Эффект от военной подготовки был очень заметен. Дунфан Ю научился идти в ногу с остальными и к тому же в большинстве случаев мог правильно реагировать на команды «вперед», «назад», «налево», «направо».
Последней частью программы военных учений перед их завершением был «срочный сбор». Этот пункт обучения вызывал у всех одновременно и воодушевление, и волнение. Потренировавшись несколько раз, ученики получили немалый опыт и овладели кое-какими хитростями. Согласно требованию инструктора, последний срочный сбор должен был пройти утром того дня, когда планировалось завершить все мероприятия по военной подготовке, а после надлежало подвести итоги учений и раздать почетные вымпелы.
Дело касалось чести всего коллектива, поэтому кадровый костяк класса решил провести ночное собрание, чтобы все ученики приободрились, тщательно подготовились и отважно завоевали первый почетный вымпел школы. На собрании Дунфан Ю в полузабытьи сидел в уголке и слушал, как его одноклассники произносят патетические речи. Кто-то предложил:
– Давайте мы сегодня ляжем спать в одежде и в шапках, подпоясанные, а завтра утром, как только раздастся сигнал, пулей вылетим из дверей.
Ему возразили:
– Да разве ж так можно, инструктор велел обязательно раздеться, а иначе это будет рассматриваться как нарушение дисциплины.
Одна девочка встала и сказала:
– Да, вам, мальчишкам, просто, а нам, девочкам, надо еще умываться и причесываться, из-за этого мы наверняка потеряем больше времени.
Другая девочка тотчас же выдвинула мудрое предложение:
– А давайте мы с вечера умоемся и причешемся, тогда завтра утром уже не придется это делать.
Все захлопали в ладоши, выражая одобрение.
Дослушав до этого места, Дунфан Ю встал из своего угла и отправился наружу.
– Дунфан Дурак, собрание еще не закончено, куда это ты собрался? – громко гаркнул староста.
– Я пойду заранее подотрусь, тогда завтра утром, когда срать сяду, подтираться уже не надо будет, – гордо сказал Дунфан Ю. Собрание оглушительно захохотало.
Дополнительное свидетельство
Когда Дунфан Ю окончил начальную школу, он получил не только школьный аттестат, но и еще одно свидетельство. Это свидетельство он выклянчил у директора и учителя.
Дунфан Ю с полной искренностью спросил учителя:
– Скажите, я дурак?
Учитель с сочувствием утешил его:
– Нет, глупыш, ты не дурак.
– Ну, тогда получается, что я – такой же, как и вы, так? – Дунфан Ю принял его слова за чистую монету.
– Ну ты скажешь тоже! Как же это ты можешь себя со мной равнять? Нас нельзя стричь под одну гребенку, понятно? – занервничал учитель.
– Нет, непонятно. Что значит «стричь под одну гребенку»? – Дунфан Ю хотелось непременно докопаться до сути.
– «Стричь под одну гребенку» – значит сравнивать. Ясно? Похоже, ты всё-таки дурак! – покачал головой учитель.
– С вами меня нельзя сравнивать, но с другими-то моими одноклассниками можно? – продолжил расспрашивать учителя Дунфан Ю.
– О да, с ними можно! Ты по сравнению с ними простоват. Понятно? – вразумлял его учитель.
– Непонятно. Что значит «простоват»? – Дунфан Ю продолжал свой допрос.
– Простоват – это, по правде говоря, значит, что ты – дурак! – виновато улыбнулся учитель.
– Спасибо, учитель, теперь я понял. Я – дурак. А вы можете мне выдать свидетельство? – обратился Дунфан Ю с искренней просьбой.
– Какое еще свидетельство? – озадаченно спросил учитель.
– Свидетельство о том, что я – дурак. Напишите там, что я простоват, и с остальными людьми меня сравнивать нельзя, ну и всякое такое, – Дунфан Ю говорил абсолютно серьезно.
– Да как же я могу такое написать? К тому же это плохо скажется на твоем будущем, понимаешь? Если у тебя будет такое свидетельство, то ты себе ни работы, ни жены не найдешь, – начал уговаривать учитель.
– Хи-хи, да рановато мне еще супругу искать! К тому же я после учебы буду работать вместе с отцом на земле, работу искать не стану, – смущенно улыбнулся Дунфан Ю.
– Всё равно я не могу тебе выдать свидетельство. У нас здесь школа, а не больница, да и я не врач, как же я могу выдать такое свидетельство? – учитель был порядком озадачен.
– А если вы не врач, то откуда же вам тогда знать, что я дурак? – засомневался Дунфан Ю.
– Ну ладно, ты не дурак, доволен? – учитель чувствовал, что он в тупике.
– Тогда получается, что вы глупый, вы дурак, верно? Вы же сказали, что я – не такой, как вы, значит, если я не дурак, то вы – дурак! – заключил Дунфан Ю.
– Да как ты смеешь такое мне говорить?! – учитель внезапно рассвирепел.
– Ну тогда скажите, дурак я всё-таки или нет? – Дунфан Ю хотел непременно в этом вопросе разобраться.
– Ну хорошо, хорошо, хорошо! Я отведу тебя к директору, посмотрим, согласится ли он выписать тебе свидетельство, что ты несообразительный, – раздраженно съязвил учитель.
– Хи-хи, уж лучше быть несообразительным, чем бессовестным, правильно же, учитель? – с этими словами Дунфан Ю направился в кабинет директора вслед за учителем.
Директору ситуация Дунфан Ю была ясна, как божий день.
– Ну, раз уж он так настаивает, то школа напишет ему объективную характеристику, и как ее там ни формулируй, а суть-то всё равно будет одна. Ох, и угораздило же нас с таким субъектом связаться, вот вынь ему да положь свидетельство о том, что он дурак! Вот уж действительно – дурачина каких мало!
Директор велел секретарю набросать черновик характеристики, а потом, внеся в нее кое-какие изменения, переписал начисто, поставил официальную печать и вручил свидетельство Дунфан Ю. Дунфан Ю так обрадовался, будто бы нашел бесценный клад, и буквально не желал выпускать это свидетельство из рук.
Вернувшись домой, он первым делом вставил аттестат об окончании начальной школы вместе с этим «удостоверением дурака» в одну рамочку и аккуратненько повесил ее на стену комнаты. Он сказал матери:
– Ну как тебе? Другие, проучившись шесть лет в начальной школе, только один документ получают, а я сразу два принес! Молодец я?
Как откроет рот, так выходит задница!
Как только Дунфан Ю окончил начальную школу, он начал работать «возницей» – вместе с отцом управлял воловьей повозкой. Таким образом, вполне можно сказать, что производственная бригада о нем позаботилась. Работа возницей была не из плохих: зимой они перевозили навоз, а летом – зерно, а еще обычно возили всякую всячину – камни, песок, дерево, корм для скота.
Дунфан Ю, напомним, имел не только аттестат об окончании высшей ступени начальной школы, но и «удостоверение дурака», и оба этих документа помогли ему занять его должность.
В то время, по мнению селян, подросток четырнадцати-пятнадцати лет уже вполне мог считаться взрослым человеком. Дунфан Ю каждый день вставал еще до того, как забрезжит рассвет, и, следуя за отцом, сначала шел на скотный двор производственной бригады, выводил оттуда волов и запрягал их в упряжку, а потом уже перевозил что придется. Потрудившись до обеда, они шли домой есть, ну а если везти груз предстояло далеко, то утром они брали с собой сухой паек и днем на обед не приходили.
Отец с сыном вместе грузили и разгружали повозку, управляли ей, подгоняя волов и действуя очень скоординированно. В свободные минутки они на два голоса распевали народные песенки, веселя тем самым случайных зрителей. Дунфан Ю, хоть и был глуповат, всё же несколько лет проучился в школе, знал кое-какие иероглифы, мог свободно читать газеты, поэтому, когда в производственной бригаде устраивали политинформацию, ему частенько доверяли читать статьи из газеты. Каждый раз при этом начальник производственной бригады издавал громкий рев, призывая всех к тишине, а потом говорил: «А теперь дурак почитает, а мы послушаем!» И дурак принимался размеренно читать газетную статью, пропитанную духом ЦК. С течением времени члены сельской коммуны переиначили излюбленную фразу начальника производственной бригады «дурак почитает, а мы послушаем» в двусмысленный каламбур «кто писал, не знаю, а я, дурак, читаю».
Дунфан Ю очень любил участвовать в таких мероприятиях. К чтению газет он подходил с большим энтузиазмом и, пока читал, прямо-таки сиял от восторга. А если ему вдруг попадался незнакомый иероглиф, то он поступал честь по чести, не читая его вслух наугад. Каждый раз, сталкиваясь с незнакомым иероглифом, он говорил «едрить-твою!», пропускал его и продолжал чтение. Если незнакомых иероглифов в статье оказывалось много, то реплику «едрить-твою!» слушателям приходилось слышать часто, из-за чего они помирали со смеху.
В содержании статьи, конечно, что-то оставалось непонятным, но собравшиеся его не осуждали, потому что у него было «удостоверение дурака». Начальник производственной бригады в речи частенько говорил с ошибками, и Дунфан Ю из-за этого относился к нему с большим пренебрежением, даже указывал на его ошибки прямо в лицо, ставя его таким образом в неловкое положение, да еще и смеялся, мол, у начальника бригады «ошибка на ошибке» (при этом иероглиф «ошибка» Дунфан Ю читал как «задница», то ли нарочно дурачась, то ли тоже по ошибке[28]), и говорил, что начальник «как только откроет рот, сразу задница выходит!». Но начальник производственной бригады над этим только беззлобно посмеивался: кто же станет принимать слова дурака всерьез!
Говорят, что в то время кто-то прочитал заголовок сенсационной новости в официальной газете – «Великий князь Сианук восьмого числа прибыл в Пекин, его лично приветствовал в аэропорту министр иностранных дел Цзи Пэнфэй» – как «Сволочь Сианук прибыл в Пекин, а министр иностранных дел Цзи Пэн полетел с приветствием в аэропорт»[29]. Так сильно вляпаться Дунфан Ю еще не доводилось. Максимум, что он мог сделать, – это ошибиться, сочтя, что Нгапо Нгаванг Джигме[30]