эта любовь продолжалась в течение двух или более лет, они поженились и укрылисьв церкви[18]. Узнав об этом, Раухинг пришелк местному епископу и попросил немедленно вернуть ему слуг, которым он [якобы]простил их вину. Тогда епископ сказал ему: «Ведь ты знаешь, какое уважениеследует оказывать божьей церкви. Ты же сможешь их получить только тогда, когдапоклянешься оставить их брак в силе и вместе с тем пообещаешь освободить их отвсякого телесного наказания». [118] А Раухинг после долгогоколебания наконец, обратившись к епископу, положил свои руки на алтарь и,клянясь, сказал: «Я их никогда не разлучу, а сделаю так, что они навекипребудут в этом союзе. Хотя мне и неприятно было, что это произошло без моегоразрешения, однако я с этим охотно примирюсь, потому что ни он не выбрал чужуюслужанку, ни она – чужого слугу». Епископ простодушно поверил обещанию хитрогочеловека и возвратил их с условием, что они не будут наказаны. Получив их ипоблагодарив епископа, Раухинг отправился к себе домой. Он тотчас же приказалсрубить дерево, обрубить с него сучья, вогнать клинья с обоих концов ствола ивыдолбить его. Затем он приказал положить колоду в вырытую в земле на глубинетрех или четырех футов яму. Потом велел положить туда девушку, как кладутмертвых, а сверху – слугу; закрыв их крышкой, он наполнил яму землей и заживопохоронил их, говоря при этом: «Я не обманул, давая клятву в том, что они будутвовеки неразлучны». Когда об этом известили епископа, он поспешно прибежал тудаи, браня Раухинга, с трудом добился того, чтобы их откопали. Слугу все же онвытащил живым, а девушку нашел уже задохнувшейся. Вот такими именно деламиотличался этот негоднейший человек, способный только на издевательства,хитрости и всякие гнусности. Вот почему он и заслужил такой конец жизни,которую он так недостойно вел. Об этом мы собираемся рассказать впоследствии[19].
Референдарий[20] Сиггон, хранительперстня-печати короля Сигиберта и приглашенный королем Хильпериком на ту жедолжность, какую он занимал во времена правления его брата, также оставилХильперика и перешел на сторону короля Хильдеберта, сына Сигиберта. А его[Сиггона] имущество, которое у него было в Суассоне, получил Ансовальд. Имногие другие, которые перешли из королевства Сигиберта к Хильперику, вернулиськ Хильдеберту. А жена Сиггона спустя немного времени умерла, но он сноваженился.
4. В эти дни Рокколен, посланный Хильпериком,прибыл в Тур и вел себя чрезвычайно кичливо. Расположившись лагерем на другомберегу Луары, он направил к нам послов[21],разумеется для того, чтобы мы выгнали из святой базилики Гунтрамна, которогообвиняли тогда в смерти Теодоберта[22]; еслиже мы этого не сделаем, то он, Рокколен, прикажет предать огню город и все егоокрестности. Услышав это, мы направили к нему посольство, говоря, что то, чегоон требует, никогда не делалось с давних времен и никоим образом нельзядопустить поругания святой базилики; если это произойдет, то не будетблагополучия ни ему, ни королю, отдавшему такое приказание; пусть он лучшебоится святости великого епископа, чья чудотворная сила выправила вчерарасслабленные члены[23]. Он же, ничего этогоне боясь, во время своего пребывания в епископском доме, находящемся по тусторону Луары, разрушил сам дом, сбитый гвоздями; а гвозди растащили пришедшиевместе с ним из Ле-Мана люди, набив ими свои сумы; они же уничтожили годовойзапас зерна и все опустошили.
А тем временем, когда Рокколен вел себя так, его покарал бог. Но он,сделавшись желтым от царской болезни[24],все же отдал нам грубое приказание: [119] «Если вы сегодня невыгоните герцога Гунтрамна из базилики, то я истреблю всю зелень вокруг города,так что это место будет пригодным только для пашни». Между тем наступил святойдень богоявления[25], и Рокколен все большеи больше начал страдать. Тогда по совету своих людей он переправился через рекуи прибыл в город. И вот когда из главной церкви вышли с пением и шли к святойбазилике [св. Мартина], он верхом на коне следовал за крестом, а впереди неслихоругви. Но как только он вошел в святую базилику, его гнев и угрозысмягчились. По возвращении из церкви он не смог в этот день принимать пищу.Затем, так как он сильно задыхался, он уехал в Пуатье. Когда же был великийпост, он то и дело ел крольчатину. Он уже распорядился о том, чтобы смартовских календ обложить налогами и наказать жителей Пуатье[26], но накануне испустил дух. Так успокоились его гордыня ивысокомерие.
5. В то время Феликс, епископ города Нанта[27], написал мне письмо, полное упреков, вкотором он сообщал, кроме того, и о том, что мой брат[28] был убит потому, что он, стремясь получить епископство,сам убил епископа. Но написал он об этом лишь потому, что жаждал получитьцерковную виллу. И так как я не хотел давать ему эту виллу, он в бешенствеобрушил на меня, как я сказал, тысячу упреков. Я же ему, между прочим, ответил:«Помни слова пророка: „Горе прилагающим дом к дому и присоединяющим поле кполю! Неужели они одни населят землю?“[29].О если бы ты был епископом Марселя, то корабли никогда не привозили бы нимасла, ни других товаров, а привозили бы только одну бумагу[30], благодаря которой ты имел бы больше возможности порицатьдобрых людей. Но недостаток в бумаге положил конец твоему многословию». Он ведьбыл весьма жаден и хвастлив. Но я, пренебрегая этим и чтобы не показаться емутаким же, объясню, каким образом покинул свет мой брат и как быстро возмездиегосподне настигло его убийцу.
Когда начал дряхлеть блаженный Тетрик, епископ церкви Лангра, он удалил отсебя диакона Лампадия, который был его доверенным лицом. Мой брат, желая помочьбедным, которых Лампадий бесстыдно обирал, согласился с его отстранением, чем ивызвал к себе ненависть. Тем временем с блаженным Тетриком случился удар. Таккак ему не помогали никакие средства врачей, клирики, обеспокоенные этим и тем,что они оставались без пастыря, попросили себе Мундериха. Король [Гунтрамн]одобрил выбор, и Мундерих с выстриженной на голове тонзурой был посвящен вепископы, но с тем условием, что, пока жив блаженный Тетрик, он будетархипресвитером в крепости Тоннер и останется там; когда же умрет егопредшественник, то он займет его место. Живя в этой крепости, он прогневилкороля. В самом деле, о нем говорили, что он самолично доставил королюСигиберту, выступившему против своего брата Гунтрамна, провиант и подарки.Поэтому его выгнали из крепости, отправили в изгнание и поместили в какой-тотесной башне без кровли на берегу Роны. В ней он, тяжело страдая, провел почтидва года. Затем благодаря епископу, блаженному Ницетию, он возвратился в Лион,где прожил у Ницетия два месяца. Но так как он не мог добиться от короля[120] разрешения вернуться туда, откуда его изгнали, он ночьюбежал в королевство Сигиберта, где был поставлен епископом в деревню Аризит[31]. Здесь у него было 15 приходов, которымираньше владели готы; теперь же там распоряжается Далмаций, епископ Родеза.
С уходом Мундериха жители Лангра на этот раз попросили себе епископомСильвестра, который был в родстве с нами и с блаженным Тетриком. Попросили жеони его, побуждаемые моим братом. Между тем когда блаженный Тетрик скончался[32], Сильвестр, после того как у него наголове выстригли тонзуру, был рукоположен в пресвитеры, и он получил всю властьнад церковным имуществом. Но для того чтобы получить епископское благословениев Лионе, Сильвестр стал собираться в путь. В это самое время его сразилападучая болезнь, которой он давно уже страдал. Находясь без чувств, он втечение двух дней беспрерывно ужасно стонал, а на третий день испустил дух.Когда это случилось, Лампадий, как было сказано выше, лишенный почести иимущества, из ненависти к диакону Петру[33]объединился с сыном Сильвестра, измышляя и утверждая, что его отец [Сильвестр]погиб от колдовства самого Петра. И тот по молодости и легкомыслию выступилпротив Петра, всенародно обвиняя его в гибели своего отца. Далее, когда Петруслышал об этом, он отправился в Лион на суд, назначенный у святого Ницетия,дяди моей матери, и там в присутствии самого епископа Сиагрия[34] и многих других святителей и светских вельмож очистилсяклятвой, поклявшись[35] в том, что он никакне причастен к смерти Сильвестра. Но спустя два года сын Сильвестра, сноваподстрекаемый Лампадием, настиг на дороге диакона и убил его[36], сразив копьем. Когда это произошло, Петра подобрали в томместе и принесли в крепость Дижон, и похоронили рядом со святым Григорием[37], нашим прадедом. А убийца бежал и перешелк королю Хильперику; имущество же его было передано в казну короля Гунтрамна.Так как из-за совершенного им преступления он скитался по разным местам и унего не было надежного пристанища, то он наконец, как я полагаю, побуждаемыйневинно пролитой кровью, вопиющей ко господу, где-то в пути убил мечом ни в чемне повинного человека. Родственники убитого, скорбя о смерти близкого,возмутились и, обнажив мечи, изрубили убийцу на куски и разбросали их. По