Несколько мальчишек ухаживали за мной с младших и до старших классов; в какой бы класс меня ни перевели, они переводились туда же, ну совсем ослеп ли от любви. На каждом уроке на меня взгляды бросали, а еще записочки передавали, а в записочках тех – ужасно слащавые слова. Что за слова? Да я уж и не помню, ну, слащавые, масляные такие. Стоило мне только пересечься с ними взглядами, как они тут же оживлялись и даже носами не клевали, могли вытаращенными глазами на доску полдня пялиться. Они потом все в хорошие университеты поступили, и благодарить им за это следует меня. Если бы я не воодушевляла их своим чувственным взглядом, то они, наверное, совсем пали бы духом.
Расскажу тебе еще одну, никому доселе не известную историю. Это абсолютно личное, я впервые рассказываю об этом журналисту. Я вижу, что ты – человек весьма искренний, поэтому можешь считать это моим маленьким подарком и опубликовать это как эксклюзивную новость: с третьего и по старшие классы меня хотели «взять в оборот» как минимум два преподавателя.
Самым невоспитанным показал себя учитель физкультуры в третьем классе; он решил полапать меня под предлогом помощи в прыжках через козла. Он говорил, что я плохо прыгаю через козла, и нарочно заставлял меня тренироваться снова и снова, а сам вроде как рядом меня «страховал». В конце концов все мои одноклассники сдали норматив и собрались все вместе играть в волейбол. А он из дурных намерений оставил меня одну тренироваться прыгать через козла и каждый раз, когда я запрыгивала на снаряд, кидался ко мне и «страховал» меня, сжимая руками мою талию и прижимаясь ко мне. Я чувствовала, как стучит его сердце и как тяжело он дышит. Честное слово, он потратил целых два урока на наши «индивидуальные тренировки», распускал руки, гад, и мял ими мое юное тело. Хорошо еще, что я наконец, сжав зубы, перепрыгнула через того проклятого козла, а то страшно и представить, какими могли бы быть последствия.
В старших классах был еще один учитель физкультуры, который тоже вел себя возмутительно. Когда мы выходили на утреннюю зарядку, он никак не мог оторвать от меня свои похотливые глаза. Этот тупой солдафон то и дело кричал: «Смирно!», а однажды велел мне выйти и стоять перед всем классом и потребовал, чтобы я показывала одноклассникам движения. Вольно, смирно, шагом марш, налево, направо, кругом, и не было этому видно ни конца, ни края. А еще он велел моим одноклассникам встать в круг, а мне – стоять в центре и выполнять от начала и до конца все гимнастические упражнения, которые передают по радио, да еще добавил мне двадцать отжиманий и тридцать подъемов из положения лежа. Ну не дрянь ли, а? В конце концов мои одноклассники не смогли на это смотреть, несколько мальчиков вступились за меня, принялись громко кричать, свистеть и шуметь – только так удалось его остановить. Можно сказать, что я еще легко отделалась!
6
Я сильно горжусь тем, что мне довелось вместе с ней учиться. Мы действительно учились в одном классе в начальной и средней школе, я и есть тот самый мальчик, который благодаря ее чувственному взгляду воодушевился и смог поступить в университет. Ха-ха, вот уж не думал, что она до сих пор меня помнит, какая же это честь! Господин журналист, пожалуйста, передайте, что я восхищаюсь ей и преклоняюсь перед ней!
Не я один среди наших одноклассников удостоился ее «воодушевляющих взглядов», а если говорить точнее, то все мальчики из нашего класса так или иначе извлекли свою выгоду из знакомства с ней. Вот только слово «воодушевляющие» я бы скорее заменил на «раздражающие». Дело в том, что взгляд у нее достаточно специфический – кто увидит, у того душа в пятки уйдет, мурашки по коже побегут. Уж слишком она была чувственной, и никто не смог избежать смущения, глядя ей в глаза. Честное слово, когда я натыкался на ее взгляд, то словно получал удар током, все мои надежды рассыпались в прах, в глазах чернело, в голове становилось пусто. Приходилось мне остолбенело пялиться на доску, еще полдня не смея поворачивать шею. Иногда я замечал, что и стоящий за кафедрой преподаватель не мог вынести флирта и подначиваний с ее стороны и тогда уж продолжал вести урок с закрытыми глазами. Ее существование действительно вынуждало нас сосредоточиться и всеми мыслями устремиться к содержанию урока; благодаря ей многие из нас научились безмолвному терпению.
Уж не знаю, какой целью руководствовался учитель физкультуры в старших классах, но он действительно многократно заставлял весь класс любоваться ее шагом и одиночной демонстрацией гимнастических упражнений. Я до сих пор считаю, что этот учитель был слишком жесток. Нет, жесток по отношению не к ней, а к нам, невинным ученикам. Мы должны были, как приказывал нам учитель, усесться в круг и наблюдать за ее напыщенными телодвижениями. Это самое страшное, что запомнилось мне в старших классах. А она словно и не заботилась о наших чувствах, изо всех сил наслаждаясь своими иллюзиями. Что же касается учителя физкультуры в третьем классе, то я готов поклясться, что он никак не мог положить на нее глаз, потому что он на самом деле ее двоюродный брат, нам всем об этом известно. Он раз за разом учил ее прыгать через коня под палящим солнцем, потому что, когда переходишь в старшие классы, двадцать процентов от общего балла составляет балл по физкультуре. Он поступал так потому, что не хотел, чтобы его двоюродная сестра из-за этого пострадала.
Друг-журналист, я слышал, что она и меня тоже упомянула в числе воодушевленных ею мальчишек. Ишь какая! Повезло мне, и я в лучах ее славы засиял!
Если говорить по справедливости, то она не такая уродливая, как ты себе представляешь, а гораздо хуже. А, я забыл, ты же только что сказал, что уже брал у нее интервью, значит, нет нужды еще раз ее тебе описывать. Да, я разговариваю несколько неподобающе и люблю преувеличить! Но в плане преувеличений мне вас, журналистов, не превзойти, верно? Вот что скажу: человек она неплохой, да вот только слегка того. В этом «слегка того» кроется глубокий смысл, сложно дать этому точное определение. Понимай как знаешь. Так или иначе, а только от нормальных людей она несколько отличается! Нельзя сказать, что она несообразительная, на самом деле она весьма находчива. Да и клоуном ее не назовешь, иногда она может очень сильно грустить. И не сказать, что она закомплексованная, ведь она всегда ходила с высоко поднятой головой. Помню, уже в средней школе она была «персонажем», и я совсем не удивлен, что теперь она прославилась. Нет, это не иносказание, ей действительно пришлось нелегко. Она многому меня научила. Идти своей дорогой – и пусть другие болтают, что вздумается! Ее успех кроется как раз в упорном характере, умении ни с кем не считаться, никого не признавать. Кстати, мне такого настроя очень не хватает!
Мальчики всегда судят о людях по внешности и остры на язык. Мы с ней сидели за одной партой, я ее хорошо знаю. Хоть и не сказать, что девочкам она особо нравилась, но антипатии в общении мы к ней точно не испытывали. Она очень хорошая, вот только слишком большое у нее самомнение. Нам нравилось проводить с ней время, потому что она хорошо оттеняла на контрасте нашу красоту. Это немного эгоистично, но она-то совершенно так не считала. Ей как раз казалось, что это она у нас – королева, а мы – замарашки! То, что она сейчас в интернете рассказывает, как в средней школе почти все мальчишки только о ней и думали, ни спать, ни есть нормально из-за нее не могли, – это действительно факт, да только они это от страха так. Когда у нас в школе проводили спартакиаду, она мне тайком сказала, что на трибуне чувствовала, как все мальчики шлют в ее сторону свои флюиды!
7
Стройной и изящной, пробуждающей нежные чувства – такой я была в свои школьные годы, а когда поступила в университет, моя юная красота расцвела еще пышнее.
Университет, в который я поступила, был не очень известным, скорее заурядным вузом. Но, с другой стороны, для такой урожденной красавицы, как я, которая с детского сада жила под искушающими взглядами мужчин, уже само по себе поступление в университет – достижение. Со сколькими же соблазнами и препонами мне пришлось столкнуться!
Я – порядочная девушка, блюду моральную чистоту, храню девичью честь, не схожу с намеченного пути, смело иду вперед, а это так нелегко! Иногда я сама себя как бы легонько похлопываю по плечу и говорю себе: «Молодец, я перед тобой просто преклоняюсь!» Человек должен уметь принимать себя, приободрять себя, любоваться собой! Верно же?
Университет и школа – это действительно разные вещи: в тот момент, когда я вошла в ворота студенческого городка, я тут же ощутила их существенное различие. По сравнению с университетом всякие там чувства, любовь в младших и средних классах – это просто игры в дочки-матери, всего лишь развлечения. Да что вообще эти мальчишки понимают! Только и знают что ходить за тобой по пятам да дурачиться, передразнивая походку, манеру держать себя и говорить. В университете мальчики куда более зрелые, они кажутся более серьезными, более мужественными.
В нашем университете девочек было больше, чем мальчиков, и конкуренция была весьма острой. Я не имею в виду, что боролась с кем-то за парня. Нет, я не стала бы участвовать в столь низких дрязгах.
В отличие от других девушек я действовала тихо, просто притягивая к себе внимание всех парней университета. Куда бы я ни направлялась, на меня всегда были направлены бесчисленные вожделеющие взгляды. Я чувствовала себя в некоторой опасности, понимая, что мне некуда спрятаться, негде скрыться: ни одно укрытие не было для меня надежным. Те времена были очень тяжелыми. Не важно, днем или ночью, в толпе или там, где немноголюдно, мое появление всегда вызывало смущение. Как бы тщательно я ни пряталась, некоторые парни своим проницательным взглядом всегда могли меня разглядеть и начать беззастенчиво обсуждать меня.