Во время мятежа принцы выдвигали лозунг созыва Генеральных штатов. Теперь они намекали королеве, что за известную плату готовы забыть об этом требовании. Правительство, однако, решилось собрать штаты, чтобы лишить оппозицию удобного повода шантажировать власть.
Генеральные штаты 1614 г. «Испанские браки». Первое российское посольство. Ассамблея открыла свои заседания в Париже 14 ноября 1614 г. Принцам (или грандам, как их тогда называли) не удалось заручиться поддержкой депутатов. Но представители трех сословий были далеки от единения. Каждое из них выдвигало собственные требования. Никаких существенных результатов штатам достичь не удалось, и вскоре они были распущены (Генеральные штаты не собирались больше вплоть до самой революции).
| Д. Дюмостъе. Ленора Галигаи |
Во время заседаний штатов внимание регентши привлек энергичный депутат от духовенства, епископ Люс-сона Арман дю Плесси, ставший впоследствии кардиналом и герцогом де Ришелье. Королева и Кончини стали все чаще привлекать его для решения политических задач. Королева-мать сделала его своим духовником, а Кончини ввел в Королевский совет, утверждая, что «этот молодой человек в сто раз умнее всех барбонов».
После роспуска Генеральных штатов часть французских дворян (как католики, так и гугеноты) вновь выступили против правительства. Однако королевская армия одержала над ними победу.
При дворе опять усилилась «испанская партия». Было принято решение укрепить отношения с Испанией путем заключения династических браков. В октябре 1615 г. состоялись большие свадебные торжества. Король и его сестра вместе со всем двором отбыли на брачную церемонию в Бордо. Там их ждали испанские нареченные — дети испанского короля Анна Австрийская и Филипп (будущий король Испании Филипп IV).
Когда свадьба была сыграна и гости стали разъезжаться, королю доложили о прибытии корабля с послами от нового русского царя Михаила Романова. Трудно было выбрать менее удачное время для первого российского посольства во Францию. Тем не менее описание поездки во Францию, составленное окольничим Иваном Кондыревым и дьяком Посольского приказа Михаилом Невровым, свидетельствовало о том, что послам удалось достаточно точно оценить политическую ситуацию в стране: они поняли, что скоро молодой король обретет всю полноту власти.
И действительно, Людовик XIII вскоре проявил самостоятельность. 24 апреля 1617 г. по его повелению Кончини был застрелен прямо у входа в Лувр. Людовик XIII вернул в совет барбонов, велел казнить Ленору Га-лигаи и отправить в ссылку в Блуа королеву-мать, а ее духовника вернуть в его епархию — в Люссон. Так король начал свое правление.
Людовик XIII и Ришелье
Возвышение Ришелье. После убийства Кончини весной 1617 г. Ришелье на время был отстранен от государственных дел. Людовик XIII всецело доверял своему фавориту Люиню и питал к епископу неприязнь как к ставленнику королевы - матери. Ришелье пришлось вернуться в свою епархию, где он сочинил трактат «Воспитание христианина», имевший большой успех.
Тем временем Люинь, добившийся должности коннетабля, от имени молодого короля попытался навести порядок в стране, усмиряя гугенотов и мятежную знать. Гранды снова восстали, на сей раз уже под лозунгом защиты прав королевы-матери.
В 1620 г. гугеноты, спровоцированные политикой правительства Людовика XIII, подняли новое восстание. Во время похода на юг Люинь умер, и его смерть обезглавила королевскую администрацию. Людовик XIII попытался вести государственные дела сам, но быстро понял всю утопичность этих намерений. Один за другим сходили со сцены стареющие барбо-ны. Постепенно Мария Медичи сумела отчасти восстановить влияние на сына и сначала выхлопотала кардинальский сан для Ришелье, а затем добилась включения себя и кардинала в состав Королевского совета (1624).
Король еще с давних пор не доверял Ришелье. В обществе в нем видели сторонника так называемой испанской партии, ведь кардинал был ставленником Марии Медичи и заслужил репутацию ревностного борца за восстановление влияния католицизма.
Между тем в условиях создавшегося в Европе сложного международного положения от позиции кардинала, как нового члена Королевского совета, зависело многое. В 1618 г. началась война между католическими и протестантскими государствами, которую позже назовут Тридцатилетней. На первых порах Людовик XIII в конфликт не вмешивался. В отличие от отца, он был ревностным католиком, и мысль о войне на стороне еретиков ему претила. К тому же Франция была ослаблена постоянными смутами. Но французские короли традиционно были связаны с германскими протестантскими князьями. Попытки Людовика XIII выступить в качестве миротворца не увенчались успехом. Мощная коалиция католических государств, возглавляемая Габсбургами не считалась с ослабленной
Францией, а протестантские государи выражали презрение послам Франции за ее отказ от выполнения прежних обещаний.
Вопреки ожиданиям, Ришелье, указывая на промахи французской дипломатии, смог убедить короля занять решительную позицию по отношению к Испании. Уже в августе 1624 г. король дал ему должность первого министра. Концентрируя в своих руках многочисленные обязанности, умело ведя «памфлетную войну», расставляя на важные посты верных ему людей, Ришелье сумел укрепить свои позиции. Он выбрал правильный тип отношений с Людовиком XIII, всегда давая понять, что принятые решения были личной волей короля.
Борьба за установление политического контроля над страной. Уже в начале своего правления в качестве первого министра Ришелье проявил небывалую жесткость в борьбе со строптивым дворянством. В феврале 1626 г. Людовик XIII подписал эдикт против дуэлей. Такие распоряжения издавались еще со времен последних Валуа и носили скорее демонстративный характер. Дуэли продолжались повсеместно и были своеобразным вызовом абсолютизму со стороны «дворянства шпаги», демонстрирующего, что честь и доблесть неподвластны королевской воле. Больших успехов Ришелье добился в сносе укреплений, окружавших дворянские замки. Людовик XIII по представлению кардинала казнил многих заговорщиков, как реальных, так и мнимых. Главным было искоренить саму идею «права на восстание», ставшую элементом коллективной психологии дворянства, выступавшего защитником как попранных прав всего народа, так и (что случалось чаще) своих собственных привилегий.
Несмотря на существенные успехи в усмирении гугенотов, победа над ними не могла быть полной, пока они владели крепостями на основании секретных статей Нантского эдикта. Важнейшей из крепостей была Ла-Рошель, которая считалась неприступной и могла беспрепятственно получать помощь от английских протестантов. Сама Франция военным флотом пока не располагала. В 1627 г. герцог Бэкингем попытался оказать помощь защитникам Ла-Рошели. Десант был отбит, но король и Ришелье, вместо того чтобы, как это бывало раньше, начать мирные переговоры и торговаться об уступках, решили одним ударом положить конец затянувшимся войнам с гугенотами.
К сентябрю 1627 г. к Ла-Рошели были стянуты лучшие королевские силы, прибыли Людовик XIII и Ришелье. Переговоры о сдаче зашли в тупик. Власть в Ла-Рошели полностью контролировали непримиримые кальвинисты. Началась длительная осада. Население вымирало от голода, но город держался.
И только беспрецедентное по замыслу и затратам предприятие, осуществленное по инициативе Ришелье, — строительство грандиозной дамбы, отрезавшей город от моря, — лишило Ла-Рошель последней надежды на помощь англичан.
29 октября 1628 г. город сдался. Из 28 тыс. жителей в живых осталось менее четверти. Никто из уцелевших жителей не подвергся репрессиям, однако Ла-Рошель потеряла свои стены и привилегии, гарантировавшие ее автономию. В городе восстанавливалась католическая епархия.
Через год был окончательно усмирен гугенотский Лангедок. 28 июня 1629 г. Людовик XIII издал так называемый Эдикт милости, который повторял основное содержание Нантского эдикта, но аннулировал все его секретные статьи. С «гугенотской республикой» было покончено.
Ришелье намеревался восстановить не только политическое, но и религиозное единство страны. Он сам продумывал стратегию обращения гугенотов в католичество, но стремился избежать спешки и насильственных действий. Исподволь принимались законы, всячески ограничивавшие деятельность протестантских пасторов. «Компания Святых Даров» взялась содействовать гугенотам, вернувшимся в лоно католицизма, и всячески препятствовать упорствующим протестантам в занятиях торговлей или в получении той или иной должности. Но вплоть до правления Людовика XIV численность протестантской общины сократить не удавалось.
Внутренняя политика Ришелье: дипломатия и коммерция. Ришелье предпринимал энергичные усилия для наращивания экономической и военной мощи страны. Ключевое место в этом процессе отводилось морской торговле. Для этого Франции было необходимо создать свой флот, заложить новые порты, ввести покровительственные таможенные пошлины.
Став в 1625 г. суперинтендантом навигации и торговли, Ришелье приступил к преобразованиям, объединив в своих руках все должности адмиралов и губернаторов приморских провинций. Для создания морского флота Ришелье собрал команду квалифицированных специалистов — географов, математиков, навигаторов, знакомился с донесениями миссионеров, сообщавших о торговых путях и экспортном потенциале разных стран. Это был особый стиль управления кардинала — опираться на мнение экспертов, а решение принимать единолично.
Если к началу 1620-х гг. Франция владела лишь десятком галер на Средиземном море, а на Атлантическом океане не держала военного флота вовсе, то в 1635 г. в Атлантике действовали три эскадры и еще одна дополняла французский галерный флот в средиземноморских водах. При Ришелье во Франции были обустроены три военных порта — Тулон, Брест и Гавр.
Кардинал старался вести активную колонизационную политику. Французы вновь оживили свою деятельность в Канаде, основав крепость Монреаль, и утвердились на Антильских островах. Мечтой Ришелье было установить надежный торговый путь через Балтику и Россию в Персию. С этой целью в Москву был отправлен опытный дипломат барон де Кур-менен. Хотя ему и не удалось добиться беспошлинного транзита, его визит оживил французское торговое присутствие на Балтике. Ришелье старательно насаждал торговые компании, наделяя их важными привилегиями.