екалиями последнего, причём буквально. Среди высших млекопитающих самец-гиена, наверное, самый несчастный из всех особей мужского пола. Мы бы услышали немало драматических историй из жизни этих существ, если бы только они умели разговаривать и захотели бы рассказать нам о собственной невесёлой жизни.
Гиены чрезвычайно умны. Они обычно не нападают по несколько раз в одном месте, препятствуя тем самым выработке у потенциальных жертв защитного поведенческого стереотипа. Выражаясь научным языком, можно сказать, что они меняют «зоны кормления», хотя совершенно непонятно какой именно биологический механизм подсказал им практическую выгоду такой изощренной модели поведения. Что интересно, гиены периодически возвращаются в свои прежние охотничьи угодья для того, чтобы совершить там несколько атак и после этого вновь их покинуть.
Замечательно, да? Мы наблюдаем точно такую же поведенческую модель и у насильника из восточного Сакраменто…
Помимо изменения «зон кормления», гиены периодически мигрируют в новые места без всяких к тому внешних причин. Просто что-то им подсказывает, что пора уходить — и они уходят… Насильник из восточного Сакраменто, кстати, тоже поступал так и в своём месте нам ещё придётся обсуждать подобный образ жизни.
Но это будет позже, а осенью 1976 г. преступник просто выжидал, каким же таким успехом увенчается полицейская активность?
А увенчалась она пшиком…
4 ноября по просьбе полицейских в помещении родительского клуба школы «Дель Дайо скул» (Del Dayo school) в западной части Кармайкла собрались около 500 жителей города. Присутствовали и журналисты «Сак-би» и «Сак юнион», заблаговременно оповещенные о предстоящем мероприятии. Перед собравшимися выступили представители городской администрации, а старший детектив Отдела уголовных расследований службы шерифа округа Сакраменто Ричард Шелби (Richard Shelby) сделал официальное заявление, растиражированное вечерними выпусками местных газет. Общий смысл сказанного им сводился к следующему: в районах, восточнее города Сакраменто действует преступник, совершающий в ночное нападения и изнасилования женщин в их домах. Преступник активен в интервале с 23 часов до 06:45. Продолжительность отдельных нападений достигает 3 часов. Жертвами преступника стали в общей сложности 8 человек, из которых 4 проживали в Ранчо Кордова, 2 — в районе Дель Дайо (это юг и запад Кармайкла) и 2 — в районе Крествью (то бишь, Цитрус-Хайтс). Нападения начались в октябре прошлого года, т.е. в 1975 г. Это была неверная информация, умышленно сообщенная Шелби с целью дезориентировать преступника, который наверняка должен был заинтересоваться сообщением правоохранительных органов. В своём обращении старший детектив также назвал приметы нападавшего, кстати, также не вполне верные: белый мужчина ростом 173—183 см., брюнет, с волосами средней длины, закрывающими уши и шею, возраст от 25 до 35 лет, во время совершения преступления этот человек носит маску, на его ногах ботинки военного образца. Тот, кто внимательно прочёл написанное выше, знает, что потерпевшие описывали мужчину куда младше возрастом, да и вместо военных ботинок обычно фигурировали лёгкие теннисные туфли.
Тем не менее, из сообщения старшего детектива Шелби видно, что на том этапе правоохранительные органы не придавали особого внимания наблюдавшемуся разбросу в описаниях внешности преступника, сообщаемых свидетелями и потерпевшими, видевшими его непосредственно. Предположение о действиях двух преступников, демонстрирующих схожую манеру криминального поведения, в то время явно не рассматривалось в качестве заслуживающего внимания.
Служба шерифа сообщала о вознаграждении размере 2,5 тыс.$ за информацию, которая будет способствовать изобличению преступника, а также номер контактного телефона, по которому можно сделать соответствующее заявление. Указанный номер принадлежал телефонной компании и обслуживался диспетчером, не состоящим в штате полиции. Подчёркивалось, что этот телефонный номер не прослушивается правоохранительными органами и по нему можно сделать анонимное заявление, не опасаясь того, что личность звонившего будет раскрыта. Эта программа приватного информирования полиции получила название «Анонимный телефон». В последующие месяцы величина обещанной премии за донос росла и в конце-концов достигла 10 тыс.$.
Описывая манеру криминального поведения неизвестного преступника, старший детектив Шелби употребил словосочетание «кот-грабитель» («cat burglar»), хорошо знакомое всем, кто держал дома кошек. Наглый кот дерзнёт залезть в приоткрытый холодильник и беззастенчиво украдёт с хозяйского стола пищу, которая предназначена совсем не ему. Сравнение Шелби хотя и выглядит образным, всё же вряд ли справедливо и уж точно ни относится к сложившейся в округе Сакраменто криминальной ситуации. Наглость «кота-грабителя» является вовсе не его заслугой, а всего лишь следствием слабохарактерности хозяев, не считающих нужным воспитывать своего питомца и наказывать его за недопустимое поведение. Если уж уподоблять действия насильника поведению животного, то сравнение напрашивается совсем иное — он выслеживал жертву и нападал на неё как гиена.
Как известно, львы и гиены делят в африканской саванне одни территории и охотятся на одну добычу — это заставляет их остро конкурировать. Львы крупнее и сильнее, а потому львиный прайд частенько отбирает у стаи гиен добычу, полученную в ходе охоты. Гиены заметно слабее львов, но в борьбе за выживание им помогает очень необычная поведенческая модель. Когда самые крупные и опасные члены львиного прайда отправляются на охоту, группа гиен совершает набег на оставшийся с минимальным прикрытием львиный молодняк и убивает молодых львят. Одна или две самки, остающиеся с молодняком, как правило либо слишком стары, либо слишком молоды и не могут на равных противостоять сплоченной атаке гиен. Тактика гиен коварна и эффективна — разведав местонахождение прайда, они терпеливо ждут ухода самых крупных и сильных его членов, но после того, как это происходит, начинается настоящих кураж над теми, кто не способен за себя постоять. Отличительной особенностью поведения гиен является то, что они достаточно трусливы и нападают только на заведомо слабейшего противника — этим, кстати, гиены сильно отличаются от многих других африканских хищников, действующих в составе группы.
Поэтому если уж и сравнивать тактику насильника из восточного Сакраменто с поведением животного, то проводить параллель следует никак не с безобидным и трусливым котом-воришкой, а хитрой, трусливой и очень злобной гиеной. Установив место проживания предполагаемой жертвы, насильник подолгу вёл наблюдение за распорядком дня её родных и близких и совершал вылазку только тогда, когда был абсолютно уверен в отсутствии поблизости сильных и энергичных защитников. Агрессия насильника была направлена на заведомо слабейших, но не полагаясь на собственные физические кондиции, он грозил жертвам ножом и пистолетом, наносил порезы, подолгу запугивал словесно. К образу гиены, символизирующему насильника, нам придётся возвращаться ещё не раз, поскольку многими своими чертами выбранная преступником поведенческая модель будет повторять тактику гиены. И пусть кому-то покажется, что подобное сравнение вульгарно и поверхностно, мы уже видели и увидим ещё, сколь точен выбранный нами образ.
Никаких видимых последствий встреча представителей власти с местным населением не вызвала. Если кто-то и стал спать с пистолетом под подушкой или помчался в ближайший магазин скобяных товаров за новыми замками и латунными накладками на дверные коробки, то сие не нашло отражения ни в газетных сообщениях, ни в телевизионных репортажах того времени. Власти выполнили свою задачу, проинформировали население — и газеты это зафиксировали — а уж что там было далее от глаз репортёров ускользнуло. До поры…
Потому что любитель ночных прогулок по задним дворам от привычек своих отказываться не собирался. И менее чем через неделю после памятного собрания в школе «Дель Дайо скул» вновь напомнил о себе.
Ким Алконе, 16-летняя школьница, тихая, очень спокойная девушка, из тех, кого называют «домашними», проживала вместе с родителями в доме на Гринлиф драйв (Greenleaf Drive) в Цитрус-Хайтс. Ким была очень привлекательна — 172 см. ростом, худощавая (вес 52—53 кг.), отлично сложенная — она отличалась тонкими чертами лица, что так характерны для многих белых с примесью мексиканской крови. Ким имела волосы средней длины, чуть ниже плеч и была брюнеткой, что, кстати, можно считать отличительной чертой всех жертв насильника, нападавшего в восточном Сакраменто летом и осенью 1976 г.
Гринлиф драйв считалась спокойной и очень безопасной улицей, в середине 1970-х гг. вся она при длине чуть более 500 м. была застроена сплошь жилыми отдельно стоящими домами — никаких кафе, ресторанов и боулингов. Никаких опасных соседей, никакой подозрительной активности в округе — это был район среднего класса, куда не забредали нарколыги, нищеброды и нелегальные иммигранты.
Около 19 часов 10 ноября Ким находилась дома одна, смотрела телевизор со старым больным пуделем на коленях. Родители девушки получасом ранее отправились в больницу к сыну, брату Ким, и обещали вернуться через час-полтора. Поскольку среди жителей района уже ходили слухи об опасном маньяке, влезавшем посреди ночи в дома, в которых не было мужчин, родители перед отъездом лично проверили закрытие всех окон и уличных дверей. Кстати, интересна следующая деталь: все двери в доме Алконе имели не менее двух замков (а то и более!), причём дополнительные замки были врезаны уже после 4 ноября.
Географическая локализация мест нападений насильника из восточного Сакраменто летом и осенью 1976 г. Условные обозначения: 1—8 — эпизоды, имевшие место в июне-октябре в их хронологической последовательности, 9 — место нападения вечером 10 ноября в доме на Гринлифф драйв в южной части г. Цитрус-Хайтс.
В 7 часов вечера в пустом доме послышался грохот, который Ким приняла за взрыв, собака при этом свалилась с колен девушки, начала лаять и… обмочилась от страха. Ким в первые секунды подумала, что где-то на улице взорвалась петарда или нечто похожее, девушка даже не поняла, что звук может быть связан с её собственным домом. Тем сильнее оказалось её потрясение, когда через пару секунд в комнату ворвался мужчина в маске, ножом в руке и маленьким фонариком — в другой. Хотя в комнате было достаточно светло от экрана работавшего телевизора, свет фонарика, направленный в глаза, слепил Ким и помешал ей как следует рассмотреть незнакомца. Ким закричала, но ей пришлось моментально замолчать, лишь только неизвестный приставил нож к её горлу. Желая, видимо, успокоить потенциальную жертву, неизвестный свистящим шёпотом пояснил, что ему нужны «всего лишь» деньги, а потому пусть она не боится и просто выполняет его приказы. Обращаясь к жертве, неизвестный приближал своё лицо к её лицу и произносил слова очень тихо и нечленораздельно. Поскольку собака лаяла, неизвестный пр