В принципе, поначалу к Джо особых претензий со стороны правоохранительных органов не имелось — показания его о характере финансовых отношений с Лайменом Смитом получили в последующем подтверждение да и денежный спор крутился вокруг суммы незначительной для всех участников. Как-то не верилось, что богатый человек из-за 8 тыс.$ устроит ту чудовищную бойню, жертвами которой стали супруги Смит.
Однако, последующие события вернули следствие к Джо Элсипу. В апреле криминалисты, изучив сотни обнаруженных в доме Смитов отпечатков пальцев, заявили без колебаний, что «пальчики» Элсипа найдены на поверхности стеклянного стола, стоявшего в гостиной. А кроме этого — на стеклянной двери, ведущей из гостиной на территорию заднего двора. Причём, отпечатки эти были оставлены снаружи, т. е. Элсип открывал дверь, находясь во дворе.
Когда Джо стали спрашивать о происхождении отпечатков пальцев на двери, тот явно растерялся и неожиданно признался, что… входил в дом не через входную дверь, что во всех смыслах представлялось разумным, а через двор. А на вопрос почему он поступил столь необычно, пояснил, что свет в доме Смитов горел в той его части, что выходила во двор, а окна, обращённые на улицу были темны. Такой ответ следовало признать очень неудачным, поскольку он рождал новый обоснованный вопрос: как можно, проезжая по улице в автомашине, узнать, что хозяева дома, если в окнах не видно света?
Элсип, правда, и на этот вопрос дал ответ, заявив, будто видел свет в доме Смитов не с улицы, а из окна дома Марчетти, но это мало ему помогло. На очень-очень долгое время Джо стал одним из самых перспективных подозреваемых по этому делу, хотя, подчеркнём, отнюдь не единственным.
Жизнь — интересная штука, в том отношении, что баланс добра и зла соблюдается порой с удивительной точностью. Знакомясь с материалами реальных уголовных расследований, автор не раз и не два ловил себя на мысли: даже самому хитроумному доносчику не суждено избежать встречного доноса. Воистину, никто ещё не отменил библейское «и аз воздам!»
Карл Марчетти в первые же часы расследования сообщил полиции информацию, бросившую тень подозрения на Джо Элсипа, человека, как мы знаем сейчас с абсолютной точностью, совершенно непричастного к убийству Смитов. И надо же было такому случиться, что в тот же самый вечер совсем другие люди сообщили другим детективам не менее любопытную информацию, связанную с сыном Карла, школьником 10 класса Вэнсом Марчетти (Vance Marchetti).
Юноша проживал доме родителей, удаленном от места совершения преступления менее, чем на сотню метров. Супруги Марчетти — Шарлотта и Карл — являлись не только ближайшими соседями Смитов, но и их хорошими приятелями. Вэнс не раз бывал в доме Смитов, выполнял мелкие поручения, вроде стрижки газонов или чистки ливневых стоков. При опросе местных жителей старший детектив Адкинсон услышал из уст некоторых тинейджеров рассказы о том, будто Вэнс Марчетти… занимался сексом с Шарлин Смит. Если быть совсем точным, Шарлин якобы соблазнила школьника, который был вдвое младше неё, выступив в роли искусительницы. Вэнс не мог противостоять соблазну, поскольку по рассказам всех, знавших Шарлин, она была исключительно привлекательна в сексуальном отношении.
Сам Вэнс Марчетти, будучи спрошенным о своих отношениях с убитой женщиной, категорически отрицал любые подозрения о возможном интимном характере таковых. Однако полицейские не сомневались в том, что Вэнс не раз и не два болтал о сексе с Шарлин Смит — такие сообщения поступали от разных людей и вряд ли все они имели намерение оговорить молодого человека. Даже если рассказ Вэнса являлся от начала до конца вымыслом, чего, разумеется, нельзя было исключать, сам по себе факт подобной болтовни косвенно свидетельствовал об одержимости юноши убитой женщиной. Мог ли он пойти на преступление, дабы отомстить объекту своего вожделения за мнимое или действительно имевшее место унижение?
В принципе, мог. Убийства из побуждений страсти или ревности составляют немалый процент насильственных преступлений. Поэтому Вэнс Марчетти очень быстро сделался подозреваемым. В доме, где он проживал, имелось огнестрельное оружие, сам дом находился в непосредственной близости от места преступления, что фактически лишало молодого человека alibi. Родители утверждали, что тот провёл ночь в доме, но у молодого человека была возможность незаметно выйти из спальни и также незаметно вернуться обратно. Вэнс знал расположение комнат в доме Смитов, что с точки зрения сотрудников правоохранительных органов, также работало не в его пользу. Вэнса допрашивали с использованием полиграфа, и хотя «детектор лжи» не выявил попыток обмана, Марчетти надолго попал в список подозреваемых. На его счастье, в спальне Смитов криминалисты не отыскали отпечатки пальцев Вэнса — случись иное, и молодой человек не отделался бы малой кровью.
Факт существования интимных отношений между Вэнсом Марчетти и Шарлин Смит доказать не удалось, но сие отнюдь не означало того, что у погибшей женщины не существовало сердечных друзей. И речь сейчас идёт отнюдь не об убитом муже.
Изучая прошлое Шарлин, детективы с немалым удивлением узнали о её многолетних отношениях с Риком Этвудом (Rick Atwood), бывшим сотрудником службы шерифа округа Санта-Барбара, сослуживцем первого мужа Шарлин, упоминавшимся в начале этой главы.
Интимные отношения с Риком продолжались в перерывами более 7 лет. Этвуд на допросах утверждал, будто не поддерживал их последние годы, но эти уверения воспринимались с недоверием. В отличие от наивного юноши Вэнса Марчетти, Рик Этвуд хорошо понимал, что роман с замужней женщиной следует держать в секрете. Имея за плечами опыт работы в правоохранительных органах, Рик прекрасно знал как работает следственная машина и что надлежит делать, чтобы не оказаться в её жерновах. Хотя Этвуд заявлял о наличии у него alibi, данный аргумент подозрений с него полностью не снял. Детективы вполне здраво рассудили, что Рик, с его опытом работы в службе шерифа, мог заблаговременно организовать alibi, дабы отвести от себя подозрения. Во время расследования Рик держался сдержанно, был очень аккуратен в выражениях и не допустил ни одной оговорки. Его напряжение бросалось в глаза, что, конечно же, не укрепляло доверие сотрудников правоохранительных органов. Рика проверяли с использованием «детектора лжи» и он успешно прошёл проверку. Хотя Этвуд никогда официально не обвинялся в причастности к убийству супругов Смит, он долгое время оставался в числе перспективных подозреваемых. На его счастье никаких улик, способных доказать виновность, правоохранительные органы добыть не смогли, в противном случае Рик рисковал провести остаток дней, рассматривая небо в клеточку и новых друзей в полосочку.
В число подозреваемых попала и старшая дочь убитого адвоката, 18-летняя Дженнифер Смит (Jennifer Smith). Как и в случае с Вэнсом Марчетти, виновником всему явился длинный язык и неблагоразумие его обладательницы. Дженнифер позволила себе несколько злорадных комментариев по поводу случившейся трагедии, ну а поскольку мир не без добрых людей, о неосторожно сказанных словах узнали в полиции. Плохие отношения Дженнифер с отцом не являлись тайной, дочь не могла простить его развода с матерью, считая этот поступок предательством. Шарлин же она вообще не переносила на дух и задолго до гибели второй жены отца не раз высказывала в её адрес угрозы. Правда, никто в полиции не рассматривал всерьёз возможность единоличной расправы Дженнифер над двумя взрослыми людьми, все понимали, что девушке в этом деле понадобился бы хороший помощник, желательно физически крепкий и с огнестрельным оружием. В одиночку Дженнифер даже в дом не смогла бы проникнуть…
Детективы самым тщательным образом изучили круг общения Дженнифер, однако ни один из её друзей на роль убийцы не годился. Рассматривалась даже гипотеза о найме профессионального киллера, однако полицейские, изучив материальное положение Дженнифер и её матери, от версии этой отказались. Финансовая ситуация, в которой несколько последних лет находилась первая супруга Лаймена Смита и его дети, с полным правом можно было охарактеризовать эпитетом удручающая, денег не хватало порой даже на бензин для автомашины. В таком положении о найме киллера даже мечтать не приходилось.
Разумеется, привлекли внимание занятых расследованием детективов и финансовые дела убитой пары. Если с Шарлин всё было предельно ясно — она жила на деньги мужа, то у Лаймена ситуация была куда запутаннее. Его юридическая практика приносила очень хорошие дивиденды, которым он распоряжался с толком. Как было сказано, Лаймен осуществлял долгосрочные инвестиции в недвижимость, рассчитывая на рост её стоимости в дальней перспективе. Трампом он не стал, но 6 домов купить сумел. Кроме того, в последние месяцы своей жизни он усиленно продвигал бизнес-план по расширению компании воздушных перевозок с громким названием «Мэйверик интенейшенел» («Maverick inernational»). Не имея свободных денег, Смит взял взаймы 1,5 млн.$ у своего друга Бада Слоана (Bud Sloan), в прошлом известного боксёра-супертяжеловеса. На момент описываемых событий Слоану уже шёл 64 год, но он был крепок и бодр, активно занимался бизнесом, вёл обширную торговлю крупным рогатым скотом, который разводил на собственной ферме площадью 5 тыс. акров. Хотя Слоан хорошо знал Смита, он не поверил безоглядно в бизнес-идеи Лаймена и для оценки его платёжеспособности пригласил аудитора из Великобритании по фамилии Бартфилд (Will Bartfield). Последний изучил положение дел Смита и посчитал, что тот является надёжным заёмщиком. Слоан выплатил деньги Лаймену и, разумеется, после убийства последнего озаботился вопросом их возмещения.
Обри Эдвард Слоан (Aubrey Edward Sloan), более известный как Бад Слоан, родился в апреле 1916 г, провёл в 1938—1940 гг 11 боёв на профессиональном ринге, и окончательно закончил спортивную карьеру ещё в 1940-х гг. Заработанные миллионы Слоан инвестировал в недвижимость, в разведение крупного рогатого скота, в бизнес-проекты многочисленных друзей. Эта предприимчивость отнюдь не всегда оправдывала ожидания, Слоан из-за своей активности скорее терял, чем зарабатывал. Его жизнь отличный пример того, как некоторым людям лучше держать деньги в банках и жить на проценты, нежели энергично пытаться их приумножать. Слоан не смог вернуть деньги, данные Лаймену Смиту взаймы, последний, мягко говоря, потратил их нецелевым образом. Это был сильный удар для Слоана, но ещё более сильным финансовым потрясением оказался пожар в ноябре 1993 г, практически полностью уничтоживший огромное хозяйство Бада.