, Хлодвиг повелел содержать его под стражей, а после того как захватилего владение, приказал тайно заколоть его мечом. В то время войско Хлодвигаразграбило много церквей, так как Хлодвиг был еще в плену языческих суеверий.Однажды франки унесли из какой-то церкви вместе с другими драгоценными вещами,необходимыми для церковной службы, большую чашу удивительной красоты. Ноепископ той церкви[158] направил послов ккоролю с просьбой, если уж церковь не заслуживает возвращения чего-либо другогоиз ее священной утвари, то по крайней мере пусть возвратят ей хотя бы эту чашу.Король, выслушав послов, сказал им: «Следуйте за нами в Суассон, ведь тамдолжны делить всю военную добычу. И если этот сосуд, который просит епископ, пожребию достанется мне[159], я выполню егопросьбу». По прибытии в Суассон, когда сложили всю груду добычи посредине,король сказал: «Храбрейшие воины, я прошу вас отдать мне, кроме моей доли, ещеи этот сосуд». Разумеется, он говорил об упомянутой чаше. В ответ на эти словакороля те, кто был поразумнее, сказали: «Славный король! Все, что мы здесьвидим, – твое, и сами мы в твоей власти. Делай теперь все, что тебе угодно.Ведь никто не смеет противиться тебе!». Как только они произнесли эти слова,один вспыльчивый воин, завистливый и неумный, поднял секиру и с громкимвозгласом: «Ты получишь отсюда только то, что тебе полагается по жребию», –опустил ее на чашу. Все были поражены этим поступком, но король перенес этооскорбление с терпением и кротостью. Он взял чашу и передал ее епископскомупослу, затаив «в душе глубокую обиду»[160].А спустя год Хлодвиг приказал всем воинам явиться со всем военным снаряжением,чтобы показать на Мартовском поле[161],насколько исправно содержат они свое оружие. И когда он обходил ряды воинов, онподошел к тому, кто ударил [секирой] по чаше и сказал:
«Никто не содержит оружие в таком плохом состоянии, как ты. Ведь ни копьетвое, ни меч, ни секира никуда не годятся». И, вырвав у него секиру, он бросилее на землю. Когда тот чуть-чуть нагнулся за секирой, Хлодвиг поднял своюсекиру и разрубил ему голову, говоря: «Вот так и ты поступил с той чашей вСуассоне». Когда тот умер, он приказал остальным разойтись, наведя на них своимпоступком большой страх. Хлодвиг провел много сражений и одержал много побед.Так на десятом году своего правления[162]он начал войну с тюрингами и покорил их.
28. В то время[163] у бургундов королем был Гундевех из рода короляАтанариха, гонителя христиан, о котором мы упоминали выше[164]. У Гундевеха было четыре сына: Гундобад, Годигизил,Хильперик и Годомар. И вот Гундобад убил мечом своего брата Хильперика, а егожену утопил в реке, привязав к шее камень. Двух его дочерей он обрек наизгнание; из них старшую, ставшую монахиней, звали Хроной, младшую –Хродехильдой. Но так как Хлодвиг часто посылал посольства в Бургундию, то егопослы однажды увидели девушку Хродехильду. Найдя ее красивой и умной и узнав,что она королевского рода, они сообщили об этом королю Хлодвигу. Тот немедленнонаправил послов к Гундобаду с [49] просьбой отдать ее ему вжены. Так как Гундобад побоялся отказать Хлодвигу, он передал ее послам. Теприняли ее и быстро доставили королю. Увидев ее, король очень обрадовался иженился на ней. Но у него уже был сын, по имени Теодорих, от наложницы.
29. Итак, у короля [Хлодвига] от королевыХродехильды первым ребенком был сын. Так как Хродехильда хотела его окрестить,она непрестанно обращалась к мужу и говорила[165]: «Ваши боги, которых вы почитаете, ничто, ибо они не всостоянии помочь ни себе, ни другим, ведь они сделаны из камня, дерева или изкакого-либо металла. А имена, которые вы им дали, принадлежали людям, а небогам, как, например, Сатурн, который, чтобы не быть изгнанным своим сыном из