Девушка тут же закричала: «Папа, пристрели его!»
Эллен нарочито произнесла эту фразу, дабы преступник понял, что отец вооружён. Она была уверена, что негодяй в маске не осмелится рисковать собственной шкурой и не станет устраивать дуэль с вооруженным мужчиной.
Расчёт девушки оправдался — злоумышленник моментально отпустил Эллен и скрылся. Куда именно, девушка не знала, но в тот момент ей это было и неважно.
В считанные минуты Джин была освобождена, в 22:15 её отец позвонил в Департамент полиции Сакраменто и сообщил о нападении насильника. Об этом немедленно был проинформирован дежурный детектив Группы «Западня» и введен в действие чрезвычайный протокол. Для перекрытия выездов из района излучины реки Сакраменто, в котором находилась улица Касилада-вэй, было направлено до полутора десятков полицейских патрулей. Шанс схватить преступника как казалось, был отнюдь не нулевым, поскольку насильник фактически оказался заперт на сравнительно небольшой территории, ограниченной широкой водной преградой. Район можно было покинуть по 8 улицам с очень незначительным в вечерний час движением, поэтому автомобиль преступника вполне мог быть замечен полицейскими.
На место преступления были вызваны владельцы дома, и их допрос до некоторой степени разъяснил ситуацию. Оказалось, что первый звонок, последовавший примерно в 21:55, сделали они. Поскольку трубку никто не взял, хозяева насторожились и позвонили родителям Джин Эллен, дабы узнать, не связывалась ли с ними дочь? Отец Джин пообещал во всём разобраться и тут же перезвонил сам. Именно во время его звонка насильник снял трубку, и Эллен произнесла «привет!» Странность этого обращения моментально насторожила отца, он понял, что происходит что-то ненормальное и, велев жене продолжать звонить, побежал к машине. Через несколько минут он уже находился у нужного дома, и его появление спугнуло преступника.
Общая продолжительность нападения не превышала 20 минут (на самом деле была даже менее). Судебно-медицинское освидетельствование полностью подтвердило рассказ Джин Эллен — преступник не осуществил с нею половой акт.
Нельзя не сказать несколько слов о проникновении Гиены в дом — этот нюанс по-настоящему интересен. Поскольку в доме проживали трое детей, родители очень опасались нападения насильника из восточного Сакраменто. Все двери и окна были усилены и снабжены дополнительными замками. Стеклянная дверь, ведущая во двор, была заблокирована, т.е. не открывалась вообще. Для предотвращения её открывания в направляющие, по которым катались створки, были вкручены саморезы. Преступник эту дверь открыл, просто с силой рванув вбок, в результате чего створка срезала торчавшие саморезы точно ножницами. Тот шум, что услышала Эллен, как раз и произвела открываемая дверь.
Разумеется, этот грохот должна была услышать и спавшая наверху 8-летняя девочка. Однако во время допроса выяснилось, что девочка вообще не спала, а потому видела и слышала много больше, чем смотревшая телевизор Эллен.
Как было сказано выше, девочка отправилась наверх около 21:30. Очень скоро, буквально через 5—10 минут, окно её спальни осветил луч фонаря. Поначалу девочка не придала этому особого значения, однако, через некоторое время луч вторично осветил окно. Девочка догадалась, что кто-то с фонарём в руках находится во дворе и освещает дом. Она осторожно приблизилась к окну, рассчитывая увидеть владельца фонаря, однако тот подошёл вплотную к зданию и оказался в «мёртвой» зоне — его нельзя было увидеть, не открыв окна. Зато его можно было слышать! Девочка слышала голоса двух мужчин, о чём-то негромко переговаривавшихся прямо под её окном. Затем послышался сильный шум — это рывком была открыта заблокированная стеклянная дверь. Девочка догадалась, что в дом проник насильник из восточного Сакраменто, и поспешила спрятаться в большом комоде, в котором хранились постельные принадлежности.
Между тем к дому на Касилада-вэй прибыл кинолог с собакой. Как не раз бывало и прежде, обученная собака легко взяла след Гиены и повела полицейских в сторону реки Сакраменто. Это показалось необычным, поскольку здравый смысл подсказывал, что преступнику надлежало двигаться в сторону Вест-Сайд хайвея, дабы как можно скорее выйти за периметр полицейского оцепления. Однако вскоре скрытый смысл манёвра преступника стал понятен.
Дело заключалось в том, что вдоль реки была насыпана дамба, по верху которой проходила велосипедная дорожка. Когда полицейские с собакой, идущей по следу преступника, выскочили на дамбу, они увидели неподалёку группу из трёх рыбаков — это была семья, вышедшая к реке на ночную ловлю. У них, разумеется, поинтересовались, видели ли они на дамбе некоторое время назад бегущего мужчину? Оказалось, что рыбаки не только видели беглеца, но даже перекинулись с ним парой фраз. Тот, заметив рыбаков, прекратил бег, перешёл на шаг и непринужденно поинтересовался, как клюёт вечером? Рыбаки ответили, что плохо… На это незнакомец рассмеялся и сказал, что сам это знает и добавил, что его бы жене это не понравилось. Он явно пытался сделать вид, что возвращается с рыбалки, хотя не имел удочки, да и одет был совсем неподходяще — на нём была светлая рубашка. Встреча эта произошла примерно в 22:15, что прекрасно соответствовало известным обстоятельствам дела.
Кинолог с собакой продолжил движение по запаховому следу, но тот оборвался буквально через полторы сотни метров. Поскольку преступник не мог сесть на гребне дамбы в автомобиль, не вызывало сомнений, что он воспользовался заранее припрятанным велосипедом. Т.о. преступник покинул район совершения преступления вдоль реки Сакраменто, ловко избежав выставленных на улицах полицейских патрулей.
Схема отхода Гиены с места совершения преступления вечером 14 апреля 1978 г в доме на Касилада-вэй в западной части г. Сакраменто. Знаком "+" обозначено место совершения преступления. Бросается в глаза, что преступник, совершая нападение на Касилада-вэй, оказался в своеобразной западне в излучине реки Сакраменто. Это обстоятельство давало правоохранительным органам неплохой шанс заблокировать его. Условными шевронами со звёздами показаны места выставления полицейских нарядов, перекрывших улицы на пути к бульвару Риверсайд и крупному шоссе Вест-Сайд хайвей. Руководство полиции посчитало, что именно в направлении этих трасс преступник попытается скрыться. Однако, как показала работа полицейского кинолога со служебной собакой, Гиена выбрал иное направление отхода. Пунктирная линия показывает движение преступника в сторону дамбы вдоль реки Сакраменто, где он сначала повстречался с рыболовами, а через полтораста метров сел на велосипед. Условные символы изображают соответственно рыбаков и велосипед. Штриховая линия демонстрирует отъезд Гиены на велосипеде в северо-восточном направлении в обход полицейских нарядов, которые на протяжении четырёх часов старательно фиксировали движение автомашин, не имевших никакого отношения к преступлению.
В этом месте, конечно, нельзя не сказать несколько слов об инертности и даже шаблонности мышления правоохранителей. Много ранее описанного нападения — ещё во время дерзких вылазок Гиены в Ранчо Кордова — должны были возникнуть подозрения об использовании преступником велосипеда. Эта довольно очевидная мысль долго не могла проникнуть в умы руководящих полицейских работников, но наконец, спустя полтора года с момента начала розысков, даже самым упертым начальникам стало ясно — для блокирования преступника перекрытие одних только автомобильных трасс явно недостаточно… И вот происходит очередное преступление в классическом, если можно так выразиться, «стиле Гиены»: возле реки, рядом с дамбой, засаженной деревьями, где проложена длинная велосипедная трасса — всё в точности, как в Ранчо Кордова, только там река называется Америкэн, а здесь — Сакраменто. Казалось бы, вот реальная возможность учесть прежние ошибки и упредить преступника!
Но… Полицейские патрули перегораживают улицы на востоке, останавливают все автомашины и записывают их номера, а преступник убегает на запад, садится на велосипед и беспрепятственно уезжает, игнорируя полицейскую активность. И проделывает он этот фокус в который уже раз! Какими эпитетами можно прокомментировать эту ситуацию? Только самыми бранными…
Рыбаки, с которым разговаривал Гиена, превратились в важнейших свидетелей, пожалуй, даже более важных, чем Джин Эллен. Они видели преступника без маски и слышали его естественный голос — это было бесценно. Описания, данные этими свидетелями, оказались довольно схожими, хотя и очевидно неполными (поскольку они находились у подножия дамбы и смотрели на беглеца снизу вверх, то есть не видели его обуви и штанов). По их словам, мужчина был довольно молод, примерно 25 лет, рост его составлял около 172—173 см., выглядел он худощавым, подтянутым, имел каштановые волосы и аккуратно подстриженные усики. Отличное, кстати, соответствие тому описанию, что дал убийце супругов Маджоре свидетель, найденный Рэем Бионди — тот тоже говорил об усатом мужчине с каштановыми волосами.
Разумеется, дотошным опросам были подвергнуты жители близлежащих кварталов. Выяснилось много интересного.
Прежде всего, оказалось, что дом, явившийся местом преступления, уже за несколько дней до драматических событий оказался в эпицентре подозрительных событий. С начала апреля владелец соседнего дома стал замечать, что калитка, соединяющая задние дворы, с завидной регулярностью почему-то оказывается открытой. Он её всякий раз закрывал, но на следующий день или через день она опять оказывалась открытой. Это было очень странно, прежде такого не происходило.
Вечером 11 апреля, т.е. менее чем за неделю до нападения, хозяйка дома, ставшего местом преступления, смотрела телевизор вместе со старшей дочерью и услышала шум на территории заднего двора. Там явно кто-то находился. Утром выяснилось, что массивная жаровня, используемая в тёплое время года для пикников, опрокинута. Видимо, кто-то прыгнул с забора, не разглядев за кустами жаровню, и угодил в неё.