– Да на одну бутылку водки «Маотай» простому человеку надо полгода зарабатывать, разве это не коррупция? Ну и дрянь! Лучше бы на деньги, что на водку тратит, разбитые стекла в классах начальной школы на новые заменил! Он, мать твою, только и знает, что народное добро разбазаривать! – тихонько прошептал Дацян на ухо Ша Ху.
– Глава поселка, ну когда же, в конце концов, нам полностью выплатят компенсацию за снос домов на улице Сицзе? Уже три года как откладываете, пора бы уже сказать что-то конкретное! Моей семье сейчас негде даже от дождя и ветра укрыться, как же нам так жить? Ну, скажите? Столько домов снесли, а место то до сих пор пустует. Так когда же, наконец, построят ту площадь? Ты же, как-никак, глава поселка, да притом еще и наш давний одноклассник, ну так помог бы нам справиться с насущными проблемами! – с расстановкой произнес Мэн Вэньгэ, который до этого хранил молчание.
– Черт возьми, ну разве я виноват в этом? Это всё дело рук прежнего руководства поселка, это они, гады, учудили. А я только два года как на посту работаю, разве же я мог за это время успеть всем задницы подтереть? Земельный агент, который изначально собирался инвестировать в тот участок земли, сделал ноги, кто же мог это предвидеть? Ждите уж себе тихонько, рано или поздно вам деньги вернут. Вон, на земле, где раньше стояло поселение Дуншаньцунь, поле для гольфа было, так? А деньги крестьянам за землю до сих пор еще не вернули! Ты думаешь, мне, главе поселка, легко приходится? Вся голова только тяжбами и занята, не успеваю до кабинета своего дойти – а там уже народ толпится! А еще целыми днями с визитами из уезда, города, провинции, Пекина приезжают, совсем достали! Сколько бы взводов отделению полиции ни добавляй, а стоит только телефону зазвонить – и вот уже надо сломя голову нестись в уезд, город, провинцию или Пекин, а всех пришедших с прошениями отправлять восвояси. То и дело объявляют «нулевой индекс», чуть что случится, так требуют «первым прибыть на место событий», легко ли мне? Бесит, как же иногда, мать твою, всё это меня бесит! – с этими словами Горошинка опрокинул в глотку стопку водки, вроде как подытожив свою речь.
– Ну так что же нам, и зимой этого года продолжать в шалаше жить? Летом-то еще ничего, можно справиться, а зимой уж слишком холодно, у моих детей руки-ноги насмерть застывают, словно гнилой батат. Нет, это больше невозможно терпеть, глава поселка, вы уж помогите нам, придумайте что-нибудь! – в голосе Мэн Вэньгэ звучали слезливые нотки.
– Ай, ну что ты за человек такой, Мэн! Как же не вовремя ты этот разговор завел. Ну разве к лицу нам в этом окружении такие дела обсуждать? Я ведь тебе уже сказал, в этом деле торопиться нельзя. К тому же не могу ведь я из-за того, что мы с тобой вместе учились в начальных классах, предоставлять тебе право первой очереди. А другим тогда как быть? Под снос пошли дома многих людей на улице Сицзе! Это не только одной твоей семьи касается, эту проблему следует решать комплексно! Так ведь? Ты же сейчас в теплице живешь? Ну так в ней зимой вполне себе тепло будет! Ну перебьешься пока как-нибудь, хорошо? Сегодня у нас – встреча одноклассников, мы приветствуем вернувшегося в родные края Ша Ху, кое-какие темы нам в такой обстановке не стоит поднимать, верно же? Мэн, давай с тобой выпьем! – Горошинка усмехнулся и поднял стопку, собираясь чокнуться с Мэн Вэньгэ.
– Глава поселка, я уж боюсь к вам по вашему официальному имени обращаться, а по прозвищу вас и тем более называть не осмеливаюсь, вы не подумайте, что я нарочно ставлю вас в затруднительное положение перед одноклассниками! Но вы скажите честно, вот если бы сегодня Ша Ху не приехал, разве стали бы вы со мной выпивать? Вы чиновником работаете, а я землю пашу, и, хоть мы с детства учились в одном классе, я всё равно не смею равнять себя с вами! Вы обычно так заняты, что у меня и возможности-то нет обратиться к вам. А в двери поселкового правительства я и войти не могу, меня туда не пускают, да я и не особо рвусь туда! Но сегодня благодаря приезду Ша Ху – счастливой случайности – у нас появилась возможность повидаться с главой поселка. Я не уследил за своим языком, и если сказал что-то лишнее, то вы уж не принимайте во внимание! Хорошо? Я потерплю, вы правильно сказали, тех, кому негде жить из-за того, что их дома снесли, еще много, я не один такой. Давайте, глава поселка, спасибо вам! – Мэн весело осушил свою стопку.
– Эй, а чего это Маленький Монашек не пришел? А я-то думаю, почему мне всё кажется, что кого-то не хватает. Маленького Монашка с нами нет, Дацян, позвони Маленькому Монашку поскорее, с моего телефона позвони, этот кадр просто обязан прийти, он же у нас особенный персонаж, – Горошинка протянул свой мобильник Дацяну. – Мой телефонный номер он знает, точно ответит, звони!
– Это моя вина! Я действительно забыл про этого плешивого осла, – объяснил Дацян, набирая номер.
– А Маленький Монашек – это кто? – спросил Ша Ху.
– Ну у тебя и память! Маленький Монашек – его еще Маленьким Помещиком называли – это же Лу Вэйминь из нашего класса. Припоминаешь? Живот колесом, волосы редкие, личико круглое. Этот малый всегда любил что-нибудь странное выкинуть, – глава поселка развел руками, показывая, какой круглый у Лу Вэйминя живот.
– О, точно, точно! Маленький помещик, Лу Вэйминь. А чем этот малец сейчас занимается? – спросил Ша Ху.
– Он больше всех нас изменился. Подожди, вот явится, и ты сам поймешь, чем он занимается! Он теперь ох каким удивительным стал! Ну что, дозвонился? – подогрел его любопытство глава поселка.
– Дозвонился, он сейчас как раз тут неподалеку, скоро будет!
13
– Ха-ха! Вы гляньте, кто пришел! – Не прошло и пяти минут, как вошел мужчина, одетый как монах.
Ша Ху поспешно поднялся и двинулся к нему навстречу. Он и не думал, что прежний Маленький Монашек действительно окажется наряженным в кашью, и поэтому в недоумении сложил руки в молитвенном жесте.
– Да не надо таких церемоний, все мы – товарищи по революции, давай просто руки пожмем! – протянул ему руку Маленький Монашек Лу Вэйминь.
– Ай, я и не знаю, как теперь надлежит к тебе обращаться – ты правда стал монахом или роль в спектакле играешь? – неуверенно спросил Ша Ху.
– Да какая разница! Всё равно – что ты серьезен, что прикидываешься. Жизнь – это игра, мы ничем не владеем, в конце превращаемся в ничто и ничего не обретаем! Да ты не обращай на меня внимания! Ша Ху, ты когда приехал? Если бы я с тобой на улице столкнулся, то точно бы тебя не узнал! – Расплывшись в улыбке до ушей, Монашек подвинул к себе стул и присел.
– Сегодня в первой половине дня приехал и по счастливой случайности столкнулся с Дацяном, вот благодаря ему и с тобой смог повидаться! Что-то я всё никак не пойму, ты что, правда в монахи постригся? – Ша Ху снедало любопытство.
– Да разве можно понарошку в монахи постричься? Лу Вэйминь – это мое мирское имя, а принятое при обете буддийское имя – Шицзин, вот моя визитка! – монах достал из кармана своей кашьи визитку.
– Настоятель монастыря Лунъинь, простите мне мое неуважительное обращение! Ну и ну, так ты всерьез этим занялся? – Ша Ху всё же пребывал в некотором замешательстве.
– Ну зачем же ты из ничего шум делаешь? Ша Ху, ты ведь преподаешь в университете? Ну так мы с тобой, считай, коллеги. Настоятель – это практически то же самое, что и учитель, верно? Я слыхал, что ты философией занимаешься, поэтому мне нет нужды тебе это разжевывать. У нас просто сферы деятельности немного разные. Да ты не думай, что раз я так вырядился, то теперь полностью отрекся от мирских забот. Это для меня – работа, а вот эта кашья – моя рабочая униформа. Я, как только вошел, сразу же заметил, что ты на меня каким-то странным взглядом смотришь, но это ничего, ты скоро привыкнешь. Они все уже привыкли. Полицейские носят полицейскую униформу, военные – военную форму, а монахи носят кашью, а в былые времена и наш глава поселка должен был носить чиновничий наряд. Ты разве не смотрел исторические фильмы о древних временах по телевизору? К одежде чиновников еще более серьезные требования были! – сказал монах, не принимая удивление Ша Ху всерьез.
– А ну, наполните-ка наставнику стопочку водки! – подозвал глава поселка официанта.
– Ой, да не надо, я только что выпил. В полдень из города приехали несколько друзей из буддийской ассоциации, вот мы с ними вместе и выпили. Правда, что-то водка не в то горло пошла, голова немного побаливает! – монах показал официантке жестом, чтобы ему не наливали.
– Ну, тогда выпей бутылочку пива, опохмелись, – принялся уламывать его Дацян.
– Ну ладно, выпью бутылочку, – согласился монах. – Я должен выпить по стаканчику вместе с Ша Ху! Ах, как же быстро летит жизнь, не успели опомниться, как уж тридцать лет прошло, так ведь? Ну, давай! Пьем до дна!
Монах весело опрокинул стопочку, не оставив на дне ни капли.
– Ну как, доходы у себя в храме с продажи благовоний неплохие получаете? – Глава поселка поднял рюмку и чокнулся с монахом.
– Неплохие, и всё благодаря вам, товарищ глава поселка! Я недавно себе новую Ауди купил, обращайтесь, когда захотите прокатиться!
– Да, ну ты и даешь. Что, Хонда надоела, на Ауди перешел? – в словах главы поселка Горошинки слышались и зависть, и восхищение.
– Ауди А6, объем двигателя 2,4. Обычная модель! – нарочно подтрунивал над ним монах.
– Да ты что, еще и недоволен? Ауди А6, объем двигателя 2,4, разве ж это плохая машина! Я, как-никак, всё же солидный глава поселка, а сам на Пассате езжу. Ты-то повыше меня рангом будешь! Ишь, обычная модель! А что с Хондой, от которой ты отказался? Ещё ведь два года не прошло, как ты ее купил? – Горошинка нервничал.
– Девушке своей подарил! Я ей сказал, что это свадебный подарок, на свадьбу больше ничего дарить не буду! А она еще и приняла ее с неохотой, недовольна, что машина старая! – устало усмехнулся монах.
– Ты, я вижу, из всех наших одноклассников удобнее всего в жизни устроился. Что, раз голову обрил, то решил, что в действительности монахом стал? Тьфу, другим, может, и неизвестны темные детали твоей биографии, но у нас-то в классе всем всё известно! Ты не слишком-то выделывайся! Верно же я говорю? Ишь, Ауди для него – обычная, вы посмотрите, как он рисуется! – глава поселка постепенно выходил из себя.