При сервировке стола пользовались «скатертью и салфетками».[998] В дни семейных и иных торжеств обед начинался с Круглика (пирога) с рубленым мясом и перепелками. Затем подавали восемь-десять холодных блюд: студень, сек (разварная филейная или полуфилейная часть говядины), лизни (языки) с гарниром из соленых огурцов, полотки (лытки, ножки) поросёнка, гуся, индейки, вареное мясо дикого кабана, мясо лебедя, солёное мясо журавля и другие.
После холодных блюд подавали горячее: щи; суп из курицы, приготовленные с сарацинским пшеном, т. е. с рисом и изюмом; суп из баранины, приправленный морковью; шурубарки (ушки), т. е. мясные вареники; пельмени и похлебка; борщ со свининой; дулму, которую готовили в разных вариантах – с капустой, огурцами или баклажанами; суп из дикой утки и др. Все супы приправлялись луком, соусы на Дону тогда не употребляли.
В состав вторых блюд тогда входили жаркое из гуся или индейки, фаршированный поросенок или целый ягненок с чесноком, мясо дикой козы, кушанья из дрофы, диких уток, куликов и другой дичи. Затем подавали блинцы, лапшевник (запечённая лапша), молочную кашу, кашу из обычного пшена, приправленную кислым молоком (сюзьмой).
Донская знать вкушала и блюда из лучших сортов донской рыбы: белуги, осетра, стерляди. Существовало огромное количество рецептов её приготовления, но особенно любимыми были балыки и чёрная икра.
Обед заканчивался десертом, состоящим из свежих и сухих фруктов: персиков, абрикос, винограда, вишен и груш. Каждое кушанье запивалось мёдом. Чтобы не обидеть хозяина, гости должны были пить до дна и отведать все блюда.
При атамане Даниле Ефремове появляется первая карета на Дону. Казаки всегда ездили верхом, и сесть в рыдван (карету) считалось неприличным. Женщины могли ездить на простых таратайках – и то при условии, что в эти повозки запрягали коней, непригодных к верховой езде. Казаки считали, что достоинство коня оскорбляется упряжью.
Первая карета была без рессор, на ремнях, усеянных медными гвоздями.[999]Экипаж обычно запрягался турецкими или изувеченными лошадьми. Пленный калмык или татарин занимал место кучера, девушка или женщина становились на запятках вместо слуги. Казак ни за что не согласился бы поехать вместе с женщинами. Это считалось бесчестьем, которое ничем нельзя было загладить. В такой карете ездила атаманша Меланья Карповна, жена Степана Ефремова.
Позднее у Ефремовых появилась коляска, а для зимы возок, расписанный яркими красками, обшитый войлоком, шелковой тканью и бархатом. Внутрь кареты зимой ставилась жаровня с углями для обогрева.
Увеселения и забавы донских старшин мало чем отличались от увеселения простых казаков. Тогда праздники большей частью проходили на улицах и площадях: скачки, джигитовка, стрельба по мишени, охота, кулачные бои. Во время последних город Черкасск делился на две части, и одна сторона шла на другую. Каждая имела своих предводителей и героев. Не одна физическая сила, ловкость и проворство приносило победу, но и также благоразумные распоряжения, умение использовать местность. Кулачные бои собирали всю черкасскую публику и являлись долгое время темой для разговоров.
Иногда вместе с друзьями старшины заходили на «кружало», т. е. в питейное заведение, где пробовали мёд, вина. Здесь же казаки иногда пели песни, прославлявшие храбрые военные дела предков. Во время пиров казаки танцевали, причём мужчина с мужчиной, а женщина одна. Движения в танцах были просты. Мужчины танцевали вприсядку, женщины, кружась, били в ладоши или, подбоченившись, делали «весьма не шибкие шаги и стук ногами».[1000]
В Рождество разными компаниями ходили из дома в дом Христа славить, в чем атаман вместе со стариками принимали активное участие. В каждом доме распевали «Христос рождается». Собранные деньги отдавали на собор или покупали на них мёд.
Устраивали и семейные праздники: именины, крестины, свадьбы.
Жёны старшин собирались в своём круге, пили мёд, который им подносили пленные турчанки, играли песни о подвигах своих мужей. Женщины должны были с большим уважением относиться к казакам, особенно если они были одеты в военную форму. Если они встречались на узких подмостках улицы, то казачка должна была уступить место воину.
Весной вся черкасская знать на лето уезжала на дачи. Здесь донские старшины ездили друг к другу в гости, проводя время в гуляньях и играх. Зимой все собирались в Черкасске. Светское общество начинает устраивать вечера с танцами, которые ещё сохранили «живой народный характер».[1001]
Некоторые представления о бытовой жизни черкасских казаков дают письма Иловайских, которые были найдены при реставрации соборной колокольни. В письме от 25 января 1779 года Анна Иловайская пишет своему мужу Алексею Иловайскому: «через господина Смирнова доставлены к вам высочайшему другу, осетров холостых, да одного икряного…»[1002]
В письме от 19 февраля 1779 года Анна Иловайская пишет мужу: «Любезнейший друг мой, Алексей Иванович…девочка-калмычка ко отправлению заготавливается, а Дакмарчик в покупку приискивается и оба они с зимовой станицей или с первой оказией пересланы от меня будут. Впрочем, имею донести вам, любезнейшему другу, что в доме нашем все благополучно, и как я, так дети наши благостью всевышнего все живы и здоровы, от искренней сердечной любви и вам желаем. Не худо б любезный друг, ежели б прислали нам петербургских гостинцев, пуда два кофия или еще, что вздумается, да так же и дети гостинцев от вас ожидают. И ожидая за сим благополучного вашего с получения монаршей милостыни возвращения в дом…с неприменною любовью истинным почитанием вашего превосходительства любезнейшего друга верно покорная жена Анна Иловайская».[1003]
Глава 16Черкасск – центр медицины и почты XVII–XVIII вв
С город ом Черкасском тесно связано появление на Дону первых лекарей и организация медицинского дела на земле донских казаков. Постоянно находясь в состоянии войны с турками и татарами, казаки несли большие потери, многие донцы умирали от ран. Не имея своих лекарей, донцы обратились с челобитной к государю московскому, прося прислать искусных лекарей «для лекарства больных и раненых казаков».[1004] Царь Алексей Михайлович уважил просьбу донцов.
В 1653 году в Черкасский городок из Москвы приехал профессиональный врач иноземного происхождения— Лука Климовский. Освоившись в казачьей столице, он отправил в Москву челобитную, прося прислать своего сына Тимофея «на Дон к Вуйску для ево ремесново дела лекарства».[1005]
В 1673 году Черкасск прибыли лекари Афанасий Щешуков и Иван Костылёв. Раненых лечили старинным домашним способом: накладывали припарки из горячего вина и смазывали раны особым составом, сделанным из желтого воска, говяжьего сала, белой смолы и «деревянного масла».[1006] Казаков, заболевших «крымской» (проказа) или «французской» (венерические болезни) болезнями, не лечили (они считались неизлечимыми), а изолировали в специально отведенных для этого местах. Атамана Фрола Минаева правительство берегло и лечило особо. Так, в 1683 году оно пожаловало Минаева «для ево болезни на лекарство пропиэтису десять золотников безденежно из Оптекарского приказу».[1007]
В 1695 году в связи с Азовскими походами Петра I, когда Черкасск стал опорным пунктом русской армии на юге России, количество врачей в донской столице было увеличено, здесь появился и госпиталь.[1008] Среди врачей, оставленных Петром I в Черкасске после неудачной осады Азова в 1695 году, главным был доктор Термонт.[1009] В обязанности этих врачей входило в основном лечение казаков и солдат, получивших ранения при штурмах Азова. Вскоре эти врачи покинули Черкасск, уехав в Москву. Любопытна мотивировка их отъезда: «…они вылеча в Черкасском всех раненых людей, поехали из Черкасска к Москве ноября 30 числа, а лекарства у них ничего не осталось, а больных опричь раненых лечить они не умеют, для того это дело дохтурское».[1010]
С бегством этих лекарей в Москву Дон и Черкасск долгое время оставались без лечебной помощи. Только в 1737 году указом императрицы Анны Иоанновны в Черкасск был прислан врач Андрей Геррес.[1011] Однако он недолго пробыл в Черкасске и сбежал по примеру своих коллег.
Его сменил Абрам Миллер, отозванный в 1748 году в Петербург. На его место был прислан подлекарь Даниель Пель. В 1750 году в Черкасск прибыли доктор Гевит и лекарь Бланк.[1012] Гевит, немец по происхождению, прекрасно знал русский язык. На Дон его прислали для составления рецептов и расширения аптеки, улучшения в целом медицинского обслуживания в Черкасске и на Дону. Гевиту предписывалось постоянно находиться в Черкасске, в то время как лекарь Бланк должен был сопровождать войско в походах.[1013] Гевит значительно расширил черкасскую аптеку, помещавшуюся справа от моста, ведшего на Ратное урочище.[1014] Там же находился госпиталь. Черкасская аптека пополнялась медикаментами из Московской главной аптеки, а также некоторых зарубежных аптек.