Когда же ребенок начинал уже ходить на четвереньках, он [сам] подползал к матери с одной или с другой стороны, чтобы достать ее грудь, а сосать ему приходилось стоя на коленях на полу и никогда не лежа в подоле у матери; если же он хотел [сосать] другую грудь, то ему показывали, что нужно обползти [лежащую мать], чтобы получить ее и чтобы мать не брала его на руки. За роженицей ухаживали еще меньше, чем за ее ребенком, потому что при родах женщина шла к ручью или же дома она обмывалась холодной водой; потом она купала своего ребенка и вновь приступала к своим домашним обязанностям, словно она никого не родила. Они рожали без повивальных бабок; таких не было среди них; если же какая-нибудь [женщина] занималась этим, то она была скорее колдуньей, нежели повивальной бабкой. Таким, словно созданный природой, был общий обычай, которого придерживались индианки из Перу при родах и в воспитании своих детей, которого придерживались богатые и бедные, знатные и плебеи.
Глава XIIIЖИЗНЬ И ЗАНЯТИЯ ЗАМУЖНИХ ЖЕНЩИН
Как правило, жизнь простых замужних женщин сводилась к постоянному пребыванию в своих домах; в холодных землях или занимались пряжей и ткачеством шерсти, а в жарких — хлопка. Каждая из них делала пряжу и ткала для себя, и для своего мужа, и своих детей. Они шили мало, ибо одежда, которую они носили, как мужчины, так и женщины, требовала немного шитья. Все, что они ткали, [делалось из] крученой [нити], как шерстяной, так и хлопковой. Все полотна, какими бы они ни были, имели четыре кромки. Их делали точно такой длины, которая требовалась для плаща или рубахи. Одежда была не обрезной, а цельнотканой; [размером] с вытканную ткань, ибо, прежде чем ткать, ей придавали ширину и длину, которую она более или менее должна была иметь.
Среди тех индейцев не было ни портных, ни башмачников, ни сапожников. А что до тех вещей, которые имеются здесь, то они в них не нуждались, потому что обходились без них! Женщины заботились об одежде для [обитателей] своих домов, а мужчины — об обуви, которую, как мы говорили, они обязаны были уметь изготовлять для получения сана рыцаря (al armarse cavalleros), и, хотя инки королевской крови, кураки и богатые люди имели слуг, которые делали обувь, они не считали для себя непристойным иногда поупражняться в изготовлении пары обуви и любого вида оружия, ибо их обязывала уметь это делать их профессия [воинов], поскольку у них высоко ценилось умение выполнять требования профессии (cumplir sus estatutos). На полевые работы выходили все: мужчины и женщины, чтобы друг другу помогать.
В некоторых весьма удаленных от Коско провинциях, которые не были еще достаточно хорошо обучены (cultivados) королями инками, женщины шли работать в поле, а мужья оставались дома изготовлять пряжу и ткать. Однако я говорю [не о них, а] о том королевском дворе и народах, которые ему подражали, [а ими] были почти все народы их империи; а эти другие, будучи варварами, заслуживают пребывания в забвении. Индианки были такими любительницами (amigas) изготовления пряжи и такими недругами потери любого самого маленького отрезка времени (espacio de tiempo), что, направляясь или возвращаясь из города в деревню либо наоборот и даже переходя из одного [городского] квартала в другой по причине необходимости и вынуждаемые обстоятельствами посетить кого-либо, индианки брали с собой веретено для двух типов пряжи, я хочу сказать, для пряжи и для закрутки [нити]. По дороге они скручивали пряжу, взятую с собой, поскольку такая работа была более легкой; а во время своих визитов и доброй беседы они вынимали свою прялку и делали пряжу. Эту [привычку] прясть и закручивать [нить], шагая по дорогам, имели простые люди, однако пальи, принадлежавшие к королевской крови, когда посещали одна другую, [также] брали с собою пряжу и поделки (labores), [но несли] их слуги, и таким путем посетительницы и посещаемые были за разговором заняты [делом], чтобы не тратить время на безделие. Веретена они делают из камыша, как в Испании из железа; они пользуются тортерами, однако конец [веретена] не делается полым. Из волокна, из которого тянут нить, делают петлю, а приступая к вытягиванию пряжи, они освобождают веретено, как [это делается] при скручивании [нити]; волокно изготовляется по возможности длинным; они берут его большим [и указательным] пальцами левой руки, чтобы завести его на веретено. Прялку держат в левой руке, а не на поясе: она длиною в одну пядь; держат ее двумя меньшими пальцами (dedos menores), и обеими руками они помогают вытягивать пряжу и убирать скаток. Они не берут ее в рот (No la llegan a la boca), потому что в мое время они не пряли лен, ибо его не было [в Америке], а только шерсть и хлопок. Они изготавливают немного пряжи из-за многоречивости (prolixidades), о которой мы говорили.
Глава XIVКАК ЖЕНЩИНЫ ПОСЕЩАЛИ ДРУГ ДРУГА, КАК ОНИ ОБРАЩАЛИСЬ СО СВОЕЙ ОДЕЖДОЙ, И ЧТО БЫЛИ [ТАМ] ПУБЛИЧНЫЕ ЖЕНЩИНЫ
Если какая-либо женщина, которая не являлась пальей, но была женой кураки, что значит господина вассалов, шла в гости к палье королевской крови, она не брала с собой свою работу; однако после того, как ею были произнесены первые слова, [принятые] при визите, или слова поклонения, ибо предпочтение отдавалось поклонению, гостья просила, чтобы ей дали работу, давая этим понять, что она пришла не в гости, ибо не была ровней [палье], а служить ей, как [служит] нижестоящий вышестоящему. Пальа, оказывая великую милость, отвечала на эту просьбу тем, что давала какую-либо работу, которую она уже начала делать сама или одна из ее дочерей, ибо этим она не ставила ее в одинаковое со служанками положение, приказывая дать ей ту работу, которую делали они. Это была милость, выше которой не могла и мечтать посетительница, ибо пальа столь гуманно приравнивала ее к себе или к своим дочерям. Подобное же любезное и гуманное отношение, проявлявшееся во всех делах, имело место в обращении друг к другу женщин и мужчин в том государстве; нижестоящие учились служить и быть приятными вышестоящим, а вышестоящие стремились одаривать и благодетельствовать нижестоящих, начиная от инки, что значит король, кончая самым жалким лъамамичеком, что значит пастух.
Доброму обычаю индианок брать с собой свою работу, когда они ходили Друг к другу в гости, в Коско подражали испанки, и они следовали ему, достойные великой похвалы, вплоть до тирании и войны, [начатой] Франсиско Эрнандесом Хироном, которая разрушила эту добродетель, как обычно разрушаются все добродетели, стоящие [на пути] тиранической и жестокой власти (juridicion). Я забыл рассказать, как простые люди чинили свою одежду, — это было примечательно. Если их одежда для ношения или любая другая, служившая им, разрывалась, но не по причине ветхости, а из-за несчастного случая, [например] она порвалась о какой-нибудь сучок, или погорела от искры огня, или [случится] другое подобное несчастье, они брали ее и иглой, сделанной из колючки (ибо они не умели делать ее из металла) и ниткой из нити того же цвета и той же толщины, [что] одежда, начинали снова ткать, вначале: пропуская нити основы через [след] тех же порванных нитей и протягивая их назад через уток до пятнадцати или двадцати нитей в одну и другую стороны, выводя их из разорванного [места ткани], где они обрезались; и снова той же нитью они постоянно ткали крест накрест основу с утком и уток с основой, и таким путем, когда починка была закончена, казалось, [что одежда] не была порвана. И если даже разорванная [ткань] была величиной с ладонь руки и больше, они чинили ее так, как было сказано; пяльцами им служила горловина горшка или [сухая] тыква, разрезанная пополам, чтобы ткань была бы натянутой и ровной. Они смеялись над тем, как чинили [одежду] испанцы; правда, ткань индейцев отлична от ткани [испанцев] и испанская одежда не поддается тому способу починки. Также примечательно, что в их домах очагом для готовки еды служили переносные печки, сделанные из глины, большие или маленькие, в зависимости от [материальных] возможностей хозяев. Огонь разжигали в горловине, а сверху (в печке) они делали дырку, или две, или три в соответствии с блюдами, которые ели, на которые ставили горшки для готовки. Как люди старательные, они придумали эти любопытные вещи, чтобы не тратить напрасно огонь и сжигать [лишь] столько дров, сколько было необходимо; расточительство испанцев поражало их.
Остается сказать о публичных женщинах, [существование] которых разрешили инки, дабы предупредить большее зло. Они жили в плохих хижинах в поле, каждая сама по себе, а не вместе. Им было запрещено входить в селения, чтобы не иметь контактов с другими женщинами. Их называли пампай-руна — словом, [одновременно] означающим жилище и род занятий, потому что оно составлено из [слова] пампа, что значит площадь или ровное поле (ибо оно содержит оба эти значения), и из [слова] руна, что в единственном числе значит личность (persona), мужчина или женщина, а во множественном числе — люди. Оба они, произнесенные вместе, — если [слово пампа] берется в значении поле, пампай-руна, — означает люди, которые живут в поле по причине дурных занятий; а если [слово пампа] брать в значении площадь, то оно означает личность или женщина с площади, давая понять, что, поскольку площадь является публичным местом и может принять столько людей, сколько захотят посетить ее, такими же являются и они [женщины], т. е. публичными для всего мира. В итоге это значит публичная женщина.
Мужчины обращались с ними с огромнейшим пренебрежением. Женщины не разговаривали с ними под страхом самим заполучить это же имя и подвергнуться публичному острижению волос и признанию бесчестными, и от них откажутся мужья, если они были замужние. Их не звали по их именам, а [только] пампай-рунами, что значит проститутка.