старой Столовой. По всему вероятию, об этой Столовой упоминается по случаю поставления митр. Иоасафа в 1539 г., когда после церковного действа власти удалились из собора на митрополичий двор в Столовую палату в ожидании новопоставленного, который, пришедши от государя, в этой палате давал им торжественный стол. По обычаю, власти встречали его на дворе у лестницы, следовательно крыльцо хором с лестницею в то время находилось внутри двора, как и при первом патриархе Иове, о чем скажем в своем месте.
По-видимому, митр. Геронтий, кроме новой постройки, обновил и палату митр. Ионы, перенеся находившуюся в ней церковь Ризположения в новый особо для того выстроенный храм, заложенный им в 1484 г.
В июле 16 числа 1493 года, в страшнейший пожар митрополичий двор снова весь погорел, и потому митр. Зосима задумал уже и кельи себе выстроить каменные. В тот же год он поставил на своем дворе три кельи каменные с подклетами. Эти три кельи, т. е. три комнаты в одной связи, по всему вероятию, были выстроены по старозаветному образцу деревянных келий, о чем говорено выше, и обнаруживали вообще скромные размеры собственного помещения в быту митрополитов, которое оставалось в таком объеме даже у патриархов.
В XVI ст., когда каменные постройки стали делом обыкновенным, летописцы перестают упоминать о них, как о редких важных событиях в городском обиходе, а потому наши сведения о дальнейшем распространении таких сооружений во дворе святителей очень скудны и пополняются только косвенными свидетельствами.
Несколько сведений о митрополичьем дворе в половине XVI ст. при митр. Макарии получаем из Посольских книг, где описываются приемы у митрополита Литовских посланников.
В 1552 г. в Москву прибыл посланник от Польской Рады, Яков Гайко, и по царскому веленью 11 декабря был у митрополита. Приехал он на площадь (соборную) и ссел с лошади против Пречистые (Успенского собора) у Грановитой палаты, отсюда шел на митрополичий двор в малые ворота, между Пречистые и ц. Ризположения. Эти ворота и в XVII ст. прозывались Ризположенскими.
Когда посланник вошел на митрополичий двор, то на нижнем крыльце у сеней его встретили в качестве митрополичьих придворных государевы дворяне. В то время митрополит сидел у себя в Малой Палате. Налево от него, отодвинувшись места на два, сидели бояре кн. Иван Мих. Шуйский да Данила Романович (Юрьев). А от бояр, пропустя места с два, сидел дьяк Иван Михайлов (Висковатый) и далее от него дети боярские многие. А направе у митрополита сидели три владыки – Суздальский, Коломенский, Крутицкий; а от них сидели архимандриты и игумены до коника, а на коники (т. е. на конце лавок) сидели митрополичьи бояре.
Отправив обычные порядки посольства, посланник был приглашен митрополитом к обиду, которого дожидаться ему назначено было на другой смежной площади, за Иваном Святым, в Разбойной Избе, т. е. в присутственной комнате Разбойного приказа.
Столованье происходило в митрополичьей (столовой) Избе, где посланник был посажен в кривом столе. В большом столе сидели бояре, отодвинувшись от митрополита места на два; а от них, отодвинувшись места на два, сидел дьяк Иван Михайлов (Висковатый). Далее сидели в лавках и в скамьи дети боярские; а на окольничем (месте) сидели за столом митрополичьи бояре да гости. Священного чина в это время не было за столом. Столованье с его обрядами происходило по общему обычаю, как и в царских палатах.
Через несколько дней, 21 декабря, происходил вторичный прием посланника, в том же порядке, только в Малой Палате. Бояр не было, сидели у митрополита направо и налево владыки; направо от владык, пропустя места с два, сидел дьяк Висковатый, за ним далее государевы дети боярские. Налево от владык сидели архимандриты и игумены, на конике митрополичьи бояре (Сборник Спб. Исторического Общества, том 95).
Другой Литовский посланник два раза представлялся митрополиту – 1 и 7 февраля 1555 г.
Приехал он тоже на Соборную площадь; слез с лошади близко собора Пречистые у юго-западного угла и шел на митрополичий двор от Пречистые в малые ворота. Митрополит в ту пору сидел в Столовой палате, которая по царскому предварительному повелению была к этому приему еще накануне пристроена, т. е. снаряжена как подобало для более значительного посланника, при чем государь повелел также, чтоб и на дворе было устроено; «а в кою пору будет посланник, и в то время были бы у митрополита владыки и архимандриты все, которые на Москве, и во всем было бы у него чиновно». Встреча посланнику была среди лестницы, на нижнем крыльце, другая была середи сеней пред Столовой палатой. Затем оби встречи шли с посланником вместе к митрополиту в палату, где прием происходил по прежнему порядку.
В заготовленном вновь чине поставления митрополита (Афанасия), 1564 г. февраля 20. сказано между прочим, что после избрания в царских палатах, нареченного власти провожали в Успенский собор, откуда власти выходили с ним западными дверьми и провожали его на митрополичий двор; «и возведут его на митрополичий двор и посадят его на митрополичье место в палате Белой и многолетствуют по обычаю. А палату бояре митрополичи устроят по обычаю».
Эта Белая палата упоминается и при поставлении в 1589 г. первого патриарха Иова, который в ней принимал патриарха Иеремию.
Когда, после царского стола, в первый день посвящения в патриархи Иова, он на другой день позвал к своему столу патриарха Иеремию, то по этому случаю происходили следующие церемонии. Патриарха-гостя за воротами встретили дети боярские (теперь уже патриаршие). На дворе его встретил боярин патриарший, дворецкий, дьяки, дворяне, дети боярские, многие сойдя с лестницы и на лестнице и на переходить. А на всходе в верху встретили архиепископы, епископы, архимандриты, игумены. Иов патриарх в то время был в Белой палате. И как Иеремия патриарх вошел в сени, Иов патриарх вышел из палаты и встретил его у дверей на примосте.
Здесь друг у друга они просили благословения и говорили речи. «Потом Иеремия патриарх Иову патриарху почесть воздал, велел ему в палату прежде себя итти». Вошед в палату, после молитв и благословения, патриархи сели на уготованных местах. Началось пение многолетия государю и здравствование государю, а потом патрихарху Иеремие с исполатью – исполаити деспота. Он в это время сел на свое место и Иову велел седети. Но патриарх Иов патриарха Иеремию возвеличил, не сел, покамест пели заздравие святейшему. И как стали петь исполаити деспота, Иеремия почтил Иова почестью великою и с челобитьем посадил на месте уготованном. Тем же порядком совершилось здравствование и патриарху Иову. Спустя немного времени патриархи ездили к государю в Золотую палату с благословенными дарами от Иова. Побывши у государя, они возвратились на патриархов двор и шли в Белую палату, а по времени из Белой палаты в сопровождении всех властей пошли за стол в Большую палату. А стол патриархам учинен был один; справа сидел Иеремия, а слева Иов. А перед ними на столе положены хлебы и судки, особно для каждого, порознь; и ества была им порознь, по блюду; кравчие у них стояли тоже особые. За столом, кроме духовных властей, присутствовали и царевы бояре, дворяне, дьяки, многие дети боярские. Во время кушанья певчие пели славники Успению по-славянски и по-гречески. После стола были обычные чаши: 1) Богородицына столовая, 2) Петра чудотворца, 3) царя Федора Ив., 4) царицы Ирины, 5) Иова патриарха, 6) Иеремии патриарха. Затем следовали дары от Иова всем приезжим грекам, начиная с патриарха. На прощанье, когда Иеремия пошел из палаты, Московский патриарх проводил его из палаты в сени, где оба благословлялись и о Христе целование учинили. Вслед за тем Иов послал к Вселенскому патриарху на дом своего дворянина с перепоем, как наименована обычная после стола присылка гостю разных вин.
На третий день патриархова поставления стол происходил также в Большой палате. В этот день, выйдя из-за стола, патр. Иов объезжал с крестом и св. водою на осляти кругом Белого города, «около града большого нового Царя Града», как обозначено в Записке. Возвращаясь к дому, патриарх взъехал на свой двор к лестнице на осляти. Тут из-за стола, «из Большие палаты встретили его архимандриты и игумены, на переходах епископы, а в сенях митрополиты и архиепископы и весь причт церковный. Стол совершился по чину е святительскому, как ведется на поставление».
И впоследствии торжественные патриаршие столы давались также в этой Большой палате. Так, в 1592 г. царь Федор Иванович на праздник Петра чудотворца, 21 декабря, ел у патриарха Иова в Большой палате.
Таким образом, к концу XVI вика мы находим на митрополичьем, теперь уже на патриаршем, дворе: 1) церковь Ризположения; 2) между этою церковью и Успенским собором малые ворота; 3) Малую палату; 4) Избу столовую, т. е. деревянную; 5) Столовую палату; 6) Белую палату, быть может, ту же Столовую; 7) к ней от крыльца с лестницами – переходы; 8) Большую палату с крыльцом не с улицы, а со двора, и переходы к ней, вероятно те же, которые вели и к Столовой палате. Не упоминаем о постройках, возведенных в конце XV в., и о палате Ионы митрополита, которые могут скрываться под упомянутыми именами зданий XVI ст. По всему вероятию, как мы упоминали, Большая палата составляла постройку митрополита Ионы.
По случаю поставления патриарха Иова упомянута и церковь на митрополичьем дворе во имя Соловецких чудотворцев, в которой новый патриарх служил в 1589 г. января 27 обедню.
Эта церковь с пределом апостола Филиппа, по всему вероятию, была построена митр. Филиппом (1566–1568 гг.) прежде Соловецким игуменом, неумолимым обличителем неистовой жизни царя Ивана Грозного. Она находилась на восточной стороне митрополичьего двора, где ныне стоит храм 12 Апостолов, и была разобрана, как увидим, при патриархе Никоне, сооружившем на этом же месте новый храм во имя апостола Филиппа, перестроенный при патр. Иокиме во имя 12 Апостолов, о чем будем говорить в своем месте.